Крысько В. Этническая психология

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава четвертая. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЭТНИЧЕСКИХ ОБЩНОСТЕЙ

Проблематика: человечество, общность людей, группа, этнос, нация, национальное сознание, национальные интересы и ценности, национальная культура, национальный язык, национшпные отношения, «мы» и «они», психологическая защита этноса.
Информация к размышлению. Вопрос о том, что такое человек, человечество, группы людей, — очень непростой! Как ориентироваться в мире людей, в системе их отношений? Сфера общения современного человека необычайно расширяется: каждый из нас ежедневно общается с десятками, а то и с большим количеством людей. Между нами возникают прочные и непрочные связи, многие из которых мы зачастую не осознаем и даже не замечаем. Каждый человек вплетен тысячами нитей в сложную систему отношений. Он в одно и то же время является представителем и конкретного государства, и определенной этнической общности, и религиозной конфессии, и трудового коллектива и т.д. Все же люди вместе составляют человечество. При этом современная наука все больше ориентируется на понимание целостности человечества, на общность исторических судеб различных рас и народов.

4.1. Человечество. Этнос. Нация

Человечество имеет общее происхождение. Все многообразие различий в физическом облике людей, которое можно встретить на разных континентах, есть результат вариаций одного и того же биологического вида — Homo sapiens (человека разумного).
Развитие современного человечества представляет собой единый процесс: все народы планеты так или иначе оказываются связаны общностью судеб. Можно говорить и о том, что субъектом, основой, носителем современной истории является все совокупное человечество. Деятельность человека за последние два столетия и особенно в XX в. приобрела глобальный, т.е. всемирный, характер. Между тем всего несколько сот лет назад отдельные народы и расы зачастую развивались обособленно друг от друга, разделенные в те времена непреодолимыми природными и другими преградами. В истории человечества были и такие случаи, когда отдельные государства сознательно изолировали себя от внешнего мира, чтобы предотвратить воздействие других народов на собственную историю. Такие попытки, например, в Китае, стране древней и уникальной культуры, привели к «консервации» общественной жизни и многовековому застою. Схожие процессы имели место и в Японии до начала XX столетия.
Сегодня ученые обращаются к изучению человечества в его взаимодействии с космическими процессами и даже потусторонними силами. С позиций самого передового научного знания жизнь и деятельность людей уже рассматриваются как часть мирового процесса в целом. Перед человеческой мыслью встала задача в полной мере осознать свое единство с природой, космосом.
Однако в повседневной жизни человек сталкивается с другими проблемами: он видит, что реально люди в своей жизни разобщены, конфликтуют друг с другом, ведут войны, в которые вовлекаются миллионы людей. Почему же человечество не ощущает своего единства, своей общей судьбы? Почему даже несколько человек, нередко друзей, не могут найти общий язык?
Часто для человека большую роль играют не те черты, которые объединяют его с другими, а те, которые заставляют держаться обособленно. Человек вынужден ориентироваться в мире людей, идентифицируя их по самым различным признакам. Некоторые из этих признаков носят биологический, природный характер. Можно говорить отдельно о мужчинах, о женщинах, о поколениях людей. Другие признаки имеют социальный смысл. Мы делим людей на рабочих и предпринимателей, верующих и атеистов, на друзей и врагов и т.д. Зачастую все эти различия тесно переплетаются, их не всегда можно дифференцировать. Каждый оценивает другого по десяткам признаков, причем часто делает это интуитивно.
В определенном смысле человечество не является однородным, так как состоит из многообразных социальных групп. Некоторые из этих групп насчитывают сотни миллионов, миллиарды человек, например расы. Другие группы включают всего сотни или десятки человек, скажем, производственные или учебные коллективы. Все эти группы находятся в постоянном взаимодействии друг с другом, в результате чего формируется социальная структура человечества.
Расы (от лат. ratio — категория, разряд) человека (биологического вида Homosapiens) характеризуются общими наследственными физиологическими особенностями, связанными с единством происхождения и определенной общностью распространения.
Наиболее отчетливо выделяются три основные группы рас — Негроидная, европеоидная и монголоидная.
Основные признаки отличия рас — цвет кожи, глаз, волос, форма черепа, длина тела и т.д. — не должны абсолютизироваться.
Все расы современного человечества обладают равными биологическими возможностями для достижения высокого уровня цивилизации.
В структуре любой группы, как и во всем обществе в целом, каждому человеку отведены определенные социальные роли, т.е. конкретные положение и статус в системе общественных отношений и соответственно закрепленные в связи с этим функции и обязанности. Зачастую от закрепленных ролей и эффективности их реализации зависит влияние человека на группу и наоборот. |
Уже на ранних этапах своей истории люди имели определенные роли и самым тщательным образом исполняли их. Например, еще в древности одна из мировых религий — индуизм — отмечала данный факт: «В этом материальном мире для того, чтобы поддержать тело, каждый должен работать. Человеческое общество разделено в соответствии с выполняемой деятельностью на четыре социальных класса — брахманы, кшатрии, вайшьи и шудры. Класс брахманов, или класс интеллигенции, выполняет один вид деятельности, кшатрии, или административный класс, - другие, класс торговцев и класс рабочих также имеют свои обязанности» [185. — С. 41]. Надлежащее исполнение социальных ролей не только обеспечивало стабильность общества, но и формировало личность: человек легко достигал жизненных целей, просто следуя предписанным правилам и ограничениям. Выполнение предписанных ролей, соответствующих происхождению, кругу общения и образованию, формировало и развивало людей.
Наиболее значимыми в социальной структуре являются такие группы, как классы, этносы, нации, религиозные конфессии. Каждая из этих групп, в свою очередь, состоит из многочисленных составляющих их элементов, в результате чего социальная жизнь общества напоминает нечто вроде картинки калейдоскопа, в котором, с одной стороны, возникают самые разные фигуры и их сочетания, а с другой — присутствуют определенная система и порядок.
Психологическая наука обычно различает следующие виды групп: статистические (мужчины, женщины, старики и т.д.) и естественные; большие (классы, нации, партии, религиозные) и малые (с 3 до 5 человек); организованные и неорганизованные.
Разделение групп на виды — не самоцель, так как представителям каждой из них присущи свои социальные и психологические особенности.
Классы (от лат. classis — разряд, группа) — это группы людей, складывающиеся по отношению к средствам производства, по распределению прибыли в зависимости от того, кто является владельцем средств производства. Человек, которому принадлежат станки, здания, различное производственное оборудование, играет решающую роль в распределении прибыли, несет ответственность за результаты деятельности своего предприятия. Это класс собственников. С другой стороны, большую часть населения составляет люди, не имеющие во владении средств производства и зарабатывающие на жизнь своим трудом.
Классовая структура общества менялась неоднократно. Она длительное время оказывала самое серьезное влияние на все стороны жизни и деятельности человечества, определяя имущественное и социальное положение составляющих его элементов. Недооценивать ее нельзя, но и переоценивать тоже не надо.
В России в результате начатых реформ в настоящее время происходит резкое социально-классовое расслоение общества, и ожидать, что этот процесс будет происходить бесконфликтно, было бы наивно. Вместе с тем нужно иметь в виду, что в остальных государствах нашей планеты начиная с середины XX в. вплоть до сегодняшнего времени наблюдается снижение значимости классового фактора, классового начала. Соответственно и в жизни общества в целом, и в жизни отдельного человека повышается роль других общественных связей, других элементов социальной структуры общества. В первую очередь это можно сказать о таком явлении, как этносы.
Понятие «этнос» не является привычным в нашем повседневном пользовании и общении, хотя оно все чаще звучит в теле- и радиопередачах. К нему чаще обращаются в последнее время российские политики. Для нас более знакомы слова «национальность», «нация».
Этнос (от греч. ethnos — племя, группа, народ) — исторически сложившаяся достаточно устойчивая общность людей, обладающая едиными языком и культурой, а также общим самосознанием. «Именно в рамках этносов, контактирующих друг с другом, творится история, ибо каждый исторический факт есть достояние жизни конкретных народов» [64. — С. 11].
Российский географ и историк Л. Н. Гумилев считал, что этнос — явление географическое, всегда связанное с ландшафтом, который кормит приспособившихся к нему людей и развитие которого в то же время зависит от особого сочетания природных явлений с социальными и искусственно созданными условиями. Вместе с тем Гумилев всегда подчеркивал психологическое своеобразие этноса, считая, что это «коллектив людей, который противопоставляет себя всем другим коллективам не из сознательного расчета, а из чувства комплиментарности и подсознательного ощущения взаимной симпатии и общности людей, определяющего противопоставление "мы и они" и деление на своих и чужих»[64. -С. 11].
Жизнь этноса, считал Гумилев, подобна жизни человека, и, как и человек, этнос смертен. Эти представления российского ученого до сих пор вызывают критику со стороны его оппонентов, однако, если последующее развитие этносов и его исследования подтвердят цикличность их существования, тогда станет понятно, почему на смену одним общностям приходили другие.
Любой этнос всегда проявляет себя как сложная социальная система. Поэтому он имеет массу различных характеристик, с одной стороны, сходных с другими общностями, а с другой — выделяющих его среди них. Формирование этноса обычно происходит на основе единства территории и экономической жизни. Однако в результате миграций, вызванных различными историческими причинами, территория современного расселения этносов не всегда компактна, и многие народы могут быть расселены в пределах нескольких государств. К признакам, выражающим системные свойства существующего этноса и отделяющим его от других, относятся язык, народное искусство, традиции, обычаи, нормы поведения.
Принято делить этносы на три типа. К самому раннему типу относятся род и племя, характерные для первобытно-общинного строя. Второй тип этноса — народность — обычно связывается с рабовладельческой и феодальной формациями или же обозначает этнические общности и группы, населяющие страну и имеющие те или иные формы национально-территориальной автономии. Третий тип этноса — нация — возникает с развитием капиталистических отношений и всемерной интенсификацией экономических связей. Вместе с тем следует помнить, что подобное деление этносов все же не отражает всего многообразия существующих на Земле форм этнических общностей и не означает, что процесс их образования и развития обязательно достигает последней стадии.
Нация (от лат. natio — народ) — большая социальная группа, высший этап развития этноса, представляющий собой определенную чрезвычайно сплоченную общность людей, характеризующуюся единством территории, языка, культуры, черт национальной психики, а также очень тесными экономическими связями.
В западной политологии и социологии существуют различные теории нации. «Психологические» теории сводятся к осмыслению культурно-психологической общности людей, объединенных единой судьбой (О. Бауэр). В «историко-экономических» теориях нация представлена как простое продолжение в новых условиях родоплеменных связей, как общность людей, основными признаками которой являются язык и территория. Но имеются и теории, в которых абсолютизируются государственно-политические особенности национальной жизни, что в конечном счете сводит нацию к государственной общности. М. Вебер, например, считал, что среди людей, объединенных общностью языка, религии, обычаев или судьбой, преобладает стремление к собственному государственному обособлению [228. — С. 48].
В советской научной литературе единственно правильной считалась историко-экономическая теория. Ее основатель К. Каутский основными признаками нации называл общую территорию, общность экономической жизни, языка, традиций. Идеи Каутского легли в основу определения нации, которое дал в 1913 г. И. В. Сталин: «Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры» [цит. по: 17. — С. 34].
Сегодняшние российские ученые, например А. О. Бороноев и В. Н. Павленко, определяя понятия «нация», «национальность», подходят к ним по двум параметрам: «Во-первых, национально-государственным, культурным атрибутам, по той объективной символике, которая подчеркивает некоторую целостность (культурную, территориальную, хозяйственную); во-вторых, по субъективной реакции, по социальной идентификации индивидов, по их ценностным ориентациям, т. е. каждый индивид национален, с одной стороны, объективно, с другой — субъективно, сознательно, он признает себя частью той или иной общности, культуры» [26.-С. 56-57].
Понятие «нация» несколько шире и сложнее понятий «этнос», «этническая группа», поскольку в любую нацию могут входить представители нескольких этнических групп, осознанно идентифицирующих себя с конкретной национальностью и самоопределяющихся в отдельную территориально-государственную и (или) социокультурную систему. А. Д. Карнышев считает, что «если взять шкалу, на одной стороне которой будут осознанные политические предпочтения людей, а на другой — их социально-психологические установки, то понятие "нация" более политизированное, обладающее повышенной "дифференцирующей мощностью". Каждая этническая группа может относиться к определенной нации, но одна она далеко не всегда составляет нацию. То, что понятие "нация" более политизированное и "официальное", хорошо иллюстрирует положение людей так называемых смешанных этносов — караимы, метисы и т.п. К какой нации отнесут себя такие люди, чаще всего зависит от их осознанных политических и нравственных воззрений, а не только от формальной записи в паспорте. Кстати, русскими во многих зарубежных странах называют представителей различных национальностей российского государства» [105. — С. 35].
Главную роль в формировании и развитии нации играют социально-экономические факторы. Первые нации возникли в период распада феодализма и становления капиталистической государственности. Экономической основой возникновения наций явились частная собственность на средства производства, ликвидация феодальной раздробленности, укрепление экономических связей между отдельными этническими общностями, объединение местных рынков в общенациональные. Движущей силой возникавших тогда наций была буржуазия, стремившаяся к объединению отдельных народов в рамках единого государства, обеспечению благоприятных условий для своего свободного развития. Хотя процесс формирования наций в Европе и Азии, да и в других частях земного шара в основном завершен, в некоторых частях света он еще продолжается. Чаще всего нации являются результатом этнического развития народностей, чье название они обычно и сохраняют. Некоторые нации были образованы на основе слияния нескольких народностей. Иногда одна народность дает начало формированию двух или нескольких новых образований, как это было, например, в нашей стране, когда из древнерусской народности сформировались русская, украинская и белорусская нации. Однако часто многие народности не могут сформироваться в нации вследствие своей малочисленности.

4.2. Психологическая основа нации

Каждая нация существует за счет системы устойчивых внутренних связей и отношений составляющих ее людей. Эти связи и отношения формируются в процессе этнического развития, регулируется традициями и нормами поведения, принятыми в данной среде, и совершенствуются по мере становления и развития самобытной национальной культуры, языка и психологии.
Объективной основой жизни нации является потребность во взаимодействии и общении между людьми в ходе ее экономического, политического развития, обмена культурными достижениями, продуктами и результатами труда. Существует тенденция: чем выше внутринациональная и внутригрупповая интеграция, тем заметнее достижения в экономике и культуре, тем более интенсивны социально-политические и внутригрупповые контакты и коммуникативные связи между людьми.
Одним из главных признаков существования нации является историческая память, представляющая собой заветы старины, предания отцов, чувство единородства, т. е. приобщенности к духовной миссии своего рода, народа, нации, Родины. Человек, обладающий исторической памятью, осознает свое место в духовной эстафете поколений. От варвара его отличает «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам». Эта любовь — не просто поэтические грезы, а реальная основа целеполагания. Представитель той или иной нации может понять, кем он является, только вспомнив, кем были его предки. Историческая память материализуется в преданиях и укладе: культурном, религиозном, хозяйственном, государственном.
Возможность длительного существования нации обусловливается функционированием и постоянным совершенствованием ее внутреннего содержания, находящего выражение в национальном сознании и самосознании, национальных ценностях, интересах, вкусах и самооценках, национальной культуре и языке. Проявление всех этих компонентов составляет жизнь нации.
Каждая нация имеет свое национальное сознание, выражающееся в сложной совокупности социальных, политических, экономических, нравственных, эстетических, философских, религиозных и других взглядов и убеждений, характеризующих определенный уровень ее духовного развития. Национальное сознание является продуктом длительного исторического развития, а его центральным компонентом выступает национальное самосознание. В структуру национального сознания, помимо последнего, входят и другие элементы, например осознание нацией необходимости своего единства, целостности и сплоченности во имя реализации своих интересов, понимание важности обеспечения добрососедских отношений с другими этническими общностями, бережливое отношение нации к своим материальным и духовным ценностям и т.д.
Национальное сознание существует на теоретическом и обыденном уровнях. Если теоретический уровень национального сознания представляет собой научно оформленную, систематизированную конструкцию, состоящую из идеологических взглядов, идей, программ, норм, ценностей и т.д., выработанных нацией за длительное время ее существования и определяющих стратегию ее развития, то обыденный уровень национального сознания включает в себя потребности, интересы, ценностные ориентации, установки, стереотипы, чувства, настроения, обычаи и традиции членов этой общности, проявляющиеся в повседневной жизни и деятельности. Все эти компоненты находятся в тесном единстве, они неразрывно связаны друг с другом. Следует отметить, что обыденное национальное сознание является главной психологической основой различного рода межнациональных трений и конфликтов, поскольку именно в нем формируются национальные предрассудки, негативные установки, нетерпимость к другим общностям.
Сознание общества, группы (общественное сознание) состоит из двух взаимосвязанных частей: теоретического уровня и уровня обыденного сознания.
Теоретический уровень включает в себя идеологию: обобщенные людьми взгляды на жизнь и общество.
Уровень обыденного сознания включает в себя общественную психологию: непосредственные реакции людей на воздействия объективной реальности и жизни в обществе.
Формами общественного сознания являются наука, философия, мораль, право, религия, культура.
В целом национальному сознанию присущи следующие характеристики:

• наличие целостной этнической картины мира, представляющей собой совокупность устойчивых, связных представлений и суждений об общественном бытии, жизни и деятельности, присущих членам конкретной этнической общности;
• его «правильная» передача из поколения в поколение в процессе нормально выработанной данной этнической общностью социализации;
• детерминирование им всего целостного и многосложного восприятия жизни этнической общностью: общественных институтов; системы личностных и групповых (в том числе и профессиональных) отношений, обрядов и ритуалов, идеологии, искусства и фольклора; автостереотипов (т. е. образа представителей своей нации), обусловливающих внутреннюю политику этноса; гетеростереотипов (т.е. образа соседей); системы межэтнических (в частности, и межгосударственных) отношений, т.е. парадигм «внешней политики» этнической общности (правил поведения с представителями «чужих» этнических общностей) и т.д.;
• его корреляция с поведенческими стереотипами, свойственными членам данного этноса;
• его соответствие социальным условиям жизни этнической общности, стадии ее общественного развития, структуре жизнеобеспечения (материальной базе), а также соотношение этнической картины мира с нормами и ценностями, доминирующими у других народов, что может выражаться как включение себя в некоторое межэтническое культурное единство или как обособление, противопоставление себя другим народам [12. — С. 23 — 24].

Национальное самосознание, являясь ядром национального сознания, представляет собой результат осмысления людьми своей принадлежности к определенной этнической общности и положения последней в системе общественных отношений. Национальное самосознание может выражать интересы как отдельной группы этноса (западные и восточные буряты, северные и южные удмурты), так и нации в целом (русские, французы). В основе проявления национального самосознания лежит феномен этнической идентификации (этничности), т.е. формирования устойчивых представлений человека о себе как о члене конкретной этнической группы.
Историческими и культурными детерминантами национального самосознания выступают историческое прошлое и традиции народа, его сложившиеся обычаи и нормы поведения, а также предания, зафиксированные в устной (фольклор) и письменной форме, памятники культуры и искусства. Национальное самосознание практически невозможно без функционирования национального языка, поскольку язык служит средством его выражения и формирования.
Национальное самосознание проявляется в идеях, взглядах, мнениях, чувствах, эмоциях, настроениях и выражает содержание, уровень и особенности представлений членов нации:

• о своей определенной идентичности и отличиях от представителей других общностей;
• национальных ценностях и интересах;
• истории нации, ее нынешнем состоянии и перспективах развития;
• месте своей социально-этнической общности во внутригосударственных, межгосударственных и межнациональных отношениях [102. - С. 25].

Интенсивность проявления национального самосознания у отдельных представителей этнической общности далеко не одинакова. Частично или полностью им не обладают дети. У взрослых членов этноса, как правило, оно ослаблено в тех случаях, когда они не имеют контактов с представителями других народов. В таком положении чаще всего оказываются сельские жители, у которых может преобладать локальное или региональное самосознание.
Национальное самосознание может играть двоякую роль. Оно, с одной стороны, может носить прогрессивный характер, если не абсолютизирует свою общность, не считает ее «сверхценностью», обеспечивает нормальное отношение к другим народам. И, наоборот, национальное самосознание регрессивно, если оно сводится к узким рамкам клановых, религиозно-националистических, идейно-политических взглядов. Вспышки последней тенденции имеют место в различных регионах и республиках бывшего СССР. Конфликты и вооруженная борьба в Нагорном Карабахе, Южной Осетии, Грузии, Таджикистане, война в Чечне – подтверждение той же тенденции.
Национальное самосознание специфически проявляется в отношениях к другим нациям. Там, где между двумя этническими общностями всегда существовали тесные связи и сотрудничество, обычно формировалась положительная установка на взаимное восприятие, предполагающая терпимость к существующим различиям. Если контакты между народами не затрагивали их жизненных интересов, эти народы могли быть индифферентны другу к другу. Иное дело, когда они длительное время находились в состоянии конфликта и вражды. Тогда вырабатывалась в основном негативная психологическая установка.
Вот результаты социально-психологических исследований, опубликованные американским журналом «Тайме Мирроу Сентер», согласно которым поляки и немцы не любят друг друга; немцы, в свою очередь, высокомерно относятся к туркам; французы питают недоверие к американцам; русские и украинцы недолюбливают азербайджанцев; венгры плохо воспринимают румын и арабов, а в Словакии то же самое наблюдается в отношении к венграм. В Европе наиболее отвергаемой является этническая группа цыган: их активно не любят большинство чехов, венгров, немцев и испанцев [264. — С. 175].
Все эти предубеждения предопределены историческими предрассудками и прочно вошли в сознание множества людей. Иногда они имеют место даже у родственных народов. «В национальном самосознании арабов нередко присутствует недоверие друг к другу. В силу этого европеец порой с большим успехом добьется взаимопонимания с арабом, чем арабы между собой, так как они друг другу доверяют меньше» [264. — С. 175].
При анализе истоков национального самосознания часто прослеживается такая тенденция: искажения в национальном самосознании у правящих кругов имеют самые негативные исторические последствия. Причем подобные искажения предшествуют возникновению истерии национализма в стране. Это относительно точный признак, позволяющий прогнозировать социально-психологические и иные изменения в стране. Вот что, например, писал в предсмертной записке Кейтель, один из руководителей фашистской Германии: «Традиция и особенно склонность немцев к подчинению сделали нас милитаристской нацией» [181. - С. 232]. Другой военный преступник Кранк высказал мнение, что «немецкий народ действительно женственен в своей массе. Он такой эмоциональный, такой непостоянный, так преклоняется перед мужеством и так зависит от настроения и окружения, что поддается внушению. Вот в этом... и заключается секрет гитлеровской власти» [181. — С. 71].
Особую роль в жизни нации играют ее национальные интересы, отражающие ценности этнической общности и служащие сохранению ее единства и целостности. Они являются важнейшей движущей силой поведения и деятельности как отдельных личностей, так и нации, государства в целом.
Попытка ущемить интересы нации всегда рассматривается ее членами как покушение на их свободу и жизненные права. Обладая развитым национальным сознанием, представители различных этнических общностей стремятся к единству, не поступаются своими национальными интересами, защищая их всеми возможными средствами, не только политическими, но и правовыми, а также вооруженным путем. Национальные интересы русского народа, например, всегда выражались в стремлении его представителей жить в мире с другими нациями, желании оказывать им помощь и поддержку и, таким образом, сохранять атмосферу дружбы и взаимопомощи в многонациональном российском обществе, обеспечивая тем самым его сплоченность.
В основе национальных интересов лежат ценности нации — совокупность духовных идеалов ее представителей, в которых находит отражение своеобразие исторического развития и культуры. Национальные ценности выступают в роли социальных и психологических регуляторов поведения людей одной этнической принадлежности.
Специфику национальным интересам придают национальные вкусы, представляющие собой исторически сложившееся своеобразие в понимании, оценках и отношении к значимым ценностям, явлениям жизни, хорошему и плохому у большинства представителей той или иной этнической общности. Национальные вкусы проявляются в поведении, бытовой культуре, образе жизни, домашнем убранстве, одежде, в отношениях между людьми, в искусстве, литературе, живописи, танцах и музыке представителей конкретных этнических общностей.
Обеспечивают окончательную выраженность жизни нации ее культура и язык. Национальная культура — это совокупность материальных и духовных ценностей нации, а также практикуемых ею основных способов взаимодействия с природой и представителями других этнических общностей. Культура цементирует жизнь нации, обеспечивая функционирование ее социальных институтов, наполняя их полноценным, значимым для всех людей содержанием, проявляясь в специфических интересах, складе ума и образе жизни, традициях и моральных нормах, образцах межличностного и межгруппового поведения и самовыражения.
Разные культуры формируют и разные типы поведения, образа жизни и деятельности. Западная культура воспитывает индивидуализм, и чрезмерное самолюбие. Восточная культура ориентирует на подчинение личных интересов ценностям группы. Русская культура формировала личность, которая должна подчинять свои действия и поступки обществу в целом.
Национальный язык, будучи действенным средством общения, накопления и выражения опыта членов нации, позволяет придать их культуре и всей жизни специфическое звучание и самовыражение. И, конечно же, на основе его возникают и постоянно проявляются взаимные симпатии, доверительность межличностных отношений, совместимость всех представителей нации, функционирующих в результате как единый и неделимый организм.
Главное достояние нации составляют ее члены, которые в интересах своей общности напряженно трудятся, реализуя свои задатки и дарования, гордятся ее историческим прошлым и заслугами перед человечеством или, наоборот, испытывают чувство вины за «неполноценность» этноса. Их действия и поступки реализуются под воздействием национальной самооценки. В последней сочетается оценка личностью своих возможностей и качеств, своей роли в этнической общности с оценкой значимости нации в целом среди других народов.
Национальная самооценка, как считает социальный психолог А. Д. Карнышев, может быть:
заниженной, когда человек не знает возможностей и достоинств своего народа, не раскрыл свои и его потенциалы, тяготится мнимой ущербностью своих соплеменников и поэтому по возможности открещивается от них (в этом случае проявляются такие состояния человека, как униженность, подавленность, угнетенность, смирение и т.п., которые нередко трансформируются на состояние этноса в целом);
адекватно низкой, когда человек убежден в значимости и ценности своей нации, сознает ее пока что незначительный или не до конца оцененный вклад в межэтническое сотрудничество, но не удручен этим, верит в перспективу, хотя и не выставляет напоказ эту убежденность (он вместе со своим народом принимает на себя все тяготы его реального положения);
адекватно высокой, когда человек убежден в значимости и ценности своей нации, знает ее исторический и современный вклад в мировое содружество, гордится известными представителями своего народа, боготворит их и стремится следовать их путем (гордость, чувство национального достоинства, уважение к себе и своему этносу — вот что испытывает такой человек);
завышенной, при которой человек по каким-то причинам переоценивает вес собственной нации среди других, намеренно подчеркивает ее исключительность, постоянно выпячивает ее известные и малоизвестные достоинства, неадекватно завышает значение ее представителей, при этом идентифицируя себя с ними: «Посмотрите, какие мы все» (заносчивость, притязательность, апломб, амбиция, высокомерие, гордыня — эти и другие характеристики отвечают несоразмерным притязаниям человека с завышенной самооценкой) [105. — С. 25 —26].
Уровень этнической самооценки предопределяет поведение человека по отношению как к своему, так и к другим этносам. Негативно сказываются крайние уровни самооценок — как заниженная, так и завышенная. Опасность первой заключается в том, что личность с заниженной национальной самооценкой ведет себя инертно, пассивно, не стремится изменить создавшееся положение и может стать безмолвным орудием в руках нечистоплотных людей. Не менее, если не более, опасна для межэтнических контактов и завышенная национальная самооценка, особенно для тех людей, кто догматически верит в ее непогрешимость. Такая оценка естественно детерминирует соответствующее поведение по отношению к другим людям. Весьма тонко, хотя и с определенной тенденциозностью, подметил это Д. Карнеги, говоря о неуемной тяге к осознанию собственной высокой значимости у людей разныx национальностей: «Не считаете ли вы, что стоите выше японцев? А ведь, по правде говоря, японцы полагают, что стоят гораздо выше вас. Так, консервативно настроенный японец приходит в бешенство при виде белого человека, танцующего с японкой.
Не думаете ли вы, что стоите выше индусов в Индии? Это ваше право, но миллионы индусов ставят себя настолько выше вас, что не хотят снизойти до прикосновения к пище, которую осквернила, упав на нее, ваша тень.
Не находите ли вы, что стоите выше эскимосов? Это опять-таки ваше право, но, может быть, вам интересно узнать, что думают о вас эскимосы? Ну так вот: среди эскимосов иногда попадаются бродяги, никчемные бездельники, не желающие работать. Эскимосы называют их "белыми" - словом, которое служит для них выражением величайшего презрения» [104. — С. 45].
Высокая адекватная самооценка — естественное состояние подавляющего большинства этнических групп и их представителей. Ни нация, ни личность как выразитель этнического самосознания никогда не смирятся с принижением их значимости или тем более с пренебрежением и будут всеми возможными средствами добиваться справедливости.
Уровень самооценки и самоуважения у конкретных людей прямо пропорционально связан с чувством национального достоинства. С одной стороны, чем выше человек принимает и ценит в себе значимость собственной личности, чем больше ощущает он свое единство с народом (каким бы малым и незначительным этот народ ни казался представителям других этносов), тем выше поднимает он на планке значимости и уровень национального достоинства. С другой стороны, чем более развито в нации в целом чувство своего достоинства (в историческом, культурном или иных планах), тем чаще индивид переносит эту значимость на уровень своего самоуважения. Не случайно многие выдающиеся представители конкретных национальностей становятся своего рода выразителями характера и интересов своего народа, заражают своим отношением к собственной нации многих соплеменников.
Чувство национального достоинства — это внутреннее переживание людьми ценности, значимости и самобытности собственной нации в сообществе разных народов безотносительно к каким бы то ни было критериям оценок.
Составляющими чувства национального достоинства являются гордость делами, помыслами и духовным богатством своих предков, своего народа; уважение к положительным обычаям и традициям; любовь к родному краю, чувство неразрывности с его ландшафтом и природой; почитание в качестве непреложных образцов культуры, фольклорных музыкальных, поэтических, изобразительных, литературных и иных произведений, демонстрирование почтения к их авторам и т.д.
Именно в дифференциации и абсолютизации некоторых характеристик национального достоинства надо искать первооснову таких явлений, как национальная гордость, патриотизм, национализм, шовинизм, космополитизм и некоторых других.
Национальная гордость — это патриотические чувства любви к своей родине и народу, осознание своей принадлежности к определенной нации, выражающееся в понимании общности интересов, национальной культуры, языка и религии.
Национальная гордость выражается:
в стремлении нации способствовать всемерному развитию своих традиций, языка, материальной и духовной культуры;
готовности давать отпор тем, кто посягает на свободу и независимость нации, неуважительно относится к ее культуре и ее представителям.
Понятие национальной гордости близко по значению понятиям патриотизма и любви к Родине. Патриотизм (от греч. patria -родина, отечество) — сложное явление общественного сознания, связанное с любовью к Родине, Отечеству, своему народу. Оно проявляется в виде социальных чувств, нравственных и политических принципов. Содержанием патриотизма являются любовь к Отечеству, преданность Родине, гордость за ее прошлое и настоящее, готовность служить интересам Родины и защищать ее от врагов.
Отдельные элементы патриотизма в виде привязанности к родной земле, языку, традициям и обычаям своего народа начали формироваться еще в глубокой древности. С возникновением классов и государственности содержание патриотизма становится качественно иным, поскольку выражает уже отношение к Родине, Отечеству через присущие классу и государству специфические интересы. В условиях формирования наций, образования национальных государств патриотизм становится неотъемлемой частью сознания всего общества. Каждый человек имеет представление о чувствах национальной гордости и патриотизма, поскольку в любой культуре, у любого народа их формирование занимает важное место в воспитании всех поколений.
Но если мы внимательно вчитаемся в произведения лучших сынов нашего Отечества, то обнаружим, как по-разному понимают они эти чувства! Вспомним знакомое каждому стихотворение М. Ю. Лермонтова «Родина». «Люблю Отчизну я, но странною любовью», — восклицает поэт...
Совпадают ли национальная гордость и патриотизм? Всегда ли любить Родину означает гордиться ею? Наверняка в истории любого народа, будь то малый или великий народ, есть такие страницы, которыми можно гордиться. Но наверняка есть и такие, о которых предпочитают не вспоминать. Как же быть с той, другой стороной жизни, без которой не было бы самой истории?
Разумеется, патриотизм предполагает гордость за свою Родину. Однако одного этого чувства слишком мало, чтобы быть патриотом. Чувство патриотизма настолько личностно, настолько человечно, что его невозможно ни разложить на более простые составляющие элементы, ни зачастую объяснить.

Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.

Патриотизм поэта очень личностей и многогранен. Он не совпадает с официальными оценками величия и славы России. Лермонтов любит Родину такой, какая она есть. Это негромкая, но проникновенная любовь.
Патриотизм включает в себя и другие сильные чувства, о которых нередко забывают те, кто именует себя патриотами. Для этого достаточно вслушаться в строки Н. А. Некрасова:

Кто живет без печали и гнева,
Тот не любит отчизны своей.

Своеобразно охарактеризовал патриотизм русского народа историк М. Левитинский. «Русский народ в его отношениях к Родине можно разделить на три группы, — писал он. — Первая, самая распространенная, это так называемые "квасные патриоты", они хвалят все русское, осуждая все иностранное, причем международные конфликты решают довольно просто: "шапками закидаем". Вторая группа — это всевозможные утописты левого толка, которые всячески стараются доказать, что чувство патриотизма, любви к Родине не должно быть, которые говорят, что интеллигент "должен в равной мере любить все человечество". Третья и последняя группа (самая маленькая) – это люди, обладающие нормальным, здоровым патриотизмом, люди, которые, искренне любя Родину, не закрывают глаз на недостатки и не превозносят все русское, осуждая иностранное» [цит. по: 105. — С. 20 — 21].
Подобное подразделение патриотизма можно экстраполировать и на другие народы. Представителям любого из них будут свойственны и различные степени «квасного патриотизма» и космополитизма, и реальная оценка достоинств нации.
В то же время гипертрофированное чувство национальной гордости ведет к возникновению национализма и шовинизма.
Национализм — идеология, социальная практика и политика, в основе которых лежит идея превосходства одних, «высших» наций над другими, «низшими», «неполноценными». Для национализма характерна проповедь исключительности и превосходства, пренебрежительное отношение к другим нациям и народностям.
В свою очередь, шовинизм (от франц. — chauvinisme) представляет собой крайнюю, наиболее опасную форму национализма, выражающуюся в безудержном возвеличивании собственной нации, национальном чванстве и высокомерии.
Термин «шовинизм» появился во Франции. В 1831 г. в комедии братьев И. и Т. Коньяр «Трехцветная кокарда» одним из героев был агрессивно-воинственный новобранец Никола Шовен.
Считается, что прототипом этого персонажа была реальная личность — ветеран наполеоновских войн Н. Шовен (N. Chauvin), воспитанный в духе преклонения перед императором — создателем «величия» Франции.
Словом «шовинизм» обозначают и различные проявления националистического экстремизма. На практике он зачастую сочетается с расизмом.
Разновидностью шовинизма является великодержавный шовинизм - идеология и политика господствующих классов нации, которая занимает главенствующее (державное) положение в обществе. Великодержавный шовинизм направлен на порабощение других наций, их дискриминацию в различных областях общественной жизни.
Сказанное выше позволяет утверждать, что всегда были и сейчас есть люди, для которых подогревание национальной неприязни является сутью их существования, которые в обстановке враждебности чувствуют себя как рыба в воде и вне такой обстановки теряют почву под ногами. Люди, презирающие «инородцев», встречаются в каждой нации.
Можно сказать об отдельном человеке или группе лиц, что они националисты или шовинисты, но народ, нация в целом не могут быть таковыми. Ярлык подобного толка всегда будет необъективным и антигуманным в отношении любой национальности.
Такие люди осознанно или неосознанно проводят в жизнь известную социально-психологическую закономерность, согласно которой любая афишируемая «враждебность» одного этноса в отношении другого, обвинение его в захватнической политике, образ агрессора, притеснителя будут неизбежно порождать консолидацию этноса-«жертвы» по ряду причин:

• «образ притеснителя» вызывает ответную солидарную враждебность представителей этноса — объекта угрозы;
• «образ притеснителя» усиливает стремление к обороне собственных этнических границ и одновременно уменьшает возможность проникновения в этнос любых «инородцев»;
• наличие «притеснителя», опасность проявления агрессии с его стороны в словах и действиях побуждают каждую личность более лояльно относиться к выполнению групповых норм, не давать повода для возможных претензий;
• в подобных условиях представители того или иного этноса начинают более осознанно подходить к своей этнической самоидентификации, искать корни своих поступков и действий в характеристиках своего народа;
• наличие «агрессора» дает возможность этносу, прежде всего его вождям и лидерам, ужесточать требования к благонадежности членов, увеличивать число наказаний и репрессий по отношению к лицам, нарушающим этнические стандарты и нормы, допустившим предательство интересов и идеалов своего народа [101. - С. 54].

Попытки достигнуть роста сплоченности своего этноса посредством создания «образа притеснителя» характерны для некоторых современных политиков, и об этом надо помнить.
У любой нации всегда присутствуют «харизматические личности», вожди. Они занимают активную позицию, аккумулируют и выражают животрепещущие идеи, настроения, чаяния и надежды своего народа. То есть для того, чтобы этнос развивался, эволюционировал и эффективно взаимодействовал с другими этносами, в его «общей массе» должны существовать формальные и неформальные лидеры, более других умеющие предвидеть грядущие изменения и направлять жизнь людей адекватно этим изменениям. Им присущи исключительная энергичность, честолюбие, гордость, целеустремленность, способность к внушению. Далеко не всегда деятельность таких личностей оказывается успешной; они не только лидеры, но и совершенно закономерно становятся первыми жертвами в случаях возникновения неудач и тупиковых ситуаций в развитии этноса.
Л. Н. Гумилев называл таких личностей пассионариями и относил к их числу Наполеона, Александра Македонского, Яна Гуса, Жанну д'Арк, Чингиз-хана, А. В. Суворова и других известных всему человечеству вождей. Явление, которое порождает таких личностей, он назвал пассионарностью. В общем виде под пассионарностью понимается наличие у живой системы (человека или этнической общности) энергии, делающей ее способной к сверхмощному напряжению, а значит, обладающей силой влиять на окружающих возбуждающе, стимулируя их повышенную активность. Пассионарность характеризуется ярко выраженным целесообразным потенциалом, поскольку «всегда предопределена наличием у некоторых индивидов необоримого внутреннего стремления к целенаправленной деятельности, всегда связанной с изменением окружения, общественного или природного» [65. — С. 260].
Как социально-психологический феномен пассионарность своеобразна и по своим последствиям. «Пассионарность обладает еще одним важным свойством — она заразительна, — писал Гумилев. -Это значит, что люди гармоничные (а в большей степени — импульсивные), оказавшись в непосредственной близости от пассионариев, начинают вести себя так, как если бы они сами были пассионарны. Но как только достаточное расстояние отделяет их от пассионариев, они обретают свой природный психоэтнический поведенческий облик» [65. — С. 276].
Кривые роста и падения пассионарности отражают общие закономерности этногенеза — формирования и развития наций. С точки зрения пассионарности этногенез — это ряд фаз, определяемых деятельностью пассионариев: фаза подъема - увеличение количества пассионариев; акматическая фаза — наибольшее число пассионариев; фаза надлома — резкое уменьшение их числа; инерционная фаза — медленное уменьшение их численности; фаза обскурации — замена пассионариев субпассионариями — возможное исчезновение этноса.
В целом через осмысление пассионарности может быть интерпретировано и лидерство как социально-психологический феномен, когда каждый лидер, обладая определенной величиной пассионарного напряжения (и эта величина в каждом конкретном случае может быть различной), способен оказывать огромное мобилизующее воздействие на людей. Формы влияния пассионариев (лидеров) на окружающих могут быть своеобразными: не только социально-психологическое заражение, но и повышенные возможности внушения и убеждения. И несомненно надо иметь в виду неуемную потребность некоторых «ведомых» людей подражать своим «ведущим» [105. — С. 24].
В далекие и не столь далекие времена определенной степенью пассионарности (возможно, не очень значительной) отличались главы общин и организаторы религиозных обрядов, выдающиеся «профессионалы» — охотники, мастера конкретного дела, творческие индивиды, а также колдуны, знахари, шаманы. В современном обществе качествами пассионарности несомненно обладают некоторые лица из так называемой национальной элиты – интеллектуальной, творческой, управленческой и т.п.

4.3. Специфика межнациональных отношений людей

Нации на Земле, как известно, живут не обособленно, а по соседству одна с другой, часто даже вперемежку. Они вступают в контакты, которые направлены на сотрудничество и взаимный обмен достижениями науки, культуры, производственного опыта. Межнациональные контакты могут превращаться из конструктивных, положительных, всем выгодных в деструктивные, отрицательные, способствующие возникновению недоверия во взаимоотношениях. На межгосударственном уровне эти контакты регламентируются международными соглашениями. Внутри одной страну они определяются законодательством, моральными и нравственными нормами, традиционными формами взаимодействия с представителями других этнических общностей.
Эффективной может стать та этническая общность и такие условия ее взаимоотношений с другими этносами, при которых, выполняя свои официальные и неофициальные роли, каждый человек может (и это стимулируется другими людьми) проявить свои уникальные свойства и способности.
Контакты между нациями являются результатом определенной конкуренции, т.е. отношений соревнования за обладание ресурсами, необходимыми для их жизнедеятельности и развития. Конкуренция обусловлена политическими факторами и ограниченностью средств для жизни людей. В процессе этнической истории всегда возникают и формируются новые потребности и интересы, для удовлетворения которых национальные общности вынуждены искать ресурсы, создавать новые или добиваться их перераспределения. Более того, этот процесс тесно связан со стремлением к преимуществам в овладении материальными и духовными ресурсами.
Если конкуренция возникает между нациями, имеющими свою государственность, то она регламентируется международным законодательством, заключенными соглашениями. Внутри отдельных государств конкуренция создает условия соревнования и борьбы как между отдельными общностями, так и региональной и центральной властью. Признавая друг друга конкурентами, нации прибегают к таким видам противостояния, как конфликт, соперничество, соревнование. Среди них идет постоянное соперничество за развитие торговли, экономики, производства и сбыта продукции, обладание и использование природных богатств. Каждая нация стремится защитить свои интересы.
Соревнование является неизбежной формой взаимоотношений наций в силу того, что в обществе существует ограниченное количество материальных, и других ресурсов.
В ходе межнациональной конкуренции могут возникать противоречия, т. е. разногласия между общностями. И это естественно, поскольку они являются динамичными, развивающимися и изменяющимися системами, в процессе трансформации которых возникает дискомфорт из-за материальных и духовных различий, возможностей и условий для удовлетворения индивидуальных и социальных потребностей.
Межнациональные противоречия могут иметь различное содержание. Наиболее сложными и неразрешимыми являются территориальные противоречия. Те из них, которые носят политический характер, например стремление нации к политическим изменениям, включая самые радикальные — создание независимого государства, являются деструктивным и дестабилизирующим социальными факторами. Возникающие на основе обострения этих противоречий межнациональные конфликты приобретают затяжную форму, имеют тенденцию перерастать в вооруженное противостояние.
Противоречия между национальным большинством и меньшинством в границах государства разрешаются конституционным путем, законодательным закреплением прав, гарантий, обязанностей граждан. Они в большинстве своем завершаются достижением национального согласия, компромисса, результатом чего является создание культурной автономии, появление новой политической, территориально-государственной единицы в государстве. Успешность межнациональных отношений зависит от территории, которая может быть общей или своей лишь для одной из наций. Например, в Дагестане проживают сорок народов, и все они считают территорию своей республики общей. С другой стороны, есть нации, считающие, что их территория должна принадлежать только им самим.
Большое значение имеет также продолжительность взаимодействия и сотрудничества народов, которые могут быть постоянными, долговременными или кратковременными.
Наконец, эффективность межнациональных отношений зависит от частоты и глубины контактов; относительного равенства прав; численного соотношения наций и этнических групп; явных различительных характеристик, к которым относятся язык, психология, религия.
Межнациональные контакты могут осложняться в силу наличия различий культурного характера. Разница как в вербальных, так и в невербальных формах общения людей, принадлежащих к разной культуре, ведет к неверному истолкованию чувств, намерений, мотивов партнеров по общению. Культурно обусловленные различия не ограничиваются только областью взаимодействия, но распространяются на традиционные интересы, ценности, нормы, правила, стандарты отношений, свойственные представителям конкретных народов.
Межнациональные отношения могут реализовываться в форме контактов между конкретными представителями разных этнических общностей, т. е. на межличностном уровне. Эти контакты способны оказывать положительное влияние, когда понижается враждебность, уменьшается выраженность негативных восприятий представителей других этнических общностей, уменьшается внутренняя напряженность человека. Но эти контакты могут оказывать и отрицательное воздействие, когда усиливаются предубеждения и неприятие «чужих» людей, появляются невротические и психосоматические расстройства.
Различают четыре возможных результата контактов с представителями других этнических общностей.
1. Человек не принимает по каким-то соображениям свою культуру и ориентируется на иные этнические ценности и стереотипы поведения. Этот тип поведения можно назвать конформным, а его носителя в психологии именуют «перебежчиком». Он встречается обычно тогда, когда человек с детства воспитывается в другой этнической общности, а потом отказывается возвращаться к своему народу.
2. Человек не воспринимает или отбрасывает чужую культуру, преувеличивая значимость собственной. Этот тип людей называют «националистами». И хотя в последнем отражается определенный негативный смысл, такое поведение является распространенным и закономерным, поскольку совершенно очевидно, что интересы своей нации и ее культура всегда более предпочтительны.
3.  Человек колеблется между двумя культурами. Его принято называть «маргиналом». Такой тип поведения и личности довольно часто встречается в местах совместного компактного проживания разных национальных общностей. Иногда к таким людям относятся как к несколько ненормальным, «ущербным». На самом деле это просто результат длительного влияния нескольких культур.
4. Человек как бы синтезирует в себе две культуры. Психологи называют этот тип людей «посредниками», каковыми они и являются на самом деле, поскольку в силу длительного проживания человека в среде двух народов каждый из них стал для него одинаково родным и знакомым [102. — С. 49 — 50].
Межнациональные отношения могут осуществляться на межгрупповом уровне, т. е. между этническими общностями в целом, что может приводить к четырем видам последствий:
геноциду, т.е. уничтожению конкретной нации;
ассимиляции, когда одна национальная общность постепенно перенимает (или принуждается к их принятию) обычаи, традиции и т. д. другой доминирующей группы, вплоть до полного растворения в ней;
сегрегации, когда группы существуют раздельно;
интеграции, когда группы сохраняют свою этническую идентичность, но объединяются в единое целое на другом значимом для них основании.
Из сказанного видно, что всегда существуют трудности межнациональных отношений, т.е. внешние и внутренние (психологические) препятствия и противоречия, возникающие в процессе формирования и развития этнических связей, контактов и общения между людьми.
На межгосударственном уровне (макроуровне) такого рода трудности возникают чаще всего в связи с исторически сложившимися противоречиями между народами — экономического, политического, религиозного, культурного характера. В значительной мере противоречия могут быть также связаны с потерей независимости, территориальной целостности, отсутствием взаимопонимания и доверия между людьми.
На микроуровне эти трудности чаще всего объясняются подозрительностью, языковыми барьерами, искусственно созданными препятствиями на пути контактов и связей, обмена информацией, достижениями науки, культуры, игнорированием национальных традиций, обрядов, обычаев.
Внутренние барьеры на пути межнационального общения и взаимодействия — это препятствия психологического характера, проявляющиеся в форме неуверенности, страха, враждебности, подозрительности и т.д., которые часто возникают в ходе делового, семейно-бытового и межличностного взаимодействия людей. Так как трудности межнациональных отношений по своему характеру имеют как экономическую, политическую, культурную, так и психологическую природу, то в зависимости от этого их устранение или локализация требуют различного подхода.
В интересах нации, представителей ее отдельных этнических общностей и групп необходимо вовремя прогнозировать, выявлять и устранять возникающие противоречия и трудности в их взаимоотношениях, достигать взаимопонимания и согласия мирными средствами, не доводя дело до межнациональных конфликтов и войн.
Межэтническая напряженность, т. е. состояние неприязни, недоверия, взаимных претензий и неудовлетворенности, возникает или может появляться периодически между любыми нациями, постоянно или временно контактирующими между собой. Она зависит от ряда факторов:

• истории развития межнациональных отношений, исторической памяти о характере взаимоотношений народов на разных ее этапах (часто эти отношения принимают вид постоянной межэтнической напряженности);
• уровня экономического развития сторон, занимаемого представителями разных народов положения в системе производства и собственности (производственной специализации, преобладания представителей определенной национальности в профессиональных и социальных группах, доминирования различных форм собственности, уровня жизни и т.д.);
• структуры культурного развития нации — преобладания сельского или городского населения, уровня образования и профессиональной квалификации [102. — С. 76].

Особо следует выделить явления и процессы, существенно влияющие на формирование и усиление межэтнической напряженности.
Одним из них является отсутствие в стране последовательной политики осуждения и пресечения проявлений национального насилия. Например, так было до распада СССР, когда события в Сумгаите, Фергане, Новом Узене и в Грузии не получили достаточного осуждения со стороны правящих кругов.
Нужно принимать во внимание и возможность негативного отношения к представителям народов, ассоциирующихся в глазах тех или иных наций с административно-командным аппаратом. Так, у нас в стране есть такое отношение прежде всего к русским, а на уровне автономных республик — к народам, давшим название республике, например у эвенков, юкагиров и русских к якутам, у эскимосов к чукчам.
Особой проблемой в России является положение народов, подвергшихся депортации и массовым преследованиям в период сталинских репрессий, особенно тех, которые не были возвращены на места своего первоначального проживания.
В условиях усугубления социально-экономических проблем и относительного снижения уровня жизни население многих регионов нашего государства начинает также испытывать и проявлять в разных формах чувство национальной вражды по отношению к тем национальностям, которые, с их точки зрения, «живут лучше нас». Эти представления бывают вызваны самыми разными причинами, в том числе отождествлением всего народа с наиболее часто встречаемыми его представителями. Так, «торговцы-воротилы» для центра европейской части России — «кавказцы». Для Сибири подобные предубеждения вызывают «зашибающие» большие деньги строительные бригады представителей Украины, немцы, корейцы, евреи, традиционная рачительность, трудолюбие, способность к освоению новых специальностей которых позволяют им достигать более высокого среднего уровня жизни.
Чтобы избежать напряженности и конфликтов, каждая нация в процессе своего развития должна совершенствовать свои отношения с другими этническими общностями, вырабатывать такие формы взаимодействия и общения, которые облегчают совместную жизнь людей, их интеграцию и адаптацию в многонациональной среде. Эти отношения в то же время поддаются управлению и оптимизации, на основе чего вырабатываются и реализуются возможности предвидения и локализации конфликтов, возникающих на почве каких-то неожиданно складывающихся противоречий между нациями.
Адаптация к новым условиям межнациональных отношений требует вместе с тем известного отказа от ряда традиционных представлений и норм, что является необходимым условием эффективной совместной деятельности представителей различных культур. Трансформация внешнего поведения, приспособление его к нормам и требованиям другой нации не означают полного отказа от традиционных ценностей, представлений, а лишь способствуют эффективности совместного проживания и сотрудничества. Совершенно очевидно, что напряженность в межнациональных отношениях — результат различий между народами. Но какими бы они ни были, они не должны выступать причиной межнациональных трений и тем более конфликтов. В межличностных отношениях между людьми разных национальностей должны доминировать общечеловеческие нормы общения и взаимодействия, хотя и опосредованные специфическими привычками восприятия, принятыми в том или ином народе.
Основа для определенного дискомфорта во взаимоотношениях между представителями разных наций появляется тогда, когда они не понимают или сознательно не хотят учитывать национальную специфику поведения, восприятия человека человеком, национальное своеобразие отношения людей к деятельности, т.е. национальную психологию.
У каждого субъекта межнациональных отношений должно стать правилом поведение, состоящее в уважении к тем чертам психологии народов, которые проявляются в контактах между представителями различных этнических общностей, хотя бы на первый взгляд они и казались отжившими, даже смешными.

4.4. Психологические предпосылки целостности нации

Всякая общность людей, любые отношения между ними возникают, укрепляются и функционируют лишь до тех пор, пока сохраняется феномен «мы», т.е. пока все люди (или их большинство) считают себя принадлежащими к данной нации, идентифицируют себя с ней. «Мы» есть не что иное, как отражение в сознании конкретной социальной общности факта объективных условий сосуществования ее представителей.
Для устойчивости феномена «мы» неизбежно должен существовать феномен «они», т.е. другая нация, непохожая, отличающаяся от нас существенно, зримо, выпукло, а потому остающаяся загадочной, непонятной и, следовательно, являющаяся источником всяческих неожиданностей, опасностей. Именно осознание того, что есть «они», в свою очередь порождает стремление самоопределиться по отношению к «ним», обособиться от «них» в качестве «мы».
Феномен «они», точно так же, как и феномен «мы», имеет свою реальную основу. Если объективные условия жизни и деятельности людей, психологическим отражением которых являются феномены «мы» и «они», совпадут, окажутся одинаковыми, противопоставление одной нации другой рано или поздно угаснет.
Анализируя идею Л. Фейербаха о замене категории «я» как субъекта познания на категорию «я и ты», Б. Ф. Поршнев пришел к выводу, что социальная психология становится наукой лишь тогда, когда на место исходного психологического явления ставится не «я и ты», а «мы и они», а на место отношений двух личностей — отношение двух общностей.
Тем не менее «мы» всегда наделяли себя большим количеством достоинств, чем «их». Люди склонны переоценивать достоинства «своей» нации и, наоборот, преуменьшать сильные стороны других. Что же касается недостатков, то здесь все наоборот. Известная пословица о том, что «в чужом глазу видна и соринка, а в своем и бревна не заметишь», как раз наглядно характеризует эту закономерность.
«Наши» идеи, взгляды, чувства, поведение более правильны, более справедливы, чем «их». При этом речь идет не о реальном сравнении, т.е. не о том, что лучше, если исходить из здравого смысла и житейской логики. Такого сопоставления простой человек обычно не делает. «Чужое» кажется «плохим» не потому, что оно по каким-то причинам хуже своего, а потому, что оно «чужое».
Принадлежность к какой-то группе, осознание ее — один из самых древних примеров проявления общественного сознания людей. На заре человеческой истории сложились объединения, ставшие прообразом будущих этносов, — роды. Чувства родовой общности, принадлежности к определенному роду — это самые простые и в то же время очень глубинные человеческие чувства. Именно в отношениях между родами впервые возникли оценки «мы—они», именно в ту самобытную эпоху закладывались устойчивые взгляды на характер отношений между будущими нациями.
В XX в. специальные исследования показали, что индивиду свойственно оценивать группу, к которой он принадлежит, позитивно. Этот феномен получил название ингруппового фаворитизма.
Ингрупповой фаворитизм так же, как и обратная его сторона, аутгрупповая враждебность, является следствием особенностей социальной жизни в обществе.
Функцию межгрупповой дифференциации (деления на «мы» и «они») выполняют атрибутивные процессы, проявляющиеся в ходе познания людьми друг друга. Под атрибуцией в широком смысле слова обычно понимается приписывание социальным объектам (человеку, группе, социальной общности) характеристик, не представленных в ходе непосредственного восприятия. Необходимость атрибуции обусловлена тем, что информация, получаемая в процессе наблюдения и познания, недостаточна для адекватного взаимодействия с социальным окружением и нуждается в дополнительном «достраивании».
На уровне межгрупповых отношений проявляются два основных вида атрибутивных процессов.
Первый — это каузальная атрибуция, представляющая собой интерпретацию человеком в процессе межличностного восприятия причин поведения и мотивов деятельности других людей в зависимости от их групповой принадлежности. Исследование каузальной атрибуции показало:

• люди, познавая друг друга, не ограничиваются получением внешне наблюдаемых сведений и стремятся выяснить причины их поведения;
• поскольку информация, получаемая в процессе наблюдения, обычно недостаточна для надежных выводов о других людях, наблюдатель находит вероятные причины их поведения и приписывает их им;
• такая причинная интерпретация существенно влияет на действия и поступки самого наблюдателя, на его отношения к другим людям [212.-39-40].

Вторым атрибутивным процессом является стереотипизация, под которой понимается приписывание другим людям качеств, обусловленных их групповой принадлежностью.
В этом случае достраивается образ наблюдаемых людей, субъективно дополняются или дописываются их личностные черты и характеристики.
Стереотипизация вместе с тем — это упрощенное, схематизированное, иногда близкое к истинному, иногда искаженное представление о других людях. Ее основное назначение — максимизировать воспринимаемые различия между группами и минимизировать различия между членами одной и той же группы (независимо от того, своя она или чужая).
Восприятие людей других групп зависит также от того, как мы их классифицируем.
Подобно тому, как восприятие отдельных предметов или событий со сходными чертами позволяет нам образовывать понятия, так и люди обычно классифицируются по их принадлежности к той или иной группе, социально-экономическому классу или по их демографическим характеристикам (пол, возраст, цвет кожи и т.п.).
Это становится возможным благодаря феномену социальной категоризации, которая представляет собой:
а)  когнитивную организацию и систематизацию результатов восприятия людей других общностей, обусловленную социально-психологическими закономерностями оценки реальной действительности;
б)  способ классификации других общностей и систему ориентации, помогающую представителю конкретной группы определить свое место по отношению к ним.
Понятие социальной категоризации широко применяется в теориях общественных отношений, которые изучают отражение в сознании членов различных групп системы свойственных для них межгрупповых диспозиций.
Суть категоризации состоит в обеспечении индивидов системой ориентации в окружающем мире, определении их места в обществе: информация о других людях или группах, полученная органами чувств, соотносится с конкретными категориями или понятиями, после чего она становится предметной. «Сырой» материал всего увиденного и услышанного обретает свои контуры благодаря подведению под другую категорию. Например, в нашем случае «они чужие, значит, плохие».
Функционирование феноменов «мы» и «они» есть результат проявления не только атрибутивных процессов, но и феномена психологической защиты нации. Психологическая защита — совокупность проявления бессознательных и сознательных, регулируемых спонтанно механизмов устранения из национального сознания состояний тревоги и напряженности, неприятных, травмирующих переживаний, эмоций и чувств, а также любого внутреннего дискомфорта, связанного с общением и взаимодействием с представителями других наций.
Психологическая защита может действовать спонтанно (неосознанно), а может использоваться специально (осознанно) в чьих-либо интересах. Например, во время и после трагических событий 1994— 1996 гг. в Чечне на страницах отечественной печати и на экранах телевизоров стали появляться материалы, в которых высказывалось мнение о давнем «враждебном отношении» чеченцев к русским. Из глубин истории стали извлекаться соответствующие примеры и факты. С помощью средств массовой информации официальные власти пытались таким образом снять у представителей русского и других народов нашей страны излишнее дискомфортное напряжение, связанное с современными событиями в Чечне.
Психологическая защита осуществляется в различных формах. Одна из них, носящая название противоположной реакции, представляет собой процесс формирования негативного отношения к представителям той или иной нации на основе первичного бессознательного, эмоционального отвержения какой-либо идеи, которая кажется неприемлемой, больно затрагивающей самолюбие, но при бесстрастном рациональном восприятии не должна была бы отбрасываться. В результате противоположной реакции нередко формируются отношения представителей того или иного народа, полностью противоположные вытесненным в бессознательное и вызывающие взаимный дискомфорт. Так, в сознании наших людей сформировалось мнение, что с чеченским сепаратизмом можно покончить только военными средствами.
Другая форма психологической защиты, получившая название психологического вытеснения, состоит в активном неосознанном устранении из сферы сознательного представителей тех или иных наций и переводе в область бессознательного неприемлемых для них мыслей, воспоминаний, переживаний. Такой перевод позволяет как бы обойти, избежать или локализовать конфликт между сознательным и бессознательным, вызванный какими-либо ранее имевшими место фактами национального унижения или оскорбления. При ослаблении действия этого механизма в психике представителя конкретной нации все, что подверглось вытеснению из сферы бессознательного, способно прорываться в область сознательного в форме резкого изменения отношения к чему-то, кому-то на противоположное.
То, что разрушает или деформирует национальное самосознание, вытесняется, и это сохраняет социальную общность от разрушительных социальных потрясений, конфликтов и эмоциональных переживаний.
Например, в сознании американцев нередко вытесняется тот факт, что англичане внесли особый вклад в освоение и развитие Америки. Это вытеснение стало всеобщим в период англо-американской войны 1814—1816 гг., а также в другие периоды обострения отношений между США и Англией.
Всегда наблюдается закономерность: в период обострения отношений между нациями, народностями из общественного сознания вытесняются положительные чувства, мысли, ценности, переживания, события и, наоборот, усиливаются негативные настроения и установки.
Нужно принимать во внимание и проявление такой формы защиты нации, как психологический смысловой барьер. Психологический смысловой барьер представляет собой взаимное непонимание, возникающее между людьми и вызываемое тем, что одно и то же явление имеет для них различное смысловое значение и неоднозначное толкование в силу принадлежности к разным национальным культурам.
Например, в некоторых восточных странах принято снимать обувь перед входом в жилище. В европейских же государствах, наоборот, гостя пропускают в дом в обуви. То же самое относится и к жестам. Движения головой, плечами, руками, походка, взгляд в однотипных ситуациях у разных народов означают не одно и то же. В связи с этим в новой национальной среде человек может попасть в неловкое положение.
Так, для испанца прикосновение собеседника к мочке уха - оскорбление. Для грека таким же оскорблением будет поднятая рука с открытой ладонью в его сторону. Говоря «да», грек, турок, болгарин будут поворачивать голову вправо и влево, что для большинства европейцев означает «нет». Африканцы и азиаты считают на пальцах не так, как это делают в Париже и Вашингтоне. Японец начинает с открытой руки, загибает большой палец на счет «один», указательный — на счет «два» и т.д.; когда все пальцы загнуты, начинается обратный процесс — отогнутый мизинец – «один», безымянный палец — «два».
Или другой жест, имеющий различные толкования: большой и указательный пальцы сложены в виде кольца. Для американца – это «о'кей», для жителей французского Средиземноморья – «ноль» или «ничто», для тунисца — «я тебя убью», для японца – «деньги».
Указательный палец, приложенный к виску, выражает глупость во Франции, ум – в Голландии. С точки зрения итальянца из Флоренции, палец у века — проявление доброжелательности, а для испанца этот жест означает недоверие; француз же посчитает, что его принимают за лжеца [279. — С. 206 — 208].
Таким образом, каждый народ и его культура уникальны, и есть элементы несовпадений, различий, которые при их взаимодействии на уровне непосредственного общения могут выступать как смысловые барьеры.
Существует и такая форма психологической защиты, как психологическая проекция. Психологическая проекция заключающаяся в сознательном или бессознательном перенесении представителями той или иной нации собственных свойств, состояний, переживаний на других людей. Проекция может быть творческой, созидательной. А может она быть и деструктивной, принимая вид или бессознательной попытки в критической ситуации найти козла отпущения, или интерпретации ситуаций, событий с переносом на них собственных чувств, собственного опыта, или бессознательного приписывания представителям других наций собственных морально не одобряемых, нежелательных мыслей, чувств, действий.
Проекция может проявляться и в виде бессознательных попыток представителей той или иной нации избавиться от навязчивой идеи, внутреннего морального конфликта путем обвинения представителей других этнических общностей в каких-то грехах. Экспериментальные исследования показывают, что если какая-то группа людей, состоящая из большинства представителей одной нации и меньшинства представителей других наций, попадает в сложную, критическую, неопределенную, изматывающую ситуацию, из которой можно выйти путем собственной активности, но это не удается, то бессознательно поиск виновных нередко идет по пути обвинения национального меньшинства [279. — С. 200].
Иногда психологическая проекция проявляется во взаимных претензиях, обвинениях. И далеко не всегда эти взаимные упреки представителей разных народов служат интересам общего дела.
Нередко единственным основанием для них служит стремление людей найти выход своей раздражительности, своим обидам. Подобные реакции в целом совпадают с общечеловеческими механизмами снятия психического напряжения.

Вопросы и задания для самоконтроля

• Дайте определение понятию «нация».
• Что составляет психологическую основу нации?
• Каковы особенности межэтнических отношений?
• Перечислите механизмы психологической защиты этноса.

Направления дальнейшего совершенствования знаний

• Подумайте над проблемой соотношения понятий «общечеловеческое» и «общенациональное».
• Осмыслите факторы, которые могли бы служить предпосылками объединения наций в будущем.
• Составьте схему, позволяющую понять логику превращения общечеловеческого в национальное.
• Осмыслите проявление механизмов психологической защиты в ваших отношениях с представителями других народов.

Глава пятая. СУЩНОСТЬ, СТРУКТУРА И СВОЕОБРАЗИЕ ЭТНОПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ФЕНОМЕНОВ

Проблематика: сущность национальной психологии, структурообразующая и динамическая стороны национальной психики, виды национально-психологических особенностей людей, свойства национальной психологии.
Информация к размышлению. Многие ученые давно спорят о том, что составляет сущность и содержание психологии нации. Очень часто они занимают противоречивые позиции по этому вопросу. Между тем существует реальная возможность найти точки соприкосновения на основе систематизации и классификации представлений, имеющихся у представителей различных областей знаний.

5.1. Содержание психологии нации

Психика — это субъективные образы объективного мира, результат отражения в индивидуальном и общественном сознании людей воздействий предметов и явлений окружающего мира. Восприятие объективной действительности обычно осуществляется не только на уровне психологии (одного человека и групп людей) в форме чувств, побуждений, настроений, взаимоотношений и традиций, но и на уровне идеологии (одного человека и групп людей) в виде идей, теорий, понятий, мировоззрений, рассматривающих общественное бытие через призму коренных социальных интересов общества.
Психология и идеология — две составные части (уровня) сознания как отдельного человека, так и групп людей.
В психологии одного человека воплощаются его внутренний мир и индивидуальное восприятие окружающей действительности. В общественной же психологии групп людей проявляются их посредственные реакции на события повседневной жизни, в ней формируются и закрепляются представления, мнения, настроения, взаимоотношения между индивидами.
Общественная психология содержит не только то общее, что присуще обыденному сознанию всего человечества, но и то, что характерно для той или иной группы людей в зависимости от рода их занятий, уровня образования, национальной или конфессиональной принадлежности, пола, возраста и других особенностей. В этом смысле каждая нация, каждый класс, каждая профессия, возрастная группа, семья и т.д. имеют свои психологические особенности. Общественная психология, в свою очередь, включает психологию нации, класса, профессии, возраста, пола, семьи.
Психология нации как реально существующее явление по содержанию представляет собой компонент общественного сознания, точнее, общественной психологии. Она имеет свою материальную базу, своих конкретных носителей и отражает то общее, что есть у представителей этнической общности в мировосприятии, устойчивых формах поведения, чертах психологического облика, реакциях, речи и языке, отношениях к другим людям и природе. Психология нации является результатом исторического развития, в ходе которого экономические и социально-политические условия жизни и деятельности людей определяли формирование черт их общественной психики [120. -С. 50-51].
Психология нации имеет свою структуру и проявляется в форме национально-психологических особенностей. Структура национальной психологии включает системообразующие (статические) и динамические (функциональные) компоненты (стороны).

5.1.1. Системообразующая сторона психологии нации

В число системообразующих компонентов психологии нации представители многих наук включают национальный характер, национальный темперамент, национальный склад ума, национальные чувства и настроения, национальные традиции и привычки.
Национальный характер, по мнению этнологов и социологов, — это исторически сложившаяся совокупность устойчивых психологических черт, определяющих привычную манеру поведения и типичный образ действий представителей той или иной нации и проявляющихся в их отношении к социально-бытовой среде, к окружающему миру, к труду, к своей и другим этническим общностям.
Понятие «национальный характер» вошло в оборот из обыденной жизни, повседневного языка и имеет собирательное, обобщающее значение. Оно трудно поддается исследованию. В проявлении его содержания сложно найти устойчивые закономерности.
В отношении к социально-бытовому окружению в национальном характере особенно тесно переплетаются элементы идеологии и общественной психологии, в том числе национальной и классовой. Отношение к окружающему определяет направленность национального сознания людей. К данной группе черт национального характера относятся такие, как консерватизм, религиозность, оптимизм, пессимизм и др.
Отношение к труду проявляется в национальном характере в форме таких качеств, как деловитость, практичность, аккуратность, пунктуальность, обязательность, предприимчивость, пассивность, неорганизованность и т.д. У представителей различных наций эти черты имеют несколько различное проявление. Трудолюбие присуще, пожалуй, всем нациям мира, но есть разница между трудолюбием американцев, японцев, немцев и представителей других наций. Трудолюбие японца — это кропотливость, терпеливость, ловкость, прилежание, упорство. Трудолюбие немца – это аккуратность, основательность, пунктуальность, точность, дисциплинированность. Трудолюбие американца – это размах, энергичная напористость, неиссякаемый деловой азарт, склонность к риску, инициативность, рационализм [264. — С. 191]. Отношение к своей и чужой этническим общностям также довольно специфично по содержанию у представителей различных этнических общностей.
Национальный темперамент, по мнению большинства ученых, предопределяет эмоционально-экспрессивную специфику поведения и поступков людей как представителей определенной этнической общности, характеризует своеобразие их поведенческой активности.
Понятие «национальный темперамент» заимствовано из общей психологии. Оно практически не поддается анализу, поскольку зависимости в системе «физиологическое — национальное» еще слабо изучены.
Представители одних наций (например, французы, итальянцы, испанцы) более эмоциональны и восприимчивы. У них в относительно короткий срок может резко проявляться воодушевление, прилив эмоций, но так же быстро может наступать и спад подобных реакций, особенно в сложной обстановке. Представители других наций (например, англичане, скандинавы) менее эмоциональны, более склонны к логике в поступках, разумному поведению, меньше подвержены изменению настроений.
Национальный темперамент может проявляться в жестах. Так, исследователи установили, что за час беседы типичный финн употребляет в среднем только один жест, итальянец же жестикулирует не менее восьмидесяти раз, француз использует жесты не менее ста двадцати раз, а мексиканец — даже сто восемьдесят.
Понятие «темперамент» в этнической психологии имеет иной смысл, чем в общей психологии. Национальный темперамент не есть темперамент личности. Различия в реактивности и эмоциональности представителей различных этнических общностей объясняются в первую очередь не тем, что в одной из них больше холериков, а в другой — больше меланхоликов, а в том, что выработанные на протяжении веков традиционные формы поведения реагирования усваиваются каждым новым поколением.
Национальный склад ума, по мнению прежде всего философов и социологов, — это особенности мышления большинства представителей той или иной нации.
Механизм мыслительной деятельности однотипен у представителей разных народов. Она подчиняется одним законам, но имеет национальную специфику, которая определяется историческими и социально-экономическими условиями развития этнической общности. Так, абстрактность мышления, например, немцев — следствие ухода в мир идей от действительности с ее мелочной ограниченностью, традиционным гнетом строгого порядка, засильем «обязательного беспрекословного подчинения». Практичность англичан, их исторический приоритет в покорении многих стран и континентов, в торговле, активная военная, экономическая деятельность на протяжении многих веков, наоборот, рождали нелюбовь к абстрагированию, умозрительным размышлениям. В мышлении французов отразились их специфические черты характера — остроумие, красноречие и др. [264. — С. 188].
Не только отдельные люди, но и целые народы по-своему воспринимают и оценивают окружающий их мир и других людей. Формы взаимодействия с природой, нормы общения между людьми у каждого народа особые. Они-то и составляют его ментальную неповторимость.
Национальные особенности мышления проявляются в построении философских систем, в написании книг, статей, в разговоре, общении и т.д. Например, для французов свойственны свободное и активное течение мысли, приверженность логике, яркость и живость воображения, пытливость и искренность юмора. В мышлении англичан проявляются практицизм, конкретность, сдержанность воображения, пренебрежение к отвлеченному знанию. Склонность к абстрактному мышлению у немца проявляется в неспешности принятия решений, во всестороннем обдумывании последнего. Как правило, немец не идет на риск, если у него нет уверенности в благополучном исходе дела.
Для шведов характерен несколько иной склад ума. В своем экспериментальном исследовании «Шведский склад ума» А. Даун пришел к выводу, что они отличаются чрезвычайной рациональностью мышления, несклонны выставлять свои чувства напоказ, стремятся к поиску компромиссного решения. В этих чертах национального мышления ученый видит причины четкого функционирования государственной машины, малой религиозности и даже стабильных успехов шведских теннисистов на международных соревнованиях. «Что сделало таким мышление шведов? — спрашивает он и отвечает: — Длительный исторический период они жили без угроз военного нападения, политической нестабильности, экономических неурядиц, стихийных бедствий и других явлений, которые будоражат общественное сознание стрессами, эмоциональными всплесками, делая более импульсивным, эмоциональным мышление» [291. — С. 104].
Национальные чувства и настроения — это эмоционально окрашенное отношение людей как к своей этнической общности, ее интересам, ценностям и формам жизни, так и к другим народам.
Национальные чувства долговечны и живучи. Они формируются в течение многих столетий на основе жизненных условий и исторического опыта народов. Эти чувства могут иметь как позитивный, так и негативный оттенок. Положительный оттенок выражается в таких чувствах, как национальная гордость, патриотизм, любовь к своему народу, чувство дружбы и братства по отношению к другим народам; негативный оттенок проявляется в национализме и шовинизме, национальных и расовых предрассудках, в состоянии отчужденности по отношению к другим народам и т.д.
Национальные традиции и привычки — это сложившиеся на основе длительного опыта жизнедеятельности нации и прочно укоренившиеся в повседневной жизни, передающиеся новым членам этнической общности правила, нормы и стереотипы поведения, формы общения людей, соблюдение которых стало общественной потребностью каждого.
Исторический опыт свидетельствует, что недостаточное знание национальных традиций, обычаев, привычек, вкусов нередко ведет к серьезным осложнениям в общении с представителями других этнических общностей. Значение национальных традиций, привычек, их содержание различны у разных народов. Так, у англичан ярко выражена потребность решать дела «согласно обычаю». Гиперболизируя, можно сказать, что если американец — раб стандарта, то англичанин — раб своих традиций. Традиции в Англии превращаются в фетиш, культ, их обожествляют, ими восхищаются. Англичане стремятся везде оставаться самими собой, сохранить в любых условиях свои привычки, вкусы, нравы, обособленность, ассортимент блюд, комплекс некоторого превосходства, порой снисходительное отношение к другим.
Необходимо иметь в виду, что люди, как правило, весьма чувствительны к своим традициям, обычаям, вкусам, поэтому в общении целесообразно их не нарушать. Национальные традиции, привычки проявляются не только в поступках, делах, одежде, стиле общения и т.д., но и в движениях, жестах и других еле заметных проявлениях. Это принципиально важно. У каждого человека есть бессознательный механизм, который фиксирует ситуацию «свой» — «чужой» по едва уловимым проявлениям.
Исследование системообразующей стороны психологии нации представляет большие сложности и часто просто невозможно.
Во-первых, это происходит потому, что в названиях системообразующих элементов психологии нации отражены понятия, заимствованные из обыденной жизни, до сих пор не интерпретированные наукой (прежде всего психологией) и практически не поддающиеся эффективному и всестороннему экспериментальному изучению.
Во-вторых, в содержании системообразующих компонентов психологии нации присутствуют разноплановые составляющие. Например, в национальном характере людей можно констатировать наличие как эмоциональных и волевых, так и мотивационных черт, которые не могут быть адекватно объяснены на основе одинаковых психологических закономерностей и встречаются также в других составляющих психологии нации, например в ценностных ориентациях.
В-третьих, главным дифференцирующим признаком при исследовании психологии нации должна быть не статика, а динамика национально-психологических феноменов. Поэтому перспективнее и научно правильнее исследовать прежде всего динамическую сторону психологии нации.
В российской этнопсихологической науке сторонники теоретико-аналитического подхода (социологи, философы) стремятся изучать в национально-психологических явлениях лишь системообразующую сторону, приверженцы же функционально-исследовательского подхода (психологи, этнологи) в основном изучают динамику психологии нации. И те и другие не должны противопоставлять друг другу свои точки зрения. Следует рассматривать психологию нации во всех формах ее существования и проявления. Только в этом случае можно добиться всесторонности и полноты ее изучения и объяснения.

5.1.2. Динамическая сторона психологии нации

Динамические компоненты психологии нации позволяют, в отличие от ее системообразующих компонентов, осмыслить и с использованием экспериментальных методик наиболее точно и адекватно выявить и объяснить специфику ее проявления. Эти компоненты обычно называют национально-психологическими особенностями, подразумевая, что они характеризуют своеобразие протекания психических процессов и состояний, специфику взаимодействия, взаимоотношений и общения представителей конкретных этнических общностей [279. — С. 53].
Национально-психологические особенности — это единственная форма проявления психологии этнической общности.
Принято считать, что в структуру динамических компонентов национальной психологии входят мотивационно-фоновые, интеллектуально-познавательные, эмоционально-волевые и коммуникативно-поведенческие национально-психологические особенности, проявляющиеся как результат непосредственного реагирования психики представителей конкретных этнических общностей на воздействия окружающего мира.
Во-первых, они относятся к определенному классу психологических феноменов и поэтому могут быть точно и адекватно объяснены с позиций закономерностей, свойственных этому классу явлений. Во-вторых, при этом национально-психологические особенности исследуются в генезисе их формирования, развития и функционирования, что позволяет избежать нечеткости их осмысления, что возможно при изучении их в рамках проявления разноплановых черт, например национального характера.
Мотивационно-фоновые национально-психологические особенности — это такие характеристики, которые определяют своеобразие побудительных сил в жизни и деятельности представителей конкретной этнической общности, указывают на то, что составляет специфику их мотивации и поведения.
Сравнительные исследования ценности труда в японской, немецкой и американской культурах показали, что для большинства японцев труд в организации является главным делом жизни, в то время как их коллеги из США и Германии рассматривают свою работу лишь как одну из многих важных ценностей жизни.
К мотивационно-фоновым национально-психологическим особенностям относятся, например, такие качества, как работоспособность, деловитость, осмотрительность, усердие, инициативность, настойчивость и т.д. Нельзя считать при этом, что, например, работоспособность присуща одному народу, а настойчивость — другому. И первое, и второе качества — общечеловеческие. Поэтому речь может идти, с одной стороны, об определенных наборах этих характеристик, а с другой — о степени выраженности той или иной из них, о специфике ее проявления у представителей конкретных этнических общностей. Установлено, например, что по сравнению с русскими у украинцев в большей мере проявляется работоспособность, которая часто сопровождается большой активностью и настойчивостью. Также известно, что итальянцы и испанцы по своей психологии близки друг другу и их основной чертой является индивидуализм. Однако индивидуализм у итальянцев проявляется ограниченно, тогда как у испанцев он носит форму всеобщности и проникнут рефлексией [279.- С. 45-46].
Кроме того, мотивацией поведения и деятельности представителей определенных этнических общностей могут выступать национальные чувства и настроения (например, чувство любви к Родине, ненависть к ее захватчикам), уходящие глубокими корнями в прошлое, историческое развитие, а также национальные ценности и интересы, закрепленные в общественном сознании народа. В этом случае мотивационно-фоновые национально-психологические особенности проявляются и функционируют очень активно, мобилизуя людей на очень эффективные во всех отношениях действия и поступки.
Интеллектуально-познавательные национально-психологические особенности выражают своеобразие восприятия и мышления представителей конкретной этнической общности, проявляющееся в присутствии у них специфического сочетания познавательных и интеллектуальных качеств, отличных от аналогичных у представителей других народов и дающих возможность по-особому воспринимать окружающую действительность, оценивать ее, строить и корректировать планы деятельности, реализовывать способы достижения ее результатов.
Особое сочетание таких показателей, как степень приверженности логике, широта и глубина абстрагирования, скорость мыслительных операций, специфика организации мыслительной деятельности и т.д., обусловливает своеобразные параметры интеллектуальной активности. Например, у французов присутствуют математический склад ума и прирожденная интеллектуальная изобретательность; у англичан — высокая способность к интеллектуальному восприятию мира, слабая скорость мыслительных операций, нелюбовь к абстрактным умозаключениям и интеллектуальный практицизм [120. — С. 58]. Считается, что у некоторых азиатских и африканских народов мышление характеризуется излишней заторможенностью.
Соотношение разных по силе, глубине, целостности, активности и избирательности восприятий, разных по полноте и оперативности представлений, разная яркость и живость воображения и т.д. порождают специфические познавательные характеристики мыслительной деятельности представителей разных народов. В частности, для французов свойственны богатство воображения, настойчивая пытливость и смелость в познании окружающего мира, а для англичан — слабое воображение, недостаточная активность в абстрагировании. Немцам и китайцам присущ познавательный практицизм.
Согласно современным исследованиям нейрофизиологов и психологов, интеллектуально-познавательные национально-психологические особенности являются следствием вовлечения в работу разных зон коры головного мозга, а также результатом разной взаимозависимости активности этих зон [264. — С. 76].
Эмоционально-волевые национально-психологические особенности отражают своеобразие функционирования у конкретного народа четко выраженных эмоциональных и волевых качеств, от которых во многом зависит результативность деятельности.
Они охватывают сферу проявления динамических (изменчивых) характеристик эмоций и воли представителей той или иной этнической общности. Например, хорошо известны интравертированность и выдержанность англичан и немцев, экстравертированность, большая возбудимость и горячность французов и ирландцев. Многие исследователи также пришли к выводу, что наибольшей устойчивостью характеризуются волевые процессы у англичан, эстонцев и китайцев, а более длительные волевые усилия способны проявлять турки, евреи и японцы [115. — С. 35].
Различия в проявлениях воли и чувств у представителей разных наций объясняются тем, что выработанные на протяжении веков формы эмоционального и волевого поведения, реагирования усваиваются каждым новым поколением. У представителей наций с неустойчивым и экспрессивным проявлением чувств и воли (французы, итальянцы, испанцы и др.) могут быстро возникать воодушевление, прилив эмоций, активизация настроений, но так же быстро может наступать и спад подобных реакций, особенно в сложной обстановке. Так, в годы Второй мировой войны наступление немцев на французов вызвало у последних чувство патриотизма, желание отстоять свою независимость, но после первых неудач эти состояния сменились отчаянием, унынием, апатией. Нации, отличающиеся устойчивостью переживаний (англичане, скандинавы и др.), более привержены логике, апелляции к разуму, а не к чувствам и т.д. [115. — С. 49].
Эмоционально-волевые национально-психологические особенности, как показали кросскультурные исследования, характеризуются у разных народов не наличием или присутствием каких-то особых эмоциональных и волевых черт (их количество у всех одинаково), а: 1) спецификой их соотношения в национальном характере и национальном темпераменте; 2) динамикой протекания чувств и проявления воли; 3) своеобразием национальной установки на эмоциональную и волевую активность.
Коммуникативно-поведенческие национально-психологические особенности — явления, характеризующие своеобразие взаимодействия, общения и взаимоотношений представителей различных этнических общностей и групп.
Они находят свое проявление во взглядах и внешних формах поведения, в специфических приемах и способах обмена информацией и т.д. Вот как описал их в книге «Люди, годы, жизнь» И. Эренбург: «Европейцы, здороваясь, протягивают руку, а китаец, японец или индиец вынуждены пожимать конечность чужого человека. Если бы приезжий совал парижанам босую ногу, вряд ли это вызвало бы восторг. Англичанин, возмущенный проделками своего конкурента, пишет ему: «Дорогой сэр, вы мошенник», без "дорогого сэра" он не может начать письмо. Христиане, входя в церковь, костел или кирху, снимают головные уборы, а иудей, входя в синагогу, покрывает голову. В католических и православных обществах женщины не должны входить в храм с непокрытой головой. В Европе цвет траура черный, в Китае — белый. Когда китаец видит впервые, как европеец или американец идет под руку с женщиной, порой даже целует ее, это кажется ему чрезмерно стыдным. Если к европейцу приходит гость и восхищается картиной на стене, вазой или другой безделушкой, то хозяин доволен. Если европеец начинает восторгаться вещицей в доме китайца, хозяин дарит ему этот предмет — того требует вежливость. В Китае к чашке сухого риса, которую подают к концу обеда, никто не притрагивается — нужно показать, что ты сыт. Мир многообразен... если есть чужие монастыри, то, следовательно, есть и чужие уставы» [цит. по: 129. — С. 55 — 56].
Результаты исследований американских психологов Г. Гибсона, Т. Катреля, Р. Кохена, М. Парка также зафиксировали различия в американском и японском вербальном стилях взаимодействия и общения. Американский несет в себе представление об индивидуальном достоинстве, ценности настойчивости и тенденцию к равенству отношений; японский отражает высокую степень согласия с другими людьми, ориентирован на приспособление к ситуации, отражает заботу о гармонии социальных отношений [277. - С. 89].
Функционирование и развитие коммуникативно-поведенческих национально-психологических особенностей неразрывно связано с процессом формирования национального самосознания этноса, в содержании которого зафиксировано своеобразие национальных черт характера и поведения людей, их языка, культуры, национальных традиций, образа жизни.

5.2. Свойства национальной психологии

Свойства национально-психологических особенностей — это проявление закономерностей функционирования национальной психики.
Во-первых, национально-психологические особенности, концентрируя в своем содержании национальную специфику психологических процессов и состояний, а также национальное своеобразие взаимодействия, взаимоотношений и общения людей, обладают способностью детерминировать на уровне личности или группы характер функционирования этих психологических явлений, придавая ему особую направленность.
Детерминация этнопсихологическая (от лат. determinare — определять) — процесс проявления причинной зависимости, выражающейся в способности национальной психологии (национально-психологических особенностей) влиять на характер протекания и функционирования других психологических явлений.
Каждый представитель той или иной национальной общности мыслит, переживает, ведет себя, общается и действует так, как диктуют ему его этническая среда и многолетний опыт национального развития.
Во-вторых, важнейшим свойством национально-психологических особенностей является невозможность приведения их своеобразия к какому-то общему знаменателю. Казалось бы, для более четкого выражения специфики национально-психологических особенностей можно было бы взять психологию и формы ее проявления у представителей какой-либо национальной общности в качестве своеобразного эталона для сравнения. Однако исследования российских и зарубежных ученых показывают, что практически это невозможно. Методологически же отдавать приоритет в психологическом развитии представителям конкретного этноса просто неверно.
Национально-психологические особенности людей, кроме того, слабо подвержены непосредственному воздействию объективных обстоятельств. Поэтому, в-третьих, они обладают еще и большой по сравнению с другими психологическими явлениями консервативностью и устойчивостью.
В-четвертых, неотъемлемым свойством национально-психологических особенностей является их многообразие. У каждой конкретной общности национальная специфика психических процессов и состояний, взаимодействия, взаимоотношений и общения имеет свои особые характеристики, что затрудняет их восприятие, изучение и осмысление. Однако делать это вполне можно, если осуществлять сравнение с однотипными характеристиками представителей других наций и народностей.
Психологический механизм подобного сравнения можно представить на следующем примере. Французам типичный немец представляется блондином. Действительно, блондинов в Германии больше, чем во Франции. Однако в общей популяции немцев на долю блондинов приходится меньшинство в сопоставлении с лицами, обладающими темными волосами. Следовательно, типичный немец блондином не является, но французам и представителям некоторых других наций в силу субъективности их оценок он кажется таковым.
Если на примере восприятия физических качеств сравнительность оценок проявляется наглядно, то при восприятии социальных качеств людей и их поведения этот эффект порой скрыт и требует достаточной наблюдательности, а потом и правильного осмысления. Так, если китаец-неудачник в старости получает помощь от детей, он счастлив и рассказывает об этом всем окружающим. Американцы, наоборот, скрывают такого рода факты и мечтают о независимости. Самоуверенность, стремление к независимости развиты у американцев больше, чем у представителей других народов [285. — С. 67—68].
Задача этнопсихологии состоит в том, чтобы находить закономерные зависимости и связи в оценках своеобразия национально-психологических характеристик представителей конкретной нации и видеть отличие этих характеристик от им подобных у представителей других общностей.
Свойства национально-психологических особенностей — результат влияния этнопсихологического отражения, основная суть которого состоит в том, чтобы аккумулировать опыт жизни, деятельности и в окончательном итоге проявления национальной психики.
Основу этнопсихологического отражения составляет постоянное сравнение вновь воспринимаемых сознанием воздействий объективной действительности со старым, «национальным» по содержанию опытом. Образно говоря, сознание человека, представителя той или иной этнической общности, настроено на определенную «волну» восприятия и осмысления окружающего мира в соответствии со сложившимися национальными традициями и установками. Последние, во-первых, словно фильтр, очищают психику человека от того, что для нее в этническом отношении чуждо, и, во-вторых, подобно генератору, задают размер и направление этой «волны». Речь при этом, конечно, идет не об общих закономерностях функционирования психики, которые у всех народов одинаковы, а о внутреннем соотношении операций и действий в рамках этого процесса.
Сложившийся у каждой этнической общности свой, национальный настрой индивидуального и общественного сознания всегда своеобразно учитывает характер воздействия объективной действительности, соответствующий новым обстоятельствам. Психическая деятельность человека — результат диалектического взаимодействия, с одной стороны, объективных воздействий окружающей действительности, а с другой — субъективного их восприятия (сложившихся у представителей той или иной этнической общности системы мышления, своеобразного проявления эмоций и воли, традиционных представлений о характере взаимоотношений между людьми).
Поскольку этнопсихологическое отражение аккумулирует в себе огромный опыт жизни, культуры и быта предшествующих поколений, оно обладает значительной силой. В некоторых исследованиях сила психического, общественно-психологического и этнопсихологического отражения признается примерно одинаковой с идеологическим отражением. Однако это не совсем так.
Идеологическое отражение в ряде случаев сильнее отражения общественно-психологического, поскольку идеология как бы упорядочивает общественную психологию. По сравнению с общественно-психологическим этнопсихологическое отражение ближе к отражению идеологическому. Оно как бы систематизирует содержание общественной психологии, придает ему определенную направленность, «очищает» от случайного, от всего того, что в национальном и культурном отношении непривычно. Можно считать, что этнопсихологическое отражение значительно сильнее, чем отражение общественно-психологическое, но слабее идеологического и находится как бы в промежутке между ними.
В нашем сознании присущие каждой нации общие признаки представлены совершенно отдельным явлением — национальной психологией, частью общественной психологии.
Но это, с одной стороны, не собственно общественная психология, а то, что относится к эмпирически обобщенному человеческому опыту, т.е. второму составному элементу общественного сознания. И, с другой стороны, при этом идет сопоставление по различным критериям. Вот почему этнопсихологические явления раньше всегда отрывались от индивидуального сознания.
Относя национальную психологию к собственно общественной психологии, исследователи видели в силу этого в национальной психологии известную нечеткость, эмпиричность, незавершенность и неуловимость. Как следствие, появлялись замечания о трудности исследования ее содержания, невозможности полностью его постичь.
Сложность изучения национальной психологии фактически заслоняла, а порой и подменяла собой проблему осмысления ее роли в системе явлений общественного и индивидуального сознания. А она достаточно велика.
Специфика национально-психологического отражения закреплялась исторически. Появление человека, выделение его из мира животных, весь последующий ход развития был процессом развития у него качеств, необходимых для жизни в обществе. И уже с возникновением родоплеменных отношений социально-психологические качества людей подвергались строгому отбору. Сложившийся в системе родоплеменных связей механизм ограничения психики определенным кругом явлений продолжал функционировать в последующее время. Причем с образованием государственности, с разделением общества на классы сила его воздействия непрерывно возрастала за счет принятия идеологических теорий господства и подчинения, которые все чаще делали акцент на национальной исключительности. Предписываемые этим механизмом стереотипы реагирования и поведения людей принимали все более жесткий характер и в почти неизменном виде передавались новым поколениям.
Опыт психической деятельности и характер функционирования психики имел уже сугубо национальное (этническое) своеобразие, поскольку его развитие шло только в границах этнических общностей. Межнациональные отношения, возникавшие в ходе торговли и войн между странами, способствовали закреплению специфических национальных черт психики людей, так как они выделяли представителей данного этноса среди представителей других этносов и обеспечивали приоритет в тех или иных видах деятельности. «История внешних отношений — войны, конфликты, союзничество и сотрудничество, многообразные внешнеполитические ситуации далекого и близкого исторического прошлого глубоко запечатлеваются в памяти поколений, а следовательно, откладываются в национальном сознании, национальной психологии, объективизируясь в различных интерпретациях явлений исторической жизни народов, в определенных духовных, идеологических и общественно-психологических формах общественного сознания», — отмечает А. Ф. Дашдамиров [69]. С развитием капитализма доминирование национального над общечеловеческим, национально-психологического над общепсихологическим окончательно закрепилось.

5.3. Функции национальной психики

Проблема функций психики (сознания) является одной из сложнейших в современной психологической науке. Подходы к ее решению в настоящее время строятся на признании когнитивной, регулятивной и коммуникативной функций психики, которые детерминируют деятельность субъекта. Национальная психология (национально-психологические особенности), сохраняя общепсихологические системные свойства, также выполняет подобные функции. Однако есть функции, присущие только ей.
Важнейшей из этих функций является объективизация этнической специфики.
Деятельность – «зеркало психики человека», в котором не могут не проявляться и национально-психологические особенности. С другой стороны, последние, как и все другие психологические явления, включаются в причинную взаимосвязь бытия одновременно и как обусловленные, и как обусловливающие. Под воздействием объективизации национальной специфики проявляются в деятельности и поведении представителей той или иной этнической общности специфические особенности их индивидуального и общественного сознания. Это реализуется через посредство присущих именно данной нации своеобразных психологических качеств и трудовых навыков, через использование традиционных способов и путей достижения целей деятельности.
Рассматриваемая функция по механизму действия имеет много сходного с проявлением психологических особенностей у людей с одинаковыми трудовыми специальностями. По свидетельству А. А. Бодалева, представители различных профессий обнаруживают тенденцию по-своему воспринимать внешний облик других людей [24. — С. 122]. Американские социологи, изучавшие внешние признаки поведения государственных чиновников, пришли к выводу, что обезличенный характер административной деятельности, строгая приверженность определенным правилам и распорядку обусловливают бедность эмоциональной жизни этих людей, проявление формализма и сухости в их взаимоотношениях с теми, кто ничего общего с этой службой не имеет [299. — С. 205]. Экспериментально доказана и зависимость ценностных ориентации личности и групп людей от их социальной роли [111. — С. 26].
Сама по себе объективизация национальной специфики, в отличие от рассмотренных выше примеров, носит, по сути дела, нейтральный характер, так как восприятие людьми себя как членов определенной этнической общности в процессе осознания ими собственной активности отнюдь не .означает конфликтное сравнение собственных деловых и социальных качеств с им подобными у представителей других наций и народов. Такое сопоставление обычно происходит лишь в том случае, если люди разных национальностей трудятся совместно. Но и тогда, как правило, оно не имеет антагонистической окраски.
Основу объективизации этнической специфики, свойственной любой общности, составляет социальный опыт, являющийся следствием своеобразия ее социально-политического, экономического и культурного развития. «Культура, — писал Л. С. Выготский, — создает особые формы поведения, она видоизменяет деятельность психических функций человека» [43. — С. 45]. В ходе предшествующих этапов исторического развития нации ее прошлый опыт закрепляется не только в традициях, обычаях и привычках людей, но также и в нормах поведения, реагировании на окружающую обстановку, в действиях в различных стандартных ситуациях.
Национальная психология (национально-психологические особенности) выполняет в деятельности и регулятивную функцию. Рассматривая любую деятельность как систему, имеющую свою структуру, свои внутренние переходы и превращения, свое развитие, психологи считают, что субъекты этой деятельности — человек, группы людей — не пассивны, а активны в своем отношении к ней. Они сами управляют своим поведением в деятельности, сами ориентируют ее развитие в нужных для достижения поставленных целей направлениях. Национально-психологическая регуляция сложна и может осуществляться за счет, например, преимущественного влияния национальной специфики мышления на характер восприятия и оценки обстановки, деятельности за счет традиционных форм и способов.
Национально-психологические особенности не только оказывают влияние на общий характер проявления психики людей, но и придают этому процессу определенную структуру и содержание. Третья их функция, контролирующая, реализуется в форме проявления национального своеобразия процессов адаптации, стабилизации и стимуляции.
Адаптация. Национально-психологические особенности могут способствовать или препятствовать приспособлению людей разной национальности к условиям деятельности. Адаптация при этом выражается не только в приспособлении организма к специфическим условиям труда, но и в приверженности традиционным способам поведения, позволяющим человеку справляться с трудностями, достигать успеха в деятельности. Как показывают психологические исследования, французы, например, легко входят в обстановку благодаря своей сообразительности, энергичности, легкости, подвижности. Англичанам же, которым присуща инертность, требуется значительно больше времени для привыкания к условиям деятельности.
Стабилизация. Несмотря на наличие у представителей разных народов неодинаковых адаптационных возможностей, они так или иначе, рано или поздно приспосабливаются к условиям деятельности. И тогда наступает этап восполнения недочетов или, наоборот, они проявляются более выражено. Результаты психологических исследований свидетельствуют, что у французов, например, быстро снижается энергичный настрой в деятельности, падает активность, теряется уверенность в своих силах, особенно, если их действия не приносят желаемого успеха. У англичан же, как правило, все происходит по-другому. Они, привыкнув к условиям труда, действуют хладнокровно, настойчиво, уверенно.
Стимуляция. Национально-психологические особенности, проявляясь в деятельности, обусловливают определенную динамику (а иногда и содержание) психологической активности представителей конкретных этнических общностей. В зависимости от присущих им воли, динамики и состояния эмоционально-чувственной сферы их психики в процессе деятельности могут возрастать или понижаться воодушевление и деловой настрой, активность предпринимаемых усилий и т.д. Стимуляция последних посредством традиционных, национально специфичных форм поощрения активности дополняет процессы адаптации и стабилизации, придает своеобразие деятельности.
Национально-психологические особенности личности или этнической группы в полной мере могут проявляться только в деятельности, которая представляет собой систему действий, совершаемых с помощью орудий труда и направленных на удовлетворение материальных и духовных потребностей людей.
Деятельность осуществляется под контролем сознания человека или групп людей, что позволяет учитывать внешние условия трудовой обстановки, в соответствии с ними изменять и планировать действия, оценивать их результаты. Существует, таким образом, единство между деятельностью и сознанием ее субъекта. Любая деятельность наполняется своим конкретным психологическим содержанием благодаря умственным, эмоциональным, волевым и мотивационным особенностям личности и группы, их знаниям, умениям и практическому опыту.
Национально-психологические особенности, будучи составной частью этого психологического содержания и в то же время формами выражения его национального своеобразия, оказывают влияние на деятельность, придавая ей специфические характеристики. Вместе с тем национально психологические особенности являются и элементом психологических предпосылок эффективности деятельности, к которым отечественные психологи относят особенности мотивации, познавательных, эмоциональных и волевых процессов (частные предпосылки) и положительные психические состояния, степень распределения активности сознания на цель, обстановку, свои орудия производства, свое поведение, динамизм и устойчивость психики (общие предпосылки). Эффективность коллективной деятельности зависит также от сплоченности, навыков и умений членов коллектива, социально-психологической атмосферы, в нем царящей.
Проявление и специфику функционирования национально-психологических особенностей можно рассматривать в качестве психологических предпосылок эффективной деятельности, к которым также относят: трудовую мотивацию, познавательные, эмоциональные и волевые процессы, положительные или негативные психические состояния, целеполагание, морально-психологическую обстановку, поведение, динамизм и устойчивость психики. На последние национально-психологические особенности также оказывают свое влияние. Эффективность групповой деятельности зависит также от сплоченности, навыков и умений представителей этнических групп.
При оценке эффективности деятельности принимаются во внимание не только психологические, но и морально-нравственные (моральный климат) и операциональные (характер применения форм и способов действия) предпосылки. Однако как в морально-нравственном климате, так и в формах, способах действий можно выделить психологическое содержание (психологический компонент). С другой стороны, морально-нравственные качества и психологический климат в совокупности и единстве своих проявлений составляют основу деловых и профессиональных возможностей людей в осуществлении определенной деятельности.
Изучение национально-психологических особенностей, своеобразия их проявления в трудовой активности представителей той или иной этнической общности дает, таким образом, основания для определенной оценки их деловых возможностей (с психологической точки зрения).
Будучи реальными психологическими явлениями и благодаря присущим им специфическим свойствам, национально-психологические особенности обычно влияют на эффективность деятельности на трех уровнях:
национального своеобразия организации труда, характера и вида выполняемой деятельности;
национальной специфики проявляемых в процессе труда профессиональных и творческих качеств людей;
национального своеобразия морально-нравственного климата.

Вопросы и задания для самоконтроля

1. В чем проявляется сущность психологии нации?
2. Что такое системообразующая сторона психологии нации?
3. Что такое динамическая сторона психологии нации?
4. Перечислите свойства национально-психологических особенностей.
5. Перечислите функции национальной психики.

Направления дальнейшего совершенствования знаний

• Попытайтесь объяснить разницу между системообразующей и динамической сторонами психологии нации.
• Нарисуйте схему, отражающую структуру общественного сознания, и отметьте на ней место национальной психологии.
• Постарайтесь объяснить, благодаря чему так велика роль национальной психологии в жизни и деятельности людей.
• Выясните, почему раньше существовало столько путаницы в объяснении структуры психологии нации.

Глава шестая. МЕХАНИЗМЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ И ПРОЯВЛЕНИЯ ЭТНОПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ФЕНОМЕНОВ

Проблематика: межэтническое взаимодействие, национальная установка, национальный стереотип, механизмы проявления национальных установок и национальных стереотипов, влияние национальных установок и национальных стереотипов на деятельность людей, этнические нормы, дискриминация, сегрегация, этноцентризм, геноцид, ассимиляция.
Информация к размышлению. Национально-психологические особенности могут проявляться только через механизмы установки и стереотипа. С одной стороны, до сих пор не найдено иных объяснений функционированию бессознательного в психике людей и их деятельности. А проявление психологии нации действительно лежит на уровне между бессознательным и сознательным, поскольку оно носит непроизвольный характер, т.е. не зависит от воли человека. С другой стороны, теория установки выводит на понимание феномена психологической готовности, также необходимого при описании процесса функционирования национально-психологических особенностей, поскольку представитель той или иной этнической общности «предрасположен» мыслить, чувствовать, действовать так, как ему диктуют национальные традиции, принятые нормы и правила поведения.

Подверженность индивидов, групп людей влиянию национальных традиций, форм поведения, проявляющихся в усвоении национальных установок и стереотипов без внутреннего сопротивления и достаточного осмысливания, получила название этнической конформности.
На бессознательном, эмоциональном уровне она проявляется в виде таких процессов, как особая внушаемость, способность к подражанию носителям национальных традиций, этнической культуры и потребность в таком подражании.
Явление стереотипизации, в свою очередь, единственно верно объясняет характер функционирования устойчивых психологических феноменов, какими и являются национально-психологические особенности людей.

6.1. Межэтническое взаимодействие как сфера проявления национально-психологических особенностей людей

Специфика функционирования и проявления национально-психологических особенностей людей формировалась и закреплялась в процессе развития этнической общности, деятельности и межэтнического взаимодействия.
В истории человечества взаимодействие стало изначальной формой зарождения и последующего развития всего существования людей (а также их психики) как высокоорганизованных живых существ с разветвленной системой различных форм связей между ними и окружающей действительностью. Естественно, при этом нужно не забывать, что только в ходе филогенетической эволюции самого человека взаимодействие его с другими индивидами превратилось в полноценную, разноуровневую и многофункциональную совместную деятельность.
Философия считает взаимодействие феноменом, отражающим процессы воздействия реально существующих в объективном мире (материальных) объектов друг на друга. С точки зрения философии взаимодействие — это объективная и универсальная форма движения, развития, определяющая существование и структурную организацию любой материальной системы. Взаимодействие как материальный процесс сопровождается передачей материи, движения и информации. Оно относительно, осуществляется с определенной скоростью и в определенном пространстве — времени.
В свою очередь, психологическая наука рассматривает взаимодействие как процесс влияния людей друг на друга, порождающий их взаимные связи, отношения, общение, совместные переживания, симпатии и антипатии. Именно причинная обусловленность составляет главную особенность взаимодействия, когда каждая из взаимодействующих сторон выступает как причина другой и как следствие одновременного обратного влияния противоположной стороны, что определяет развитие объектов и их структур. Если при взаимодействии обнаруживается противоречие, то оно выступает источником самодвижения и саморазвития явлений и процессов.
Во взаимодействии реализуется отношение человека к другому человеку как к субъекту, у которого есть свой собственный мир. Взаимодействие человека с человеком в обществе — это и взаимодействие их внутренних миров: обмен мыслями, идеями, образами, влияние на цели и потребности, воздействие на оценки другого индивида, его эмоциональное состояние.
Под взаимодействием в социальной психологии, кроме того, обычно понимается не только влияние людей друг на друга, но и непосредственная организация их совместных действий, позволяющая группе реализовать общую для ее членов деятельность.
Само же взаимодействие в этом случае выступает как систематическое, постоянное осуществление действий, имеющих целью вызвать соответствующую реакцию со стороны других людей. Совместная жизнь и деятельность, в отличие от индивидуальной, имеют более жесткие ограничения любых проявлений активности — пассивности индивидов. Это вынуждает людей строить и согласовывать образы «я — он», «мы —они», координировать усилия между ними. В ходе реального взаимодействия формируются также адекватные представления человека о себе, других людях, их группах. Взаимодействие людей выступает ведущим фактором в регуляции их самооценок и поведения в обществе.
Межэтническое взаимодействие — «это прежде всего разнообразные контакты между этносами, ведущие к изменению индивидуальных и социальных характеристик каждой из взаимодействующих этнических групп и их отдельных представителей, а также к интеграции их определенных качеств и свойств» [105. — С. 53].
Взаимодействуя, представители различных этнических общностей, с одной стороны, изменяют свои собственные черты и качества, делая их несколько иными, непохожими на прежние, а с другой — превращают некоторые уникальные особенности каждой из них в нечто общее, в совместное достояние. Выявить принадлежность данных особенностей только представителям одного этноса со временем становится проблематичным.
Можно выделить три основных вида этнического взаимодействия:
воздействие, т. е. преимущественно одностороннее, однонаправленное влияние одной общности на другую (другие), когда один этнос является активным, доминирующим, другой же – инертен, пассивен по отношению к данному воздействию (конкретными проявлениями могут быть принуждение, манипулирование и т.п.);
содействие, когда два или несколько этносов на равноправных началах оказывают помощь, поддержку друг другу, достигают единства в делах и намерениях; высшей формой содействия выступает сотрудничество;
противодействие, т.е. препятствие действиям, противоречие в позициях, блокирование усилий другого этноса или создание ему помех, а также активное противостояние, вплоть до военных действий; для того, чтобы противоречить, препятствовать, вступать в столкновение с кем-то, нужно обязательно иметь и определенные качества, проявлять энергичность и боевитость [105. — С. 53].
Вероятность противодействия возрастает в тех случаях, когда этнос или его представители встречаются с чем-то новым, необычным, нетрадиционным, в частности, с непривычным складом мышления, иными нравами и порядками, альтернативными взглядами.
При названных обстоятельствах реакция противодействия является вполне объективной и нормальной.
Каждый из перечисленных типов взаимодействия не «одномерен», а имеет широкий спектр проявлений. Например, воздействие может варьироваться от жестко-тиранического до мягкого, учитывающего особенности объектов воздействия. Противодействие также может быть представлено гаммой проявлений от непримиримых противоречий до незначительных разногласий. Вместе с тем следует иметь в виду, что однозначной интерпретации видов этнического взаимодействия быть не должно, так как каждый из них может вбирать в себя другие, а какие-то из них могут постепенно трансформироваться даже в свою противоположность и т.д.
Особенность каждого из видов этнического взаимодействия отражается и в превалирующей специфике их результативности. Так, итогом длительного воздействия может стать ассимиляция (естественная или насильственная), которая проявляется, с одной стороны, в активном подавлении одного этноса другим, а с другой — в потере «пассивным» этносом некоторых своих характеристик, в частности традиций, обычаев, верований, языка.
Определенным результатом этнического взаимодействия можно назвать дискриминацию, т.е. ограничение или лишение прав какой-либо категории граждан по признаку национальной или (и) языковой принадлежности. Обычно понятие «дискриминация» имеет негативную окраску, поскольку предполагается, что группу людей необоснованно лишают прав, которыми пользуются все другие граждане.
Одной из крайних форм межэтнического взаимодействия может стать геноцид.
Геноцид (от греч. genos — род, племя и лат. caedere — убивать) – одно из тягчайших преступлений против человечества, истребление отдельных групп населения по расовым, национальным или религиозным признакам, а также умышленное создание условий, рассчитанных на полное или частичное уничтожение этих групп.
В отличие от других видов насилия, геноцид осуществляется одним этносом над другим (другими), а значит, характеризуется не только большим количеством жертв, но и еще большим числом преступников.
Другой крайней формой проявления расовой и этнической дискриминации является сегрегация (от лат. segregatio — отделение), представляющая собой ограничение в правах по мотивам расовой или этнической принадлежности. Сегрегация порождает у людей неуважение и презрение к другим народам, национальное высокомерие, чувство национальной отчужденности.
Специфику межэтнического взаимодействия можно классифицировать по разным основаниям. Все зависит от того, с позиций какой науки его рассматривать.
Психология рассматривает взаимодействие:

• представителей различных общностей, являющихся носителями специфического национального самосознания;
• представителей различных общностей, являющихся носителями определенных этнических норм, традиций и обычаев.

Диктуют специфику проявления национально-психологических особенностей, национальных установок и стереотипов национальные нормы, традиции и обычаи.
Национальное самосознание проявляется в восприятиях, мышлении, особенностях действий и поведения представителей этнической общности, «вплетается» во все сферы их жизнедеятельности. Но точно таким же свойством обладают и этнические нормы, являющиеся в одно и то же время и составляющими этнического самосознания, и средствами его реализации.
Любая этническая норма — это требования к личности и специфическим малым группам (семья, род, община) со стороны этноса в целом. Одновременно это образец этнических суждений и (или) предписание поведения, действий, поступков, целесообразных и обязательных с точки зрения этноса.
Исследования показывают, что в наиболее стабильных сообществах человек чрезвычайно редко выступал против норм и правил, установленных в этносе, не стремился проявлять пренебрежение к этническим требованиям. Такой человек был органично вписан в свою общность, прочно «опутан» ее предписаниями, что в значительной степени способствовало возникновению чувства гармонии с окружающим, определенности и безопасности.
В современной науке и практике рассматриваются различные разновидности социальных норм и все они классифицируются по своеобразным основаниям, например, выделяются нормы правовые, моральные, административные, экономические и т.д. Но в историческом и филогенетическом планах прародителями всех разновидностей социальных норм были нормы этнические, которые впоследствии через межэтническое взаимодействие расширялись, обогащались, разнообразились. Многие из них в конце концов стали восприниматься как общечеловеческие требования, которые сегодня часто оформляются в качестве различных официальных предписаний.
К конкретным проявлениям этнических норм можно отнести традиции, обычаи, верования, этнические правила и принципы, этнические стереотипы и т.д. «Возможно, у кого-то вызовет сомнение, что мы относим к этническим нормам стереотипы, но этому есть вполне доказательное объяснение, — считает А. Д. Карнышев. — Любой психологический стереотип основывается на привычности, повторяемости и схематичности явлений, суждений, действий, а эти характеристики — непременные атрибуты этнической нормы. Можно сказать даже больше: именно стереотипы являются прародителями этнических норм, поскольку в их качестве закреплялись позиции, действия, оценки и отношения, которые повторялись изо дня в день или в каких-то периодических ситуациях и были в силу этого весьма значимыми для жизнедеятельности этноса» [105 — С. 38].
Во-первых, все официальные нормы, «выросшие» из обычаев и установлений этноса, могут действовать эффективно лишь в том случае, если они отвечают духу традиционных требований, соответствуют психологии народа и поддерживаются общественным мнением. И именно поэтому социальные нормы, с одной стороны, выступают важной предпосылкой закрепления национально-психологических особенностей людей, а с другой — способствуют или не способствуют их продуктивному функционированию.
Во-вторых, наличие среди этнических норм всевозможных запретов, табу, различного рода санкций отражает среди прочих моментов тот факт, что далеко не все члены сообщества хотят и стремятся овладеть установленными нормами поведения, а некоторые нарушают их. Отсюда существенной проблемой является обеспечение различными институтами этноса трансформации социальных норм в сознание индивида, т. е. их превращения из сугубо внешних регуляторов поведения в интернализованные (ставшие внутренними осознанными ориентирами) детерминанты поступков и действий. Данный процесс в науке часто определяется как социализация индивида, и в каждой культуре, в каждом этносе он носит специфическую окраску, достигается своеобразными методами и способами. Механизмы социализации, естественно, также своеобразны у каждой этнической общности.
Особую роль в закреплении и проявлении национальной психологии играют традиции, сложившиеся и закрепившиеся в ходе исторического развития этноса формы деятельности и поведения, «доказавшие» свою положительную значимость, а также соответствующие им правила, ценности, представления. Традиции и нормы накапливаются в практике жизни и деятельности этноса, отражая положительный опыт всех предшествующих поколений. «Жизнь нации, национальная жизнь есть неразрывная связь с предками и почитание их заветов. В национальном всегда есть традиционное», — писал Н. А. Бердяев [21. — С. 179].
К традициям относятся прежде всего действия и мнения, ставшие для данного народа привычными, устоявшимися, и в этом смысле они близки к понятию стереотипа. Важнейшие факторы формирования традиции (как и в целом социальных установок) -это потребности, запросы людей и ситуация их реализации. Привычная в течение длительного времени (десятилетий, столетий) обстановка, идентичные запросы и интересы, формы их реализации неизбежно ведут к возникновению традиций как своего рода поведенческих алгоритмов. Обобщенно говоря, традиция — это всегда зафиксированный, передаваемый из поколения в поколение положительный опыт жизнедеятельности этноса, консолидирующий психологию его представителей.
Таким образом, можно сказать, что развитие этнической общности, ее психологии осуществляется на основе формирования устойчивых представлений ее представителей о своем и других народах.

6.2. Своеобразие проявления национальных установок

В отечественной научной литературе теория установки представлена довольно широко. Основатель ее Д. Н. Узнадзе понимал под установкой определенное, возникающее под совокупным воздействием потребностей индивида и влиянием условий его существования психическое состояние, которое «можно охарактеризовать как готовность к совершению определенной деятельности» [234. - С. 170].
Узнадзе впервые описал и механизмы зарождения и функционирования установок. Он считал, что от характера возникающих на основе потребностей установок (а они могут определяться в том числе и национальной средой) зависит и способ восприятия, реакций, поведения личности. Возникнув, потребность требует удовлетворения, что может осуществляться лишь посредством реализации определенного вида поведения. Внешняя среда становится для человека ситуацией удовлетворения потребности. Основным исходным положением формирования установки, по Узнадзе, является существование потребности (субъективный фактор) и ситуации (объективный фактор) – существует субъект потребности и среда, которая может удовлетворить ее. Ситуация влияет на человека, она необходимое условие поведения. До осуществления поведения в субъекте потребности отражена объективная ситуация. Таким образом, осуществление поведения предопределено этими двумя факторами. У личности возникает установка на основе их совпадения. В свою очередь, установка предшествует поведению и определяет его. Поведение является целесообразным, поскольку его существование детерминировано установкой.
Исследования Узнадзе показали, что установка является неосознаваемым образованием, состоянием, которое предшествует той или иной деятельности и определяет ее осуществление. В то же время Узнадзе отмечал, что установка становится «фактором, направляющим и определяющим содержание нашего сознания» [234. — С. 91]. Установки, в отличие от отношений личности, возникнув, первоначально не осознаются и носят автоматический характер. В процессе деятельности установка объективируется, направляется на определенные предметы и становится осознанной. Кроме того, вследствие особых условий и обстоятельств чем чаще она возникает, тем устойчивее становится. Такая установка приобретает определенное личностное значение и становится фиксированной. В теории установки Узнадзе подразумевается наличие двух видов установок — установки, направляющей поведение личности в каждый данный момент, и установки, сформированной и зафиксированной посредством опыта.
Социальная установка является специфическим видом фиксированной установки и имеет следующие характерные признаки:
она является одной из главных характеристик личности;
она имеет оценочную и валентную природу;
она направлена на личностно и социально значимые объекты (ценности);
она сформирована в процессе социализации и является осознанной;
за ней стоит стереотип социального поведения, аккумулирующий в себе некий стандартизированный опыт — обобщенные традиционные суждения, мнения, ожидания, внушаемые индивиду той или иной общностью.
В. А. Ядов, изучавший социальные установки личности, рассматривает их как диспозиции, имеющие системное образование, в которое включены все жизненные устремления личности, обеспечивающие целенаправленное формирование состояния готовности человека к деятельности. Диспозиции как взаимосвязь конкретных социальных условий деятельности индивида и его субъективного отношения к ним зависят, по мнению ученого, от предшествующего опыта и обобщенных психологических особенностей субъекта, обеспечивая регуляцию, саморегуляцию и прогнозирование социального поведения личности [269. — С. 112].
Социальная установка есть сложившаяся у индивида на основе имеющегося опыта предрасположенность к восприятию социальной информации с учетом определенной социальной позиции, что выражается в системе ценностных ориентации субъекта.
Это есть первое ответное действие субъекта, вносящее определенность в получаемые им сведения о значимых для данной личности вопросах.
Социальные установки — это результат развития социальной среды, в которой они играют определенную роль. Люди, социальные группы, социальные ситуации и события являются независимыми, но поддающимися измерению переменными этой среды. Реакции индивидов как результат функционирования симпатической нервной системы и их аффективные состояния, познание ими окружающей действительности (перцептивные реакции, познавательные вербальные суждения), а также непосредственное поведение людей выполняют функцию зависимых переменных социальной среды. Социальные же установки выполняют роль промежуточных переменных в жизни общества, они выступают в качестве буфера между независимыми и зависимыми ее составляющими, смягчая социальную действительность и взаимоотношения людей.
Установка определяет направление действий и одновременно способ восприятия и мышления индивидов. Но различные установки по-разному определяют поведение. Ориентация людей зависит от множества социальных установок, которые соотносятся с определенными сторонами общественного бытия. Они обладают необходимой ценностью с точки зрения их значения для людей, а также различной стабильностью.
Социальные установки формируются в ходе взаимодействия и общения, где они выступают в качестве значимых объектов, являясь в то же время социальными раздражителями и выполняя три функции: условную, подкрепляющую и дискриминативную. Под первой функцией подразумевается, что объект социальной установки вызывает определенные эмоциональные реакции у субъекта. Функция подкрепления означает, что объект стремится или к поощрению, или к наказанию другого объекта. Наконец, под дискриминативной функцией понимается стремление объекта социальной установки выступать в качестве сигнала для осуществления различных реакций субъекта [297. — С. 104].
Одним из самых распространенных в литературе определений социальной установки является то, которое дал американский психолог Г. Олпорт: «...Это состояние психофизиологической готовности, организованное на основе опыта, оказывающее динамическое и направляющее воздействие на поведение людей, осуществляемое в отношении предметов и явлений, связанных с объектом социальной установки» [271. — С. 78].
Другой американский психолог У. Макгайр, изучая социальную установку, описал пять ее основных признаков [246. — С. 67 — 68].
Первый признак связан с психофизиологическим состоянием: социальная установка не является непосредственно наблюдаемой переменной, но она может быть исследована с помощью специальных шкал измерения, позволяющих дать ее количественное и качественное описание, осуществляемое в том числе и на основе физиологических показателей.
Многие исследователи измеряют социальные установки, используя так называемый психогальванический эффект, основанный на изучении кровообращения и пульса. На основе таких показателей можно фиксировать внутренние состояния людей в процессе формирования или смены у них социальных установок, что дает возможность говорить об определенной их интенсивности.
Когда какой-либо объект вызывает у человека сильную реакцию определенного характера, мы можем предполагать, что у него сильная социальная установка. Однако в результате, как правило, нельзя определить, каково ее содержание — положительное, отрицательное или индифферентное.
Этот недостаток обычно компенсируется феноменологическим (качественным и количественным) изучением социальной установки, дающим возможность зафиксировать как ее интенсивность, так и полярность.
Второй  признак социальной установки, по Макгайру, — это понимание ее как состояния готовности к определенному поведению. Она должна рассматриваться как промежуточная переменная, опосредствующая связь между воздействием окружающей среды или других людей и реакцией на него.
Третьим признаком социальной установки, по Макгайру, является ее определенная организация. С одной стороны, отдельная социальная установка имеет в своей структуре конкретные составные компоненты, отличающиеся своей собственной спецификой. С другой — можно говорить о существовании взаимосвязанных структур различных социальных установок, находящихся в конкретном отношении друг к другу.
Четвертый признак социальной установки свидетельствует о том, что она формируется в процессе активного взаимодействия людей с окружающей социальной средой и является результатом длительного опыта их взаимоотношений.
Пятый признак социальной установки, по Макгайру, заключается в том, что она оказывает «динамическое и направляющее» влияние на поведение людей. В то же время социальная установка является и «энергетической основой этого поведения. Отрицательная враждебная социальная установка к определенной социальной группе характеризуется не только враждебным отношением к ней, но и стимулирует, подстрекает человека на враждебные действия» [281. — С. 74].
Д. Крейч, Р. Крэчфильд и Э. Балачи, кроме того, выделяли в социальной установке еще два признака. Первый — это ее валентность, означающая полярный характер самой социальной установки. Валентность можно охарактеризовать положительными, отрицательными и нейтральными знаками. Второй признак заключается в сложности социальной установки, означающей ее включенность в определенную позицию: отдельные компоненты социальной установки для человека могут быть относительно «периферийными» или «центральными» [160].
Американские психологи Л. Терстоун, Д. Райт, И. Шоу и Ф. Хайдер доказали, что социальные установки могут иметь как положительную, так и отрицательную направленность. «Социальную установку можно рассматривать как устойчивую систему положительных и отрицательных аффективных реакций, оценок, эмоций, а также благожелательных или враждебных поведенческих тенденций, которая отражает убеждения людей и приобретается на основе социального опыта» [299. — С. 23].
Социальная установка имеет определенную структуру, включающую когнитивный, аффективный и поведенческий компоненты, которые в отдельности не обладают однозначной направленностью на социальный объект.
Это значит, что социальная установка является многомерной, вследствие чего возможно измерить ее отдельные компоненты.
Когнитивный компонент измеряется по шкале приемлемости-неприемлемости; оценка аффективного компонента предполагает установление того, насколько приятен или неприятен данный объект человеку; наконец, измерение поведенческого компонента означает установление благожелательных или враждебных поведенческих тенденций относительно того же объекта.
Когнитивный компонент социальной установки представляет собой определенные знания — истинные или ложные — об окружающей действительности или других людях, полученные при восприятии информации о них. Эти знания могут быть туманными или четкими в зависимости от количества и качества получаемой информации и опыта людей, от их личной способности к селекции и обобщению информации (получаемой часто и из конкретной социальной среды), от специфики их познавательных процессов.
Аффективный компонент социальной установки представляет собой эмоциональные отношения ее носителя к другим людям на основе знаний о них. Эти отношения являются выражением субъективной (но социально обусловленной) оценки субъектом объекта как «положительного» или «отрицательного».
Поведенческий компонент социальной установки представляет собой готовность людей действовать в отношении субъекта в соответствии со знаниями о нем, т.е. на основе имеющегося образа и эмоционального отношения к другим людям.
Существует определенный механизм возникновения и проявления социальных установок. Люди получают первичную информацию об объекте и строят на ее основе некоторый образ. В результате на базе этого образа, часто априорного, у них возникают эмоциональное отношение и готовность действовать по отношению к объекту — так формируется установка № 1. Однако в последующем люди сталкиваются с новой информацией об объекте – нейтральной, подкрепляющей имеющийся образ или противоречащей ему. В этом случае установка № 1 будет влиять на отбор информации, ее организацию и оценку.
В определенных условиях установка № 1 при перестройке когнитивного компонента-образа (и на этой основе — при перестройке других компонентов) может трансформироваться в установку № 2. Чаще всего, хотя и не всегда, такими условиями выступают непосредственный (или социальный, национальный) опыт общения людей с объектом и фактор доверия к источнику информации [297].
При восприятии тех или иных объектов социальные установки действуют по законам ассимиляции и контраста. В случае незначительного отклонения объекта от содержания установки он воспринимается как однозначный (эффект ассимиляции). Если же объект сильно отличается от содержания установки, то он воспринимается гораздо более иным, чем это есть на самом деле. При поступлении новой информации он ассимилируется в уже сложившийся образ. В случае противоречивой информации она по контрасту кажется еще более негативной и отрицательной (явление контраста). Таким образом, сохраняется прежняя установка.
Самой устойчивым и своеобразным видом социальной установки является установка национальная. Она:
чрезвычайна консервативна по своему содержанию;
содержит ярко выраженные и совершенно определенные образы;
передается из поколения в поколения;
всегда опосредует действия и поведение человека как представителя конкретной этнической общности [297. — С. 78 — 80].
Л. М. Дробижева впервые в этносоциологической литературе дала определение национальной установки как готовности представителя определенной нации к своеобразному действию, поведению в межнациональных контактах [80. — С. 279]. Интересный представляются и ее суждения о национальных ориентациях как системах национальных установок, в соответствии с которыми люди специфически воспринимают сложившиеся обстоятельства и этнически своеобразно действуют при общении с представителями других национальных групп.
Однако в этой концепции, да и в понимании самой установки, по нашему мнению, содержится не совсем правильная точка зрения на возможность проявления национальных установок лишь в межнациональном общении. Получается, что национальные установки и национальные ориентации существуют только во взаимоотношениях представителей различных этносов. На самом же деле в межнациональных контактах они лишь наиболее отчетливо фиксируются исследователями.
При изучении особенностей национальной психологии заслуживает внимания и точка зрения А. X. Гаджиева, который считает, что национальная установка, «будучи одним из структурных компонентов общественной психологии этнической общности, является частным случаем такого сложного феномена, каким является психологический настрой» [46. — С. 121]. Правильно отражая внутреннее содержание механизма функционирования национальной установки, он, на наш взгляд, необоснованно относит установку только лишь к структурным компонентам национальной психики.
Основные современные представления о национальной установке могут быть сведены к следующему.
Во-первых, национальная установка должна пониматься как определенное состояние внутренней готовности (настроенности) личности и групп людей (представителей той или иной национальной общности) на специфические для каждой из них проявления чувств, интеллектуально-познавательной и волевой активности, динамики и характера взаимодействия, общения и т.д., соответствующие сложившимся национальным традициям. Подобное своеобразие действительно возможно на психофизиологическом уровне, что, например, подчеркивается исследованиями [15.-С. 15].
Национальная установка, как и установка любого другого вида, закрепляется в ходе исторического развития психического склада этнической общности. В результате образуются целые системы фиксированных национальных установок, которые постоянно актуализируются и инициируют своеобразное протекание психических процессов личности, характер поведения, взаимодействия, общения представителей определенных этнических общностей, обеспечивая внутреннюю готовность к определенной форме реагирования на возникающие ситуации. Системы этих установок обеспечивают внутреннюю цельность поведения личности и групп людей, устойчивость их деятельности, облегчают выбор и принятие решений. В них аккумулируются крупицы опыта того или иного народа, примеры действий его представителей в аналогичных ситуациях.
Во-вторых, основу фиксации национальной установки следует искать в образовании национальных стереотипов, которые формируются как единица социально-перцептивной деятельности представителей конкретной этнической общности. С.Л.Рубинштейн считал, что «в процессе отражения явлений внешнего мира происходит и определение их значения для индивидуума и тем самым его отношения к ним» [201. — С. 158]. В представлениях о чужой и своей нации, кроме того, «не только суммируются те или иные черты, но при этом присутствует ценностное отношение к ним» [29. — С. 176].
Формирование национального стереотипа — это ответная реакция на социальную действительность, а «каждая реакция на какое-то событие или явление окружающей действительности определяется не только и не столько этим фактором, сколько тем, какое отношение он к себе вызывает: важен или не важен, интересен, привлекает или отталкивает» [156. — С. 277].
В результате в коре головного мозга представителя той или иной этнической общности закрепляется фиксированное соотношение процессов возбуждения и торможения, последствия которого приводят к формированию своеобразия восприятия, взаимодействия и общения людей как национально специфических. А. И. Горячева и М. Г. Макаров считают, что в большинстве индивидуально- и социально-психологических феноменов прослеживаются три уровня их проявления, низший из которых можно рассматривать как предрасположенность к определенному поведению [53. — С. 86]. Конкретные национальные стереотипы лежат в основе тех или иных установок, актуализируя их в различных видах деятельности.
В-третьих, национальная установка, как и другие виды установок, формируется в процессе деятельности, однако в отличие от них инициируется не собственно потребностями человека и соответствующими условиями деятельности, а самим характером деятельности в условиях специфических социальных норм поведения. Национальные установки как бы заложены в память психического склада представителей конкретной этнической общности и «извлекаются» из нее автоматически.
Национальные установки, являясь составной частью национальной психики человека, формируют определенный ее настрой, придавая особую специфику мотивации и целеполаганию людей, способам и приемам их деятельности. Социальные нормы поведения, взаимодействия и общения, принятые в том или ином государстве, актуализируют национальные установки, которые, в свою очередь, вызывают к жизни соответствующие этим нормам стереотипы поведения и действий. Собственно сами эти нормы, вырабатываемые и поддерживаемые экономическими, идеологическими, культурными институтами той или иной страны, — это отчужденные от конкретных носителей, специфические для каждой нации, абстрагированные формы деятельности, которые предполагают определенные стереотипы поведения, передаваемые из поколения в поколение. Социальные нормы как бы контролируют и корректируют соответствие поведения человека заложенным в них «программам» установок [174. — С. 105].
Следовательно, национальная установка должна быть отнесена не только к факту структурообразования национальной психологии, но и к процессу ее функционирования, так как роль национальной установки сводится к регуляции психики в условиях деятельности. Эта регуляция носит ярко выраженный смысловой характер, при котором «сглаживается» несоответствие содержания деятельности принятым реакциям на воздействия окружающей среды и нормам поведения. Национальные установки выступают в качестве основы нормального функционирования психики представителей определенных этнических общностей. В национально-психологических же особенностях, выступающих формой проявления национальной психологии, национальные установки составляют их внутреннее содержание.

6.3. Психологические особенности этнической стереотипизации

Под традиционно закрепившимся в общественных науках понятием «национальный (этнический) стереотип» обычно понимается схематизированный образ своей или чужой этнической общности, который отражает упрощенное (иногда одностороннее или неточное, искаженное) знание о психологических особенностях и поведении представителей конкретного народа и на основе которого складывается устойчивое и эмоционально окрашенное мнение одной нации о другой или о самой себе.
Опираясь на свои национальные стереотипы, люди могут делать предвзятые выводы и неверно вести себя по отношению к представителям той или иной этнической общности.
Национальные стереотипы — особый вид стереотипов социальных. Последние представляют собой стандартизированные, устойчивые, ценностно окрашенные и эмоционально заряженные представления об окружающей действительности и других людях, которые формируются под влиянием определенных условий общественной жизни и деятельности или под воздействием других людей и которые распространяются посредством культуры и языка в конкретных социальных группах.
Возникают стереотипы в силу действия по меньшей мере двух тенденций человеческой психики. Во-первых, это конкретизация — стремление к пояснению абстрактных, трудно усваиваемых понятий через какие-то реальные образы, доступные и вразумительные для индивида и всех членов данной группы. Во-вторых, это упрощение, суть которого сводится к выделению одного или нескольких простых признаков в качестве основополагающих для раскрытия сложных явлений.
Стереотип во многих случаях — примитивное суждение. Приняв его, мы как бы навешиваем популярный «ярлык» на многовариантный в действительности образ. Пример этому — ранее приведенная формулировка Г. Лебона «низшая раса». «Когда она используется применительно к какому-то народу, — отмечает А. Д. Карнышев, — в сознании всплывают суждения о "дикости нравов", отсутствии идеалов и культуры, стремлений к красоте и т.п., хотя это в большинстве случаев не так» [105. — С. 22].
Социальные стереотипы закрепляются в результате неоднократного смыслового и эмоционального акцентирования сознания людей на тех или иных явлениях и событиях, многократного их восприятия и запечатления в памяти. Стереотипы функционируют на основе спонтанного восприятия по принципу: «Нам говорят об окружающем мире до того, как мы его увидим и оценим». Многие из них возникают стихийно, что обусловлено потребностью в экономии внимания в процессе усвоения опыта других людей и предшествующих поколений, который закреплен в виде привычных представлений. Социальные стереотипы зачастую охватывают не существенные, а наиболее броские, яркие черты явления или события. Оценка их, соответствующая стереотипу, в большинстве случаев принимается без доказательств и считается наиболее правильной, а всякая другая подвергается сомнению.
Стереотип однозначен, он делит мир лишь на две категории: «знакомое» и «незнакомое». «Знакомое» становится синонимом «хорошего», а «незнакомое» — синонимом «плохого».
Стереотипы выделяют объекты таким образом, что слегка знакомое видится как очень знакомое, а мало знакомое воспринимается как остро враждебное.
Социальные стереотипы:

• оказывают непосредственное влияние на поведение и деятельность людей и получение ими нового опыта;
• возникают чаще всего стихийно;
• служат защите сложившихся традиций и представлений;
• несут в себе оценочный элемент в виде эмоционального отношения к объекту, но в то же время однозначны: «да» или «нет», «свой» или «чужой», т.е. или негативны, или позитивны;
• экономят мышление и суммируют исторический опыт;
• не отражают действительность, а являются знаком последней;
• предельно устойчивы, но в то же время и изменяемы;
• не могут быть абсолютно истинными, но могут основываться на близких к действительности представлениях, иногда могут быть абсолютно ложными;
• становятся более отчетливыми и враждебными, когда возникает социальная напряженность между группами.

Социальный стереотип выступает формой наиболее концентрированного проявления социальной установки. Исследования стереотипа показали, что наибольшую устойчивость и действенность он обнаруживает тогда, когда его контуры (при всей их четкости) оставляют человеку определенный простор для индивидуальной «достройки» общепринятого образа, для проявления активности ищущего выхода психологического напряжения, возникающего в результате расхождения образа, фиксированного в социальной установке и складывающегося в конкретных условиях.
Социальный стереотип, не дающий индивиду такой возможности, теряет свой ореол и превращается в простой штамп. Пространство, оставляемое для заполнения, играет особую функциональную роль и есть не что иное, как поле реализации индивидом незаметно накапливающихся изменений в социальной системе. «Достройка» стереотипа происходит неосознанно, но если она воссоздает отраженную в ней действительность адекватно, то немедленно начинает распространяться в данной социальной общности и исподволь заполняет старую форму новым содержанием.
Становление социального стереотипа — процесс длительный. В ходе его множество индивидуальных впечатлений, мнений, образов, существующих в сознании различных людей, сливается в единую модель. Необходимо время, чтобы получить достаточное количество разнообразной информации о предмете, отражением которого является стереотип. Нужно, чтобы каждая из образовавшихся установок пустила корни, закрепилась, чтобы эти фиксированные установки сплелись в образ, в высшей степени обобщенный и стандартизированный для множества людей, и закрепили его в системе предрасположенности.
В последние десятилетия в связи с общей переориентировкой западной психологии от эмпирии к теории появились концепции, претендующие на теоретическое освещение данной проблематики.
Американский психолог Г. Тэжфел разработал специальный подход, заключающийся в такой последовательности анализа содержания и роли социального стереотипа, который дает возможность правильно понять его функции. Он выделил следующие социальные функции стереотипа:
социальной причинности, ориентирующую на необходимость осмысления источника возникновения стереотипа и оправдание действий, совершаемых или планируемых против «враждебной» группы;
дифференциации, оправдывающую формирование позитивно-ценностной оценки собственной группы в отличие от всех других общностей [297. — С. 45-46].
Тэжфел доказал, что при формировании социальных и особенно этнических стереотипов функционирование процесса категоризации редко бывает нейтральным, так как:

• представители различных групп стремятся отстаивать и преувеличивать свою позитивно-ценностную психологическую определенность перед другими общностями;
• группы выбирают или переоценивают (абсолютизируют) характеристики, соответствующие их преимущественно позитивному социальному статусу, который выглядит значительно выше статуса других общностей [297. — С. 60].

Вместе с тем в это время проявляется также определенная тенденция, представленная в виде четырех взаимосвязанных процессов: 1) максимизации межгрупповых различий; 2) максимизации внутригруппового сходства; 3) минимизации межгруппового сходства; 4) минимизации внутригрупповых различий.
Именно эта тенденция и является самой существенной психологической характеристикой и отличительной чертой стереотипизации, а отнюдь не предубежденность, враждебность или другие негативные характеристики, означающие хотя и весьма распространенный, но все-таки частный случай конкретного содержания стереотипа.
Национальные стереотипы образуются в результате функционирования национальных обычаев, традиций и нравов. Игнорировать последние — значит отрицать нормальные и естественные различия между нациями. Но первые и вторые нельзя и отождествлять. «Функциональное поле стереотипов — граница сознательного и бессознательного, формирующихся психологических структур восприятия, тогда как культурные традиции, обычаи и т.д. являются объективизированными, чаще всего осознанными, — считают российские психологи. — Словом, традиции и обычаи отличает их объективизированная общая значимость, открытость для других людей, стереотипы же остаются на уровне скрытых субъективных умонастроений, которые индивид и общество чаще всего от "чужих" намеренно скрывают» [224. — С. 14].
Национальные стереотипы аккумулировали исторический опыт нации, вобрали в себя сотни, а может, тысячи привычек предшествовавших поколений, все доброе и злое из прошлого. Ломать такого рода стереотипы означало бы пытаться лишить нацию ее корней, ее исторической памяти.
В то же время национальный стереотип позволяет человеку без лишних размышлений соотнести собственную оценку любого явления с ценностной шкалой своей этнической общности. Желая соответствовать ожиданиям последней (иначе легко попасть в категорию изгоев), люди невольно определяют свои национальные ориентации в рамках, диктуемых этой шкалой. Можно объяснить силу воздействия национальных стереотипов их глубокой родственной связью с традиционализмом мифологического сознания. Многие сегодняшние национальные стереотипы восходят ко временам глубокой древности, к народным эпосам, бережно передаваемым из поколения в поколение. Или объяснить воздействие национальных стереотипов можно тем, что каждое племя, народность, нация в определенную историческую эпоху обладают рядом психологических свойств, присущих данной этнической общности и не присущих (или свойственных в меньшей степени) другой.
Исходные географические, экономические и исторические условия породили значительные различия в психологии таких некогда единых по этническим признакам и теперь еще близких по происхождению, языку и ступени общественного развития представителей разных государств, как американцы, австралийцы, новозеландцы и канадцы. В результате возникли заметно отличающиеся народы со своими собственными специфическими традициями, у которых по-разному складываются взаимоотношения в семье, между полами, между возрастами, неодинаково воспринимаются одни и те же религиозные представления и т.д.
Национальные стереотипы существуют в форме стереотипов национального поведения и стереотипов восприятия.
Стереотипы национального (этнического) поведения — устойчивые схематизированные модели поведения, являющиеся результатом национально осмысленного опыта и свойственные всем представителям данной этнической общности. Они позволяют ускорить процесс познания окружающей действительности и принятия решений. С их помощью осуществляются типологизация ситуаций и выбор ответных реакций.
Причинная интерпретация наблюдаемого или прогнозируемого поведения представителей собственной и чужих групп отражает характер межэтнических отношений и приводит к различной степени субъективной близости или отдаленности этнических групп друг от друга. На обыденном уровне этнического сознания это отражается в этноинтегрирующих и этнодифференцирующих признаках воспринимаемого поведения.
Знание стереотипов национального поведения дает возможность прогнозировать действия, реакции индивидов, принадлежащих к конкретной этнической группе, общности. Вместе с тем реакция в соответствии со стереотипами национального поведения может стать малоэффективной в условиях неоднозначности и усложненности ситуации, что ведет к деформации межличностного взаимодействия, усугублению возникшего непонимания в ходе общения между индивидами.
Стереотипы национального поведения в повседневной жизни находятся в тесной взаимосвязи с правилами и нормами национального этикета. В экстремальных ситуациях они облегчают поведение и деятельность, позволяют экономить время и усилия, снимать напряженность.
Проявляются стереотипы национального поведения как на внутригрупповом, так и на межгрупповом уровне. Последний определяет само содержание этих стереотипов. В зависимости от состояния межэтнических отношений стереотипы национального поведения могут приобретать позитивный или негативный характер. Стереотипы национального поведения включены в общую систему межгрупповых форм социального восприятия.
Национальные стереотипы восприятия — это устойчивые образы, сложившиеся у представителей тех или иных этнических общностей и проявляющиеся в тесной взаимосвязи своих когнитивных и эмоционально-оценочных компонентов. Механизм их функционирования может быть представлен следующим образом. Сознание представителя конкретной этнической общности, давая первичную оценку различным воспринимаемым явлениям и объектам, сразу же делит их на «знакомые» и «незнакомые». Поскольку человек опирается прежде всего на личный опыт, знакомое классифицируется обычно как «свое», а незнакомое — как «чужое». Первое, как правило, воспринимается позитивно, второе же — порой враждебно. Таким образом, собственная национальная атрибутика оценивается со знаком «плюс», а все чужое, выходящее за рамки привычного, становится причиной негативного отношения. «При восприятии людей других культур и рассчитает российский психолог В.С.Агеев, — существуют определенные "ключи", посредством которых человек свободно воспринимает представителей своего круга, но "ключи" далеко не всегда срабатывают, когда воспринимаются представители несхожих культур» [4. — С. 45].
Во всех случаях, когда не срабатывают «ключи» восприятия членов других групп, человеку не остается ничего другого, как воспринимать представителей другого этноса по определенным схемам. Этим объясняется живучесть стереотипов восприятия. В них отражается не только неумение принять и понять людей, отличающихся от воспринимающего по каким-то значимым параметрам, но и определенная предубежденность. Вот как описывает подобный механизм восприятия Р. Левонтин: «Хотя белые американцы каждый день видят тысячи черных американцев в городах, где те и другие работают, они продолжают испытывать трудности при необходимости отличать их друг от друга. Если мы не хотим прийти к выводу, что белым людям не хватает биологически детерминированных способностей воспринимать различия, которые очевидны любому черному человеку, мы должны заключить, что эти белые из-за социальной значимости расовых различий в Соединенных Штатах просто не считают черных людьми, обладающими индивидуальностью. Хотя черные и белые ходят по одним и тем же улицам и ездят в одном и том же метро в Нью-Йорке, они живут в различных "социальных пространствах"» [132. — С. 18].
В результате очень часто получается так, что главные функции национальных стереотипов сводятся к тому, что они служат оправданием враждебности личности на межэтническом уровне и выполняют функцию позитивной ценностной дифференциации собственной группы.
Исследование когнитивно-эмоциональных характеристик национальных стереотипов предполагает выявление типичных эмоциональных реакций на этнические объекты, анализ характера и специфики устойчивого отношения к представителям другой национальности.
Даже первоначальное поверхностное знание об этническом объекте уже порождает определенное отношение притяжения (симпатия, заинтересованность), отталкивания (неприязнь, антипатия) или безразличия к представителям другой этнической группы.
Значительную роль здесь играет явление этноцентризма, согласно которому собственная группа является центром всего, а все другие общности, да и все окружающее в целом шкалируется и оценивается в сопоставлении с ней. Этноцентризму свойственно пассивное самолюбование и самомнение, причем даже негативная оценка других по собственным меркам может совершенно не проявляться во внешних реакциях, скрываться под маской добропорядочности и доброжелательности.
Понятие «этноцентризм» ввел в научный обиход в начале XX в. американский ученый У. Самнер. Позиции зарубежных психологов в объяснении влияния этноцентризма на процесс формирования этнических стереотипов и предрассудков основываются на двух подходах.
По мнению сторонников одного из них, почва, на которой развивается этноцентризм, — это конкуренция и борьба между группами за обладание определенными ресурсами. Этноцентризм возникает как реакция на конфликт и угрозу со стороны других групп. В основу этого подхода заложен постулат о существовании изначальной межгрупповой враждебности [288].
Более многочисленная группа ученых, придерживающихся второго подхода, считает этноцентризм одной из самых существенных, базовых характеристик личности, определяющей враждебный характер ее поведения в межэтнических отношениях [296]. В этом случае конфликт между группами интерпретируется как проективный симптом внутренних психологических состояний индивида (например, врожденной агрессивности).
Качественное изменение этноцентризма происходит в тех случаях, когда он наполняется политическим и идеологическим содержанием, т.е. из сугубо внутреннего отношения превращается во внешнюю готовность к действиям. Наиболее часто встречающимся примером политизированных движений, с которыми увязывают стратегию поведения одного этноса по отношению к другим, является понятие национализм. Данный термин заимствован из французского языка, но в своем функционировании в нашей стране претерпел определенную смысловую трансформацию, приняв в основном негативную окраску. Для большинства русскоязычных народов национализм — это система воззрений, чувств и практических действий, сущностью которых является утверждение своей национальной исключительности, национальной обособленности и самодостаточности, сочетающееся с умалением или даже игнорированием достоинств других народов.
В ряде случаев представления о чужой группе могут возникать даже через «третьих лиц», без непосредственных контактов. В результате формируется лишь приблизительное, упрощенное представление об основных свойствах и признаках той или иной этнической группы.
Психологической основой формирования негативных национальных стереотипов служат предубеждения, определяющей характеристикой которых является отрицательный эмоциональный фон. Преломление предубеждений сквозь призму этноцентризма приводит к усилению отрицательных аффективных моментов в структуре национальных стереотипов и превращает их в национальные предрассудки.
Национальные предрассудки представляют собой неадекватные и искажающие действительность установки, вырабатываемые этнической общностью по отношению к другим группам и отличающиеся большой живучестью и консервативностью.
Их основное назначение заключается в формировании определенной предубежденности членов этнической общности в отношении соответствующих объектов.
Функционирование национальных предрассудков способствует сохранению социальной дистанции между этническими общностями. Формируются они под влиянием социально-экономических условий существования этноса, его культуры, образа жизни, поведения.
Именно отрицательный эмоциональный заряд национальных предрассудков обусловливает ту иррациональность, которая характерна для регулятивной функции, выполняемой национальными предрассудками в процессе межнационального общения. Сформирование системы национальных стереотипов является той основой, на которой строится соответствующее поведение по отношению к представителям других этнических групп.
Сам по себе процесс стереотипизации не плох и не хорош; он выполняет объективно необходимую функцию, позволяя быстро, просто и во многих случаях достаточно надежно дифференцировать, упрощать социальное окружение индивида.
Стереотипизация становится «плохой» в том случае, когда имеет своей основой предвзятость, предубежденность по отношению к какому-либо этносу и его конкретным представителям, искажает какие-то особенности и черты людей и поэтому выступает серьезным препятствием для взаимопонимания между представителями разных наций.
Национальные стереотипы принято подразделять на автостереотипы и гетеростереотипы.
Автостереотипы — это мнения, суждения, оценки, относимые к своей этнической общности ее представителями. Как правило, автостереотипы содержат комплекс положительных оценок. При формировании автостереотипов большую роль играют факты истории, широко известные представителям данной этнической группы. Известно, что многие события и явления далекого прошлого и сегодня составляют часть социального опыта разных народов, включаясь в систему их специфически национальных символов.
Гетеростереотипы представляют собой совокупность оценочных суждений о других народах. Обычно они скудны по содержанию и выражают лишь мнение о наиболее отчетливо проявляющихся чертах той нации, о которой идет речь, не претендуя на исчерпывающую ее характеристику.
Гетеростереотипы могут быть как положительными, так и отрицательными — в зависимости от исторического опыта взаимодействия данных народов. То, что применительно к собственному народу называется разумной экономией, применительно к другим может именоваться скупостью. То, что у себя характеризуется как настойчивость, твердость характера, у «чужака» называется упрямством. Один и тот же психологический комплекс в зависимости от отношения к его носителю может называться и непосредственностью, и безответственностью.
Нередко гетеростереотипы отражают представления, бытующие в определенных группах населения. Например, в ходе специального исследования, проведенного в Ленинграде среди представителей интеллигенции, были зафиксированы следующие высказывания: «Русский — добрый, трудолюбивый, патриот, безалаберный. Украинец – веселый, трудолюбивый, хитрый, скупой, гостеприимный. Татарин — хитрый, злой, скрытный, жестокий, националист. Американец — деловой, общительный, практичный, энергичный, запрограммированный. Поляк — националист, гордый, ленивый, замкнутый, хитрый» [Психологический журнал. — 1989. -№ 4. -С. 41].
Следует отметить, что, содержание этностереотипа часто зависит от проявления психологических характеристик его носителя, таких, как уровень развития, интеллект, образование, воспитание. Склонность оперировать жесткими стереотипами говорит о неумении представителя той или иной этнической общности самостоятельно сопоставлять факты, творчески подходить к ситуации. Представители интеллигенции, как правило, стремятся смягчить свои суждения о других людях. Враждебность к национальным меньшинствам может быть связана с внутренним невротизмом человека, который проецирует свое внутреннее беспокойство вовне, на представителей других этнических общностей.
Иногда в стереотипах отражаются взаимно противоречивые представления об одной и той же нации. Их проявление меньше зависит от реальных психологических особенностей описываемого народа, чем от ряда других факторов. Важнейшими из этих факторов выступают политические взаимоотношения между государствами: национальные стереотипы скорее свидетельствуют о чувстве вражды или дружбы, чем являются объективным отражением характеристик того или иного народа.
Характерным примером подобного рода гетеростереотипов служит суждение эстонского профессора Тийта Маде, высказанное им в интервью шведской газете «Свенска дагбладет». Он утверждал: «Русские на протяжении столетий жили под монгольским или татарским игом, и поэтому с этнической точки зрения они отчасти смешанная нация. Редко можно найти приятного, дружелюбного и добродушного русского. ...Сегодня русский народ – смесь тех народов, которые однажды насиловали русских женщин — отсюда эта агрессивность...» [цит. по: 105. — С. 48].
Стереотипное восприятие «чужого» этноса характеризует не столько его, сколько этнос, в котором оно образовалось и бытует. Так, Н. А. Ерофеев подчеркивает: «Этнические представления отражают не одну, а две реальности или, точнее, два народа — и тот, чей образ формируется в сознании другого народа, и тот, в среде которого эти представления слагаются и получают распространение» [цит. по: 106. — С. 21]. Действительно, оценки определенной этнической общности со стороны разных наций часто не только весьма различны, но, случается, и противоположны.
Национальные стереотипы могут и изменяться. Например, психолог Д. Сиго в ноябре 1941 г. фиксировал, что в стереотип восприятия японцев со стороны американцев включались такие черты, как «вежливость, честолюбие, следование своим традициям», а после нападения японцев на Пирл-Харбор характеристики «вежливые» и «трудолюбивые» исчезли из содержания этностереотипа, в котором появились суждения о японцах как «лживых, националистически настроенных и коварных людях» [296. — С. 123]. Или другой пример. До объявления США войны Германии в стереотип восприятия немцев со стороны американцев входили такие черты, как «трудолюбие, научный склад ума, флегматичность, националистичность». Но стоило США вступить в войну, и в этностереотипе сразу появились такие характеристики, как «агрессивность, жестокость, надменность» немцев [282].
Социальные психологи считают, что на изменение стереотипов влияют следующие факторы:

• условия и особенности социализации человека (процесс формирования системы стереотипных представлений отдельного индивида находится в прямой зависимости от изменяющихся общественных условий, политики, культуры, совершенствования и развития духовной жизни общества, а также от бытовых условий, семейного воспитания, круга сверстников, личного опыта, опыта общения и деятельности, направленности личности и т.д.);
• уровень образования и интеллектуального развития (чем более образован человек и чем выше его интеллектуальное развитие, тем менее подвержен он воздействию национальных предрассудков);
• личный опыт контактов и взаимодействия со стереотипизируемым объектом (непосредственное взаимодействие снижает уровень стереотипичности оценок и суждений).

Огромное влияние на формирование и изменение стереотипов оказывают аффекты и эмоции. Позитивный аффект может снижать тенденцию к стереотипизации или влиять на те процессы, которые происходят во время нее. Стереотипы могут радикально меняться в ответ на драматические или крайне яркие события. Западные психологи приводят пример: чье-либо представление об аккуратности и пунктуальности, свойственных немцам, может быть пересмотрено, если человек сталкивается с немцем, который опаздывает на встречи и теряет билет на самолет. Таким образом, считают социальные психологи, информация об одном-двух представителях определенной национальности, которая сильно противоречит сложившемуся этническому стереотипу, может вызвать аффект и резкое изменение этого стереотипа.

Вопросы и задания для самоконтроля

• Перечислите явления и процессы, которые лежат в основе функционирования этнопсихологических феноменов.
• Охарактеризуйте особенности межнационального взаимодействия.
• Дайте определение национальной (этнической) установки.
• Что представляет собой национальный (этнический) стереотип?
• Опишите механизмы функционирования национальных установок и стереотипов.

Направления дальнейшего совершенствования знаний

• Опишите механизмы влияния национально-психологических особенностей на деятельность людей.
• Опишите, какие, на ваш взгляд, национальные предрассудки мешают взаимодействию представителей разных народов.
• Подумайте, почему неправильные использование и учет национальных установок и стереотипов могут приводить к появлению трудностей в межнациональном общении и взаимодействии людей.

Комментарии (2)
Обратно в раздел психология