Библиотека

Теология

Конфессии

Иностранные языки

Другие проекты







Ваш комментарий о книге

Ждан А. История психологии. От Античности до наших дней

ОГЛАВЛЕНИЕ

Мы должны рассматривать себя в связи и в отношении с прежним; даже отрицая его, мы опираемся на него.
Л. С. Выготский
Специфика научного труда предполагает необходимость иметь информацию о прошлом. Собственное исследование должно быть органически связано с историей изучаемого вопроса, ибо нет такой проблемы в современной науке, которая могла бы решаться без учета предшествующей истории. «История вопроса непосредственно переходит в постановку проблемы исследования. Последняя должна органически вытекать из первой. Глубина, фундаментальность этой части исследования является в настоящее время в психологической науке одним из необходимейших условий, определяющих научную ценность данной работы»,— писал Б. М. Теп-лов 1. Ближайшая история, охватывающая наше столетие, органически входит в современность: учение о целостности в гештальтпсихологии, о бессознательном в глубинной психологии, понимание мышления в Вюрц-бургской школе и др. составляют основу современных исследований, но материал более отдаленной и даже совсем далекой истории «не отрицается полностью, понимание его ограниченности не препятствует частичному включению его в более широкую систему знаний»2.
Владение историей, конечно, не ограничивается воспроизведением воззрений прошлого. В полной мере историческое прошлое может служить настоящему только в том случае, если оно используется в целях решения актуальных проблем. К. Левин в статье «Конфликт между аристотелевским и галилеевским способами мышления в современной психологии», сопоставляя теоретиче-
Теплое Б. М. О культуре научного исследования//Иэбранные
труды. М., 1985. Т. II. С. 313.
Эйнштейн А., Инфельд Л. Эволюция физики. JVL 1965.
С. 125.


ские конструкции Аристотеля и Галилея в контексте насущных проблем современной экспериментальной и теоретической психологии, писал: «Моя цель — не истори* ческая, скорее, я считаю, что некоторые вопросы, имеющие огромное значение для перестройки теорий современной психологии, могут быть разрешены и более точно сформулированы с помощью такого сравнения, которое обеспечит взгляд, выходящий за рамки трудностей сегодняшнего дня»3.
Обращение к истории в связи с разработкой новых путей психологического исследования характерно для всего творчества Л. С. Выготского4.
В постоянном споре с основными психологическим» направлениями создавал свою теорию установки Д. Н. Узнадзе. С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев,. Б. Г. Ананьев, Б. М. Теплов, П. Я. Гальперин много внимания уделяли истории психологии, хотя ни для одного из них она не была областью специального исследования. Рассматривая проблему значения истории психологии, М. Г. Ярошевский называет такое обращение к истории «творческим диалогом с прошлым»5.
Конечно, для того чтобы говорить об аристотелевском способе мышления, необходимо хорошо знать труд» Аристотеля. Подобно тому как исполнение музыкального произведения может стать выразительным только после освоения его технической стороны, так и использование истории в современном исследовании становится возможным только на основе знания всего конкретного» материала, накопленного наукой. Отсюда возникает необходимость истории психологии как специальной области исследования, изучающей достижения психологии на протяжении всего пути ее исторического развития.
Знание истории психологии необходимо для понимания различных теорий и направлений современной психологии, путей и тенденций ее развития. Только включение в исторический контекст позволяет понять их сущность, выявить их исходные позиции, оценить подлинную новизну и осознать их исторический смысл.
* Lewin К. A dynamic Theory of Personality. N. Y., 1965. P. Г,
4  См., например, его «Исторический смысл психологического
кризиса»; «Учение об эмоциях. Историко-психологическое исследог-
вание» и др.
Ярошевский М. Г. История психологии. 3-е изд. М.„ 1985..
С. 6—9.
4


Изучение истории психологии имеет большое образовательно-нравственное значение. «История более полезна, она полна мудрости»,— писал итальянский философ-гуманист XV в. Лоренцо Валла. Она знакомит нас с жизнью людей науки, раскрывает полную драматизма борьбу во имя истины, вызывает разнообразные чувства: от почтительного восхищения до разочарования и недоумения.
Предмет истории
психологии
В отличие от предмета и методов психологии, в истории психологии изучается не сама психическая реальность, но представления о ней, какими они были на разных этапах поступательного развития науки.
Сама историческая мысль также имеет историю. История исторической науки есть историография. Ее предмет — характеристика историков, историографических концепций.
Задачей истории психологии является анализ возникновения и дальнейшего развития научных знаний о психике. Знания, полученные в ходе обыденной практической деятельности, религиозные представления о психике, результаты ненаучных способов умственной деятельности при этом не рассматриваются.
За всю историю развития психологических знаний известны три определения предмета психологии: как науки о душе, о сознании, о поведении. Новая постановка проблемы предмета психологии была намечена К. Марксом и развита в основанной на марксистской философии советской психологии. Маркс писал: «История промышленности и возникшее предметное бытие промышленности является раскрытой книгой человеческих сущностных сил, чувственно представшей перед нами человеческой психологией. Поэтому такая психология, для которой эта книга закрыта, не может стать действительно содержательной и реальной наукой»в.
В связи с историческим фактом изменчивости взглядов на предмет психологии возникает проблема преемственности, т. е. поступательного развития знания и про-
Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 123.
5


тресса в психологической науке. В целом развитие психологии от науки о душе к науке о деятельностном происхождении психики и сознания свидетельствует о прогрессе психологических знаний, если критерием про-тресса считать степень приближенности к познанию изучаемого объекта — психического. В рамках науки о душе психология была скована понятием души как объяснительным принципом. Отказ от него и переход к изучению сознания связаны с выделением психики (правда, лишь сознаваемой психики) в качестве объекта исследования. При этом сознание выступало одновременно и как предмет изучения, и как объяснительный принцип. Психология как наука о поведении была направ-.лена на преодоление субъективизма психологии сознания и вышла на пути объективного исследования. Но этот прогрессивный шаг был сделан за счет утраты самого объекта изучения — психики и сознания. На последнем к настоящему моменту этапе развития психологической мысли восстанавливается единство исторически разорванных сознания и поведения (деятельности) за счет реального осуществления объективного подхода к психологическому познанию.
Если в целом история свидетельствует о неуклонном прогрессе психологических знаний, то на отдельных отрезках пути ее развития положение является более сложным. Не всегда то знание, которое появилось позже, оказывалось одновременно и более содержательным, прогрессивным во всех своих аспектах; нередко в новой концепции отбрасывалось то положительное, что было в старой. Так, гештальтпсихология, выступившая против -ассоцианизма, в глобальной критике этого направления утратила проблему развития и превратилась в антигенетическую теорию, что существенно ограничило ее объяснительные возможности.
Развитие науки, в том числе и психологии, не линейный, а очень сложный процесс, на пути которого возможны зигзаги, неузнавание открытий, возвраты к уже пройденным решениям, «топтание на месте». В целом прослеживание процесса роста психологических знаний в хронологической последовательности их появления при постоянном внимании к оценке достижений — и потерь — на каждом временном этапе раскрывает все новые и новые стороны психической реальности и все полнее объясняет их.


Периодизация истории психологии
¦
Психология имеет многовековую историю: первые научные представления возникли в VI в. до н. э. Поэтому встает вопрос о периодизации истории психологии, задачей которой является расчленение этого процесса, выделение этапов, определение содержания каждого из них.
В истории психологии различаются два больших периода: первый, когда психологические знания развивались в недрах философии, а также других наук, прежде всего естествознания; второй — когда психология: развивалась как самостоятельная наука. Они несоизмеримы по времени: первый период (VI в. до н. э.— середина XIX в.) охватывает около 2,5 тысячи лет, второй — чуть больше столетия (середина XIX в.— настоящее время). По словам Г. Эббингауза, психология имеет долгое-прошлое, но очень краткую историю7. Выделение этих: двух периодов не требует специальных обоснований, так как его критерии очевидны, но поскольку каждый и& них растягивается на столетия, необходима более дроб-ная периодизация. Ее можно проводить по чисто формальным признакам — хронологическому (можно различать историю психологии XVII в., историю психологии; XVIII в. и т. п.), пространственно-территориальному (история психологии в Мексике, история психологии в Ан« глии и т. п.), можно различать периодизацию мировой-и отечественной психологии8. Учитывая условность. всякой периодизации и принимая во внимание неразработанность этой проблемы, следует рассматривать предлагаемую далее периодизацию истории психологии лишь как один из возможных ее вариантов. В ней истории отечественной психологической мысли включена составной частью в историю развития мировой науки. В качестве основания для разделения этого процесса на этапы-были выбраны содержательные критерии, определявшие-смену взглядов на природу психического и отличающие-каждый из этапов (см. схему).
7  Цит. по: Boring E. A History of Experimental Psychology.
N. Y., 1929. P. 385.
Будилова ?. А. О периодизации истории психологии в СССР//
//Актуальные проблемы истории и теории психологии. Материалы
конференции. Ереван, 1976.
7!


Развитие психологии в рамках философии

Хронология

Содержание атапа

Итоги

VI в. до

Возникновение    пер-

Выделение  науки о   душе и фор-

н. э. —

вых научных представ-

мирование   двух  направлений   мате-

V в.

лений о   психике  н их

риализма  и  идеализма;   формирова-

 

п е р во на чал ьное    ра эви -

ние первых   эмпирических   знаний о

 

тие

психических   процессах — ощущении (восприятии), памяти»   воображении, мышлении, аффектах, воле;  выделение проблемы соотношения  души и тела; указание на внутреннее чувство как способ познания

V-
^—       W   -^   п       V

Развитие    учения   о

*
Формирование  томистской   психо-

VIII, вв.

душе в   рамках   фило-

логии; начало опытной   методологии

софских   учений   и  на

исследования

базе медицинских   зна-

 

 

ний

 

XIV—    

Дальнейшее развитие

Отказ   от   понимания   души   как

XVI вв.

учения о душе в кон-

объекта исследования и объяснитель-

 

тексте развития анато-

ного принципа телесных и психичес-

 

мо-физиологических

ких явлений; введение термина «пси-

 

знаний  и  великих   от-

хология»

 

крытий XIV—XVI вв.

 

XVII-

Выделение   сознания

Формирование  эмпирической   интро-

середина XIX вв.

в качестве предмета ис-

спективной и ассоцианистской   пси-

следования и (формиро-

хологии;   возникновение  психофизи-

 

вание теоретических ос-

ческой и психофизиологической про-

 

нов психологии

блем;    понятие   о   бессознательной психике

Развитие психологии
как самостоятельной науки

Начало

Формирование естест-

Экспериментальные методы иссле-

XIX —

веннонаучных    предпо-

дования   деятельности  нервной   си-

60-е гг.

сылок  психологии как

стемы и органов   чувств;   формиро-

XIX в.

самостоятельной науки

вание   психофизики;    формирование

 

 

психометрии;   теории    ощущений  я восприятия

60-е гг.

Возникновение и пер-

Проникновение экспериментальных

XIX —

воначальное     развитие

методов в  психологию;   формирова-

конец

психологии   как   само-

ние теоретических  программ   психо-

XIX в.

стоятельной науки

логии;    возникновение    прикладных исследований в психологии; возник*

 

 

новение новых областей психология


Хронология

Содержание этапа

Итоги

10-е —

Открытый   кризис  в

Возникновение школ в зарубежной

середина

психологии

психологии: бихевиоризма, психоана-

30-х гг.

 

лиза, гештальтпсихологин, француз-

XX в.

 

ской социологической школы, понимающей психологии, индивидуальной психологии, аналитической психологии и др.
Возникновение советской психологии

20-е —

Становление     совет-

Создание теоретических основ пси-

30-е гг.

ской психологии

хологии на основах марксистской философии: теории установки, культурно-исторической теории, теории деятельности и др.; развитие прикладных областей в отечественной психологии — психотехники и педологии; развитие естественнонаучных представлений о физиологических механизмах психической деятельности и двигательных актов

Конец

Затухание  кризиса в

Эволюция научных школ периода

30-х —

зарубежной      психоло-

открытого кризиса. Необихевиоризм»

50-е гг.

гии.

неофрейдизм.   Возникновение  новых

 

Развитие     советской

отраслей и направлений:   генетичес-

 

психологии   в  области

кая психология,  персоналистические

 

теории

концепции личности и др.
Дискуссии в советской психологии (о перестройке  науки на основе

 

.

павловского учения, о теории уста-

 

 

новки). Развитие теории деятельности в советской психологии. Возник-

¦

 

новение теории поэтапного формиро-

 

¦ ™

вания умственных действий и понятий П. Я- Гальперина

60-е гг.—

Поиски новых теоре-

Возникновение новых направлений

настоящее

тических    подходов   в

в зарубежной   психологии:    гумани-

время

современной    зарубеж-

стическая  психология, логотерапия,

 

ной и советской психо-

когнитивная   психология,  марксист-

 

логии

ски-ориентированные теории.
Дискуссии в советской психологии о предмете психологии, по проблемам бессознательного, общения и др.

9

Закономерности историко-психологического процесса

Общей и основной закономерностью развития психологических научных знаний является борьба идей, прежде всего между материалистическим и идеалистическим пониманием психики. В разнообразных формах домарксистского материализма (механистического, вульгарного, естественнонаучного) выражается стремление понять психику и сознание как естественный процесс, как проявление жизни, ее материальных1 процессов. Материалистический подход направлен на причинное объяснение психики. В русле этого подхода уже в античности возникли и развивались во все последующие времена представления об обусловленности психических явлений материальными процессами мозга. Развитие материалистических представлений тесно связано с успехами в естествознании. Наивысшей формы они достигают в психологии, базирующейся на философии диалектического и исторического материализма.
В различных формах идеализма психика и сознание отделялись от процессов материального мира, обособлялись от него, превращались в особую — духовную — субстанцию, которая и по своему происхождению, и по своим свойствам, и по методам познания противопоставлялись материальному миру и практике. В идеализме психика предстает как особая духовная деятельность, отрешенная от всяких материальных связей, изучаемая абстрактно, «...так как идеализм, конечно, не знает действительной, чувственной деятельности как таковой»9.
Разделение психологии на материалистическую и идеалистическую проходит через всю историю развития епсихологии вплоть до настоящего времени. При этом каждое из направлений вносит свой вклад в познание психического. Так, идеалистические концепции заостряют внимание на проблеме качественного своеобразия психики в отличие от материальных процессов, проводят :идею активной деятельной природы духа. Внимание к этим сторонам психической реальности — факт прогрессивный. Поэтому изучение идеалистических психологических концепций, хотя в них и не открываются реальные пути познания выявляемых   закономерностей,   со-
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 1.
ао


ставляет неотъемлемую часть курса истории психологии.
Важной закономерностью развития психологической науки является ее направленность на выработку едино* теории. Особенно остро эта тенденция выступила в период открытого кризиса в психологии в начале XX в.,. когда «психология осознала, что для нее вопрос жизнет и смерти найти общий объяснительный принцип...»'10. Возникшие тогда новые направления (психоанализ, бихевиоризм, гештальтпсихология и др.) претендовали* именно на такую теорию. Анализируя их судьбу, Выготский выявил закономерную общую линию в их развитии:: от частных открытий в конкретной области к возникновению общих принципов и распространению их на всю психологию и, наконец, превращение в философскую систему и даже в мировоззрение, показав, что ни один иа-этих принципов не удовлетворяет статусу единственной теории в психологии. Однако объективная потребность-в ней остается важной движущей силой исторического процесса.
Предпринимаются попытки применить к истории психологии концепцию развития науки Т. Куна, использовать другие достижения в области философии науки.
Движущие силы и причины
исторического развития

психологических идей
Можно ли считать развитие психологических знаний процессом, определяемым лишь собственной логикой познания в соответствии с природой изучаемого объекта —психики? Как и всякая другая наука,.
психология обладает лишь относительной самостоятельностью, а психологи как ученые «находятся под господствующим влиянием экономического развития» 11. Сложные отношения науки и общества охарактеризовал-Л. С. Выготский: «Закономерность в смене и развитии: идей, возникновение и гибель понятий, даже смена классификаций и т. п.— может быть объяснено на почве связи данной науки с общей социально-культурной подпочвой данной эпохи, с общими условиями и законами научного  познания,  с теми  объективными  требованиями,.
10 Выготский Л. С. Собр. соч.: В 6 т. Т.  I. M,  1982. С. 309, 11 Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 34. С. 419.


которые предъявляет к научному познанию природа изучаемых явлений на данной стадии их исследования» 12.
В связи с вопросом о детерминации научного знания в современной философии науки ведутся оживленные дискуссии. И. Лакатос ввел понятия «внутренняя» и «внешняя» история науки, понимая под внутренней историей ту ее часть, которая вычленяется, опираясь на собственные критерии научности, стандарты рациональности. Признавая невозможность отделения научного знания от культуры в целом, Лакатос считал, что детерминирующее воздействие на его развитие оказывают только когнитивные факторы, наука обладает своей внутренней историей. Интерналистский подход к проблеме факторов развития научного знания критикуется сторонниками другого — экстерналистского — подхода, в соответствии с которым историю науки нельзя объяснить без обращения к социальным факторам, поэтому они должны быть использованы при теоретической реконструкции исторического процесса развития науки. В связи с этим невозможно провести жесткую границу между внутренней и внешней историей науки (Т. Кун, С Тулмин, М. Полани).
Поскольку признание воздействия социокультурного окружения на развитие науки является практически общепринятым, необходимо уточнить характер его влияния на развитие психологии.
Анализ развития психологических знаний требует изучения исторического фона. Однако простой синхронизации их с показателями уровня социально-экономического развития недостаточно: социальные условия в значительной степени влияют на выбор проблемы, а также на характер ее решения. Так, анализируя творчество 3. Фрейда, К. Нири пришел к выводу: «Толкование сновидений» является главным источником сведений о тех социальных и политических впечатлениях, которые с раннего возраста формировали мышление и мировоззрение создателя психоанализа» 3.
История психологии должна также учитывать особую ситуацию в науке в изучаемый период. Факт взаимосвязи психологии с другими науками характеризует ее раз-
« Выготский Л. С. Собр. соч. Т. 1. С. 302.
18 Нири К.  Философская  мысль в  Австро-Венгрии.    М.,   1987.
С. 111—113.
12


витие на всех этапах истории. Влияния математики, физики, астрономии, языкознания, физиологии, биологии, этнографии, логики  и др.  наук  на  психологию  разнообразны. Во-первых, в рамках этих наук накапливались знания о психических явлениях    (например,    изучение проблемы связи языка и мышления в трудах лингвистов А. Потебни, В. Гумбольдта и др., изучение времени реакции астрономами и др.)- Во-вторых, в психологии использовались  методы  этих  наук,  в  частности,  эксперимент был заимствован В. Вундтом из физиологии органов чувств, психофизики и психометрии. В-третьих, происходило использование научной методологии. Так, развитие механики в XVII и XVIII вв. обусловило возникновение  механистической  модели   поведения  животных (и частично человека) Р. Декарта, механистической концепции ассоциаций   Д. Гартли,   «ментальной    физики» Дж. Милля. Взаимодействие психологии с другими науками продолжается и в наши дни. Ж. Пиаже считал междисциплинарные связи особенностью как современного этапа в развитии психологии, так и ее будущего. В то же время он говорил, что «будущее психологии — это прежде всего ее собственное развитие» н. Здесь нет противоречия: связь с другими науками не должна превратиться в редукционизм, т. е. сведение психологических закономерностей к закономерностям других наук. Такое сведение угрожает психологии утратой собственного предмета. История психологии богата примерами, когда такая опасность    превращалась    в    реальность. В частности, в рефлексологии В. М. Бехтерева психика сводилась к сочетательным рефлексам. Но еще Ф. Энгельс писал: «Мы несомненно «сведем» когда-нибудь экспериментальным  путем  мышление к  молекулярным  и химическим движениям в мозгу; но разве этим исчерпывается сущность мышления?» 15
Учитывая связи психологии с другими науками и «обусловленность ее развития социокультурными факторами, необходимо раскрыть собственную логику развития ее идей как объективный процесс. В. И. Ленин подчеркивал, что прогресс науки подчинен общим диалектическим закономерностям, так что «из суммы относи-
14    Пиаже Ж. Психология, междисциплинарные связи и система
«аук. М., 1966. С. 1.
15    Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 563..


тельных истин в их развитии складывается абсолютная истина»16. «В теории познания, как и во всех других областях науки, следует рассуждать диалектически, т.е. не предполагать готовым и неизменным наше знание, а разбирать, каким образом из незнания является знание,. каким образом неполное» неточное знание становится более полным и более точным» 17. М. Г. Ярошевским разработан категориальный подход как историко-психо-логический метод, позволяющий осуществить это требование. Различая в науке три ряда концептуальных единиц— эмпирические данные (факты),теории и категории, М. Г. Ярошевский выделяет специфические конкретно-научные категории, воспроизводящие различные ' стороны психологической реальности: образ» действие» мотив, психосоциальные отношения, личность. Трансформация их содержания в ходе исторического развития психологических знаний путем включения в них все новых данных позволяет рассматривать категории как стадии последовательно развертывающегося знания о психической реальности. С помощью категориального анализа за сменой научных теорий» многообразием новых фактов становится возможным выделение существенных постоянных компонентов знаний, их инвариантного ядра.

Принципы историка-психологического анализа
Методология историко-психологическо-го исследования основывается на марксистско-ленинской философии в целом, открытых ею законах развития общества и человеческого познания и» в частности, ее принципах анализа истории науки.
Важнейшим из них является принцип историзма. Он требует «не забывать основной исторической связи» смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь» 18.
Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 18. С. 328. 17 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 18. С. 102. 1в Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 30. С. 351.
14


В историческом исследовании этот принцип становится основополагающим. Он требует от историка рассмотрения того или иного отрезка прошлого во всей полноте его конкретного содержания, в системе соответствующих социокультурных условий, как детерминируемый общей ситуацией в науке и рассматриваемый в сопоставлении с предшествующими знаниями. Это позволяет показать неповторимость и уникальность изучаемого явления. При этом необходимо «брать не отдельные факты, а всю совокупность относящихся к рассматриваемому вопросу фактов, без единого исключения, ибо иначе неизбежно возникает подозрение и вполне законное подозрение, в том, что факты были выбраны или подобраны произвольно, что вместо объективной связи и взаимозависимости исторических явлений в их целом, преподносится субъективная стряпня»19. В истории не должно быть белых пятен, забвения тех или иных исторических событий или лиц.
В соответствии с принципом историзма производится и оценка прошлого. В ней выявляется то новое, что содержит в себе рассматриваемое знание по сравнению с предшествующим этапом, ибо, как писал В. И. Ленин, «исторические заслуги судятся не по тому, чего не дали исторические деятели по сравнению с современными требованиями, а по тому, что они дали нового по сравнению со своими предшественниками*20. Одновременно должна быть раскрыта неизбежная ограниченность любого этапа в развитии знания в сравнении с более поздними его этапами. Именно так оценивали своих предшественников выдающиеся представители науки (см. например, оценки И. П. Павлова учения Гиппократа о темпераментах, понятия о рефлексе Р. Декарта и др.). Нарушением принципа историзма в понимании прошлого являются презентизм и антикваризм. Презентизм' ограничивает историческое исследование лишь тем, что обладает значимостью для настоящего этапа развития науки и вместо изучения исторического процесса развития науки во всей его полноте ориентируется на выделение лишь таких фрагментов его содержания, которые наиболее соответствуют современным взглядам. Конечно, такой подход правомерен для решения опре-
w Ленин В. И. Поля. собр. соч. Т. 39. С. 67. 20 Ленин Я. И. Поли. собр. соч. Т. 2. С. 166,


деленных исследовательских задач, предполагающих обязательную опору на достижения прошлого. Однако выборочный подход не может быть взят на вооружение, когда целью становится воссоздание истории науки в целом. Презентизм приводит к модернизации исторического процесса и противоречит принципу историзма.
Противоречит ему и антикваризм, т. е. такой подход, который рассматривает прошлую историю безотносительно к задачам современности, как нечто застывшее, окаменевшее. Такая «чистая история» превращается в простую регистрацию событий в их временной последовательности и не вписывается в практику современного научного исследования.
Отступлением от принципа историзма являются односторонность и схематизм изображения событий прошлой истории. В то же время требование целостности и конкретности, предъявляемое к исторической мысли, не только не исключает, но обязательно предполагает выявление в изучаемом явлении общей закономерности. Выполнение этого требования обеспечивается опорой на принцип единства логического и исторического, согласно которому историк должен не просто описать тот или иной этап исторически развивающегося знания, но представить его теоретически и, значит, выявить в нем нечто постоянное. Например, за исторически ограниченным эмпирическим материалом конкретных знаний о психике в античности выявляются скрывающиеся в нем (едва ли не все) важнейшие проблемы психологии. С другой стороны, следование принципу единства логического и исторического предостерегает от абсолютизации исторически ограниченных истин и позволяет оценивать их действительное значение. Так, представление о наследуемости интеллектуальных способностей, выдаваемое в натуралистических концепциях человека за естественное единственно возможное, т. е. закономерное и обязательное, в действительности должно быть оценено лишь как одно из объяснений, ограниченных рамками именно этой концепции и эмпирическим фактом интеллектуальных различий между людьми. Любое обобщение истории науки начинает пониматься не как застывшая структура, а исторически, т. е. в своем подлинном значении, как этап на бесконечном пути научного познания.
Историко-психологическое познание требует выявления социально-политической направленности,   идеологи-
16


ческой сущности психологических идей, что позволяет оценить их более адекватно. Например, анализируя логику развития фрейдизма, Выготский писал: «...доведенная до философской формы, казалось бы затуманенная многими наслоениями и очень далекая от непосредственных корней и породивших ее социальных причин, идея на самом деле только теперь открывает, чего она хочет,. что она есть, из каких социальных тенденций она возникла, каким классовым интересам служит. Только развившись в мировоззрение или приобретя связь с ним,. частная идея из научного факта опять, становится фактом социальной жизни, т. е. возвращается в то лоно, иа которого она возникла»21. Внимание к идеологической стороне психологических знаний способствует углублению понимания их собственно научного содержания: включение психологических концепций в контекст социальной жизни означает в то же время и проверку их истинности критерием социальной практики. Выявление идеологической сущности психологических концепций лишний раз указывает на ответственность ученого в связи с ролью, которую выполняет психологическая наука в жизни общества.
Такой подход противостоит как объективизму, рассматривающему научные концепции вне их реальной социальной роли в жизни общества, так и субъективизму в исторической науке. Проявляясь в оценках прошлого, в одностороннем подходе к отбору материала, в умалчивании каких-то фактов или деятелей и т. п., субъективизм приводит к одностороннему и, следовательно, искаженному представлению о пути  развития науки.
Как показали исследования М. Г. Ярошевского, в становлении научной картины психической жизни ключевая роль принадлежит принципу детерминизма22. Принцип детерминизма требует от историка умения раскрыть способ причинного объяснения психического как обусловленного порождающими его факторами. Согласно Ярошевскому, в истории представлены разные типы детерминизма: предмеханический, механический, биодетерминизм, психодетерминизм, социодетерминизм. Каждый из них противостоит индетерминизму в трактов-
21    Выготский Л. С. Собр. соч. Т. 1. С. 302.
22    Брошевский М, Г.  История психологин. М.,   1985


ке психических явлений как якобы возникающих спонтанно.
Принципы историко-психологического исследования в совокупности с конкретными методами составляют основу научного анализа исторического пути развития психологии.
Методы истории психологии
Большой реальной опасностью в истории психологии является эмпиризм, т. е. описатель-ность в представлении исторического материала. Опасность заключается, конечно, не в самом обращении к эмпирии, в качестве которой здесь выступают представления о психике в прошлом. «Эмпиризм в истории проявляется не в том, что обращаются к фактам, а в том, как обращаются с ними, в беспомощности перед лицом фактов. Работа, содержащая лишь нагромождение фактических данных, непроверенных, несистематизированных, необъясненных, теряет качество научного исследования и примыкает к разряду источников, нуждающихся в обработке»23.
Основной задачей методов и методик исторического исследования является изыскание источников, а затем внутренняя организация, систематизация исследуемого материала, который включает факты, теории, законы, (понятия. Вместе эти компоненты составляют эмпирию сторико-психологического исследования. Работа историка требует синтеза эмпирического и теоретического подходов к предмету исследования. Она предполагает как знание конкретного материала, так и владение методологией исторического исследования, принципами материалистической диалектики и исторического исследования, понятийным аппаратом историка, открывающими возможности для ориентировки в материале. Связь с современностью — одно из важных требований, предъявляемых к профессиональной деятельности историка, Ее необходимыми компонентами являются интуиция, -личностное отношение к событиям прошлого24.
23    Гулыга А. Н.  О характере исторического знания//Вопр. фи
лософии. 1962. № 9. С. 35.
24    Полани М. Личностное знание. М., 1985.
38


Некоторые из методов и методик историко-психоло-гического исследования заимствованы из гражданской истории, науковедения, философии науки. В связи с этим история психологии приобретает междисциплинарный характер.
Основным методом истории психологии является теоретическая реконструкция, описание и критический анализ научных систем прошлого. Такой анализ опирается* на методологические принципы исторического исследования и производится с позиции и по отношению к достижениям и проблемам современной психологии. Его результатом является ретроспективное воспроизведение' научных концепций, проблем, исследовательских методов-и т. п. в их исторической последовательности в соответствии с логикой предмета.
Одним из направлений исторического исследования? может быть научная школа: «Историко-научная реконструкция деятельности продуктивных научных школ позволяет приблизиться к пониманию детерминант и закономерностей генезиса развития новых концепций, методов исследовательских программ и целых направленийг в науке»25. Изучение научных школ является важными источником понимания механизма развития науки, поскольку позволяет раскрыть самую деятельность по производству знаний в контексте межличностных отношений, увидеть научное общение внутри коллектива школы, включая и такие формы взаимодействия между ее-членами в процессе совместного труда, как столкновение различных мнений, взаимная критика и т. п.
Специальных процедур требует изучение архивных: материалов. Это поиск, комментирование, снабжение-сносками, примечаниями и т. п.
В истории психологии применяется метод интервьюирования. Он представляет собой беседу по заранее составленному исследователем перечню вопросов, направленных на получение материалов в соответствии с конкретной задачей исследования. Примерами использования этого метода в истории психологии являются беседы Р. Ивенса, американского психолога, с К. Юнгом». Э. Джонесом, Э. Фроммом и др. Из советских исследо-
25 Умрихин В. В. Развитие советской школы дифференциальной; психофизиологии. М., 1987. С. 8.
19


вателей этим методом пользовались В. В. Умрихин» Й. А. Даниличева.
Биографический и автобиографический методы воссоздают атмосферу реальной жизни, являются источником знаний о духовном развитии ученого, этапах его научного труда. Метод играет огромную роль в пропаганде науки, дает уникальный материал о жизни людей науки, научном творчестве. В зарубежной науке наиболее интересной из работ такого рода является серия «История психологии в автобиографиях»—ред. К. Мэр-«чисон (1930—1967, т. 1—4) и Э. Боринг (1967—1974, т. 5, 6), в советской психологии — книга А. Р. Лурии «Этапы пройденного пути. Научная автобиография» (М., 1982).
Анализ научных ссылок, т. е. установление частоты ^.цитирования научных трудов, производится с целью получения сведений о связях между научными направлениями, о переднем крае науки и тенденциях ее развития. Значимость этого приема для изучения состояния и динамики научных иследовании ограничена, поскольку частота цитирования определяется не только объективной ценностью научного труда, но и другими факторами, влияющими на степень его известности в научном сообществе26. Так, из-за языковых барьеров отечествен-.ная психология недостаточно известна за рубежом. Названный прием может использоваться в историческом исследовании только в совокупности с другими методами.
Источники истории психологии
Ими являются все материалы, которые -отражают исторический процесс накопления психологических знаний, и прежде всего труды психологов прошлого, а также философов, в которых исследуются психологические проблемы.
Важным источником развития психологических знаний является общественная практика—-медицина, обучение и воспитание, юридическая практика, материальное производство и т. п. К настоящему времени наибо-
28 См.: Ярошевский М. Г., Марку сова В. А, Компьютер и этика цитирования// Природа. 1987. № 9. С. 100—107.
20


лее освоенной психологами областью оказалась медицина, особенно психиатрия. Е. А. Будилова27 проанализировала материалы суда присяжных, труды религиозных деятелей, юристов, военных теоретиков, Русского географического общества, этнографические сборники, труды психиатров, журналы и другие источники и показала становление социально-психологических проблем в русской науке XIX в. Интересные результаты по изысканию и анализу источников, содержащих психологические знания о труде и субъекте труда, получила О. Г. Носкова28. В трудах А. А. Никольской раскрываются истоки детской и педагогической психологии в дореволюционной России.
Источником психологических знаний являются также другие науки — естествознание (включая физику, химию, астрономию), языкознание, этнография, антропология и др. Этим определяется необходимость обращения историка психологии к истории других наук.
27 Будилова Е. А. Социально-психологические проблемы в русской науке. М., 1983.
28 См.: Носкова О. Г. Психологические знания о труде и трудящемся в России конца XIX — начала XX вв.: Канд. дисс. М., 1986.

Раздел первый
РАЗВИТИЕ                                                "
ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗНАНИЙ В РАМКАХ УЧЕНИЯ О ДУШЕ
Глава I
АНТИЧНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Представления о душе существовали уже в древнейшие времена и предшествовали первым научным взглядам на ее природу. Они возникали в системе первобытных верований людей, в мифологии. Художественное народное творчество — поэзия, сказки, а также религия проявляют большой интерес к душе. Эти донаучные и вненаучные представления очень своеобразны и отличаются от знаний о душе, которые развиваются в науке и философии, по способу их получения,. по форме их воплощения, по своему назначению. Душа рассматривается здесь как нечто сверхъестественное,. как «зверек в животном, человек внутри человека. Деятельность животного или человека объясняется присутствием этой души, а его успокоение во сне или в смерти объясняется ее отсутствием; сон или транс представляют собой временное, а смерть — постоянное отсутствие души. Так как смерть является постоянным отсутствием души, предохраниться от нее можно, либо закрыв душе выход из тела, либо, если она его покинула, добившись ее возвращения. Меры предосторожности, принимаемые дикарями для достижения одной из этих целей, выступают в виде запретов или табу, являющихся не чем иным, как правилами, предназначенными достигнуть постоянного присутствия или возвращения души»1.
В отличие от этого уже самые первые научные представления о душе направлены на объяснение души и ее функций. Они возникли в древней философии и составили учение о душе. Учение о душе является первой формой знаний, в системе которых начали развиваться психологические  представления:   «...психология   как  наука
Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1980. С. 205.
22


должна была начаться с идеи души»,— писал Л. С. Выготский. Она явилась «первой научной гипотезой древнего человека, огромным завоеванием мысли, которому мы сейчас обязаны существованием нашей науки»2.
Философия возникла в эпоху смены первобытно-общинного строя классовым рабовладельческим обществом почти одновременно как на Востоке — в Древней Индии, Древнем Китае, так и на Западе — в Древней Греции и Древнем Риме. Психологические проблемы явились частью философии, они возникали неизбежно, так как предметом философских размышлений, направленных на рациональное объяснение, был мир в целом, включая вопросы о человеке, его душе и т. п. В связи с этим встает проблема преемственности в развитии психологических знаний в странах Востока и Запада, проблема взаимовлияния психологической и философской мысли между Востоком и Западом. Контакты между народами, взаимодействие культур — постоянный фактор исторического развития народов. Известно, что Древняя Греция имела богатые связи со странами Ближнего Востока— Сирией, Вавилонией, Египтом. Однако в силу исторических условий развития к VI в. до н. э., когда в Древней Греции возникла философия, в Вавилонии и Древнем Египте она не сложилась: здесь продолжала свое существование религиозно-мифологическая идеология. В отношении научных знаний ряд народов Африки и Передней Азии опередили греков: у них раньше появилась письменность; у египетских и вавилонских жрецов развивались астрономические и математические знания. Эти знания активно усваивались древними греками. Ряд представлений о природе и психике созвучны в философских школах Древней Греции и Древней Индии и Китая. Например, поиск первоначал, первооснов природных явлений, понимание души как источника движения и приписывание психического всей физической природе, идея о переселении душ характерны для древнеиндийских, древнекитайских и древнегреческих мыслителей. Однако это созвучие идей еще не доказывает их проникновения в Древнюю Грецию из Индии и Китая. Исследования показали, что древнеиндийская философия явилась источником философской мысли всего Вос-
Выготский Л. С. Собр.  соч. Т.  1. М.,  1982. С. 429.
23


тока3. Определяющее влияние на последующее развитие европейской культуры оказала философия Древней Греции. Ф. Энгельс отмечал: «В многообразных формах греческой философии уже имеются в зародыше, в процессе возникновения почти все позднейшие типы мировоззрений»4. В античности сложились классические формы философии, в которых гармонично сочетались мировоззренческие этические и онтологические и гносеологические аспекты, они были связаны с науками и направлены на познание мира, утверждали роль опыта и разума. Психологические представления западноевропейской мысли берут свое начало от античности.
В то же время ученых Запада (философов и психологов, когда психология выделилась в самостоятельную область научного знания) привлекали восточная мысль, ее глубина, духовность, представления о человеке и путях его совершенствования, сила ее воздействия на людей. Большие различия между философией Востока и Запада, определяемые особенностями социально-экономического развития стран Запада и Востока, традициями их духовной жизни, затрудняют обобщение представлений о человеке в этих двух направлениях. Особенно большой интерес к Востоку замечается в психологии в XIX—XX вв. (например, в психоаналитической концепции К. Юнга, у Э. Фромма) в связи с обострившейся в условиях кризиса буржуазного общества потребностью в уяснении истинной сущности человека, духовности его устремлений и т. п.
Учитывая сказанное и принимая во внимание крайне недостаточную изученность древнеиндийской и древнекитайской психологии, начнем изложение процесса формирования психологических знаний с античности. Античная психология возникла и развивалась в условиях античного рабовладельческого общества как отражение запросов социальной практики и в тесной связи с наукой своего времени. Изменения, которые претерпевали рабовладельческая общественно-экономическая формация и положение личности в обществе на разных этапах ее истории, объясняют специфику в трактовке человека, в том числе учения о душе, смену аспектов и направлений
3 См.:  Щербатской Ф,  И.  Избранные труды по  буддизму.  М^ 1988.
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 5.
24


в подходах к проблемам, касающимся души. Античную психологию питал гуманизм греческой культуры с ее идеей полноты жизни как гармонии телесной и духовной сторон, культом живого, здорового прекрасного тела, любви к земной жизни. Ее отличают тонкий интеллектуализм, высокое отношение к разуму.
Велико значение античной психологии. Здесь начало всей научной психологии, всех ее основных проблем.
Основные положения материалистического учения о душе в античной психологии
Материалистическое учение о душе сложилось и развивалось как часть материалистической философии, которая возникла в VI в. до н. э. и явилась исторически первой формой древнегреческой философии. Вершиной античного материализма был атомистический материализм, родоначальниками которого являются Демокрит и его учитель Левкипп (V в. до н. э.). Демокрит действовал в период восходящего развития рабовладельческого строя, который сопровождался величайшим подъемом древнегреческой науки, искусства (архитектуры, скульптуры) и литературы. В эллинистический лериод учение Демокрита было развито Эпикуром (IV—III в. до н. э.) и его школой, известной в истории под названием «Сад». Последователем Эпикура в Риме в I в. до н. э. был Лукреций. Систему атомистического .материализма развивали стоики в первый материалистический период своего развития (III в. до н. э., основатели—Хризипп и Зенон). Далее будут рассмотрены лсихологические идеи античного атомистического материализма5.
Основой психологических воззрений этих философов был античный атомистический материализм. Согласно этой теории, все существующее состоит из двух начал — бытие (неделимые атомы) и небытие (пустота). Атомы — мельчайшие субстанции, неделимые и недоступные чувствам, различающиеся по форме, величине и подвижности. Все вещи образуются из составляющих их атомов. Так называемые    чувственные    качества — цвет,    вкус
5 См.: Материалисты Древней Греции/Под ред. М. А. Дынника. М„ 1955.
25


и т. п.— Демокрит не приписывал атомам. «Лишь в общем мнении существует цвет, в мнении — сладкое, в мнении — горькое, в действительности же существуют только атомы и пустота»6. Эти качества возникают в-человеческом восприятии и являются продуктом соединения атомов. На противоречивый характер этих положений обращали внимание уже античные комментаторы Демокрита. «Сводя чувственные качества к формам атомов, он в то же время говорит, что одно и то же одним кажется горьким, другим — сладким, третьим — еще иначе»7. Эпикур, следовавший Демокриту и принимавший его систему за ее естественность, считал, что и чувственные качества также существуют объективно. Он приписывал атомам вес, ибо необходимо, говорил он, чтобы тела двигались в силу тяжести. Эпикур внес в атомное учение идею самопроизвольного отклонения атомов, благодаря чему реально их движение происходит по кривым. Опираясь на это положение, Эпикур объясняет происхождение мира как результат столкновения атомов. Диалектический смысл идеи спонтанного отклонения атомов впервые раскрыл К. Маркс в своей докторской диссертации «Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура», оценив эту идею как указание на наличие в самой материи источника движения,— вопрос, который был наиболее трудным для всего механистического материализма.
Новые моменты в античный атомистический материализм внесли стоики. Они разработали учение о стадиях эволюции мира. На первоначальной стадии существуют только тончайшие частицы — атомы огня. Вселенная представляет сплошной разум. Потом начинается движение к отяжелению. Образование мира стоики рассматривали как превращение первоначального огня в парообразную массу, из которой затем образуются сначала неживая природа, затем растения, животные и, наконец, человек. Через некоторое время начинается обратный процесс, когда все возвращается к началу, снова превращается в огненный пар. Мировой цикл завершается. Потом следует новое образование мира, и в нем все будет происходить по тем же законам, пока все
6   См.: Материалисты Древней Греции... С. 61.
7   Там же. С. 81.
26


снова не будет уничтожено. Жизнь мира состоит из мировых циклов, которые бесконечно повторяются. Таким образом, над миром властвуют два начала; закономерность, с которой следуют возникновение и уничтожение, и рок или судьба как их проявление в единичной человеческой жизни.
На основе физических представлений разрабатывалось психологическое учение о душе, познании, чувствах, воле, а также ставились и решались практические вопросы в области человеческого поведения.
Учение о душе
в античном материализме
Демокрит понимал душу как причину движения тела. Душа материальна и состоит из самых мелких круглых, гладких, необыкновенно подвижных атомов, рассеянных по всему организму. Душа, как и огонь, состоит из этих атомов: она — это атомы огня по своей форме и активности. Когда мелкие частицы проникают в тяжелые, они вследствие того, что по своей природе никогда не бывают в покое, двигаясь, приводят тело в движение, становясь душой этих тяжелых тел. Таким образом, душа понимается как продукт распределения атомов в теле. Демокрит приписывал душе движения в материальном смысле как пространственное перемещение. Когда сложные тела распадаются, тогда маленькие выходят из них, рассеиваются в пространстве и пропадают. Значит, душа смертна и уничтожается вместе с телом. Когда мы дышим, мы втягиваем в себя частицы, составляющие душу, которые находятся в большом числе в воздухе; выдыхая, мы выбрасываем какую-то часть нашей души. Таким образом, душа непрерывно материально обновляется с каждым дыханием. Демокрит считал, что душа принадлежит всем, даже мертвому телу, но только у него очень мало души. Так Демокрит приходит к панпсихизму: все—и растения, и камни — имеет душу.
Болезнь — это изменение пропорции атомов. В старости число подвижных атомов уменьшается. В органах чувств мелкие атомы ближе всего к внешнему Миру, поэтому они приспособлены для внешнего восприятия. Особенно благоприятное соотношение легких и тяжелых
27


атомов в мозгу: он —место высших душевных функций, способности к познанию. Органом благородных страстей является сердце, чувственных желаний и вожделений— печень. Таким образом, Демокрит дает естественное понимание души. Душа выступает продуктом организации тела, а не является изначальным принципом. Она не существует вне тела. Ограниченностью взглядов Демокрита является количественный принцип, не позволяющий отличить психические процессы от материальных. Характерно, что, отличая душу от тела, Демокрит считает ее телом, хотя и особым телом. Античному материализму свойственна материализация душиз душа не только рассматривается в единстве с телом — в этом состоит признак всякого материалистического учения о душе, но сама является телом. При этом аргументом в пользу материальности души служит следующее рассуждение: если душа движет телом, значит, она сама телесна, поскольку механизм действия души на тело мыслился как материальный процесс по типу толчка. Доводы в пользу телесности души подробно развивает Лукреций.
Эпикур, Лукреций, а также стоики продолжили разработку представлений Демокрита о душе. По Эпикуру, душу имеют только те существа, которые могут ощущать. Стоики выделяли восемь частей души: управляющее начало (разум у человека или инстинкт у животных), от нее «происходит семь других частей души,. распространяющихся по телу наподобие щупалец осьминога. Пять из этих семи частей души составляют чувства: зрение, обоняние, слух, вкус, осязание. Зрение — это пневма, распространяющаяся от управляющей части до глаз; слух — это пневма, распространяющаяся от управляющей части до ушей; обоняние — это пневма, распространяющаяся от управляющей части до носа; вкус — это пневма, распространяющаяся от управляющей части до языка; осязание — это пневма, распространяющаяся от управляющей части до поверхности вещей, которых можно коснуться чувствами. Из остальных частей одна называется воспроизводящей; она пневма, распространяющаяся от управляющей части до детородных органов. Другая часть — это то, что Зенон называл голосом; она пневма, распространяющаяся от управляющей части до горла, языка и других органов речи. Управляющая часть помещается, словно в мироздании в на-
28


шей шарообразной голове»8. В учении стоиков о душе-проявляется рационализм, свойственный их мировоззрению в целом: разум является ведущей высшей частые* души. Лукреций различает дух и душу: дух называете» еще умом, он — душа души.
Учение о познании
В античном атомистическом материализме различаются два вида познания — ощущение (или восприятие) и мышление. Началом и источником познания являются ощущения и восприятия. Они дают знания о вещах: ощущение не может возникнуть от несуществующего. Это верные знания, ощущения нас не обманывают. Самое надежное, говорит Эпикур, — обращаться к чувствам внешним и внутренним. Ошибки возникают от вмешательства разума. Демокрит называет чувственное познание темным родом познания. Оно ограничено в своих возможностях, так как не может проникнуть до слишком малого, до атома, до сокровенного^. по Эпикуру. В материалистическом учении Демокрита об ощущении содержится непоследовательность, связанная с различением качеств, которые существуют «поистине» (т. е. объективно) и лишь «в общем», лишь «в общем мнении» (чувственные качества). Оно породило^ большую философскую проблему первичных и вторичных качеств, развитую в Новое время (Дж. Локкг XVII в.). Восприятие рассматривалось как естественный* физический процесс. От вещей отделяются — истекают — тончайшие пленочки, копии, образы, идолы (эйдолы), по внешнему виду подобные самому предмету. Они суть формы или виды вещей. Они летают в пространстве » попадают в органы чувств, например в глаз. При этом и& глаза направляется встречный поток атомов души, которые улавливают образы. Большой образ ужимаете» до размеров, позволяющих войти в глаз. Когда поток образов изнутри сливается с потоком, идущим извне,. воздух, находящийся между глазом и предметом, получает отпечаток, который отражается во влажной части. глаза. Так, образ возникает без участия субъекта и: лишь улавливается им. «Видим же мы вследствие вхож-
8 Цит. по: Антология мировой философии/Под ред.  В.  В. Соколова. В 4 т. Т. 1. Ч. I. M., 1969. С. 491—492.
2?


дения в нас идолов (образов)»9. Образы могут восприниматься любыми частями тела, только в этом случае восприятие будет хуже, чем через органы чувств'10.
Теория Демокрита — наивный способ решения проблемы процесса восприятия, но важно, что им сделана попытка объяснить процесс восприятия материалистически вполне естественным путем. Представление Демокрита о чувственном познании получило развитие у Эпикура, Лукреция и стоиков. Эпикур защищает теорию истечений, объясняет, как происходит видение, слышание, ощущение запаха и др. Он указывает на целостную природу восприятия: все чувственные качества улавливаются не по отдельности, а в сопровождении   с   целым.
Лукреций останавливается на некоторых вопросах восприятия: о силе воздействия, способной производить ощущение, о восприятии расстояния и др. «Чувств опровергнуть ничем невозможно»'11, они дают истинное познание.
Стоики внесли ряд новых моментов в учение об ощущении. «Стоики говорили: когда человек рождается, •его управляющая часть души подобна листу папируса, готовому воспринять надписи. Именно на душе человек записывает каждую свою мысль, и его первая запись производится чувствами»!2. Постигающие представле- ния, т. е. представления, «которые у них считаются критерием всякого предмета» 13, являются продуктом особого    процесса — каталепсии,    предполагающего    участие
разума.
Продолжением ощущения является мышление. Демокрит называет его светлым родом познания, истинным, законным познанием. Оно более тонкий познавательный орган и схватывает атом, недоступный ощущению, скрытый от него. По Эпикуру, в отличие от ощущения мышление дает знание общего в виде понятий или общих представлений, позволяет охватить большее количество частных явлений — в этом его преимущество по сравнению с ощущением, которое дает единичное представление.
9   См.: Материалисты Древней Греции... С. 89.
10    Там же. С. 96.
11      Лукреций. О природе вещей. М., 1946. Кн. IV.
i2 Антология... С. 492.
Диоген  Лаэртский.  О   жизни,   учениях  и  изречениях  знаменитых философов. М.( 1979. С. 283.
30


Для Демокрита, а также Эпикура, Лукреция и стоиков характерно такое понимание процесса познания, приг котором его чувственная ступень не отрывается от мышления, хотя они, безусловно, различаются. Мышление-сходно с ощущением по своим механизмам: в основе-того и другого лежит истечение образов от предметов. «...Ощущение и мышление возникают вследствие того, что приходят извне образы. Ибо никому не приходиг ни одно ощущение или мысль без попадающего в него образа» 14.
Стоики различали внешнее и внутреннее мышление. Внутренний разум — это способность следить за соотношением вещей в ситуации и умение правильно намечать-соответствующее поведение. Образуется на основе восприятия. Внешнее мышление, или внешняя речь,—это речевое мышление, превращение внутренних мыслей во-внешнее рассуждение. В связи с выделением речевого-мышления стоики начали анализ слова как явления: языка. Хризипп производил различение обозначаемого,. обозначающего и объекта; положил начало учению о слове и его происхождении (этимология). Этим была* поставлена проблема значения слова.
Проблема чувств
Чувства рассматривались в системе атомистического материализма в связи с этическими проблемами как основание для этики. Демокрит различал удовольствие и неудовольствие как показатели полезного и вредного. «Удовольствие... есть состояние, соответствующее природе живого организма, а страдание— состояние, чуждое этой природе. Удовольствие и страдание служат критериями решений, относительно-того, к чему следует стремиться и чего избегать»15. Целью жизни Демокрит считал «хорошее спокойное расположение духа (эвтюмия), которое не тождественно с удовольствием, как некоторые, не поняв как следует, истолковали, но такое состояние, при котором душа живет безмятежно и спокойно, не возмущаемая никаким страхом, ни боязнью демонов, ни какой-либо другой страстью» 16. Это состояние достигается, если сделать свои?
14    Материалисты... С. 89.
15       Там же. С. 85.
ie Там же. С. 154.
31


удовольствия не зависимыми от преходящих вещей, вообще «от умеренности в наслаждении и гармонической жизни» 17.
По Эпикуру, чувства есть некоторая помеха, и для удовлетворенного состояния необходимо избегать душевных тревог. В то же время Эпикур утверждал, что целью жизни является удовольствие. Между этими высказываниями нет противоречия. Под удовольствием как щелью жизни Эпикур понимал «не удовольствия распутников и не удовольствия, заключающиеся в чувственном наслаждении ... но ... свободу от телесных страданий и душевных тревог»18. Главными чувствами, нарушающими спокойствие духа, являются страх смерти и страх перед богами, от которых, якобы, зависит судьба человека. «Приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам отношения. Ведь все хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущения»19. Надо освободиться и от страха перед богами. Будучи атеистом, Зпикур, как и другие античные мыслители, не отрицал существования богов, но призывал к правильному представлению о них. Оно достигается теоретическим позна-иием. «...Если мы будем относиться ко всему со внимавшем, то будем правильно определять причины, вызывающие смятение и страх, и определяя причины небесных ¦явлений и остальных спорадически случающихся фактов, злы устраняем все, что крайне страшит отдельных людей» 20.
По Лукрецию, чувства целиком зависят от разума. Б противном случае, они вводят нас в заблуждения. Стоики смешивали стремления и чувствования в понятии аффекта и внесли большой вклад в учение об аффектах.
Аффекты — это чрезмерные противоразумные и противоестественные движения души, связанные с неправильными представлениями о вещах. К отдельным аффектам они также применяли определение «неразум-гное», например, желание — неразумное возбуждение, наслаждение — неразумное возбуждение, скорбь—неразумное душевное сжатие и др. Всего стоики насчитывали
17 Материалисты... С. 160. *8 Там же. С. 212. 19 Там же. С. 209. » Там же. С. 196.
32


26 аффектов и в зависимости от времени и объектов, к которым они относятся, распределяли их по классам: удовольствие (радость, наслаждения, веселость); неудовольствие (печаль, страдание) и его разновидности — сострадание, зависть, соревнование, горе, смущение, обида, печаль, уныние; желание (его разновидности — потребность, ненависть, гнев, любовь, злоба, досада); страх (боязнь, нерешительность, стыд, испуг, потрясение, беспокойство).
Стоики различали три стадии нарастания аффективного состояния. 1. Под влиянием внешних воздействий наступают физиологические изменения в организме: аффекты, как и любое другое проявление души, телесны, без телесных изменений нет аффектов; 2. Непроизвольно наступает мнение о том, что произошло и как нужно реагировать. Это психический, но непроизвольный компонент; 3. Должен вмешаться разум. Возможны два случая: а) разум не дает влечению сделаться аффектом, составляя' суждение о ценности происходящего с точки зрения блага или зла (благо, зло и безразличное— основные понятия этической части философии стоиков); б) если же разум слаб или отягчен обычными предрассудками, он увлекается к неправильному суждению, и тогда возникает аффект. Таким образом, хотя аффект противоразумен, ибо находится в противоречии с правильными суждениями разума, свое основание он имеет в разуме, а именно в неправильном суждении. Поэтому стоики и называют страсть суждением. Быть или не быть аффекту также зависит от разума. Поэтому, где нет разума, там нет аффектов: у детей, животных, слабоумных, хотя у них есть естественные влечения. Эти влечения нельзя считать аффектами, поскольку нет их осознания и оценки. Следовательно, дает ли человек распорядиться собою разуму или аффектам, зависит от него самого, а не определяется извне. Поскольку аффект основывается на неправильном суждении, Хризипп называет его ошибкой разума. Надо не допускать этой ошибки, и моральная задача, проповедуемая стоиками, сводилась не к смягчению аффектов, а к безусловному их искоренению21.
Абсолютно отрицательное отношение к аффектам с моральной точки зрения сочетается у стоиков с положе-
Антология... С. 511.


2   А. Я. Ждан


33


нием о наличии добрых страстей. Их три: радость, осторожность и воля. Радость противоположна наслаждению и представляет собой разумное возбуждение; осторожность противоположна страху и представляет собой разумное уклонение (так, мудрец не пуглив, но» осторожен); воля противоположна желанию и представляет собой разумное возбуждение.
Для случаев, когда аффект все же становится неизбежным, была разработана «рецептура» по борьбе с аффектами.   Вот  некоторые  из  рекомендаций  стоиков:

  1. не дать аффекту принять внешнее выражение:, внеш
    нее выражение укрепляет аффект. Поэтому чрезвычай
    но важно бороться с внешними проявлениями страстей;
  2. не преувеличивать аффект воображением; 3) не спе
    шить с одобрением аффекта, «оттянуть» последний этан
    нарастания аффективного состояния (например, сосчи
    тать до 10) и этим создать расстояние между аффектом
    и деятельностью в направлении аффекта; 4) отвлечься
    на воспоминание другого рода, например при страхе
    вспоминать примеры мужества, выдержки; 5) разобла
    чить действия, на  которые толкает аффект, и др.

Учение стоиков об аффектах и рекомендации па борьбе с ними занимают важное место в истории психологии. Особо следует отметить его воспитательное значение.
Проблема воли и характера
Проблема воли разрешается Демокритом на основе учения о необходимости и случайности. Органической частью материализма Демокрита является жесткий детерминизм: «Ничто не происходит случайно, но есть некоторая определенная причина для всего, о чем мы говорим, что оно произошло спонтанно' и случайно»22. Все существующее в мире подчинено необходимости. Мир возник в результате вихреобразнога движения атомов, в процессе которого атомы сталкиваются, кружатся, склеиваются и образуют небесные светила и др. сложные тела. Демокрит отвергает идеалистическое учение о целесообразности в природе. Подобно сквозной  необходимости  в природе и: движения ду-
22 Лурье С. Я. Демокрит. Л., 1970. С. 213.
34


ши всецело обусловливаются извне. Но так механистически понимаемая детерминированность всего снимает всякую свободу. Уже античные комментаторы Демокрита видели противоречие его учения фактам. «От нас не ускользает, как велика разница между тем, когда человек ходит сам, и когда его ведут, между свободным выбором и действием по принуждению...»23. В другом месте: «...тем самым способом, каким мы непосредственно воспринимаем самих себя, мы непосредственно же постигаем, что в нас происходит по свободному выбору, а что в силу внешнего воздействия»24. На материале учения Демокрита становится очевидной невозможность решить проблему свободы человеческой воли на основе жесткого детерминизма. Эпикур, распространив учение о самопроизвольном отклонении атомов на природу человеческого поведения, считал, что каждый человек наделен элементом свободы воли. Он не только находится под воздействием внешних сил, но является и активным действующим субъектом, смеющимся над судьбой, исполняющим намерения и достигающим блага при жизни. Диалектическую концепцию соотношения свободы воли и необходимости продолжил Лукреций. Своеобразно понимание свободы у стоиков. Поскольку все в действительности подчиняется закономерности, постольку все происходящее в мире и с отдельным человеком разум воспринимает как необходимое и естественное неумолимое действие объективных обстоятельств. Человеку остается добровольно принять предписания рока. В этом добровольном следовании необходимости и заключается свобода. Так покорность и подчинение осознанной •необходимости соединяются с утверждением в себе чувства внутренней свободы, которое и делает человека способным отстаивать себя даже вопреки неблагоприятному естественному ходу исторического процесса. Идеология покорности, подчинения судьбе была воспринята и развита христианством. Энгельс назвал Сенеку, сторонника философии стоицизма, «дядюшкой христианства». Социальной базой стоицизма были исторические условия рабовладельческого общества того периода как времени «всеобщего экономического, политического,   интеллектуального   и   морального    разложе-
23 Там же. С. 218. " Там же. С. 222.


2*


35


ния, когда настоящее невыносимо, будущее, пожалуй; еще более грозно»25. В этих условиях покорность явилась одним из путей личного самоопределения и поведения. Вера стоиков в силу души перед судьбой воспитывала уважение к сильному характеру, укрепляла моральный дух человека26. По учению стоиков, характер — это определенность, печать своеобразия, которая отличает поступки одного человека от другого и выражает специфическое отношение человека к миру, к себе и к другим людям. «Великое дело играть всегда одну и ту же роль ... Потребуй от себя одного — каким ты был вначале, таким оставайся до конца. Сделай так, чтобы тебя хвалили, а не сможешь — так хоть чтобы узнавали»,— писал Сенека. К наиболее существенным чертам характера стоики относили мужество, самообладание, спокойствие духа, справедливость.
Характер основывается на мировоззрении, опирается на представления о благе, зле и безразличном. Жизненные трудности, с которыми встречается человек, приобретают значение технических помех. «В недосягаемом месте та душа, что покинула все внешнее и отстаивает свою свободу в собственной крепости: никакое копье до нее не долетит»,— писал Сенека. Это высказывание не следует понимать как призыв к уходу от жизненных дел и обязанностей; стоики требовали от человека исполнения его гражданских, семейных и др. обязанностей. Мудрец может отдать свою жизнь за отечество и за своих друзей. Главная роль в формировании характера принадлежит закаливанию духа долгими упражнениями,. путем совершения поступков, а также с помощью наблюдения за поступками героев, размышления над ними. Каждый может и должен воспитывать в себе сильный характер. «Если что-нибудь тебе не по силам, то не решай, что оно вообще невозможно для человека. Но если что-нибудь возможно для человека и свойственно ему, то считай, что оно доступно и тебе»27.
25    Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 312.
26    См.:   Сенека Л.  А.  Нравственные письма  к Луцилию.     М.„
1977.
27    Аврелий   Марк.   Наедине  с   собой.   Размышления,   М,   1914.
Книга шестая. С, 77—78.
36


Идеалистическая психология Платона
По замечанию Энгельса, «при всем наивно-материалистическом характере мировоззрения в целом, уже у древнейших греков имеется зерно позднейшего раскола. Уже у Фалеса душа есть нечто особое» отличное от тела (он и магниту приписывает душу), у Анаксимена она — воздух (как в Книге бытия), у пифагорейцев она уже бессмертна и переселяется, а тело является для нее чем-то чисто случайным. И у пифагорейцев душа есть «отщепившаяся частица эфира»28. Именно в трактовке особенностей души в их отличии от тела постепенно нарастают идеалистические тенденции. Пифагореец Филолай впервые обозначил тело тюрьмой для души. Анаксагор выдвинул учение об уме «нус» как причине всего, как принципе космоса, движения, целесообразности, признавая в то же время и причины эмпирического естественнонаучного характера. Против этой непоследовательности Анаксагора выступил Сократ. Божественный разум, по Сократу/ является единственной причиной всех явлений. В учении о душе Сократ впервые указал на разграничение между телом и душой и провозгласил нематериальность и невещественность души. Он определил душу отрицательно — как нечто, отличное от тела. Душа невидима в отличие от видимого тела. Она — разум, который является началом божественным. Он защищал бессмертие души.
Так постепенно наметилось движение античной мысли в направлении идеалистического понимания души. Своего наивысшего развития идеализм достигает у ученика Сократа — Платона (427—347 гг. до н. э.), ставшего основоположником объективного идеализма. Наибольшее место психологическим проблемам отводится в его сочинениях — диалогах «Федон», «Федр», «Пир»,. «Государство», «Филеб».
Центральной философской проблемой Платона является учение об идеях. Идеи — это истинно сущее бы-* тие, неизменяемое, вечное, не имеющее возникновения^ не осуществленное в какой-либо субстанции. Они безвидны и незримы, существуют самостоятельно независимо от чувственных  вещей.  В  отличие от идей  мате-
28 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 504.
37!


*рия — это небытие, бесформенное незримое. Это ничто, :которое может стать любой вещью, т. е. всем при соединении с определенной идеей. Наконец, чувственный мир, т. е. материальные вещи, предметы, естественные и •сделанные человеком. Этот мир возникает и гибнет, но никогда не существует на самом деле. Соотношение идей и вещей таково, что в нем миру идей принадлежит неоспоримое первенство. Идеи и вещи не равноправны: идеи суть образцы, вещи — их подобия. Идея выступает как цель, к которой, как к верховному благу, стремится все сущее. Учение Платона об идеях есть объективный идеализм. Его гносеологические и классовые корни имеют ту же природу, что и идеализм вообще29. Составной частью идеалистической философии Платона является учение о душе. Душа выступает в качестве начала, посредствующего между миром идей и чувственных вещей.
Душа существует прежде, чем она вступает в соединение с каким бы то ни было телом. В своем первобытном состоянии она составляет часть мирового духа, .пребывает в премирном пространстве, в царстве вечных и неизменных идей, где истина и бытие совпадают, и занимается созерцанием сущего. Поэтому природа души сродни природе идей. «Божественному, бессмертному, умопостигаемому, единообразному, неразложимому, постоянному и неизменному в самом себе в высшей степени подобна наша душа»30. В отличие от души тело подобно «человеческому, смертному, непостижимому для ума, многообразному, разложимому и тленному, непостоянному и несходному с самим собою»31.
Индивидуальная душа есть не что иное, как образ и 'истечение универсальной мировой души. Ее соединение с телом Платон объясняет отпадением от истины к тому, что от нее имеет бытие. Душа по своей природе бесконечно выше тленного тела и потому может властвовать над ним, а оно должно повиноваться ее движениям. Телесное, материальное пассивно само по себе и получает всю свою действительность только от духовного нача-.ла. В то же время Платон учит о связи души и тела: •они должны соответствовать друг другу. Платон разли-
29 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 322. »• Платон. Соч.: В 3 т. Т. 2. М., 1970. С. 45. « Платон... Т. 2. С. 45.
38


чает 9 разрядов душ, каждая из которых соответствует определенному человеку. Он указывает на необходимость развивать душу и тело в равновесии, так, чтобы между ними была соразмерность. Платон решает вопрос и о локализации души в теле. В целом Платон учит о «двухчастном соединении, которое мы именуем живым-существом»32, при руководящей роли в этом союзе души. Платон дает метафорические образные определения души. В «Государстве» он использует сравнение со стадом, пастухом и псом, помогающем ему. В «Федре» душа уподобляется крылатой упряжке из двух коней и: возничего. «Уподобим душу соединенной крылатой парной упряжке и возничему... две части мы уподобим ко-ням ... третью — возничему...»33. В этих определениях в: образной форме выражено положение о тройственном: составе души. По Платону, есть три начала человеческой души. Первое и низшее общо ему вместе с животными и растениями. Это вожделеющее неразумное начало. Обладая им, всякое живое существо стремится удовлетворять свои телесные потребности: оно чувствует удовольствие, достигая этой цели, и страдание — в= противном случае. Именно этой частью души человек «влюбляется, испытывает голод, жажду и бывает охвачен другими вожделениями»34. Она составляет большую часть души каждого человека. Другое — разумное — начало противодействует или противоборствует стремлениям вожделеющего начала. Третье начало — яростные дух. Этой частью человек «вскипает, раздражается, становится союзником того, что ему представляется справедливым, и ради этого он готов переносить голод, стужу, и все подобные им муки, лишь бы победить; он не откажется от своих благородных стремлений — либо добиться своего, либо умереть; разве что его смирят доводы собственного рассудка, который отзовет его наподобие того, как пастух отзывает свою собаку»35.
Все стороны души должны находиться в гармоничном отношении друг к другу при господстве разумного начала. Его же функцией является «попечение обо всей-душе в целом... начало же яростное должно ей подчи-
32   Платон... Т. 3 (I). М., 1971. С. 535.
33    Там же. Т. 2. С. 190.
8< Там же. Т. 3 (I). С. 233. 35 Там же. С. 234.


мяться и быть ее союзником»36. Объединение всех начал сообщает целостность душевной жизни человека. Т1о Платону, «человек обладает силой подлинно внутреннего воздействия на самого себя и на свои способности» 37.
Реальное соотношение частей души далеко от идеала, каким является гармония между ними, в душе происходит настоящая распря между вожделеющим и разумным началами. Эта борьба обнаруживается в сновидениях человека, раскрывая за внешностью вполне умеренного на вид человека «какой-то страшный беззаконный и дикий вид желаний»38. Нарушение гармонии приводит к страданию, ее восстановление — к удовольствию. Так, в описание жизни души с необходимостью вводится чувство.
Учение Платона о судьбе души после смерти тела •облечено в форму мифа и преследует этические, государственно-педагогические цели: «Если душа бессмертна, она требует заботы не только на нынешнее время, которое мы называем жизнью, но на все времена и если кто не заботится о своей душе, впредь мы будем считать это грозной опасностью...»39. Живя, люди должны верить, что после смерти душа ответственна за все действия тела. Эта вера заставит каждого бояться возмездия в будущей жизни, чтобы не впасть в отрицание всякой морали и долга. Миф о бессмертии души изображает перевоплощение душ — то ниспадающих с неба на землю, то восходящих с земли на небо, как циклический процесс. Идея бессмертия души скрывает еще один смысл: духовный опыт не умирает со смертью человека, он вечен.
В описании проявлений души Платон уделяет особое внимание познанию и неотделимому от него удовольствию и страданию. Платон различает мнение, рассудок и разум в зависимости от объекта познания: направлено ли оно на идеи или на чувственный мир. Разобщенность этих объектов в бытии, составляющая сущность платоновского идеализма, изображается в форме мифа в VII книге «Государства». Жизнь человека в мире чув-
36   Платон... С. 236.
37   Там же. Т. 3   (I). С. 239.
38   Там же. С. 391.
39   Там же. Т. 2. С. 81.
40


ственных вещей уподобляется жизни узников, прикованных на дне темницы — пещеры, из глубины которой они-могут видеть через широкий просвет лишь то, что находится у них прямо перед глазами; они видят лишь тени от самих себя и от людей и предметов, которые наверху, а не сами эти предметы и слышат только отзвуки голосов сверху. Философский смысл этого мифа таков: созерцание чувственного мира изменяющихся явлений не дает знания, но только мнение. В мнении душа обращается к вещам и их отображениям, к бытному,. вечно возникающему, но никогда не сущему (слушать* смотреть, любить прекрасные звуки, цвета, образы). Мнение это нечто промежуточное между знанием и незнанием. Оно есть ни незнание, ни знание: мнение темнее знания и яснее незнания. Мнение — это чувственное познание, низший вид знания.
Познание, направленное на бытие (идеи), т. е. на мир умопостигаемый, дает подлинное знание. Это интел.-лектуальное знание, высший вид знания, существует в; двух видах. Во-первых, рассудок. Рассудок относится к области идей, но при этом душа пользуется образами-* которые почитает изображающими. Например, геометр* занимается видимыми формами и рассуждает о них, но-мыслит не о них, а о тех, которые этим уподобляются: о четырехугольнике и его диагонали самих в себе, а не о тех, которые изображены. Таким же образом и прочее. Пользуясь ими, люди стараются усмотреть те, koj-торые можно видеть не иначе, как мыслью.
Разум или ум — это постижение идей, отрешенных от всякой чувственности. Здесь душа направлена на сующее без образов, под руководством одних идей самих по себе к безусловному началу, к сущности любого предмета, силой одной диалектики. Термином «диалектика» называется познание посредством понятий. Это умение' возводить единичное и частное к общей идее путем сопоставления мнений и отыскания противоречий в них дает знание. Этот процесс Платон называет рассуждением и описывает его как некий внутренний диалог с-незримым собеседником. «Мысля, она (душа) делаег не что иное, как рассуждает, сама себя спрашивая и отвечая, утверждая и отрицая»40.
w Платон... Т. 2. С. 289.
41


Поскольку идей в воспринимаемых объектах нет — мир идей и мир вещей разобщены — вещи не содержат идеи, они только копии идей, постольку ощущения, чувства не могут быть источником истинного знания. Понятия не могут образовываться из впечатлений чувственного опыта. По Платону, образы нужны как поводы, «ак внешние побудители, способствующие тому, что мышлением мы схватываем отличающуюся от них и похожую на них идею: зрительность позволяет максимально охватывать являющееся идеальное. Образы могут ¦быть поводом лля схватывания идеи, потому что идеи — и наши души — существовали до нашего рождения. Однако процесс падения души с небес на землю сопровождается забыванием душой всего того, что она ранее видела на небесах. В то же время она может вспомнить об утраченных идеях. Средством этого восстановления является припоминание: «...искать и познавать — это как раз и значит припоминать»4'1. Провес познания, по Платону, есть припоминание — анамнезис. Процесс этот — чисто рационалистический, логический. В нем чувственный опыт служит только толчком, поводом вспоминать об идеях, дремлющих в нашей душе: «Припоминать подлинно сущее, глядя на то, что есть здесь»42. Термин «припоминание» имеет у Платона и другой смысл — как процесс памяти. В его описании угадывается механизм ассоциаций. «Всякий раз, когда вид одной вещи вызывает у тебя мысль о другой, либо сходной с первой, ли* бо несходной,— это припоминание»43. Поскольку чувственные впечатления земной жизни не дают материала для истинного знания, надо изучать не внешний мир, а свою душу как вместилище идей, но под влиянием и с помощью внешних впечатлений. Платон высоко оценивает созерцание прекрасных вещей — красок, форм, звуков. Любовь к прекрасному выступает необходимым средством становления души. В то же время чувственное познание отрывается от познания в идеях. Чувства мешают подлинному знанию: «...достигнуть чистого знания чего бы то ни было мы не можем иначе, как отрешившись от тела и созерцая вещи сами по себе самою по себе душой. Тогда у нас будет то, к чему мы стремимся
« Платон... Т. 1.С. 385. « Там же. Т. 2. С. 37. *3 Там же. С. 186.
42


с пылом влюбленных, а именно разум»44. Теория позна* ния Платона является рационалистической и идеалистической.
Составной частью учения Платона о душе является* учение о чувствах. Платон опровергает представление о том, что высшее благо заключается в удовольствии. «Первое же место способности удовольствия не принадлежит, хотя бы это и утверждали все быки, лошади и: прочие животные на том основании, что сами они гонятся за удовольствиями»45,— писал Платон в диалоге «Фи-леб» в связи с обсуждением вопроса о моральном здоровье человека. И в другом месте; «...удовольствию непринадлежит ни первое, ни даже второе место; оно далеко и от третьего...»46. Но благо не заключается исключительно и только в разумении, так что не кажется: достойной выбора жизнь, не причастная ни удовольствию, ни печали.
Удовольствие, страдание и отсутствие того и другого рассматриваются как три состояния души и соответг ствующие им три рода жизни. Платон дает перечень чувств: гнев, страх, желание, печаль, любовь, ревность,. зависть. В них, как и в жизни в целом, чаще всего удовольствия смешаны со страданием. Диалектика их связей такова, что «удовольствия кажутся большими и более сильными по сравнению с печалью, а печали ПО' сравнению с удовольствиями усиливаются в противоположном смысле»47.
Различаются низшие и высшие удовольствия (первые связаны с физическими потребностями, вторые —с эстетическими и умственными занятиями); удовольствия, свойственные трем началам души; сильные (большие) и малые (в сильных отсутствует мера, а несильным свойственна соразмерность); душевные удовольствия-предваряют телесные.
По Платону, в государстве люди должны занимать место в соответствии со своими природными задатками: «для того, кто по своим природным задаткам-годится в сапожники, будет правильным только сапожничать и не заниматься ничем  иным, а кто годится в.
44 Платон... С. 25.
« Там же. Т. 3 (I). С. 87.
46    Там же. С. 25.
47    Там  же. С.  53;  В.  Вундт рассмотрел    эту    закономерность
чувств в законе психических контрастов.
4$

плотники — пусть будет плотничать. То же самое и в остальных случаях»48.
Вершиной античной психологии является учение о душе Аристотеля (384—322 гг. до н. э.). По словам Гегеля, «самое лучшее, что мы имеем в психологии, вплоть до новейших времен, это то, что мы получили от Аристотеля». Аристотель — автор трактата «О душе», первого в мировой литературе систематического исследования по проблеме души.
Будучи учеником Платона, он расходился с ним в понимании природы идей, отвергая положение об отде-ленности идей от вещей: «...покажется, пожалуй, невозможным, чтобы врозь находились сущность и то, чего она есть сущность; поэтому, как могут идеи, будучи сущностями вещей, существовать отдельно от них?»49. По Аристотелю, каждая вещь есть единство материи и формы. Вся природа — это совокупность форм, связанных с материей. Например, применительно к дому материей являются кирпичи, бревна, из которых он сделан, а формой — назначение дома — быть укрытием от дождя л жары. Впрочем, Аристотель допускает существование форм без материи — это нематериальный энергийный ум, верховный разум. Он — это форма форм. Системе Аристотеля свойственна двойственность: в учении о форме он остается на позициях объективного идеализма, но в целом идеализм Аристотеля «отдаленнее, общее, чем .идеализм Платона, а потому в натурфилософии чаще = материализму»60.
Понятие души у Аристотеля
Душа, по Аристотелю, есть форма живого органического тела. Это положение разъясняется ^следующими метафорами. «Подобно тому, как если бы естественным телом было какое-нибудь орудие, например, топор, а именно сущностью его было бы бытие топором, и оно было бы его душой. И если ее отделить, то топор уже перестал бы быть топором..'. Сказанное нужно рассмотреть и  в  отношении  частей тела.  Если  бы
"   Платон.,. Т. 3   (I). С. 238.
«   Аристотель. Соч.: В 4 т. Т. 1. М., 1975. С. 330.
50   Ленин В. Я. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 255.
44


глаз был живым существом, то душой его было бы зрение. Ведь зрение и есть сущность глаза как его форма; с утратой зрения глаз уже не глаз, разве только по имени, так же как глаз из камня или нарисованный. Сказанное же о части тела нужно приложить ко всему живому телу... но живое в возможности — это не то,, что лишено души, л то, что ею обладает»51. Душа делает тело живым. Без души оно было бы трупом. В душе причина— основа — всех проявлений живого тела; рост, дыхание, а также чувствование, мышление обусловлены •ею. В душе заложена цель активности живого тела, ¦всех его согласно работающих жизненных сил. Душа етод воздействием внешней причины властно заставляет тело осуществлять деятельность определенного типа, заложенную в организме как цель его развития: растение «стремится быть растением, животное — быть животным. Тело и все его органы и части являются инструментом на службе у души. «Ведь все естественные тела суть орудия души — как у животных, так и у растений, и существуют они ради души»52.
Учение Аристотеля о душе как цели проникнуто те-леологизмам, следовательно, идеализмом. Его гносеологическими корнями является перенесение специфических особенностей человеческой деятельности и сознания, которые носят целенаправленный характер, на низшие уровни психической организации и вообще на природу. «Как ум действует ради чего-нибудь, так и природа, а то, ради чего она действует, есть ее цель»53.
Таким образом, душа как форма тела означает, что она есть суть тела, причина и цель всех его действий. Все эти характеристики души Аристотель объединяет и обобщает в специальном понятии «энтелехия», которым обозначает полную действительность тела, то, что делает его живым, постоянную возможность его жизненных ¦функций, т. е. существующую и тогда, когда душа не 'Проявляет себя активно (например, во время сна). Душа неразрывно связана с телом: ведь она есть состояние активности тела. Действует не душа, а соответствующее тело, но тело одушевленное. По Аристотелю, не душа, а «человек благодаря   душе    сочувствует,   учнт-
» Аристотель... Т. 1. С. 395.
52    Там же. С. 402.
53    Там же.
45


ся или размышляет»54. Все душевные состояния сопровождаются телесными проявлениями. Поэтому изучение души есть дело двух исследователей — естествоиспытателя и диалектика. Например, «диалектик определил
бы гнев как стремление отомстить за оскорбление или что-нибудь в этом роде, рассуждающий же о природе — как кипение крови или жара около сердца»55. Хотя душа бестелесна, ее носителем является особое органическое вещество —пневма, которое у животных вырабатывается в крови. Орган души — сердце. Мозг выполняет вспомогательную функцию, в нем кровь охлаждается до нужной нормы. Аристотель критиковал Платона за деление души на части, раздельные по их локализации в геле, и, доказывая единство души, говорил не о частях,. а об отдельных способностях, силах (дюнамис) душиг которые только в переносном смысле называл частями. В то же время Аристотель признавал самостоятельность и раздельность по крайней мере двух начал — души как энтелехии тела, уничтожающейся при его разрушении,. и души как проявления божественной сущности, прихо^ дящей в тело и выходящей из него в момент смерти: «...каждая из частей обладает ощущением и способностью двигаться в пространстве, а если есть ощущение,. то имеется и стремление. Ведь где есть ощущение, там есть печаль и радость, а где они, там необходимо есть я желание. Относительно же ума и способности к умозрению еще нет очевидности, но кажется, что они — иной род души и что только эти способности могут существовать отдельно, как вечное отдельно от преходящего. А относительно прочих частей души из сказанного очевидно, что их нельзя отделить друг от друга вопреки утверждению некоторых»56. У Аристотеля встречаются разноречивые указания относительно частей души. В основе его классификации лежит выделение трех ступеней жизни: растительной, животной, человеческой, при этом способности высшей ступени включают способности предыдущих и не могут существовать без них. «И у фигур и у одушевленных существ в последующем всегда содержится в возможности предшествующее, например,. в четырехугольнике — треугольник, в способности ощу-
54    Аристотель... С. 386.
55   Там же. С. 374.
66 Там же. С. 397—398.
46


«ценил — растительная способность»57. Растительная и животная душа понимались материалистически. «Ясно, что наиболее важные психические способности, психические факты, -будут ли они принадлежать всем живот-дым или будут представлять собою специальное достояние только некоторых, принадлежат у этих животных как душе, так и телу — таковы, HanpHMepj способность чувственного познания, память, стремления, влечение и вообще воля, желание, сюда же можно отнести еще удовольствие и страдание, почти всем животным присущи эти способности»58. Разумная душа, по Аристотелю, идеальна, отделима от тела, ее сущность божественна. После смерти тела она не уничтожается, а возвращается а бестелесный эфир воздушного пространства. Аристотель, верно чувствуя качественное отличие человека от животных и тем более от растений, идеалистически объясняет его источник.
Учение
о процессах познания
Начало познания образует способность ощущения. Познавательные способности «...ведут «свое начало от чувственного восприятия»59. Ощущение вызывается воздействием извне и поэтому является состоянием страдательным. «Сила производящая его (ощущение.— А. Ж.)» идет извне от видимого, от слышимо-то и др. ощущаемого»60. Уподобление ощущения воспринимаемому объекту происходит через посредство пяти внешних чувств и осуществляется как душой, так и телом. «А что чувственное познание бывает для души, по через тело — это ясно и по рассуждении, и без рассуждения, на первый взгляд»61. Орган чувств может отражать воздействие потому^ что обладает ощущающей способностью в возможности. В акте ощущения эта возможность превращается в действительность. -«... Ощущающая способность в потенции такова, каково ощущение в действительности ... но только испытав
57 Аристотель... С. 400.
68 Цят. но: Казанский А. Учение Аристотеля о значении опыта. Одесса, 1891. С. 30-31.
*9 Аристотель... Т. 2. С. 346.                                                                                   '   ~
60    Там же. Т. I. С. 407.                                     *     •   *
61    .Казанский... С. 3L
41


воздействие, она уподобляется ощущаемому и становится такой же, как оно»62. Процесс ощущения есть процесс уподобления воспринимаемому объекту. «Ощущение есть то, что способно воспринимать формы ощущаемого без его материи, подобно тому, как воск воспринимает оттиск печати без железа или золота»63. Уподобление, по Аристотелю, как н познание в целом, включает активность познающего субъекта. В разумном познании действительным деятелем является только разум.
На примере ощущения цвета Аристотель описывает процесс ощущения. Цвет приводит в движение прозрачную промежуточную среду (воздух), а под действием этого непрерывного движения приходит в состояние движения и ощущающий орган. Промежуточной средой для слуха, зрения и обоняния являются воздух и вода, для осязания — язык и тело. Органом осязания является сама душа. Единые по механизму, ощущения различаются по биологической значимости: ощущение при соприкосновении абсолютно необходимо для жизни (чтобы питаться, надо прикоснуться). Поэтому осязание является главнейшим ощущением, ощущения на расстоянии нужны для удобства.
Кроме пяти ощущений, соответствующих разным органам чувств, Аристотель выделял общее чувство и приписывал ему ряд функций; восприятие общих качеств (движение, фигура, покой, число, величина, единство), сознание того, что мы имеем ощущение, восприятие, сравнение и объединение ощущений в образ предмета. Для общего чувства нет соответствующего органа, им является сама душа.
Ощущение обладает непосредственной истинностью. Сохранение и воспроизведение ощущений дает память. Различается три вида памяти: низшая — заключается в сохранении полученных ощущений в виде представлений как копий предметов, ею обладают все животные; память в собственном смысле — отличается тем, что к образу присоединяется временная характеристика, т. е. отношение к нему как к чему-то бывшему в прошлом,. она есть не у всех, а только у животных, обладающих способностью восприятия времени; высшая память как
« Аристотель... Т. 1. С. 407. «3 Там же. С. 421.
48


процесс воспоминания,  в котором  участвует суждение-Последняя есть только у человека.  Причина этого вл том, что воспоминание есть некоторый силлогизм: если/ кто-либо вспоминает что-нибудь или виденное, или слышанное, или испытанное прежде, тот умозаключает—и это есть некоторого рода познание. Эта способность есть только у тех, кому присуща способность произвольного* хотения, ибо хотение  (свободный выбор) есть некоторого рода умозаключение.  Воспоминание   есть   активный; поиск прошлого и происходит путем  установления  каких-либо отношений  (по сходству, по контрасту   и др.) настоящего с искомым прошлым. По существу, речь идет* о механизме ассоциаций, хотя Аристотель не дает этого термина.
Из воспоминаний складывается опыт, из опытности. же берут начало искусства и наука. Но сама опытность еще не выходит за пределы единичного. Следующая: познавательная способность — воображение или фантазия— заключается в образовании представления. Представление— это анергия чувственного органа без соответствующего воздействия извне. Воображение берег начало в ощущении, но оно не есть ощущение: в представлении содержания первоначальных, обусловливающих их впечатлений обобщаются. Аристотель придавал воображению чрезвычайное значение: животным оно заменяет мышление; люди также во многих случаях: действуют на основе этих образов вследствие того, что* их, ум как бы затемняется иногда страстью, или болезнями, или сном. В связи с воображением Аристотель-развивает учение о сновидениях, объясняя их материалистически. Обобщенный образ воображения составляет фундамент мышления. «Без воображения невозможно никакое составление суждений»64.
Мышление характеризуется составлением суждений. Протекает в понятиях, постигает общее. «Посредством? ощущающей способности судят о теплом и холодном и о том, сочетанием чего является плоть; а посредством иной способности, которая либо отделена от первой, либо относится к ней так, как ломаная линия относится к: прямой, судят о том, что есть сущность мяса (плоти)»65. Посредством ощущения воспринимается «нечто где-то №
» Аристотель... Т. 1. С. 430. 65 Там же. С. 434.
49>


теперь». Понятие дает знание об общем, «общее же воспринимать чувствами невозможно, ибо оно не определенное нечто и существует не только теперь, иначе юно не было бы общим. А общим мы называем то, что •есть всегда и везде»66.
Органом мышления является нус — часть души, свойственная только человеку и не прикрепленная ни к какому телесному органу.
Аристотель различает низшее и высшее мышление. Низшее мышление — это мнение или предположение; не •содержит категорического утверждения о чем-то, ничего не исследует; в нем нет внутренней необходимости, не "отвечает на вопрос «почему?» Однако в определенных ситуациях оно необходимо. В отличие от низшего высшее мышление всегда содержит в себе необходимость, т. е. открытие последнего основания истины. Его объектом являются основы вещей, высшие принципы науки. Существуют три вида высшего мышления: рассуждающее, логическое, дискурсивное мышление, т. е. умение делать заключение из имеющихся посылок; интуитивное— умение находить основания (посылки) и мудрость,  наивысший  тип  наивысшего  мышления.
В зависимости от того, на что направляется мышление, различаются два вида ума: теоретический и практический. Теоретический разум познает сущее как оно ¦есть. Это наука. Ее предмет — необходимое. Здесь не ставятся практические вопросы — для чего, с какой целью. Его задача — создание истины о вещах. Практический ум направлен на деятельность. С его помощью познаются нормы и принципы действия, а также средства их осуществления. Практический ум обусловливает принятие решения, на основе которого совершаются поступки. В разграничении двух типов мышления — теоретического и практического — проявляется противопоставление теоретического знания — практической активное! и.
Познавательные способности не существуют отдельно друг от друга и не обусловлены какими-либо высшими способностями: свое начало они ведут от ощущения: «... существо, не имеющее ощущений, ничему не научается и ничего не поймет... душа новорожденного представляет чистую дощечку, на которой    еще   ничего не
Аристотель... Т. 2. С. 309.
SO


написано»67. Все учение Аристотеля о познании пронизано верой в возможности познания человеком природы. Идея Аристотеля об уподоблении и др. относится* к тем немногим приобретениям человеческого разума,. которые современны и сегодня.
Учение о чувствах
Аристотель описывает чувства удовольствия* и неудовольствия как показатели процветания или задержки в функциях душевных или телесных*/ . удовольствие означает беспрепятственное их протекание, неудовольствие — их нарушение. Чувства рассматриваются в тесной связи с деятельностью: они сопровождают деятельность и являются источником деятельности w. Несмотря на сдержанную оценку телесных удовольствии, Аристотель не призывал ограничиваться: удовольствиями только высшего порядка и в целом высоко оценивал роль чувства в жизни человека. «Удовольствие придает совершенство и полноту деятельности, а значит — и самой жизни»69.
Подробнее   Аристотель   останавливается   на   аффектах. Он называет аффектами влечения, гнев, страх, отвагу, злобу, радость, любовь, ненависть, тоску, зависть,-жалость — вообще все,  чему сопутствует удовольствие- ' или страдание. Аффект — это страдательное состояние,. вызванное в человеке каким-то воздействием, возникает*! без намерения и обдумывания, под его влиянием он меняет свои прежние решения.    Аффект сопровождается телесными   изменениями.   Психологическая    характеристика выявляет, в каком состоянии    возникает данный* аффект, на кого он направляется, за что.
Аристотель составил проницательные описания отдельных аффектов. Например, страх описывается так. «Страх (fobos) — некоторого рода неприятное ощущение или смущение, возникающее-из представления о предстоящем зле, которое может погубить нас или причинить нам неприятность: люди ведь не боятся всех зол; например,   не  боятся  быть    несправедливыми    или    ленивыми,   не*
87 Аристотель... Т. 1. С. 440.
*8 Размышления Аристотеля о деятельности затрагивают такие-вопросы, как виды деятельности, ее движущие силы и др., которые сохраняют значение и для современной психологии;
•• Аристотель... Т. 4. С. 275.
5U


.лишь тех, которые могут причинить страдание, сильно огорчить .или погубить, и притом в тех случаях, когда эти бедствия не угрожают издали,  а находятся так близко, что кажутся неизбеж-
шыми»70.
В описании составляющих психологических аспектов аффектов выступает рационализм Аристотеля: его решающим   компонентом   является  представление.
Аффекты, по Аристотелю, сами по себе не суть ни добродетели, ни пороки. О человеке судят по его делам, а в аффекте оценивают манеру поведения: «... и ведь нас «е хвалят и не порицают за наши аффекты; ведь не хвалят же человека, испытывающего страх и не безус--ловно порицают гневающегося, а лишь известным образом гневающегося, а за добродетели нас хвалят или порицают»71. Аристотель не считал ни возможным, ни .нормальным, ни желательным с точки зрения нравствен--ности подавление аффектов. Без них невозможны героические поступки, наслаждение искусством. В низших ¦телесных удовольствиях нужно соблюдать умеренность, середину. Во всех остальных случаях должна быть соразмерность аффекта своей причине.
Составной частью учения об аффектах является понятие о катарзисе, т. е. об очищении аффектов.
Это понятие было заимствовано Аристотелем из медицины. ;Его ввел Гиппократ: болезнь понималась им как накопление вредных соков, а лечение — как доведение их до умеренного количества, .допустимого для здорового — очищение, катарзис — путем их выпускания.
Применительно к аффектам катарзис означает сущность эмоционально окрашенного эстетического переживания под влиянием искусства. «Трагедия при помощи сострадания и страха достигает очищение аффектов»72. Вызываемые у зрителей при восприятии трагедии аффекты страха и сострадания в отличие от таковых в обычной жизни освобождаются — очищаются от всего тяжелого, давящего, смутного, человеку раскрывается логика событий и действий в определенных обстоятельствах, какая-то мудрость жизни. Аристотель подходит к проблеме общественной роли ис-
70    Цит. по: Античные риторики. М., 1978. С. 81.
71    Аристотель... Т. 4. С. 84.
72    Там же. С. 651.
52


кусства, его нравственного воздействия    на    человека.
Современные авторы  называют это воздействие театра
на зрителя социальной терапией73.
Проблема воли
Учение   о воле развивается Аристотелем в связи с характеристикой действия.
«Все люди делают одно непроизвольно, другое произвольно, а из того, что они делают непроизвольно, одно они делают случайно, другое — по необходимости; из того же, что они делают ло необходимости, одно они делают по принуждению, другое — согласно требованиям природы. Таким образом, все, что совершается ими непроизвольно, совершается или случайно, или в силу требований природы, или по принуждению. А то, что делается -людьми произвольно и причина чего лежит в них самих, делается ими одно по привычке, другое под влиянием стремления, и при этом одно под влиянием стремления разумного, другое — неразумного»74.
Все действия человека делятся на непроизвольные и произвольные в зависимости от того, где находится •основание действия: вне субъекта или в нем самом. Действия произвольные и действия волевые — понятия не тождественные. Волевыми являются только действия ло разумному стремлению. Оно называется намерением и является результатом тщательного взвешивания мотивов— делиберации. Волевые действия направлены на будущее. В них есть разумный расчет. Поэтому Аристотель говорит: «Движут по крайней мере две способности— стремление и ум»75. Ум размышляет о цели — достижима она для человека или нет, и о последствиях в -случае осуществления действия. Поэтому, где нет разума, там нет воли (у животных, малых детей, умалишенных). Волевое действие, столь тщательно рассчитанное, является свободным и ответственным. Поэтому в нашей власти как прекрасные действия, так и постыдные: порок и добродетель одинаково свободны, их психологический механизм одинаков.
73    Современный философ Г. X. Шингаров рассматривает учение
Аристотеля о катарзисе как одно из первых указаний на бессозна
тельные душевные состояния и метод сопереживания как способ
их осознания, результатом которого является очищение/Бессозна
тельное/Под ред. А. С. Прангишвили и др. Тбилиси, 1978. Т. 1.
С. 207.
74    Античные риторики... С. 49.
75    Аристотель... Т. 1. С. 441.
53


По существу, воля характеризуется Аристотелем как процесс, имеющий общественную природу: принятие решения связано с пониманием человеком своих общественных обязанностей.
О характере
Страстям (аффектам) как сильным; движениям души Аристотель противопоставляет устойчивость характера. Характер выражает сущность человека. Аристотель дал описание душевных качеств — нравов — людей в соответствии с их возрастом, социальным положением, профессией. Характер не является природным свойством, его черты складываются как результат опытности. Описываются с присущей Аристотелю конкретностью характерные черты, свойственные людям благородного происхождения, а также юности, старости, зрелому возрасту. Это учение было развито учеником Аристотеля Теофрастом (370—288 гг. до н. э.). В своем трактате «Характеристики» он выделил 30 характеров
(лицемер, льстец, болтун, деревенщина, низкопоклонный, нравственный урод, говорун, разносчик новостей, нахал, скупой, наглец* святая простота, навязчивый, нелюдим, суеверный, брюзга, недоверчивый, неряха, надоедала, тщеславный, сутяга, хвастун, гордец* тр?с, аристократ, молодой старик, злоречивый, алтынник)
и дал их описание, основанное на наблюдении за поступками людей. Эти описания отличаются проницательностью и тонкостью наблюдений. Начатая им традиция получила развитие в эпоху Возрождения и Нового времени   (Монтень, Лабрюйер, Ларошфуко).
Учение Аристотеля о душе, основанное на анализе огромного эмпирического материала, характеристика ощущения, мышления, чувств, аффектов, воли указывали на качественное отличие человека от животных — человека Аристотель определял как «существо общественное»76. Это учение преодолевало ограниченность де-мокритовской трактовки души как пространственной величины, которая движет телом, и выдвинуло новое понимание, согласно которому «...душа ... движет живое существо не так, а некоторым   решением и мыслью»77".
76   Аристотель... Т. 4. С. 379.
77    Там же. Т. 1. С. 381.
54


С некоторыми изменениями учение Аристотеля о душе господствовало до XVII в.
Учение античных врачей
Позиции материализма в античной психологии были укреплены успехами античных врачей в анатомии и медицине.
Врач и философ Алкмеон Кротонский (VI в. до н.э.) впервые в истории знания выдвинул положение о локализации мыслей в головном мозгу.
Гиппократ (ок.460—ок.377 до н.э.)—«отец медицины», в философии придерживался линии Демокрита и выступал как представитель материализма в медицине. Как и Алкмеон, Гиппократ считал, что органом мышления и ощущения является мозг. «И этой именно частью (мозгом) мы мыслим и разумеем, видим, слышим и распознаем постыдное и честное, худое и доброе, а также все приятное и неприятное ... удовольствия и тягость ... От этой же самой части нашего тела мы и безумствуем, и являются нам страхи и ужасы ... а также сновидения. И все это случается у нас от мозга, когда он нездоров и окажется теплее или холоднее, влажнее. или суше своей природы или вообще когда он почувствует другое какое-либо страдание, несообразное со своей природой и обычным состоянием ... А когда мозг находится в спокойном состоянии — тогда человекг здраво   мыслит»78.
Наибольшую известность получило учение о темпераментах. По Гиппократу, основу человеческого организма составляют четыре сока: слизь (вырабатывается в мозгу), кровь (вырабатывается в сердце), желтая желчь (из печени), черная желчь (из селезенки). Различия в соках у разных людей объясняют и различия в нравах, а преобладание одного из них определяет темперамент человека. Преобладание крови — основа сангвинического темперамента (от лат. sanquis — кровь), слизи — флегматического (от греч. phlegma — слизь), желтой желчи — холерического (от греч. chole — желчь), черной желчи — меланхолического (от греч. melaina chole — черная желчь). Гиппократ производит классификацию человеческих типов на соматической основе. И. П. Павлов отмечал, что Гиппократ «уловил в массе
78 Гиппократ. Избранные книги. М., 1936. С. 509.
55


бесчисленных вариантов человеческого поведения капитальные черты»79, и ссылался на него в своем учении о типах высшей нервной деятельности.
Античная медицина получила особенно интенсивное развитие в Александрии. По оценке Энгельса, «начатки точного исследования природы стали развиваться впервые лишь у греков александрийского периода»80. В Александрии некоторое время было разрешено вскрытие трупов «безродных» людей. Это способствовала важным открытиям, связанным с именами двух александрийских ученых-врачей — Герофила и Эразистрата. Ге-рофил, комментатор Гиппократа, врач Птолемея II,, впервые установил разницу между нервами, сухожилиями и связками. Он описал мозговые оболочки, желудочки мозга, которым придавал главное значение. Он же дал описание устройства глаза, описал его оболочкиг хрусталик. Эразистрат, выходец из Книдской школы,. подробно описал разные части головного мозга. Обратил внимание на извилины, связал богатство извилин; мозговых полушарий у человека с его умственным превосходством над животными.
Все эти анатомо-физиологические сведения периода эллинизма объединил и дополнил римский врач Галев (II в. до н. э.), автор сводного сочинения по медицине,. анатомии и физиологии, которое было настольной книгой врачей вплоть до XVII в. Галену принадлежат открытия, связанные с выяснением строения и функций головного и спинного мозга. Предприняв серию опытов с перерезкой нервов, снабжающих различные мускулы, Гален пришел к выводу: «...врачами точно установлено, что без нерва нет ни одной части тела, ни одного* движения, называемого произвольным, и ни единого чувства»81. Также экспериментально Гален установил функции спинного мозга. При поперечной перерезке спинного мозга уничтожалась произвольная подвижность и чувствительность всех частей тела, лежащих ниже перерезки, при этом паралич наступал от нарушения передних корешков, потеря чувствительности — зад-
79   Павлов И. Я. Поли. собр. трудов: В 5 т. М.; Л., 1949. Т. III.
С. 525.
80   Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 20.
81   Цит. по: Лднкевич В, В. От Гераклита до Дарвина. Очерки
по истории биологии: В 3 т. Т. 1. М.; Л., 1936. С. 168.
56


них. Таким образом, Гален различал по функции передние и задние корешки спинного мозга.
Ряд сочинений Гален посвятил головному мозгу. Критиковал аристотелевское понимание: мозг не является холодильником сердца, как думал Аристотель: он — седалище интеллекта и чувств. Гален развил учение о темпераментах Гиппократа. Он выделял четыре начала всех вещей — теплое, холодное, сухое, влажное и четыре сока как строительный материал организма животных и человека. От комбинаций соков и начал зависят психические свойства и даже пол человека. Всего он выделял 13 темпераментов, из которых лишь один нормальный, а 12 — некоторое отклонение от нормы. Римский врач Аэций (V в. н. э.) описал четыре темперамента, которые традиционно называют    гиппократовскими.
К разделу естественнонаучных относятся также знания о зрительном восприятии. Их сводку дал Александр Афродисийский (198—211), перипатетик, преподаватель философии в Афинах.
Дальнейшее развитие и итоги психологии в античности
В поздней античности психологические знания развивались в рамках различных течений идеалистической философии (гностицизма, иудейско-алек-сандрийской философии, неоплатонизма, патристики и др.). Их социальной базой был кризис рабовладельческого способа производства, который обусловил и новую концепцию человека в христианском мировоззрении.
В психологических системах античности душа отождествлялась с жизненным началом: в сферу душевных феноменов включались все процессы, обеспечивающие слаженную работу всех систем организма, в том числе пищеварение, дыхание и т. п. Внутренний мир еще не выделялся в качестве самостоятельного предмета исследования. Об этом писал Н. Н. Ланге: «в исследовании души те психические состояния, которые теснее связаны с окружающим миром, т. е. явления познания, стали раньше предметом рефлексии, чем те, которые определяются природой самого субъекта. Греческие мыслители много рассуждали о видах познания соответст-
57


венно объектам его, но понятие сознания почти игнорировалось ими»82.
В то же время в описании познавательных процессов встречаются указания на внутреннюю жизнь как таковую. Уже Демокрит отмечал: «Тем самым способом, каким мы непосредственно воспринимаем самих себя, мы непосредственно же постигаем, что в нас происходит по свободному выбору, а что — в силу внешнего воздействия»83. Платон в диалоге «Пир» в идеалистическом духе и в отвлеченной форме описывает переживание, которое испытывает душа в процессе познания. В диалоге «Теэ-тет» при обсуждении вопроса о чувственном познании Платон обращает внимание на деятельность души с идеями, полученными ею с помощью органов чувств. В мыслях Платона о диалогической форме мышления также выступает активная жизнь души. Аристотель в учении об общем чувстве отмечает, что с его помощью мы не только знаем что-либо об объектах, но и знаем* что мы ощущаем, мыслим и т. п., т. е. сознаем себя знающими. Особенно повышается интерес к внутреннему миру в идеалистических системах поздней античности — в неоплатонизме и патристике. В неоплатонизме у его основателя Плотина (205—270) развивается учение о происхождении души от мировой в процессе эманации (от лат.— истечение, исхождение) излучений творческой деятельности бога, которые образуют видимый мир с его последовательной — нисходящей — лестницей ступеней совершенства. Одной из ступеней на этой лестнице является душа как посредствующее начало между сверхъестественным миром и материальными явлениями, которые являются последней ступенью эманации. Плотин указывает на своеобразную природу души, которая проявляется в знании о себе самой. В этом признак человеческого духа. Аврелий Августин (354—430) вводит положение «я мыслю, следовательно, я есть», из которого выводится тезис о достоверности нашего существа. Августин погружается во внутреннюю жизнь, говорит о глубине и богатстве сознания; «Люди.отправляются в странствования, чтобы насладиться горными высотами и морскими волнами; они восхищаются широким
82   Ланге   Н.   Я.   Психологические   исследования.   Одесса,   1893.
С. 84.
83   Лурье С. Я- Демокрит. Л., 1970. С. 222.
58


потоком рек, широтой и простором океана и звездными путями, себя же самих они забывают и не останавливаются в удивлении перед собственной внутренней жизнью»84. Существенно, что и у Плотина, и у Августина вывод о своеобразии сознания и о наличии особой внутренней жизни следует из разрешения задач религиозного характера. «Погружаясь в глубины своего внутреннего мира, августиновский субъект познания ищет там не оригинальные неповторимые черты и стороны своей личности, но следы объективной истины. Погружаясь в себя, он должен преодолеть все индивидуальное, относящееся к его личной неповторимости; в самопогружении он должен «превзойти самого себя» и выйти к абсолютной «трансцендентной» истине. Августиновский призыв: «Превзойди самого себя!» становится лейтмотивом его концепции самопознания»85. Поэтому, когда Декарту, впервые осуществившему выделение особой духовной субстанции, признаком (атрибутом) которой является сознание, и выразившему эту идею в положении «cogito ergo sum» (мыслю, следовательно, существую), указывали, что оно встречается у Августина, он возражал: «Действительно, святой Августин пользуется им, чтобы доказать достоверность нашего существа и потом, чтобы доказать, что в нас есть некоторое подобие св. Троицы, ибо мы существуем, знаем, что существуем, и любим это бытие или знание. Я же пользуюсь им, чтобы показать, что Я, который мыслю, есть нематериальная субстанция, не имеющая ничего телесного, а это две совсем разные вещи»86.
Интерес к воле, характерный для античной мысли в связи с этическими проблемами, особенно усиливается в поздней античности. В частности, в полемике между Августином и монахом Пелагием по проблеме человеческой свободы, инициативы среди душевных состояний Августин выделяет волю, которой приписывает решающую побудительную силу. Он различал две воли — плотскую и духовную. Действие плотской воли распространяется лишь на утилитарную деятельность в эмпирическом мире, она — причина греховных морально по-
84    Цит.  по:  Дессуар М.  Очерк истории психологии. Спб.,  1912.
С. 49.
85    Бычков В. В.  Эстетика Аврелия Августина. М.,  1984. С. 57.
Цит.   по:   Любимов  Н.  А.   Философия  Декарта.  Спб.,   1886.
С. 148.
59


рочных действий. Другая — духовная — воля устремлена на жизнь в духе. «И две мои воли ... одна плотская, другая духовная боролись во мне, и в этом раздоре разрывалась душа моя»87. И только бог без всякого усилия со стороны самого человека может превратить его в высокоморальное существо. Пелагий учил о безграничной возможности человеческой воли. «Только то и есть благо, что мы никогда не находим и не теряем без нашей собственной на то воли»88. Для Августина «воля становится в конце концов решающим ядром человеческого существа; в основе своей ... все роды деятельности внешних чувств и мышление суть волевые акты. Этот поворот в истории психологии охарактеризовали так: господствовавший раньше примат представлений вытеснен у Августина приматом воли»89. Августин также уделял большое внимание жизни чувств и сердца как в философском познании, так и в нравственно-практической жизни, особенно в деле религиозного служения. Сведения о душе и ее процессах, накопленные античными мыслителями, послужили «отправным пунктом и предпосылкой последующей эмпирической работы»90.

Глава II

ПРОБЛЕМЫ  ПСИХОЛОГИИ В СРЕДНИЕ ВЕКА

И ЭПОХУ ВОЗРОЖДЕНИЯ

История средних веков охватывает длительный период: с V в. по XVI в. и первую половину XVII в. В марксистско-ленинской исторической науке он определяется как эпоха возникновения, развития и упадка феодальной социально-экономической формации. Рубежом между средними веками и Новым временем в советской историографии считается первая буржуазная революция, имевшая общеевропейское значение и положившая начало господству капиталистиче-
87    Бычков В. В. ... С. 20.
88    Пелагий. Послание к Деметриаде//Эразм Роттердамский. Фи
лософские произведения. М.,  1986. С. 610.
89    Дессуар М. Очерк истории... С. 49.
90    Ярошевский М. Г. История психологии. М.,  1985. С. 87.
60


ского строя в Западной  Европе,—английская  революция 1640—1660 гг.
Общая  направленность исторического процесса зарождения, развития и упадка феодализма своеобразно осуществлялась в истории разных народов. Так в средние века произошел процесс выхода различных арабских племен на арену всемирной истории и их распространения по огромной части Старого Света — от Аравийского^ полуострова до берегов Атлантики, с одной стороны, и до   Индонезии — с   другой;   образовался   ряд   арабских народностей,  создавших  свои  государства.    В  истории русского народа средние века были временем сплочения и  объединения ряда  восточнославянских племен  и образования  восточнославянского государства,  которое в. XVI в. становится могучей державой, перешагнувшей через Урал и положившей    начало   многонациональному объединению.
В средние века в рамках общей истории Восток долгое время играл передовую роль. На Востоке феодализм: начал складываться раньше, чем на Западе. Китайская,. индийская, арабская, иранская, среднеазиатская культуры в этот период развились раньше, чем на Западе. Однако на Востоке возникли и развились такие условия, которые стали постепенно задерживать исторический процесс, замедлять развитие капиталистических элементов. В результате в определенный момент средних веков центр тяжести в поступательном развитии человечества в Старом Свете стал перемещаться с Востока на Запад. Изучение истории средних веков в мировом масштабе позволяет объяснить ход исторического процесса-и в Новое время.
В истории средние века получили крайне противоречивую характеристику. Так, гуманисты видели в средних веках (они и дали этот термин «средние века») время темноты и невежества, из которого, как им казалось, человечество могло вывести обращение к лучезарной древности. От такой односторонней оценки предостерегал Ф. Энгельс: «... на средние века смотрели как на простой перерыв в ходе истории, вызванный тысячелетним всеобщим варварством. Никто не обращал внимания на большие успехи, сделанные в течение средних веков: расширение культурной области Европы, образование там в соседстве друг с другом великих жизнеспособных  наций,   наконец,   огромные  технические  успехи


IXIV и XV веков»1. Действительно, эпоха средневековья выдвинула плеяду великих людей, которыми гордится человечество- Это первые провозвестники еще смутных коммунистических идей (Томас Мюнцер), вожди народных масс (Уот Тайлер, крестьянское восстание XIV в. в Англии), родоначальники утопического социализма (Томас Мор и Томмазо Кампанелла), великие мыслители  и философы   (Пьер Абеляр, Роджер  Бэкон,
Авиценна, Аверроэс, Ян Гус, Николай Коперник, Джор-.дано Бруно, Галилео Галилей), глава реформации в Германии, реформатор образования, языка М. Лютер, гениальные поэты и писатели (Омар Хайям, Низами, Данте, Петрарка, Боккаччо, Рабле, Шекспир, Сервантес) , выдающиеся художники (Джотто, Рафаэль, Ми-келанджело, Леонардо да Винчи, Андрей Рублев, Дюрер, Рубенс, Рембрандт). «Можно вспомнить также готическую архитектуру, зодчество и скульптуру буддийских храмов, мавританские дворцы и сады. Можно подумать и о лучезарной поэзии трубадуров миннезингеров, о рыцарском эпосе и романе, о жизнерадостных, брызжущих юмором народных фарсах, о захватывающих массовых зрелищах — мистериях, мираклях и о многом другом, представленном в культуре и Запада, и Востока»2. Анализируя разнообразный материал, в том числе произведения искусства и литературы средневековья, А. Я- Гуревич сделал вывод о том, что в эту эпоху складывается понятие о личности (Боэций—VI в., Ф. Аквинский — XIII в., Дуне Скот — XIII в., Данте — XIII—XIV вв.). Оно раскрывается исходя из условий бытия средневекового человека, выявляется специфика «го личности в отличие от личности человека Нового времени не только в плане отсутствия каких-то черт, но и положительном смысле как обладающей такими чертами, которые позже были утрачены3.
Вначале связь с античным миром была сильна. Образование строилось на основе изучения античных авторов-философов, а также естественнонаучных данных Гиппократа, Аристотеля, Галена. Затем знание приходит в полный упадок, над умами царит авторитет церкви. Перестает существовать природоведение, ибо все ес-
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 287—288.
Конрад Н. И. Запад и Восток. М., 1972. С. 256.
Гуревич А.  Я.  Категории  средневековой  культуры. М.,   1984.
«62


тественное предается анафеме. Появляются профессорам мистики и каббалистики, процветают алхимия, астрология. В силу этого время с V в. по XIII в. называют «темными» годами. В средние века сложились мировые' религии: буддизм — в Восточной, Центральной и отчасти Средней Азии, ислам — в Средней и Передней Азии и Северной Африке, христианство — в Европе и отчастиг в Передней и Средней Азии. Конечно, буддизм и христианство зародились и получили свое развитие еще в. древнем мире, но только в период средневековья они превратились в религии мирового масштаба. Оказалось,. что именно феодализм обусловил возможность приобретения религией такого исключительного положения. Новый базис в первое время нуждался в такой надстройке, которая помогла бы ему укрепиться: буддизм,. христианство и ислам составили тогда именно такую-надстройку, и притом всеобъемлющего характера: «Мировоззрение средних веков было по преимуществу теологическим. Духовенство было к тому же единственным образованным классом. Отсюда само собой вытекало, что церковная догма являлась исходным пунктом-и основой всякого мышления. Юриспруденция, естествознание, философия — все содержание этих наук приводилось в соответствие с учением церкви»4.
Важнейшим институтом религии была церковь. Средневековье вошло в историю как время безоговорочного' подчинения авторитету церкви, удушения мысли, мрачного аскетизма наряду с безудержным мистицизмом, гонений, пыток, костров инквизиции.
Специфический характер религии в средние века и ее особая роль являются общим фактором истории средних веков всех стран Старого Света. Но при всей общности этого явления нельзя упускать значительные различия в сферах и степени влияния религии на идеологию и общественную жизнь в разных странах. Так, в Китае буддизм даже во времена своего могущества не' играл такой роли в общественной и государственной жизни, какую имело католичество в западноевропейских странах. Просвещение и образование в Китае находились в руках конфуцианцев, т. е. представителей светского просвещения. Буддийские трактаты не были учебника^ ми в этих школах.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 495.
6$


В XI—XIII вв. происходит развитие городов и нахождение буржуазии. Возникают университеты, которые, -однако, в это время являются опорой схоластов и духовенства.   В  результате    образование,    как и  духовная .жизнь, вылилось в схоластические словопрения. Вместо .природы  занимались изучением  церковной литературы и некоторых произведений античности, особенно «Органона» Аристотеля — для оттачивания логического аппарата в целях доказательства   верований   религии.    Это продолжалось до конца XIV в., пока дух Возрождения не положил конец всяким схоластическим абстракциям, а церковь должна была пойти на уступки и объединить этические религиозные идеалы с усиливающимися естественнонаучными установками общества.
С XIII в. начинает развиваться научная деятельность во всех областях знания, происходит процесс отделения -области веры и знания и рождения светской опытной науки. Первыми на этом пути были науки о природе — -естествознание, астрономия и математика. Именно поэтому их развитие имело поистине революционное значение, поскольку было признаком начала освобождения из-под власти религии.
Психология в средние века приобретает этико-теоло-гический мистический характер. Развитие положительных знаний о психике резко замедлилось. Изучение душевной жизни подчиняется задачам богословия: показать, как дух человека понемногу возвышается до царства благодати. «Работа под знаком такого определения цели совершалась в долгий промежуток времени между наивысшими стадиями развития патристики и схоластики (400—1250), отчасти в направлении, намеченном Августином и мистическими течениями, отчасти в связи с исследованием познавательных процессов»5. Вместе с тем накапливается некоторый конкретный материал об анатомо-физиологических особенностях человеческого организма как основах душевной жизни. Особенно следует отметить деятельность арабов и мыслителей, писавших на арабском языке (IX—XIII вв.). Крупнейшими представителями здесь являются Авиценна (Ибн-Сина), Альгазен, Аверроэс (Ибн-Рушд). Историческая заслуга прогрессивной арабоязычной культуры состоит также в том, что она вернула народам Евро-
6 Дессуар М.  Очерк истории психологии. Спб.,   1912. С. 51. i64


пы греческую философию и развила ее дальше, подготовив материализм XVIII в.6 В трудах этих ученых проводится мысль об обусловленности психических качеств естественными причинами, о зависимости психики от условий жизни, воспитания. Отвергается бессмертие индивидуальной души. Авиценна дал более точное, чем Гален, описание связи процессов ощущения и мышления с мозгом, наблюдая за нарушениями при ранениях мозга. Духовные силы не существуют сами по себе, а нуждаются в органе, в телесном субстрате. Им является мозг. Альгазен в «Оптике» развивает учение об ощущении. Впервые обращает внимание на длительность психических актов, указывает на то, что между раздражением чувствующего аппарата и самим ощущением должен пройти известный промежуток времени, необходимый для передачи возбуждения по нервным проводникам. Аверроэс «не остановился перед объявлением теснейшей связи между состояниями сознания и физиологическими явлениями; некоторые силы души он прямо называл продуктами телесных органов»7. Он развил учение Аристотеля о пассивном и активном разуме. В целом арабоязычные мыслители «способствовали восстановлению психобиологии, отчасти утверждению господства аристотелевской психологии, ставшего с XIII в. абсолютным»8.
В духовной жизни европейского феодализма важным направлением, с которым также было связано развитие психологических знаний, был номинализм. Это учение развивалось в обстановке борьбы с другим философским течением — реализмом. Оба течения существовали в рамках схоластики. Между ними возникает спор по вопросу о реальности общего и об отношении общего к единичному. Спор шел о том, самостоятельно ли существует общее, обладает ли отдельным бытием или существует в единичных чувственных вещах, обладает ли оно телесной природой или бестелесно.
В форме якобы логического спора об универсалиях ставились коренные вопросы философии и психологии познания; что чему предшествует — объективные, чувственно воспринимаемые вещи общим идеям или, наобо-
6   Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 346.
7   Двссуар М. Очерк истории... С. 57.
8   Там же. С. 55.


3   А, Н. Ждан


65


рот, идеи — вещам; идет ли человеческое познание от ощущений, отражающих вещи, к понятиям или от понятий— к вещам. Господствующей в средние века была позиция объективного идеализма. В этих условиях номинализм явился «...первым выражением материализма»9.
Из растущего влияния исследований природы, математических, астрономических исследований выделился вопрос; вера или знание? В эти бурные прения вмешалась церковь в лице крупнейших служителей — Альберта Великого и Фомы Аквинского.
Фома Аквинский (1226—1274)—самый видный схоласт, система которого стала ведущим направлением католицизма. Современные последователи этого-учения — неотомисты — представляют одно из самых влиятельных течений буржуазной философии наших дней. Фома Аквинский решал задачу поддержания религиозного мировоззрения в условиях зарождающейся тяги к объяснению природы и ее опытному изучению. В психологии папский престол поручил Фоме борьбу против восстановленного аверроистами учения Аристотеля за Аристотеля в его христианской интерпретации. Фома Аквинский учил, что душа одна. Она обладает бытием, отдельным от тела (хотя и помещается в теле), нематериальным и индивидуальным. Душа выступает источником движения тела. Различаются способности, свойственные душе как таковой (разум (нус), воля), а также растительные (вегетативные) и животные функции. Растительная и животные функции нуждаются в теле для деятельности в земной жизни. Соотношение между душой и телом рассматривается как соотношение формы и материи. Но учение о материи и форме изменяется. Различаются чистые формы в бестелесном мире и формы, осуществляющиеся лишь в материи. Человеческая душа — низшая из тех чистых форм (поэтому она бессмертна) и высшая из форм второго рода (поэтому она — принцип всей органической жизни).. Благодаря такому расчленению понятий душа получает значение узлового пункта в мироздании, а человеку выпадает на долю почетное призвание — соединить в себе оба круга бытия. Душа, которая причисляется к чистой форме, замкнута в себе, ее не касается разруше-
9 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 142. 66


ние тела. Она бессмертна. Но природа ее не вполне божественна. Об этом свидетельствует процесс познания, который не есть чисто духовный процесс (как у Платона).
В учении о познании различаются человеческое «естественное» познание и «сверхъестественное», основа для
религиозной веры, откровение. Естественное познание — это познание истины посредством чувств и интеллекта. В нем различаются два уровня. Первый уровень образует познание   через    внешние и внутренние    познавательные органы. Внешние органы — это органы чувств. Восприятие начинается воздействием какой-либо вещи. Этот процесс нельзя считать, как думал Демокрит, материальным. Образы,  воспринимаемые чувствами,  суть бестелесные впечатления души, лишены материи — в особой форме интенциональности, В них открываются чувственные свойства  отдельных  вещей.  Ощущение  является актом телесного органа — глаза, уха и т. п. Дает знание о  единичном.  Чувственный образ есть подобие единичного предмета. В этом, а также в том, что он не охватывает сущности, проявляется ограниченность восприятия.  Внутренние познавательные органы — это, во-первых,  общее чувство, здесь происходит группировка впечатлений от внешних чувств; во-вторых,    воображение— это склад,    где    сохраняются    все    восприятия; в-третьих,  память;  в-четвертых,  орган  суждения,  который воздействует на чувственные органы познания, добывая из представлений неизменное содержание — сущность вещей. Это преддверие второго уровня познания — интеллектуального. Интеллект не является актом какого-либо телесного органа. Через интеллект познаем сущности, которые хотя и существуют в материи, но познаются не постольку,  поскольку они даны в  материи, а как абстрагированные от материи через интеллектуальное созерцание. Интеллект расширяет человеческое познание, превышает ощущение, поскольку может воспринимать вещь обобщенно, в ее родовом естестве.  В самом интеллекте различается ряд ступеней. На каждой из них происходит все большее отвлечение от материального объекта, пока, наконец, не обнаруживается область имматериальных субстанций, т. е. таких сущностей, которые существуют без всякой материи  (и отражают ее в виде понятий бытия, единого, потенции, акта), иными словами — бог. Бог есть высшая и конечная


3*


67.


цель познания: познается путем откровения. Отстаивание абсолютной необходимости откровения как основы религиозной веры и утверждение превосходства церковных авторитетов над разумом приводят к тому, что разум оказывается на службе у веры. Будучи не в состоянии доказать истинность религии, разум в силах оградить ее от нападок и сделать истину церковного учения понятной.
Отрицая врожденное знание, Фома Аквинский вместе с тем признавал прирожденность ряда основных понятий (математические аксиомы и т. п.), которые называл зародышами знаний, принципами познания, вложенными самим Богом.
В качестве одного из механизмов познания у Фомы Аквинского выступает специальная операция сознания — интенциональность. В человеческой душе есть какая-то сила, интенция, «внутреннее слово», которое придает определенную направленность (интенциональность) акту восприятия и познанию в целом. Интенциональность как активность и предметность познания есть внутреннее свойство человека, прирожденное ему. Учение об интен-циональности идеалистически объясняет активный характер процесса познания.
Обладание разумом и возникающей на его основе свободной волей делают человека ответственным за свои поступки, ибо он в состоянии выбирать между добром и злом. Разум имеет примат над волей; нельзя желать того, что до этого не признано разумом. Но воля иногда может побуждать к познанию. Впрочем, конечным источником свободных человеческих решений, согласно Фоме Аквинскому, является не сам человек, а бог, который вызывает в человеке стремление поступать так, а не иначе. Дуне Скот (1265/1266—1308) и В. Ок-кам (1300—1349/1350) ставили деятельность воли выше разума. Оккам особенно известен положением, получившим название «бритва Оккама», направленным против умножения принципов, привлекаемых для объяснения различных явлений. Борясь с психологической конструкцией, данной Фомой Аквинским, в которой в душе человека различаются множество душевных способностей (сил, органов), он рассматривает единую душу. Разнообразие направлений в деятельности единой души достаточно объясняет различие ее функций, а то, что называют душевными    силами    (органами,    способностя-
68


ми),— это разные названия для различных актов одной души. В мистицизме М. Экхарта (XIII — начало XIV в.) развиваются мысли о душевных силах познания и воли» единство которых дает ту целостность, которая внедрена в человека богом. Она открывается в религиозном переживании как «искорка» от первоначального божественного света в человеке. Позже мистик XVII в. Я. Бёме причудливо сплетает божественное, душевное и телесное бытие. Он говорит о «муках материи».
В этих положениях приоткрывается специфическое, исторически определенное понимание личности в средние века. Интерес к человеку был характерен для средневекового Китая. Особенно большое внимание психическому совершенствованию человека уделялось в философии чань-буддизма'10. К душевному самоанализу были направлены также такие формы религиозных обрядов, как исповедь (введена в начале XIII в.), молитва, аскетизм.
Искателем новых путей в науке, предтечей эпохи Возрождения был Роджер Бэкон (1214—1292). В спорах со схоластами он провозгласил значение опытов и наблюдения в познании. Однако опыт, по Бэкону, дает возможность познавать тело, но он бессилен познать душу. Для познания души нужно нечто другое, особый род вдохновения, некое внутреннее просветление, позволяющее постигать то, чего не может открыть чувственное восприятие. У Бэкона дается большой материал о зрительных нервах и зрительном восприятии, которое он объясняет из общих законов распространения, преломления и отражения света. Естественнонаучное направление, развиваемое Р. Бэконом и некоторыми другими учеными, было важной линией развития материалистических  идей  средневековой  философии.
В XIV в. в Италии начинается новая эпоха Возрождения, создавшая в дальнейшем великий расцвет цивилизации во всей Европе. При переходе средневекового феодального общества в новую фазу его развития, когда в этом обществе стали вырисовываться элементы новых для того времени отношений — раннекапиталисти-ческих, вновь проявилось влияние античности. К XIV в. относится     деятельность     величайших     гуманистов —
10 Абаев Н. В. Чань-буддизм  и культура психической деятельности в Средневековом Китае. Новосибирск, 1983.
69


А. Данте (1265—1321), Ф. Петрарки (1304—1374), Д. Боккаччо (1313—1375). Здесь большой интерес к человеку, к его переживаниям. По словам Я. Буркхард-та (1818—1897), происходит «открытие человека». Ко-люччо Салютати (1331—1406) и Леонардо Бредни (1369—1444), последователи Петрарки, пустили в ход слово humanitas как то свойство человека, которое определяет его человеческое достоинство и влечет к знанию'11.
В их творениях искусство освобождается от религиозного содержания. По существу, это поэтическое изображение идей. Данте в «Божественной комедии», Боккаччо в новеллах, Петрарка в сонетах и канцонах обрушиваются с сокрушительной критикой на алхимию, астрологию, магию, мистику и аскетизм. Важнейшее изобретение XV в. (1440 год, И. Гутенберг, Германия) — книгопечатание — сделало реальной выполнение гуманизмом своей просветительской задачи. Гуманисты занимаются изданием классической античной литературы.
Важнейшей особенностью эпохи Возрождения является возрождение естественнонаучного направления, развитие науки и рост знаний. Возникает натурфилософия, свободная от непосредственного подчинения религии (Дж. Бруно, Б. Телезио, П. Помпонацци). В этот период наука рождается не в стенах университетов, а в мастерских художников, скульпторов, граверов, архитекторов, которые были также инженерами, математиками, техниками. Эти мастерские стали настоящими экспериментальными лабораториями. Здесь соединялись теоретическая работа и опыт. Именно деятельность художников положила начало новым проблемам механики, оптики, анатомии, и других наук. В условиях социальных требований к художникам того времени они должны были знать все эти отрасли искусства, должны иметь знания по сооружению больших конструкций. Для осуществления задачи реалистического изображения было необходимо установление правил перспективы и колорита в живописи. Возникла необходимость в научном объяснении, а не только в наблюдательности, опытности и одаренности, в привлечении на помощь искусству оптики  и  механики,  математики,  анатомии.  Эта  необходи-
11 Конрад Я. Я. Запад и Восток. М., 1972. С. 221. 70


мость отыскания правил перерастает в работу по открытию законов природы.
XVI век—время великих открытий в области механики, астрономии, математики. Н. Коперник (1473—1543), И. Кеплер (1571—1630), Дж. Бруно (1548—1600), Г. Галилей (1564—1642) стоят у истоков классической науки Нового времени. Их значение состоит в том, что они доказали: необходимо анализировать действительные явления, процессы и вскрывать законы, руководствуясь предположением, что природа повинуется самым простым правилам. Необходимо изгнать анимистические представления из понятий о движении и силе. Начинается систематическая работа теоретического научного мышления.
Из всех областей естественнонаучного направления следует особо отметить развитие в разных странах медицины, анатомии и физиологии человека. А. Парацельс (1493—1541) выступил с новой теорией о природе человеческого организма и методах лечения болезней. В анатомии Андрей Везалий (1514—1564) выпустил фундаментальный труд «О строении человеческого тела». Книга пришла на смену анатомии Галена, в которой было много ошибок, ибо он судил о строении тела человека на основании данных, которые черпал при анатомировании обезьян и собак. Непрерывно росло число вновь открываемых частей тела. Итальянские современники Везалия — Г. Фаллопий, Б. Евстахий, И. Фабриций из Аквапенденте и др. делают ряд открытий, которые навсегда вошли в анатомию под их именами.
Важное значение имели работы врача и мыслителя Мигеля Сервета (1509/1511/—1553), его идеи о малом круге кровообращения. Новая эпоха в анатомии, физиологии и эмбриологии началась работами М. Мальпиги (1628—1694) и работами по экспериментальной физиологии. В. Гарвей в 1628 г. решил проблему кровообращения.
Так постепенно складывалось познание путем опыта, которое приходило на смену догмам и схоластике.
Немецкие схоласты Р. Гоклениус и О. Кассман впервые ввели термин «психология» (1590). Это указывает на возросший интерес к психологическим вопросам и позволяет понять успехи психологического анализа в XVII в. у Ф. Бэкона и Р. Декарта.

Глава III
ПСИХОЛОГИЯ Ф. БЭКОНА И ЗАВЕРШЕНИЕ ЭТАПА РАЗВИТИЯ ПСИХОЛОГИИ В РАМКАХ УЧЕНИЯ О ДУШЕ
В связи с развитием анатомических и физиологических знаний о строении и работе тела, великими открытиями и изобретениями в различных областях науки и техники понятие души становится излишним для объяснения большей части явлений жизнедеятельности тела. Ф. Бэкон (1561—1626) намечает новую линию исследования души. Он отказывается от изучения наиболее общих вопросов, касающихся природы души, и призывает перейти к эмпирическому описанию ее процессов (способностей). Эти два шага, сделанные Бэконом,— исключение из состава души органических функций и отказ от изучения души как особого предмета, требование перейти к описанию ее процессов — подготавливали отмирание науки о душе и вместе с тем создавали предпосылки для становления новой науки о сознании.
Бэкон развивает идеи о единой науке о человеке, составной частью которой является и психология. «Эта наука для человека составляет цель всех наук и в то же время лишь часть самой природы»1. Вообще «все деления наук должны мыслиться и проводиться таким образом, чтобы они лишь намечали или указывали различия наук, а не рассекали и разрывали их...»2. Это требование звучит актуально и сегодня в связи с задачами комплексного изучения человека.
Учение о человеке, по Бэкону, состоит из двух частей. «Одна из них рассматривает человека как такового, вторая — в его отношении к обществу. Первую из них называем философией человека, вторую — гражданской философией»3. Характерно, что в философии человек рассматривается в отвлечении от общественно-экономических условий его существования: Бэкон подходит к человеку натуралистически. В соответствии с час-
* Бэкон Ф. Соч.: В 2 т. М., 1971. Т. I. С. 251.
2   Там же. С. 252.
3   Там же.
72


тями, из которых состоит человек (тело и душа), выделяются науки о теле и науки о душе. Прежде, чем рассмотреть каждую из них, Бэкон выделяет общие вопросы, охватывающие как тело, так и душу. Это учение о личности и учение о связи души и тела. В учении о личности на примерах выдающихся исторических деятелей рассматриваются высшие проявления человеческих возможностей: выдающаяся память, чудеса мудрости, моральной стойкости и т. д. Учение о союзе души и тела включает вопросы; определение душевного состояния по внешним проявлениям (физиогномика), толкование снов, влияние болезненных состояний тела на душевную деятельность и, наоборот, души на тело. Этим вопросам Бэкон уделяет внимание в связи с их полезностью в повседневной жизни. К их решению он подходит материалистически. К наукам о теле относятся: медицина, косметика, атлетика и наука о наслаждениях. Их характеристика направлена на выделение всего, что способствует здоровой жизни.
Учение о душе включает науки о рациональной божественной душе или духе и о чувствующей нерациональной, общей человеку и животным, природа которой телесна. В разделении души на боговдохновенную и чувствующую проявляется теологическая непоследовательность Бэкона, характерная, по оценке Маркса, для всей философии Бэкона. В каждой душе Бэкон выделяет ее способности (функции). Для чувствующей души это способности ощущения и выбора, т. е. стремление к благоприятным и избегание неблагоприятных обстоятельств, и произвольные движения. Способность ощущения и выбора, по Бэкону, имеют все тела: например, железу приписывалась особая симпатия — стремиться к магниту, плотным и тяжелым телам — влечение к земле. От нее следует отличать восприятие как функцию души. Однако критерия, позволяющего произвести это различение, Бэкон не дает. Способности рациональной души — это разум (или интеллект), рассудок, воображение, память, желание (или влечение), воля. Науки о душе должны исследовать их происхождение, способы их развития и укрепления.
Наиболее подробно Бэкон рассматривает проблемы познания. Он исходит из признания объективности существующего мира. По характеристике Маркса, «материя  улыбается  своим  поэтически-чувственным  блеском
73


всему человеку»4. Чувства являются исходным элементом познания, но они не обеспечивают всего познания. Данные чувств должны обрабатываться разумом. Критикуется догматизм, когда, подобно пауку, тянут паутину мыслей из самих себя. Необходим союз опыта и рассудка. По характеристике Маркса, у Бэкона «наука есть опытная наука и состоит в применении рационального метода к чувственным данным»5. Анализ познавательных возможностей человека приводит Бэкона к выводу о том, что познание подвержено глубочайшим заблуждениям, которые обманывают не в частных вопросах, но на каждом шагу как бы расставляют ловушки разуму. Эти заблуждения Бэкон обозначает словом «идолы». «Ведь человеческий ум, затемненный и как бы заслоненный телом, слишком мало похож на гладкое, ровное чистое зеркало, не искаженно воспринимающее и отражающее лучи, идущие от предметов; он подобен скорее какому-то колдовскому зеркалу, полному фантастических и обманчивых видений. Идолы действуют на интеллект или в силу самих особенностей общей природы человеческого рода, или в силу индивидуальной природы каждого человека, или как результат слов, т. е. в силу особенностей самой природы общения. Первый вид мы обычно называем идолами рода, второй— идолами пещеры и третий — идолами площади. Существует еще и четвертая группа идолов, которые мы называем идолами театра, являющимися результатом неверных теорий или философских учений и ложных законов доказательства. Но от этого типа идолов можно избавиться и отказаться... Идолы же остальных видов всецело господствуют над умом и не могут быть полностью удалены из него»6. Препятствия, стоящие на пути человеческого познания, могут быть либо врожденными, либо приобретенными. Как они ни могущественны, они преодолимы, и познание объективной истины возможно. Встает вопрос о средствах освобождения от заблуждений. Подобно тому как в практической деятельности, «если бы люди взялись за механические работы голыми руками без помощи орудий... то невелики были бы те вещи, которые они смогли бы подвинуть и

  1. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 142.
    8 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 142.
  2. Бэкон Ф. Соч. Т. 1. С. 322—323.

74

преодолеть, хотя бы они посвятили этому усердные и притом соединенные усилия»7, так и познающий ум должен быть надежно вооружен. «Голая рука и предоставленный самому себе разум не имеют большой силы. Дело совершается орудиями и вспоможениями, которые нужны не меньше разуму, чем руке. И как орудия руки дают или направляют движение, так и умственные орудия дают разуму указания или предостерегают его»8. Главным орудием познания, по Бэкону, является метод» «самая важная проблема из всех существующих». Методом, адекватно раскрывающим природу, Бэкон считает научную индукцию. Его заслуга состоит в том, что он возвел индукцию в общую теорию, выявил правила перехода от частного к общему. Учение Бэкона оказало огромное влияние на все науки и сделало его родоначальником эмпирической науки. Именно логика вместе с экспериментом выступает у Бэкона орудием, которое вооружает методом научного исследования.
Слова Бэкона о необходимости вспомогательных средств в процессе познания неоднократно сочувственно приводятся Л. С. Выготским9. По вопросу о том, в каком отношении к психологии мышления находится логика и может ли быть логика единственным или главным критерием мышления, в современной психологии существует большая дискуссия'10.
Бэкон Ф. Соч. Т. 2. М., 1972. С. 8.
8  Там же. С. 12.
Выготский Л. С. Развитие высших психических функций. M.f
1960. С. 448.
10    См.: Пиаже Ж. Избранные психологические труды. М.,  1969.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел психология












 





Наверх

sitemap:
Все права на книги принадлежат их авторам. Если Вы автор той или иной книги и не желаете, чтобы книга была опубликована на этом сайте, сообщите нам.