Библиотека

Теология

Конфессии

Иностранные языки

Другие проекты







Ваш комментарий о книге

Хоренаци М. История Армении

ОГЛАВЛЕНИЕ

Книга первая. РОДОСЛОВИЕ ВЕЛИКОЙ АРМЕНИИ

21

Паруйр, сын Скайорди, первым становится царем Армении;

он помогает мару Варбаку завладеть царством Сарданапала

Оставим несущественное и расскажем необходимое. Последним из тех, кто жил при ассирийском владычестве после Шамирам или Нина, я назову нашего Паруйра при Сарданапале, который оказал немалую помощь мару Варбаку в овладении царством Сарданапала.

И вот я испытываю немалую радость и ликую, дойдя до времени, когда потомки нашего коренного предка достигают царского сана. Поэтому нам стоит приложить здесь большие усилия, изложить много сведений и глав, коих основу мы удостоились прочитать в четырех разделах (книги) плодовитого в повествованиях и мудрого, мудрейшего из мудрецов .

Варбак, родом мидиец, из незначительных окраинных мест этой недоступной области, хитрейший в житейских делах и отважный в бою, узнав о робком нраве, сластолюбивой слабохарактерной лености Тоноса Конколероса , умножает щедростью своего нрава и руки число своих друзей среди храбрых и полезных людей, благодаря которым Ассирийская держава в то время управлялась с особенно большой твердостью. Привлекает к себе и храброго нашего нахарара Паруйра, обещая ему царские почести и знаки. Собирает полчища храбрых мужей, искусно владеющих копьем, луком и мечом. Таким образом он завладевает царством Сарданапала и властвует над Ассирией и Ниневией. Но оставив других управлять Ассирией, он переносит (центр) государства в (Страну) мэров.

Но ты не удивляйся, если у других об этом повествуется иначе. Ибо как мы уже выше, в первых наших главах, порицали нелюбознательный .нрав и склонности наших предков, так это проявляется и здесь. Ибо деяния отца Навуходоносора были записаны их хранителями памятных записей, а (деяния) наших, не помышлявших о таких вещах, стали упоминаться лишь в последнюю очередь. Если же спросишь — откуда нам так хорошо известны имена наших предков, а во многих случаях — и их деяния, отвечу: из древних халдейских, ассирийских и персидских архивов ; ибо их имена и деяния, как должностных лиц, управителей и великих наместников, назначенных царями, были включены в их записи.

22

Ряд наших царей и их перечисление от отца к сыну

Итак, я теперь перехожу к перечислению наших мужей, в особенности — царей, до владычества парфян. Ибо мне особенно дороги именно эти из наших царей, как коренные, крови моей сосуды и подлинно родные . Я был бы счастлив, если бы Спаситель явился в то время и выкупил меня и я родился бы на свет при них, вкушал радости под сенью их власти и избежал нынешних бед. Рано же скрылась от нас эта удача и этот жребий! Но ныне я, живущий в царствование чужеземцев , введу наряду с ними также линию царей нашего народа, ибо те мужи, имена которых я приведу ниже, являются коренными венценосцами нашей страны.

О том, что действительно в то время имелось царство нашего народа, свидетельствует и пророк Иеремия в словах, призывающих «а войну против Вавилона: «Созовите, говорит он, царство Айраратское и воинство Асканазское !» Этим подтверждается существование в то время нашего царства.

Но мы, устанавливая ряд, (приводим) при нем и царей маров.

Первый из маров

Варбакес Деокис

Модакес Праортис

Сосармос Кваксарес

Артикас Аждахак

а первый из наших, увенчанный маром Варбаком,

Паруйр, сын Скайорди

Храчеа

Этот назван Храчеа из-за особенно светлого лика и огненных очей. Говорят, что в его время жил Навуходоносор , царь Вавилона, уведший в плен иудеев. И он, говорят, выпросил у Навуходоносора одного из пленных иудейских вождей, по имени Шамбат, привел его и поселил в нашей стране, с большими почестями. Летописец утверждает, что именно от него происходит род Багратуни, и это правда. Мы потом обстоятельно расскажем, каких усилий стоило нашим царям склонить их к идолопоклонству, или сколькие из них и кто именно поплатились жизнью за богопочитание. Ибо некоторые не заслуживающие доверия люди произвольно, не считаясь с истиной, утверждают, что твой венцевозлагающий род Багратуни происходит от Хайка . По этому поводу скажу: не верь подобным глупостям, ибо в этих словах нет ни следа или признака правды, ни отдаленного намека на нее; они только и бубнят пустые речи и разные нелепицы про Хайка и про подобных ему. Но узнай, что твое имя Смбат, которым Багратуни часто нарекают своих сыновей, это, по-настоящему, на их прежнем, то есть иудейском, языке — Шамбат.

Парнаваз Парос

Пачуйч Другой Хайкак

Корнак Ерванд Кратковечный

Тигран

Я полагаю, что позднейшие Ерванд и Тигран названы по этим (мужам), в надежде (на сходство с ними); время не очень отдаленное, и кто-то вспомнил эти имена.

23

О сыновьях Сенекерима и о том, что роды Арцруни и Гнуни и бдеашх, именуемый Алдзнийским, происходят от них; в той же главе

о том, что дом Ангел происходит от Паскама

Прежде чем взяться за повествование о великом Тигране, девятом «з наших коренных венценосцев, могучем, прославленном, победителе, подобном другим державным властителям, скажем о том, что очень важно для полноты нашего повествования. Мы забыли было про Сенекерима , ибо приблизительно восемьюдесятью годами раньше царствования Навуходоносора царем Ассирии был Сенекерим, который осадил Иерусалим в дни иудейского вождя Иезекии . Он был убит своими сыновьями Адрамелеком и Санасаром, которые спаслись бегством у нас .

Одного из них наш храбрый предок Скайорди поселил на юго-западе нашей страны, близ границ той же Ассирии; это был Санасар. Его потомство разрослось и умножилось и заполнило гору, называемую Симом. Впоследствии выдающиеся и главные из них, выказав верность на службе наших царей, удостоились получения сана бдеашхства этих краев. Ардамозан же поселился к юго-востоку от той стороны; летописец рассказывает, что от него произошли роды Арцруни и Гнуни. Такова причина упоминания нами Сенекерима.

Касаясь дома Ангел , тот же летописец считает его происходящим от некоего Паскама, внука Хайка.

24

О Тигране; каким он был во всех отношениях

Теперь обратимся к Тиграну и его деяниям, ибо это самый могущественный и разумный из наших царей, превзошедший в храбрости не только их, но и всех остальных. Он при помощи Кира сокрушил владычество мэров и, покорив греков, долгое время держал их в повиновении. Он раздвинул пределы страны нашего обитания, доведя их до крайних древних ее рубежей. Он вызывал зависть всех своих современников, а для нас, ныне живущих, его время и он сам — заветная мечта.

Кто из настоящих мужчин, следующих путями доблести и разума, не стал бы тешить себя памятью о нем и не хотел бы походить на него? Отважно возглавив мужей, он возвысил наш народ и нас угнетенных, сделал угнетателями, налагающими дань на многих. Он обильно снабдил всех мужчин и женщин золотом, серебром и драгоценными камнями, а также нарядами я разноцветными тканями, так что невзрачные стали выглядеть изумительно красивыми, а красивые и вовсе обратились, по понятиям времени, в богородных героев. Пехотинцы оказались на конях, пращники стали меткими лучниками, дубинщики вооружились мечами и копьями, незащищенные (броней) прикрылись щитами и панцырями. Достаточно было одного только вида их скопления, блеска и сверкания их доспехов и оружия, чтобы обратить неприятеля в бегство. Миротворец и созидатель, он вскармливал все поколения маслом и медом.

Немало еще подобного, кроме всего этого, доставил нашей стране сей Ервандов Тигран, отличавшийся светлыми, вьющимися на концах, кудрями, прекрасным цветом лица, приветливым взором, величавый и плечистый, с крепкими икрами красивых ног, умеренный в пище и питье, воздержанный на пирах; наши древние, игравшие на пандирне, сказывали, что он был умерен в желаниях плоти, высокомудр и красноречив и наделен всеми человеческими достоинствами. Что же может быть приятнее для меня в этой книге, как не распространяться о доставшихся ему похвалах и связанных с ним историях? Справедливый и нелицеприятный в суждениях обо всех вещах, он взвешивал образ жизни каждого на весах своего разума. Не завидовал лучшим, не презирал низших, но стремился простереть покрывало своей заботливости в равной мере над всеми.

Будучи первоначально союзником Аждахака , родом мара, Тигран, по настойчивой просьбе Аждахака, отдает ему в жены свою сестру Тигранухи. Тот полагал, что либо такой союз приведет к устойчивой дружбе с Тиграном, либо так будет проще устранить его посредством измены. Ибо в душе его было подозрение из-за некоего невольного пророчества по поводу предстоящих ему событий.

25

О страхе и подозрениях Аждахака по поводу

дружественного союза Кира и Тиграна

Предметом же такой озабоченности был дружеский союз между Киром и Тиграном. При мысли об этом сон часто покидал Аждахака, и он непрестанно задавал своим советникам следующий вопрос: «Какими способами, говорил он, расторгнуть нам узы дружбы перса и армянина с его десятками тысяч (войск)?» И в таком смятении мыслей будущее открывается ему в некоем пророческом сне, следующим образом, говорит повествователь.

26

О том, как томившийся в подозрениях Аждахак увидел

в дивном сне предстоящие ему события

В те дни, говорит он, для мара Аждахака немалую угрозу представлял союз Кира и Тиграна. От тревожного состояния мыслей ему ночью во оне явилось видение, какого ему наяву никогда не приходилось ни видеть глазами, ни слышать ушами. Поэтому, вскочив со сна, он, не дожидаясь обычного установленного часа совещаний, созывает своих советников, хотя еще оставалось немало часов до окончания ночи. С унылым видом и потупив взор, он издает рычания и вздохи из глубины сердца. На вопрос советников о том, что же произошло, он долго медлит с ответом. Наконец, он начинает со стенаниями рассказывать обо всех скопившихся на сердце тяжелых заботах и подозрениях, а также о подробностях страшного видения.

«Любезные мои, говорит он, сегодня я оказался в незнакомой стране, близ горы, высоко поднимавшейся над землей, вершина которой, казалось была покрыта льдами. Говорили, будто это земля Хайкидов. Пока я неотрывно смотрел на гору, на самой ее вершине показалась сидящая женщина, в пурпурном одеянии, с небесно-голубым покрывалом, большеглазая, рослая и румяная; она мучилась родами. Пораженный, я неотрывно смотрел на это зрелище, и женщина внезапно родила трех совершенных по своему виду и по природе богородных героев. Первый из них вскочил на льва и помчался на запад; второй — на барсе — направился на север; третий, же, взнуздав чудовищного дракона, стремительно напал на наше государство.

В такого рода путаных сновидениях мне показалось, что я на кровле моего дворца и вижу эту поверхность здания убранной красивыми пестрыми шатрами, венчавших нас богов, представляющих дивное зрелище, и себя самого вместе со всеми, чествующего их жертвами и воскурениями. И вдруг, взглянув вверх, я увидел, что муж, оседлавший дракона, стремительно надвигается воистину как бы на орлиных крыльях. Приблизившись, он вознамерился сокрушить богов. Но я, Аждахак, бросился между ними, принял на себя столь мощное нападение и вступил в бой с чудесным богородным героем. Сначала мы остриями копий кромсали тела друг друга и, проливая кровь ручьями, обратили сверкающую на солнце кровлю дворца в море пролитой крови. Так (мы бились) и дальше немало часов, меняя оружие.

Но что пользы мне продолжать этот рассказ? Ведь дело кончилось моим поражением. От этой тревоги я покрылся обильным и сон бежал от меня, с тех пор мне кажется, что я перестал жить. Ибо что другое может означать содержание этого видения, как не то, что грозит свирепое нападение со стороны Тиграна Хайкида? И кто же, помимо помощи богов, выручив нас словом и делом, не сможет рассчитывать быть нашим соправителем?»

И выслушав много полезных мнений от своих советников, он почтил их благодарностью.

27

О мнении его советников, затем и его собственном

замысле и немедленном его исполнении

«Любезные мои, сказал он, услышав от вас много мудрого и разумного, выскажу и собственное мнение о том, что, помимо помощи богов, является самым действенным при данных обстоятельствах. Ничто так не помогает остерегаться врагов и узнавать их намерения, как то, когда замышляешь их гибель посредством заговора, прикрытого дружбой. И это, опять-таки, мы сможем теперь совершить не с помощью сокровищ или с помощью обманных слов, но лишь так, как я решил действовать. Исполнитель замысла и средство вовлечения в западню — прекрасная среди женщин и разумная сестра его Тигранухи. Ибо подобные пришедшие извне родственные связи дают широкую возможность под видом общения смело осуществить тайный заговор; либо мы богатством и обещаниями почестей склоним приближенных Тиграна внезапно умертвить его мечом или посредством зелья, либо же посредством подкупа отвратим от него его близких и наместников, после чего захватим его как беспомощного ребенка».

И так как его друзья сочли средство действенным, то тотчас принялись за его осуществление. Аждахак отправляет к Тиграну одного из советников с богатыми дарами и с письмом такого содержания.

28

Письмо Аждахака, последовавшее затем согласие

Тиграна и отправление Тигранухи в Страну маров

«Любезный брат, тебе известно, что из дарованного нам богами в жизни на этом свете полезнее всего иметь много друзей, разумеется, мудрых и могущественных. Ибо тогда не бывает враждебных посягательств извне, а если они и возникают, то быстро подавляются и, не находя внутри страны поддержки подобному злу,— обезвреживаются. Итак, имея в виду такую пользу и выгоду, приносимую дружбой, я решился еще более укрепить нашу взаимную прочную и глубокую склонность, дабы оба мы, обезопасив себя со всех сторон, сохраняли бы нашу власть в целости и незыблемости. И это осуществится, когда ты дашь мне в жены царевну Великой Армении, твою сестру Тигранухи, если сочтешь для нее благом стать царицей цариц. Будь здоров, наш сотоварищ по венцу и любезный брат».

Скажу, не тратя лишних слов. Прибывает посланец и выполняет все (необходимое) по поводу прекрасной царевну ибо Тиграи соглашается и отдает свою сестру Тигранухи в жены Аждахаку. И пока еще не ведая о заговоре, он отправляет свою сестру согласно царским обычаям. Аждахак, приняв ее, назначает первой из своих жен, не только по причине затаенного в сердце коварного замысла, но и из-за ее красоты, а исподволь плетет сеть предательства.

29

О том, как раскрылся заговор и разразилась война,

в которой и погиб Аждахак

После того, говорит он, как Аждахак сделал Тигранухи царицей, он ничего не предпринимал в своем царстве помимо ее воли, устраивая все дела по ее слову и приказав всем слушаться ее повелений. Обставив все это подобным образом, он начинает с осторожностью преподносить ей ложные слухи: «Не ведаешь ты, говорит он, что брат твой возбуждаемый своей женой Зарухи, исполнился зависти по поводу того, что ты — царица над ариями . Чем же все это кончится? Прежде всего моей смертью, а затем и Зарухи станет царицей над ариями и займет место в сонме богинь . Теперь же тебе предстоит выбрать одно из двух: либо остаться верной любви к брату и пойти на позорное падение в глазах ариев, либо же ради собственного блага дать полезный совет и позаботиться о будущем».

За этими хитростями была скрыта и угроза смерти Тигранухи в случае, если она задумает что-либо противное воле мара-перса . Но проницательная красавица, угадав здесь заговор, отвечает Аждахаку словами любви и спешно извещает брата о предательстве через преданных людей.

Вслед за тем Аждахак берется за дело, (предлагая) через послов дружескую встречу где-либо на границе двух государств, якобы для обсуждения какого-то важного дела, которое невозможно решить письменно или при помощи вестников, но только лишь с глазу на глаз. Но. Тигран, зная, чем бы кончилась предлагаемая встреча, не скрывает, что ему известны все замыслы Аждахака, и в письме высказывает ему все, что было у него в глубине души. И когда этакое зло обнаружилось, уже никакие слова, никакие хитрости не могли прикрыть его покровом. После этого открыто разгорелась война.

Армянский царь созывает каппадокийцев и всех отборных воинов Иверии и Алвании и все избранное воинство Великой и Малой Армении и движется со всей ратью на Мидийскую страну. Опасность вынуждает Аждахака выступить навстречу армянину с немалыми полчищами. Но схватка оттягивается почти на пять месяцев, ибо здоровое и бойкое дело чахло, как только Тигран вспоминал про свою любимую сестру. Он старался устроить исход событий таким образом, чтобы нашлось средство спасти Тигранухи. Когда это удается, наступает час сражения.

Я возношу хвалу моему доблестному бойцу-копьеносцу, отличавшемуся совершенством тела, соразмерного во всех своих частях, ибо он был и крепким, гармоничным во всем и по силе не имел себе равных. Но зачем я тяну свой рассказ? Ибо в завязавшемся бою Тигран вспарывает своим копьем крепкую железную броню Аждахака, как воду, насаживает его на длинное острие копья и, рванув назад руку, вырывает вместе с оружием половину его легких. Но схватка была ужасна, ибо храбрецы, столкнувшиеся с храбрецами, не спешили обратиться друг к другу спиной. Поэтому сражение длилось много часов. И завершилось дело только со смертью Аждахака. Этот случай, прибавившись к удачам Тиграна, послужил умножению его славы.

30

О том, что (Тиграм) отправил свою сестру Тигранухи в Тигранакерт;

об Ануйш, первой жене Аждахака, и о поселении пленных

Повествуется также о том, что после такого исхода событий Тигран с царскими почестями и с огромной свитой отправляет свою сестру Тигранухи в Армению, в аван, построенный им и названный по своему имени Тигранакертом , и предписывает окружающим областям служить ей. Говорят, что знать этих краев, которая в качестве царского потомства называется остан , происходит от ее отпрысков.

Ануйш же, первую жену Аждахака, и многих девиц из его потомства, вместе с юношами и множеством пленных, числом более десяти тысяч, он поселяет на восточном склоне великой горы до пределов (области) Голтн, а именно — в Тамбате, Оскиоле и Дажгуйнке, а также в других дастакертах, одним из которых является Вранджуник, (расположенных) вдоль реки до места, находящегося напротив крепости Нахчавана. (Отводит им) также три авана — Храм, Джулу и Хошакуник — по другую сторону реки, всю равнину от Ажданакана до той же крепости Нахчавана. Но упомянутую его жену Ануйш он поселяет в безопасности у края провала великой горы. Говорят, что провал образовался от страшного землетрясения; об этом рассказывают люди, обходившие по приказу Птоломея и обмерявшие в стадиях обитаемую землю, а также часть моря и необитаемой (земли), начиная от жаркого пояса и до Кимюрона . Служителей же Ануйш он определяет из тех же маров, что поселились у подножия горы.

То же в точности говорится и в песнях (о) достойных перечисления , заботливо сохраняемых, как я слышал, жителями изобилующей вином области Голтн . Среди них имеются песни, рассказывающие об Арташесе и его сыновьях и упоминающие также потомков Аждахака, называя их иносказательно драконородными, ибо Аждахак на нашем языке означает дракона. Также сказывают, что

«Аргаван устроил обед в честь Арташеса

И покусился на него во дворце драконов»,

и говорят, что

«Артавазд, храбрый сын Арташеса,

Не найдя при основании Арташата местечка для своего дворца,

Ушел и построил в (Стране) маров Маракерт»,

который находится на равнине, называемой Шарур. Говорят также:

 

«Томилась царица Сатиник страстным желанием

По венечной траве и росткам побегов из подушки Аргавана» .

Итак, не возрастает ли твое удивление по поводу точности нашего повествования при виде того, как мы раскрыли неведомое о драконах, живущих на склонах Азатн Масиса ?

31

О потомках Тиграна и происшедших от него родах

Мне, как повествователю, приятно в главах моей истории, вносящихся к Ервандову Тиграну, достоверно описать коренного, первого Тиграна, и его деяния; пусть же и тебе, читателю, будут (приятны) как муж и его деяния, так и слова о нем. При этом любо мне обозначать по храбрости так: Хайк, Арам, Тигран; ибо по храбрым — и потомки их храбрецы. Что же касается средних, пусть каждый определяет их, как хочет. Но с точки зрения оценки богородных героев правильно и сказанное нами. Арамазда не существует; но среди желающих, чтобы он был, слышно, что имеется четыре разных Арамазда, из коих лишь один — некий Кунд Арамазд. Таким образом, хотя многие носили имя Тигран, только этот единственный, из Хайкидов, является тем, кто убил Аждахака, увел его дом, как и Ануйш, матерь вишапов, в плен и при согласии и помощи Кира завладел государством маров и персов .

Сыновьями его были Баб, Тирам, Вахагн ; о последнем легенды нашей страны гласят:

«Мучилось родами небо,

Мучилась родами земля,

Мучилось родами и багряное море.

Муки родин охватили

В море и красненький тростничок.

Дым выходил из ствола тростника,

Пламя выходило из ствола тростника.

И из пламени выпрыгнул светлокудрый юнец.

Его кудри горели огнем

И борода пылала пламенем,

Очи же были (как два) солнца».

Мы собственными ушами слышали пение этой (песни) в сопровождении пандирна. Далее в песне сказывалось, что Вахагн сражался с драконами и победил их и приписывались ему некоторые подвиги, очень похожие на Геракловы. Говорят также, что он обожествлен: в Иверской стране почитали жертвоприношениями его статую, сделанную в рост. Его потомками являются Вахуни, (потомками) младшего его сына Аравана — Аравенеаны. От него (родился) Араван, от того — Нерсех, от того — Зарех. От потомков последнего и происходят роды, называемые Зарехаванеан. Первенцем Зареха был Армог, этого — Багам, этого Вахан, этого — Вахе. Последний восстает против Александра Македонского и погибает от него.

Отсюда и до воцарения Валаршака в Армении ничего достоверного рассказать тебе не могу, ибо вследствие возникших смут каждый старался опередить другого в овладении нашей страной, поэтому и Аршак Великий с легкостью проник в Армению и поставил своего брата Валаршака царем над Армянской страной.

32

Об Илионской войне при Тевтамосе и участии нашего Зармайра с немногими (воинами) вместе с эфиопским войском и о смерти его в этой войне

Твоя любознательность причиняет нам тревогу при работе, требуя двух вещей — и краткости, и быстроты повествования, которое было бы, к тому же изысканным и ясным, подобно платоновским речам, далеким от лжи и исполненным того, что противостоит лжи; и еще, чтобы всё — от первого человека до тебя — было рассказано тебе сразу. Но все это совместить невозможно. Ведь и сам Создатель всего (сущего), будучи в состоянии единым взглядом в одно мгновение устроить все, не делает этого; он устанавливает дни и порядок созданиям, так что одни из них созданы в первый день, другие — во второй или третий и так далее. Тем самым учение Духа предписывает нам такой же порядок. Между тем мы видим, что твои желания не считаются с такого рода божественными ограничениями: расскажи тебе все, да верно, да обстоятельно, да скоро. Мы же можем рассказать тебе все либо обстоятельно, что тебе любо, либо бегло, что тебе не по душе. Ведь из-за того, что ты торопил, мы не успели обозначить в положенном месте ничего ни об (Александре) Македонском, ни об Илионской (войне), и вот, прилаживаем это здесь. Не знаем, искусным или бездарным выглядим мы плотником и уместно или нет, что мы только теперь, в конце, приколачиваем сведения, важные и достойные нашего изложения.

Какие же из подобных тем заслуживают предпочтения, если не те, что рассказаны у Гомера, те, в коих повествуется об Илионской войне при ассирийском царе Тевтамосе? Также и наш Зармайр, служивший ассирийцам, с немногими (воинами отправился) вместе с эфиопским войском на помощь Приаму и там, получив рану от эллинских храбрецов, умер; желал бы я, чтобы это было от Ахилла, а не от кого-либо другого из храбрецов.

Закончилась Книга первая — родословие Великой Армении.

Из персидских легенд

О Бюраспи Аждахаке

Что за (странное) влечение у тебя к мерзостным и нелепым легендам о Бюраспи Аждахаке ? Или ради чего ты занимаешь нас несуразными и нескладными персидскими былинами, а лучше сказать — небылицами о первом неблагом его благодеянии, о служении ему демонов, о невозможности совратить совращенного и лживого, о целовании плеч и нарождении из них драконов, а далее — об умножении зла и истреблении людей на потребу чрева? И еще о некоем Хрудене , который связал его медными путами и отвел на гору по названию Дмбавнд. И о том, как Хруден по дороге задремал, а Бюраспи потащил его на холм, и как тот проснулся и отвел его в какие-то горные пещеры и заковал, а сам стал перед ним статуей, ужасаясь которой, Бюраспи покорился оковам и не может выйти и опустошить землю.

Что за нужда тебе в этих вздорных легендах, или же на что тебе эти бессмысленные и бездарные словосочетания? Разве это греческие легенды, изящные, гладкие и осмысленные, в коих под иносказаниями кроется истина? Но ты велишь объяснить их бессмысленность и придать образ безобразному. Скажу тебе снова: что за нужда тебе в них? И что за охота — желать нежелательное и прибавлять нам работы? Но мы приписываем это влечение молодости твоих лет и недостаточной зрелости и потому да будет исполнено и это желание твоего сердца. Изложение того, что (в легенде) о Бюраспи достоверно

Теперь с полным правом произнесу платоновское: «Может ли кто-либо (чужой) быть для друга (вторым) я? Никак не может!» . Ибо сверх всего им самим непонятные, вкладывая смысл в их бессмысленность, лишь бы это поскольку сегодня собственной рукой излагаю их ненавистные мне слова и дела, даже звук которых был противен моим ушам; -передаю их стародавние сказы, им самим непонятные, вкладывая смысл в их бессмысленность, лишь бы это доставило тебе удовольствие или пользу. Но оцени меру нашего отвращения к этим словесам (по тому), что мы не удостоили включить упомянутые легенды ни в Первую изложенную нами книгу, ни в заключительную главу, а (приводим их) отдельно и обособленно. И начну так.

Тот, кого персы называют Бюраспи Аджахаком,— их предок, (живший), при Неброте. Когда языки распределялись по всему свету, то это происходило не беспорядочно и безнадзорно, но как бы по божественному велению были определены начальники и предводители племен, каждый из которых законно и уверенно унаследовал свой удел. Я узнал, что настоящее имя этого Бюраспи — Кентавр Пюрида , обнаружив это в халдейской книге. Подчиняясь Неброту, он предводительствовал над своим народом не столько благодаря храбрости, сколько — силе и ловкости. Он хотел научить всех общему образу жизни и говорил, что никто не должен иметь ничего в собственности, но все должно быть общим . И все у него было открыто — и слова, и дела. Он не имел тайных мыслей, и все, что таилось на сердце,— при всех предавал гласности (своими) устами. И установил право (свободного) дневного и ночного входа и выхода для друзей. Это и было его упомянутое выше первое неблагое благодеяние.

Будучи сведущим в астрологии, он пожелал научиться совершенному злу , что оказалось для него невозможным, ибо он привык, как мы сказали выше, с целью обмана всех, ничего не делать втайне, а изучить тонкости совершенного зла открыто — было делом невозможным. Дабы учиться, он придумал тягостный выход: притворился якобы у него какие-то страшные боли в животе, которые излечиваются не чем иным, но только каким-то словом и ужасным именем, слышать которое никому не обходится даром. И учитель зла, приспособившись к этому, наставлял его и дома, и на площадях: преспокойно кладя голову на плечо Бюраспи и шепча ему в уши, он учил его лихому искусству. В легенде об этом говорится, что дитя сатаны прислуживал ему и исполнял его желания и затем целовал ему плечи, выпросив себе это в качестве награды.

То же, что говорится о нарождении драконов или полном обращении Бюраспи в дракона, означает следующее. Так как он стал приносить в жертву демонам несметное число людей, то народ проникся к нему отвращением и, объединившись, прогнал его, и он бежал в сторону упомянутой выше горы. И так как преследовали его очень настойчиво, то его люди разбежались. Преследователи же, успокоенные в отношении него, остановились в тех местах на отдых на несколько дней. Бюраспи же, собрав рассеявшихся, внезапно напал на них и причинил большой урон. Но народ все же одолел, и Бюраспи пустился в бегство. Возле горы его настигли, предали смерти и бросили в глубокую серную яму.

Варбак — индийский царь, согласно источнику, использованному Мов­сесом Хоренаци, разгромивший Ассирию. В действительности это было совер­шено индийским царем Киаксаром (625—585 гг. до н. э.).

Автор «четырех разделов». К сожалению, Мовсес Хоренаци не упоми­нает автора этого важного своего источника, видимо, полагая его доста­точно известным.

Тонос Конколерос — тот же Сарданапал, т. е. ассирийский царь Ашшурбанипал.

Отец Навуходоносора — вавилонский царь Набопаласар (626—605 гг. до н. э.), восставший против владычества Ассирии в союзе с мидийским царем Киаксаром.

Автор, видимо, имеет в виду, что он познакомился с данными этих архивов через посредство труда Мар Абаса Катины. См. прим. 68.

Мовсес Хоренаци имеет здесь в виду то обстоятельство, что из двух выступающих в его труде царских династий, правивших в Армении, подлинно армянское происхождение имела первая, начавшаяся с Паруйра, сына Скайорди, прямого потомка родоначальника армян Хайка. Вторая же династия — Аршакуни,— произошла от парфянских Аршакидов.

Здесь Мовсес Хоренаци имеет в виду царей Ирана из династии Сасанидов, под властью которых находилась Армения при его жизни.

Царство Айраратское. В еврейском и греческих текстах Библии — «царство Араратское», в армянском — «царство Айраратское» (Кн. Иеремии, 51, 27). Воинство Асканазское — имеются в виду скифские племена. Пророк Иере­мия жил во второй половине VII — нач. VI вв. до н. э.

Храчеа — означает «Огненноокий».

Навуходоносор II (605—562 гг. до н. э.) — царь Вавилонии; в 593 г. до н. э. увел в плен 3 тысячи, а десять лет спустя еще 9 тысяч евреев, ликви­дировал Иудейское царство и обратил его в вавилонскую провинцию.

Версия о происхождении рода Багратуни от Хайка сохранилась в «На­чальной истории» Анонима. Об Анониме см. прим. 68.

Имеются в виду Ерванд Последний (кн. II, гл. 37—46) и Тигран Сред­ний (кн. II, гл. 14—19) или Тигран Последний (кн. II, гл. 64).

Сенекерим — царь Ассирии Синаххериб (704—681 гг. до н. э.). Был убит своими сыновьями.

Иезекия — царь Иудеи (715—687 гг. до н. э.).

У нас, т .е. в Армении.

Бдеашх или бдешх — в древней Армении титул правителей четырех важнейших пограничных областей государства Великая Армения — Цопк, Ангел-тун, Алдзник, Гукарк. В данном случае речь идет о бдеашхстве Алдзник.

Имя одного из сыновей Сенекерима, убивших его, в этой же главе передано в рукописях в двух разных формах — вначале как Адрамелек, затем как Ардамозан. Правильна, видимо, первая форма. Имя другого брата — Санасара в дальнейшем тексте «Истории» также выступает в отличном, возможно, более правильном варианте — Сарасар.

Дом Ангел — Ангел-тун — область древней Армении в левобережьи истоков Тигра, а также род, правивший в этой области.

Кир II Великий (559—530 гг. до н. э.). Основатель Персидской держа­вы и династии Ахеменидов, свергший власть мидийских царей. Согласно армян­скому национальному преданию, отразившемуся у Мовсеса Хоренаци, Мидийское царство было разгромлено армянским царем Тиграном в союзе с Киром и при его помощи. Историческое зерно этого сообщения раскрывается при сопоставлении его с сообщением Ксенофонта, греческого историка V — первой половины IV вв. до н. э., содержащимся в его труде «Киропедия». Здесь Кир и армянский царевич Тигран предстают в качестве друзей, а впоследствии Тигран с армянскими войсками принимает участие в походах Кира.

Аждахак — иранский Ажи-Дахака, букв. «Дракон Дахака». Это имя выступает здесь вследствие внешнего сходства как эквивалент имени индий­ского царя Астиага (585—550 гг. до н. э.), который был свергнут Киром, у Мовсеса же Хоренаци, соответственно, Тиграном, в союзе с Киром.

Арии — у Мовсеса Хоренаци — иранцы.

Место в сонме богинь. Здесь речь идет об обычае обожествления цар­ских династий как их умерших представителей, так и живых, имевшем широкое распространение в древнем мире. Эта «политическая религия» преследовала цель повышения авторитета царской власти и поддерживалась царями. Обо­жествлялись не только цари, но иногда и царицы. Об обожествлении и куль­те царской династии в Армении см. прим. 257.

Мар-перс, т. е. мидиец-перс. Мидийцы, парфяне и персы принадлежа­ли к более широкой этнической общности — к иранцам. У Мовсеса Хоренаци одно из этих названий нередко заменяется другим. Общее название для иранцев у него — арии.

Великая Армения — см. прим. 2. Малая Армения получила это назва­ние в отличие от Великой Армении. Она находилась в Заевфратье, примыкая с юга к Каппадокии, с севера — к прибрежным областям Черного моря. Исто­рия Малой Армении, рано вышедшей из сферы политической жизни армян, практически не затрагивается Мовсесом Хоренаци в его «Истории Армении». Здесь мы встречаемся с единственным ее упоминанием в этом труде.

Тигранакерт — одна из столиц древней Армении. В отличие от мнения Мовсеса Хоренаци, она построена не Тиграном I, правившим в VI в. до н. э., а Тиграном II Великим (95—55 гг. до н. э.). Вообще целый ряд пунктов по­вествования Мовсеса Хоренаци о Тигране Ервандуни (Ервандяне); как полагают исследова­тели, должен быть отнесен к Тиграну II Великому. Помимо основания города Тигранакерта, к нему надо отнести сообщение о владычестве над греками, под которыми подразумеваются жители завоеванных Тиграном II эллинистических полисов Сирии, Киликии и Каппадокии, сообщение о выдаче замуж за мидий-ского царя сестры, под чем скрываются исторические факты выдачи замуж Тиграном II своей сестры за царя Мидии-Атропатены и своей дочери — за царя Парфии и ряд других. Однако и за вычетом всего этого в рассказе Мовсеса Хоренаци сохраняется множество других фактов, которые относятся именно к Тиграну Ервандяну, армянскому царю VI в. до н. э., как на это указывают данные о нем, сохранившиеся у греческого историка V—IV вв. до н. э. Ксенофонта. См. прим. 157.

Остан, останик — см. прим. 224.

Великая гора — Масис (Арарат).

Вдоль реки Аракс.

Кимюрон — как полагают исследователи, возможно, от, греческого сло­ва хеймерион — «зимний», т. е. холодный, северный, либо же форма подачи на­звания страны Киммерии, как греки называли степи Северного Причерно­морья в целом.

Наличное здесь причастие твели (в тексте — в род. пад. мн. ч. твелеац) от глагола твел (считать, перечислять) буквально означает «достойный перечисления» (или «долженствующий быть перечисленным»), чем мы и руководствовались при переводе.

Голтн — одна из областей древней Армении, находившаяся на терри­тории нынешней Нахичеванской АССР.

О царе Арташесе, царице Сатиник, царевиче Артавазде и «драконе» Аргаване (Аргаме) см. кн. II, гл. 50—61.

Загадочные строки, общий смысл которых сводится к тому, что царица Сатиник пылала страстью к «дракону» Аргавану. Перевод условный.

Азатн Масис — гора Арарат. «Азатн» означает «вольный», «благород­ный», «свободный».

Арамазд — верховный бог в древнеармянском пантеоне, отец богов. Имя его происходит от имени иранского Ахурамазды (Ормизд), верховного бога персов, олицетворявшего доброе начало в персидской дуалистической ре­лигии. Злое начало было представлено Ангхро-Манью (Ахриманом), который в армянском язычестве отсутствует, как и отсутствует упомянутый дуализм, чем армянская языческая религия принципиально отличается от иранского зороастризма. Из данного места Мовсеса Хоренаци следует, что в армянском пантеоне существовало четыре Арамазда. В эллинистический период Арамазд в Армении сопоставлялся с Зевсом.

Исследователи полагают, что слова «и персов» попали в текст «Исто­рии Армении» впоследствии и по недоразумению, поскольку они противоречат предшествующим словам «при согласии и помощи Кира», который ведь был именно царем персов.

Вахагн — древнеармянский бог-драконоборец. Имя его происходит от имени иранского бога Вертрагна, парфянского Вархагна. В святилище на горе Немруд в Коммагене (Заевфратье), южнее Малатии, он назван Артагнесом и идентифицирован с Гераклом, так же, как и у Фавтоса Бузанда, армянского историка V в. Любопытно, что у Мовсеса Хоренаци он выступает в качестве человеческого существа, сына Тиграна Ервандяна (хотя тут же в гимне выяв­ляется его божественная сущность и описывается его рождение из лона при­роды — из ствола тростника), подобно тому, как в греческой мифологии Геракл, с которым Вахагн тут же сопоставляется, был человеком, сыном бога Зевса и смертной Алкмены, и лишь впоследствии был обожествлен и взят на Олимп.

Илионская война — Троянская война.

Бюраспи Аждахак — соединение персонажей древнего иранского эпоса Ажи-Дахака и Дахака Бевраспа — злого царя, выступающего в «Шахнаме» Фирдоуси под именем Зохака (арабское произношение имени Дахака), совра­щенного Иблисом, от поцелуев которого на его плечах вырастали две змеи, коих нужно было кормить человечьим мясом.

«Былины... небылицы» — передача аналогичной игры слов оригинала. Далее в этом же разделе подобную игру слов передают следующие выражения перевода: «неблагое благодеяние», «совратить совращенного», «придать образ безобразному».

Хруден или Феридун в том же иранском эпосе, в котором выступает Дахака-Зохак, является законным наследником престола, который свергает Зохака и заточает его в жерле потухшего вулкана Демавенд (у Мовсеса — Дмбавнд), горы, находящейся недалеко от юго-западного побережья Каспий­ского моря.

Смысл этого выражения, видимо, таков: для друга вторым «я» может быть только его друг. Имеются, впрочем, и другие толкования.

Кентавр Пюрнда. Кентавр — в греческой мифологии — существо, соче­тающее человеческий торс с корпусом коня. Пюрида — непонятное слово или не­известное имя. Сопоставление Мовсесом Хоренаци Бюраспи с кентавром, воз­можно, зиждется на частице «асп», означающей в персидском языке лошадь.

Здесь сформулировано социальное учение, близкое к учению маздакизма — движения, охватившего Иран в конце V в.

Имеется в виду черная магия.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел история
Список тегов:
арарат гора 











 





Наверх

sitemap:
Все права на книги принадлежат их авторам. Если Вы автор той или иной книги и не желаете, чтобы книга была опубликована на этом сайте, сообщите нам.