Чуковский К. Высокое искусство

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. СЛОВАРНЫЕ ОШИБКИ

то было в тридцатых годах. В Академии наук издавали юбилейную книгу о Горь ком. Один из членов ученой редакции позвонил мне по телефону и спросил, не знаю ли я английского писателя Орчарда.

— Орчарда?

-— Да. Черри Орчарда.

Я засмеялся прямо в телефон и объяснил, что Чер ри Орчард не английский писатель, а «Вишневый сад» Антона Чехова, ибо «черри» — по-английски вишня, а «орчард» — по-английски сад.

Мне заявили, что я ошибаюсь, и прислали ворох московских газет за 25 сентября 1932 года, где при ведена телеграмма Бернарда Шоу к Горькому.

12

В этой телеграмме, насколько я мог догадаться, Бернард Шоу хвалит горьковские пьесы за то, что в них нет таких безвольных и вялых героев, какие вы ведены в чеховском «Вишневом саде», а сотрудник ТАСС, переводя впопыхах, сделал из заглавия чехов ской пьесы мифического гражданина Британской им перии, буржуазного писателя мистера Черри Орчарда, которому и выразил свое порицание за то, что его персонажи не похожи на горьковских '.

В переводческой практике подобные превраще ния — дело обычное.

У Михаила Фромана есть такой перевод одного стихотворения Киплинга:

Словно в зареве пожара Я увидел на заре, Как прошла богиня Тара, Вся сияя, по горе, —

хотя Тара — отнюдь не богиня и даже не женщина, а всего лишь гора Тара Дэви — одна из гималайских вершин 2 .

Таких ляпсусов можно привести очень много. Вот один — наиболее разительный.

Превосходный переводчик Валентин Сметанич (Стенич), переводя с немецкого французский роман Шарля-Луи Филиппа, изобразил в переводе, как юная внучка, посылая из Парижа деньги своему старому дедушке, живущему в деревенской глуши, дает ему такой невероятный совет:

— Сходи на эти деньги к девочкам, чтобы не утру ждать бабушку.

Эта фраза предопределила дальнейшее отношение переводчика к героине. Он решил, что жизнь в Париже развратила ее, и всем ее дальнейшим поступкам при дал оттенок цинизма. Каково же было удивление пере водчика, когда через несколько лет он познакомился с подлинником и увидел, что внучка, посылая дедушке деньги, отнюдь не предлагала ему истратить эти день-

1 См , например, «Известия» от 25 сентября 1932 г 2 Редьярд Киплинг Избранные стихи. Л., 1936, стр 221.

13

ги на распутство, а просто советовала взять служанку, чтобы бабушке было легче справляться с домашней работой.

Еще печальнее ошибка М. К. Лемке, редактиро вавшего Собрание сочинений А. И. Герцена. Перели стывая это издание, я обнаружил престранную вещь: оказывается, Герцен так нежно любил Огарева, что посылал ему по почте куски своего собственного мяса.

Лемке дает такой перевод одной его записки к Огареву:

«Возьми мою междуфилейную часть о Мазаде. Я ее пришлю на днях» '.

К счастью, это дружеское членовредительство — миф, так как в подлиннике сказано ясно:

«Возьми мою газетную статейку ( entrefilet ) о Ма заде. ..»

Конечно, к этим чисто словарным ошибкам мы дол жны относиться с величайшей строгостью, ибо не исчислимы бедствия, которые порой может принести переводимому автору неверная интерпретация одного- единственного иноязычного слова.

Если бы нужен был наиболее наглядный пример, я процитировал бы стихотворение негритянского поэта Л. Хьюза в переводе опытного литератора Михаила Зенкевича. Стихотворение озаглавлено «Черная Ма рия», и в нем, судя по переводу, рассказывается, какой страстной любовью пылает некий негр к чернокожей красавице, которая отвергла его:

В Черной Марии Сияние дня Не для меня.

Воображаю, как был огорчен переводчик, когда обнаружилось, что Черная Мария — не женщина, а... тюремный автомобиль для перевозки арестованных, и что на самом-то деле негр не очень пламенно стре мился в объятья к этой ненавистной «Марии». Стихи следовало перевести вот такими словами:

1 А. И. Герцен. Полное собрание сочинений, т. XX . Пг, 1923, стр. 258.

14

«Черная Мария» За окном видна, «Черная Мария» Встала у окна. Не за мной, надеюсь, В этот раз она'

(Перевод В Британишского) '.

Верно сказал Лев Гинзбург:

«От одного слова зависит подчас не только судьба перевода, но и творческая судьба самого перевод чика» 2 .

В одном из произведений Павла Тычины украинский пан, рассердившись на слугу, закричал:

— Гоните его! Гоните его прочь!
По-украински гоните — женить. Не подозревая об

этом, переводчик подумал, что дело идет о свадьбе, и написал в переводе:

— Женить его, женить! 3

И еще пример из той же области. Михаил Светлов, переводя стихотворение украинского поэта Сосюры, приписал Сосюре такую строку:

По розам звенел трамвай.

Прочтя этот загадочный стих, читатель был вправе подумать, что Сосюра — мистик-символист, сближающий явления городской обыденщины с какими-то небесными розами, может быть, с голубыми розами не мецких романтиков, может быть, с блоковской розой из трагедии «Роза и крест», может быть, со Святой Розой средневекового рыцарства:

Lumen coeli , sancta rosal

Прочтя у Сосюры в переводе Михаила Светлова об этом трамвае, звенящем по розам, мы могли бы без дальних околичностей причислить Сосюру к эпигонам

1 Указано Е. Г. Эткиндом в его книге «Поэзия и перевод».
Л, 1963, стр 145—146.

2 Л Гинзбург Вначале было слово. Сб. «Мастерство пе
ревода» М, 1959, стр. 291.

3 В. Н. Клюева. Заметки о переводе с украинского языка.
«Тетради переводчика». Изд 1-го Московского педагогического ин
ститута иностранных языков, 1960, № 1 (4), стр. 2.

15

брюсовской или блоковской школы. И все произошло оттого, что переводчик не знал, что « pir » по-украински угол, и принял его за розу! В подлиннике сказано просто:

На углу звенел трамвай

(На роз! дзвешв трамвай).

Одной этой словарной ошибкой Михаил Светлов дал читателю неверное представление о творческой физиономии Сосюры.

Но значит ли это, что он плохой переводчик? Ни сколько. Он подлинный поэт, и его ошибка — случай ность.

Все же хотелось бы, чтобы в нашей переводческой практике такие случайности не случались совсем.

Хуже всего то, что иные ошибки повторяются снова и снова, из рода в род, из эпохи в эпоху. Читаю, на пример, в «Саге о Форсайтах» про молодого Майкла Монта, который везет в челноке через реку юную кра савицу Флер. Юноша увлечен разговором. И вдруг:

«Монт, — говорится в романе, — поймал неболь шого краба и сказал вместо ответа:

— Вот был (!) гадина» 1 .

Все это, не правда ли, странно. Какой же влюблен ный молодой человек станет во время пылкого раз говора с любимой заниматься охотой на крабов, кото рые, кстати сказать, не водятся в тех местах. А если уж ему каким-то чудом удалось овладеть этой редкой добычей, зачем он зовет ее гадиной, и притом не настоящей, а бывшей:

— Вот был гадина!

Разгадка этой странности — в подлиннике. «Поймать краба» у англичан означает сделать неловкое движение веслом, глубоко завязить его в воде. Значит, разговаривая с девушкой, Монт и не думал ловить в это время каких бы то ни было раков, а просто от душевного волнения не справился как следует с греб лей.

'Джон Голсуорси Сага о Форсайтах, т I M , 1937 стр. 706, та же ошибка повторяется во многих других ичдания\

16

Я не упоминал бы об этой ошибке, если бы она не повторялась так часто, переходя из поколения в поколение. Когда-то на нее наткнулся Фридрих Энгельс.

Произошло это при таких обстоятельствах: один из английских спортсменов, пересекая вместе с другими 1ребцами Ла-Манш, сделал то самое движение веслом, которое у англичан называется «поймать краба». О его спортивной неудаче поведала читателям английская пресса, а лондонский корреспондент очень крупной не мецкой газеты перевел это сообщение так:

«Краб зацепился за весло одного из гребцов».

Забавная эта ошибка попалась на глаза Фридриху Энгельсу в 1885 году, и он высмеял невежду переводчика '.

Но даже это, как мы только что видели, не образу мило переводчицу «Саги». Через пятьдесят лет как ни в чем не бывало она возобновила все ту же охоту за крабами.

«Крабы» бывают всякие: одни мелкие, другие по крупнее.

В литературе сохранилось немало смешных анекдо- тов о ляпсусах тех горе-переводчиков, которые то и дело попадают впросак из-за неполного, однобокого знания лексики чужого языка.

В романе «Чернокнижников» А. В. Дружинина кто- то переводит русскую фразу:

«Кабинет моей квартиры очень сыр» — при помощи такой французской ахинеи:

«Mon logement est ires fronrage» 2 .

H . С. Лесков в романе «На ножах» сообщает, что одна из его героинь перевела выражение: « Canonise par le Pape » (то есть «причислен папой к лику свя тых») : «Расстрелян папой» 3 .

1 Ф Энгельс. Как не следует переводить Маркса.
К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 21 М., 1961,
стр 237—238.

2 Собрание сочинений А. В Дружинина, т. VIII . СПб., 1867,
стр 306 Le fromage — по-французски — сыр (молочный продукт).

3 Н С. Лесков На ножах Полное собрание сочинений, т 23 СПб, 1903, стр 165

17

Hci . H о в одном лондонском журнале был высмеян Eci ^? --'вероятный невежда, который, прочтя француз ские &-схлицание « a bas la tyrannie !» («долой тира- н-к'». понял его так: «чулок — это тиранство» 1 .

.'Л И. Пыляев в своей известной книге о замеча-

- ~г ы\ чудаках рассказывает, что один из этих чуда-

• з. желая сказать: «Ваша лошадь в мыле», говорил:
« Yotre cheval est dans le savon !» 2

Такими замечательными «чудаками» являются пе реводчики, не знающие фразеологизмов того языка, с которого они переводят. Многие из них усвоили ино странный язык только по словарю, вследствие чего им неизвестны самые распространенные идиомы.

Они не догадываются, что « god bless my soul » — не всегда означает: «боже, благослови мою душу!», а ча сто совсем наоборот: «черт побери!» и что «сослать в Ковентри» на самом-то деле имеет значение подвергнуть остракизму, бойкотировать.

Но, конечно, всех этих переводчиков превзошла американка мисс Мэриан Фелл, которая лет через де сять после смерти Чехова опубликовала в США его произведения в своем переводе. Там она сторицей ото мстила своим русским коллегам за все их ошибки и промахи. Поэт Батюшков, упоминаемый Чеховым, стал у нее православным попом (она смешала «Батюшков» и «батюшка»), генерал Жомини превращен в Герма нию (она смешала Jomiini и Germany ), а Добролюбов превратился в святого «добролюбца» Франциска Ас сизского! 3

Гоголь оказался у нее баснописцем, собака Каш- танка — каштановым деревом ( The Chestnut Tree ).

И там, где у Чехова сказано «гной», она перевела «гений».

В «Иванове» граф Шабельский говорит, что он истратил на свое лечение тысяч двадцать рублей.

1 «Encounter», 1965, № 4, р . 53. Le bas — чулок .

2 М. И. Пыляев. Замечательные чудаки и оригиналы. СПб,
1898. Le savon — кусок мыла.

3 «Plays of A Chekhov. First series . » Translated from the
Russian, with an introduction by Marian Fell. New York ( Scribner
and Sons ), 1916.

18

Она перевела:

— Я ухаживал в своей жизни за несколькими ш сячами больных.

И весь образ графа Шабельского от этой одной строки мгновенно разлетелся вдребезги.

У Чехова сказано: «Тебя, брат, заела среда».

Она перевела: «Ты встал в этот день (должно быть, в среду) не той ногой с кровати».

Такими ляпсусами буквально кишат страницы пе реводов мисс Фелл. Они в достаточной мере исказили ее перевод.

Но представьте себе на минуту, что она, устыдив шись, начисто устранила все свои ошибки и промахи, что «батюшка» стал у нее, как и сказано у Чехова, Батюшковым, «каштановое дерево» — Каштанкой, «святой Франциск» — Добролюбовым, — словом, что ее перевод стал безупречным подстрочником, — все же он решительно никуда не годился бы, потому что в нем так и осталось бы без перевода самое важное каче ство подлинника, его главная суть, его стиль, без кото рого Чехов — не Чехов.

В том-то и дело, что, как бы ни были порой губительны отдельные словарные ошибки, даже они далеко не всегда наносят переводу такую тяжелую травму, какую наносит ему искажение стиля.

И кто же решится сказать, что переводчики, ошиб ки которых я сейчас приводил, — и Михаил Светлов, н Стенпч (Сметанич), и Фроман — плохие перевод чики и что работа их безнадежно плоха?

Это было бы большим заблуждением, так как художественные переводы нельзя измерять такими случай ными промахами, какие были допущены ими и ни сколько не типичны для них. Каковы бы ни были подобные промахи, перевод может считаться отлич ным, заслуживающим всяких похвал, если в нем пе редано самое главное: художественная индивидуаль ность переводимого автора во всем своеобразии его стиля.

Конечно, я не говорю о деловых переводах, пресле дующих чисто информационные цели. Там самое важ ное — словарная точность.

19

А в переводе художественном отдельные несоответствия слов, хотя и приводят порой к чудовищному искажению текста, чаще всего играют третьестепенную роль, и те критики, которые пытаются дискредитиро вать в глазах непосвященных читателей тот или иной перевод при помощи указаний на случайные, мелкие и легко устранимые промахи, пользуются такой демаго гией исключительно для дезориентации читательских вкусов.

Я не собираюсь выступать в защиту переводческих «крабов»; я думаю, что с ними надлежит неослабно бороться, но главное бедствие все же не в них.

Чтобы вполне уяснить себе, в чем же заключается главное бедствие, попытаемся снова всмотреться в пе реводы мисс Мэриан Фелл. Конечно, отвратительно, что она путает годы, числа, деньги, имена и превра щает людей в государства. Но куда отвратительнее тот пресный, бесцветный и скаредный стиль, который она навязывает произведениям Чехова, вытравляя из че ховских книг — систематически, страница за страни цей— каждую образную, колоритную фразу, каждую живую интонацию.

«Будь я подлец и анафема, если я сяду еще когда- нибудь играть с этою севрюгой», «Я такой же мерза вец и свинья в ермолке, как и все. Моветон и старый башмак», «Жох мужчина! Пройда!» — все такие пол нокровные речения она искореняет всемерно и заме няет их плоской, худосочной банальщиной.

Если у Чехова, например, один персонаж говорит:

«Сижу и каждую минуту околеванца жду!» — у переводчицы этот человек канителит:

«Я должен сидеть здесь, готовый каждую минуту к тому, что смерть постучится в мою дверь».

Ее идеал — анемичная гладкопись, не имеющая ни цвета, ни запаха, ни каких бы то ни было индивиду альных примет.

Если у Чехова, например, сказано: «Но маменька такая редька», мисс Фелл поправит его: «Но мать так скупа».

Если кто-нибудь иронически скажет:

«Помещики тоже, черт подери, землевладельцы!» —

20

она переведет все тем же стилем дрянного самоучи теля:

«Неужели вы думаете, что вследствие вашего обладания усадьбой вы можете распоряжаться целым ми ром?»

В результате такой расправы с произведениями Че хова в них стерлись все интонации, все краски, все речевые характеристики каждого из его персонажей, и Медведенко стал похож на Треплева, Львов — на Шабельского, Марфа Бабакина — на Нину Заречную.

Согласитесь, что от этой замены энергичного, выра зительного, многоцветного стиля серой и тусклой глад- кописью чеховские произведения терпят более тяжелый урон, чем от всех многочисленных словарных ошибок, которыми изобилуют переводы мисс Фелл.