Есперсен О. Философия грамматики

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава XX

ВРЕМЯ И ВРЕМЕННЫЕ ФОРМЫ (Окончание)

Перфект. Инклюзивное время. Временн ы е формы страдательного залога. Аорист и имперфект. Английские расширенные временн ы е формы. Термины для временн ы х форм. Временн ы е отношения у существительных (включая инфинитив). Вид.

ПЕРФЕКТ

Система временн ы х форм, изложенная выше, вероятно, вызовет следующее возражение: она не отводит места перфекту (have written, habe geschrieben, ai йcrit и т. п.), одной из двух сторон лат. scripsi, по латинской терминологии — perfectum absolutum или „определенный перфект“. Однако в действительности это не является недостатком системы: перфект не может найти себе места в данной простой системе, так как, помимо временнуго момента, он выражает результативность. Это настоящее время, но настоящее время сохранения (permansive present): перфект представляет нынешнее состояние как результат прошлых событий, а поэтому его можно назвать ретроспективной разновидностью настоящего времени. Что это разновидность настоящего, а не прошедшего времени, подтверждается возможностью его сочетания с наречием now „теперь“: Now I have eaten enough „Теперь я достаточно поел“; Не has become mad „Он сошел с ума“ означает, что он теперь сумасшедший, тогда как Не became mad ничего не говорит о его теперешнем состоянии. Have you written the letter? — это вопрос, относящийся к настоящему времени, a Did you write the letter? — вопрос, относящийся к определенному времени в прошлом. Заметьте также различие в выборе формы времени в придаточном предложении: Не has given orders that all spies are to be shot at once „Он отдал приказ, чтобы всех шпионов расстреливали немедленно“, но Не gave orders that all spies were to be shot at once. Перфект можно изобразить как ВА или как В(А), где буквы А и В употреблены в смысле, принятом на стр. 300.

Весьма вероятно, что древний индоевропейский перфект был первоначально интенсивным или „пермансивным“ настоящим временем; эту точку зрения очень убедительно отстаивает Сараув ( Sarau w, Festschrift Vilh. Thomsen, 1912, стр. 60): «„Перфект вначале обозначал состояние: odi „ненавижу“, memini „помню“, hesteka „сто ю “, kektemai „обладаю“, kekeutha „содержу“, „вмещаю“, heimai „ношу“ (одежду), oida „имею перед глазами“. Перфектное значение — производное и основано на умозаключении: „если обладает, значит приобрел“, „если носит, значит надел“».

Две стороны значения перфекта трудно удержать в состоянии устойчивого равновесия. Некоторые из старых перфектных форм употребляются только в смысле настоящего времени, например лат. odi, memini; в германских языках в этом смысле употребляются так называемые претерито-презентные глаголы, которые было бы лучше именовать перфектно-презентными , например: англ. can „могу“, may „могу“, гот. wait „знаю“, соответствующее гр. oida, др.-исл. veit, др.-.англ. wat, устарелое англ. wot и т. д. Однако другие формы древнего перфекта в германских языках утратили значение настоящего времени и превратились в формы чистого прошедшего времени, например: англ. drove „ехал“, sang „пел“, held „держал“ и т. п. Для выражения же перфектного значения были образованы сложные формы с have: I have driven, sung, held и т. п. В недавнее время одно из таких сочетаний стало целиком формой настоящего времени (т. е. новым перфектно-презентным глаголом): I've got no time „У меня нет времени“, You've got to do it „Вы должны это сделать“ .

Латинский перфект, возникший в результате слияния старого перфекта и старого аориста , сочетает синтаксические функции обеих временных форм. У романских глаголов, однако, мы наблюдаем то же развитие, что и у большинства германских: старые формы перфекта утрачивают свою перфектную функцию и становятся формами прошедшего времени, с тем лишь отличием от германских глаголов, что они представляют собой аорист (теперь их называют passй dйfini, passй historique „прошедшее историческое“), поскольку бок о бок с ними существуют формы имперфекта (см. ниже). Подлинный перфект в романских языках, как и в германских, выражается описательной конструкцией: ho scritto, ai йcrit и т. п. (о глаголе „иметь“ в качестве компонента перфектных форм во многих языках см. Meille t, Linguistique historique et linguistique generale, 189).

Однако несмотря на употребление формы настоящего времени глагола „иметь“ в этих новых перфектных формах трудно сохранять отчетливое различие между понятием нынешнего результата прошлых событий и понятием самих прошлых событий: перфект склонен превращаться в форму прошедшего времени, хотя эта тенденция и не проявляется с одинаковой силой во всех языках. Английский язык в этом отношении более последователен и не допускает употребления перфектной формы, если имеется в виду определенный момент в прошлом, безразлично, обозначен он специально или нет. Предложения со словами вроде yesterday „вчера“ или in 1897 „в 1897 году“ требуют простой формы прошедшего времени, так же как и предложения, повествующие о людях, которых уже нет в живых, за исключением тех случаев, когда говорится о нынешнем результате их прошлой деятельности, например: Newton has explained the movements of the moon „Ньютон объяснил движение луны“ („Движение луны объяснено Ньютоном“). С другой стороны, Newton believed in an omnipotent God „Ньютон верил во всемогущего бога“. «Можно сказать England has had many able rulers „В Англии было много способных правителей“, но если вместо слова England употребить слово Assyria, форму времени надо изменить» ( Вradle у, The Making of English, London, 1904, 67).

В немецком языке в этом отношении существует большая свобода, а в южнонемецких диалектах проявляется тенденция употреблять сложную форму во всех случаях: Ich habe ihn gestern gesehen. С другой стороны, немцы (северные немцы?) часто говорят: Waren Sie in Berlin? „Были ли вы в Берлине?“; англичанин сказал бы: Have you been in Berlin? Когда англичанин слышит подобный вопрос немца, он, естественно, склонен ответить When? „Когда?“ Датский язык занимает промежуточное положение между последовательностью английского языка и свободой немецкого; датчанин, например, всегда спросит: Har De vжret i Berlin?, но он не будет возражать и против таких предложений, как Jeg har set ham igеr „Я видел его вчера“. Если же, однако, указание на время будет стоять до глагола, потребуется форма прошедшего времени: Igеr sеe jeg ham. Психологическая причина заключается здесь в том, что в первом случае предложение начиналось так, как если бы оно было без указания на время; это указание как бы добавляется дополнительно после того, как предложение по существу уже закончено; Jeg har set ham „Я видел его“; если же предложение начинается словом „вчера“, после него, естественно, ставится форма прошедшего времени.

В испанском языке такое различие, по-видимому, соблюдается аккуратно; Хансен ( Hansse n, Spanische Grammatik, Halle, 1910, 95) дает примеры, соответствующие приведенным выше английским примерам: Roma se hizo seсora del mundo; La Inglaterra se ha hecho seсora del mar. Однако во французском это различие перестало ощущаться, и по крайней мере в современном разговорном парижском языке и в говорах Северной Франции форма passй dйfini совершенно вышла из употребления: Je l'ai vu hier; Ils se sont mariйs en 1910. Переход перфекта в прошедшее время является, очевидно, универсальной тенденцией; во всяком случае, мы находим его в таких отдаленных языках, как венгерский, где нrt „has written“ в обычном языке заменило нra „wrote“ ( Simon i, Die ungarische Sprache, StraЯburg, 1907, 365).

Ретроспективное прошедшее время, которое относится к какому-нибудь периоду в прошедшем, так же как перфект относится к настоящему, нельзя отграничить от допрошедшего времени, упомянутого выше: had written .

Таким же образом и то, что мы выше назвали добудущим, нельзя отграничить от ретроспективного будущего: will have written. Описательные формы с have, по-видимому, показывают, что говорящие склонны трактовать эти две временные формы как параллельные перфекту, а не простому прошедшему; отсюда и термины past perfect и future perfect.

ИНКЛЮЗИВНОЕ ВРЕМЯ

Нередко бывает необходимо говорить о том, что одновременно относится и к прошедшему и к настоящему времени. Можно сочетать две временные формы : I was (then) and am (still) an admirer of Mozart; I have been and I am an admirer of Mozart „ Я был и остаюсь поклонником Моцарта “. Но если к этому добавить указание на длительность, данные две формы можно объединить в инклюзивную форму прошедше-настоящего времени. Ввиду сложности самого значения некоторые языки употребляют перфект, например английский и датский, а другие — форму настоящего времени, например немецкий и французский: I have known him for two years „Я знаю его два года“; Jeg har kendt ham i to еr; Ich kenne ihn seit zwei Jahren; Je le connais depuis deux ans. Обратите внимание на различие в употреблении предлогов в каждом случае. В латинском языке мы находим то же правило, что и во французском, только без предлога: annum jam audis Cratippum. Совершенно очевидно, что такое временнуе отношение не может найти себе места в приведенной выше таблице, но его можно обозначить буквами В & А.

Соответствующие выражения мы находим и применительно к прошедшему и к будущему времени: In 1912 I had known him for two years „В 1912 году я уже знал его в течение двух лет“; I 1912 havde jeg kendt ham i to еr; In 1912 kannte ich ihn seit zwei Jahren; En 1912 je le connaissais depuis deux ans; Next montli I shall have known him for two years „В следующем месяце я буду знать его уже два года“; Nжste mеned har jeg (vil jeg ha) kendt ham i to еr; Im nдchsten Monat werde ich ihn seit zwei Jahren kennen; Le mois prochain je le connaоtrai depuis deux ans. Разумеется, последние выражения встречаются не очень часто.

ВРЕМЕННЫ ? Е ФОРМЫ СТРАДАТЕЛЬНОГО ЗАЛОГА

При рассмотрении описательных временных форм страдательного залога в романских и германских языках необходимо иметь в виду двойственный характер перфекта. В классической латыни, где существовала подлинная форма настоящего времени страдательного залога на -r (scribitur), сложная форма scriptum est (= it is written) является перфектом и имеет значение „написано“, т.е. „было написано и является написанным сейчас“. Но в романских языках форма страдательного залога на -r исчезла, а значение описательных конструкций частично изменилось. Этот вопрос лучше всех исследовал Диц ( Die z, Grammatik der romanischen Sprachen, Bonn, 1876, 3. 202). Из ранних памятников он приводит такие примеры, как quae ibi sunt aspecta вместо aspiciuntur; est possessum вместо possidetur, а затем делит глаголы на два класса. В первом классе действие либо ограничено единичным моментом („схватить“, „удивить“, „разбудить“, „оставить“, „кончить“, „убить“), либо подразумевает конечную цель (Endzweck: „делать“, „вызывать“, „украшать“, „сооружать“, „бить“); здесь пассивное причастие обозначает действие как совершенное и законченное, а сочетание с sum в романских языках, как и в латинском, является формой перфекта. Примеры: Il nemico и battuto, L'ennemi est battu = Hostis victus est; Era battuto, Io sono abbandonato, sorpreso; La cosa и tolta via. Диц называет эти глаголы перфективными. Другой класс глаголов (имперфективные) охватывает глаголы, обозначающие действия, которые не предпринимаются с целью завершения: „любить“, „ненавидеть“, „хвалить“, „порицать“, „восхищаться“, „видеть“, „слышать“ и т. п. Здесь причастие в сочетании с sum выражает настоящее время: Egli и amato da tutti, Il est aimй de tout le monde = Amatur ab omnibus; И biasimato, lodato, odiato, riverito, temuto, veduto. В романских языках, как и в латинском, причастия глаголов первого класса в результате утраты временнуго значения склонны превращаться в прилагательные (Eruditus est, Terra ornata est floribus). Если причастиям, склонным превратиться в прилагательные, необходимо придать значение прошедшего времени, для этой цели употребляется новое причастие от esse: Il nemico и stato battuto, L'ennemi a йtй battu. В настоящем времени предпочтение отдается активной конструкции: Battono il nemico, On bat l'ennemi. В итальянском и испанском языках в качестве вспомогательного глагола для образования страдательного залога настоящего времени может употребляться также глагол venire.

Различие между двумя классами, очень ясное у Дица, было далее развито Линдротом в двух блестящих статьях (Н. Lindroth; см. Paul und Braune's „Beitrage zur Geschichte der deutschen Sprache“, 31. 238 и „Om adjektivering af particip“, Lund, 1906). К первому классу Линдрот применяет термин „сукцессивные“ (с подразделением на „терминативные“ и „результативные“), а ко второму — термин „курсивные“. Рискуя как будто бы без особой надобности приумножить существующую терминологию, я решаюсь предложить свои термины: „конклюзивные“ (conclusive) и „неконклюзивные“ (non-conclusive).

В немецком и датском языках, где есть два вспомогательных глагола — werden, blive, с одной стороны, и sein, vжre, с другой, — не особенно важно, какой вспомогательный глагол употребляется с глаголами второго класса („неконклюзивными“) — первый или второй: Er wird geliebt (ist geliebt) von jedermann, Han bliver elsket (er elsket) av alle = Jedermann liebt ihn, Alle elsker ham . Однако с глаголами первого класса (конклюзивными) эти вспомогательные глаголы указывают на различные формы времени: Er wird ьberwunden, Han bliver overvundet = Man ьberwindet ihn, Man overvinder ham; но Er ist ьberwunden, Han er overvundet = Man hat ihn ьberwunden, Man har overvundet ham. В последнем случае перфектный пассив можно выразить еще отчетливее сложной формой Er ist ьberwunden worden, Han er blevet overvundet.

В английском языке прежний вспомогательный глагол weorрan, соответствующий нем. werden, исчез, и поэтому общая картина в основном такая же, как и во французском языке. Если обратиться сначала к неконклюзивным глаголам (второй класс у Дица), то станет ясно, что, когда причастия типа honoured „уважаемый“, admired „вызывающий восхищение“, despised „презираемый“ употребляются в качестве адъюнктов (например, an honoured colleague „уважаемый коллега“), они не дают никакого указания на время, а следовательно могут, в зависимости от обстоятельств, относиться к любому времени (an honoured colleague of Bacon). Поэтому сочетания типа is honoured, is admired и др. принадлежат к той же самой форме времени (настоящего), что и простой глагол is.

Иначе обстоит дело с конклюзивными причастиями типа paid „заплаченный“, conquered „завоеванный“, lost „потерянный“ и т.п. В качестве адъюнктов они обозначают результат прошлого действия: a paid bill „оплаченный счет“, conquered towns „завоеванные города“, a lost battle „проигранное сражение“. Сочетания же с вспомогательным глаголом is могут иметь два различных значения, в зависимости от того, что выступает на первый план — присущее ли причастию значение перфектности или присущее форме is значение настоящего времени. Ср. два предложения: His bills are paid, so he owes nothing now „Его счета оплачены, так что он сейчас ничего не должен“ (sind bezahlt; he has paid) и His bills are paid regularly on the first of every month „Его счета оплачиваются регулярно первого числа каждого месяца“ (werden bezahlt, he pays). Форма прошедшего времени His bills were paid, конечно, тоже может иметь соответствующие два значения. Ср. следующие случаи: Не was dressed in the latest fashion „Он был одет по последней моде“; The children were dressed every morning by their mother „Детей каждое утро одевала мать“; At that time they were not yet married, but they were married yesterday „В то время они еще не были женаты, они поженились вчера“. Наконец, последний пример я беру из статьи Керма и привожу его с незначительными изменениями: When I came at five, the door was shut (war geschlossen), but I do not know when it was shut (geschlossen wurde) „Когда я пришел в пять часов, дверь была заперта, но я не знаю, когда она была заперта“. Самый лучший способ разъяснить это различие заключается в том, чтобы показать, как было бы изложено противоположное утверждение: When I came at five, the door was open (употреблено прилагательное), but I do not know when it was opened „Когда я пришел в пять часов, дверь была открыта, но я не знаю, когда она была открыта“.

В данной конструкции, несомненно, заложен источник двусмысленности , однако надо признать, что в течение последних столетий выработались известные средства преодоления этой двусмысленности. Во-первых, сочетания has been, had been с причастием, редкие в елизаветинскую эпоху, стали употребляться все чаще и чаще. У Шекспира мы находим is в тех случаях, когда современный автор, без сомнения, употребил бы has been: Spending againe what is already spent... So is my loue still telling what is told (Sonn., 76); Arthur, whom they say is kill'd to night on your suggestion (John IV. 2. 165). Такую форму находим и в переводе Библии 1611 г .: Blessed are they which are persecuted forrighteousness sake ( Матфей , V. 10), но в переводе 1634 г .: Blessed are they that have been persecuted. Во - вторых , в тех случаях , где be было бы двусмысленно , все чаще употребляются глаголы become и , особенно в разговорной речи , get: taking it into his head rather late in life that he must get married ( Диккенс ); „I am engaged to Mr. W.“ — „You are not engaged to anyone. When you do become engaged to anyone, I or your father will inform you of the fact“ ( Уайльд ) . Наконец, двусмысленность в какой-то мере устраняется сравнительно новым сочетанием is being. Таким образом, современный английский язык обладает по крайней мере тремя новыми выражениями наряду с прежним the book is read, а именно: the book has been read, gets read, is being read. Эта специализация является несомненным выигрышем для языка.

АОРИСТ И ИМПЕРФЕКТ

Мы видели выше, что лат. scripsi было не только перфектом (have written), но и претеритом (wrote); наряду с ним существовала и другая форма претерита — scribebam. Теперь рассмотрим различие между этими двумя типами претерита, пользуясь терминами греческой грамматики — аорист и имперфект. В грамматике французского языка, как мы уже видели, аорист имеет различные названия: le passй dйfini, le passй historique; второй термин (прошедшее историческое) был принят Комитетом по грамматической терминологии, хотя историку, очевидно, требуется не только данный вид претерита, но и имперфект.

В греческом, латинском и романских языках обе временн ы е формы образуются от тех же глаголов с помощью различных окончаний. В славянских языках, где различие по существу такое же, оно достигается другим путем, путем различения так называемых глаголов совершенного и несовершенного вида (перфективных и неперфективных; правда, не совсем в том значении, как у Дица, см. стр. 318). Как правило, два глагола противопоставляются друг другу и в большинстве случаев, хотя и не всегда, образуются от одного и того же корня с помощью различных суффиксов. Они дополняют друг друга и делают возможным выражение временн ы х оттенков, хотя славянский глагол имеет только два времени. Это можно изобразить следующим образом:

Остановимся теперь на значении аориста и имперфекта. Оба обозначают прошедшее время, а поэтому их нельзя поместить в различных точках линии времени (см. стр. 300), так как они находятся в одном и том же отношении к настоящему моменту и не имеют отношения к подразделениям времени, обозначенным приставками „до-“ и „после-“. Сами по себе они также не указывают на длительность данного действия; нельзя сказать, что одно действие мгновенное, а другое длительное. Указание на длительность может быть дополнительно присоединено к обеим формам: Ebasileuse tessera kai pentekonta etea „Он царствовал пятьдесят четыре года“; Lucullus multos annos Asiж prжfuit; Louis XIV rйgna soixante-douze ans et mourut en 1715; De retour de ces campagnes il fut longtemps malade; Il languit pendant des annйes entiиres.

Рассматриваемые две временные формы соответствуют двум значениям англ. then: (1) „затем, после“: Then he went to France „Затем он поехал во Францию“ (дат. dжrpе) и (2) „тогда, в то время“: Then he lived in France „Тогда он жил во Франции“ (дат. dengang). Аорист продвигает повествование вперед, он говорит, что случилось потом, тогда как имперфект задерживается на условиях, существовавших в этот период, и описывает их более или менее обстоятельно. В одном случае налицо движение, в другом — остановка. Автор одной латинской грамматики, цитату из которой я где-то нашел, сжато формулирует эту мысль следующим образом: Perfecto procedit, imperfecto insistit oratio. Точно так же и Крюгер говорит, что аорист объединяет (zusammenfaЯt) и сосредоточивает, а имперфект разворачивает (entfaltet). Сараув (Sarauw) развивает это положение (Kuhn's „Zeitschrift fur vergleichende Sprachforschung“, 38. 151) следующим образом: при употреблении аориста „говорящий отвлекается от несущественного, от обстоятельств, при которых происходило действие, а также от возможных перерывов в нем, и то, что в действительности было рядом последовательных действий, уплотняется в одно действие, длительность которого, однако, не сокращается“. Примечательно, что в старославянском языке, как подчеркивает Сараув, аорист образовывался как от неперфективных, так и от перфективных глаголов. Во французском языке аорист (passй historique) употребляется также от любого глагола, независимо от его значения. С некоторым преувеличением можно даже сказать, пользуясь библейским выражением, что имперфект употребляет тот, кому один день кажется тысячелетием, а аорист — тот, кому тысячелетие кажется одним днем. Во всяком случае мы видим, что термины типа нем. Aktionsart оказываются весьма неточными: рассматриваемое различие не имеет отношения к действию как таковому; мы будем гораздо ближе к истине, если скажем, что различие заключается в скорости повествования; если говорящий желает, перечисляя события, скорее подойти к настоящему моменту, он изберет аорист; если же, наоборот, он медлит и отвлекается на второстепенные детали, он употребит имперфект. Таким образом, это различие, по существу, есть различие в темпе: имперфект — lento, а аорист — allegro, или же соответственно ritardando и accelerando.

Отсюда становится понятным и то, что имперфекту в отличие от аориста часто свойственна значительная эмоциональная окраска.

В сложных формах допрошедшего времени соответствующее различие существует во французском языке между j'avais йcrit и j'eus йcrit. Здесь также в нелитературной речи вместо eus употребляется ai eu: Quand ma femme а eu trouvй une place, elle a donnй son enfant а une vieille pour le ramener au pays (Доде).

Подобно тому, как в латинском языке перфект выполняет две функции, так и имперфект в латинском языке, романских языках и греческом языке тоже выполняет две функции: кроме замедленного действия, о котором речь шла выше, он обозначает еще обычное действие в определенный период прошедшего времени. Здесь поэтому понятие времени связывается с понятием повторности, в действительности представляющим собой числовое понятие (см. раздел „Число“, стр. 244): понятие множественности по отношению к глагольному действию, выражаемое в таком употреблении имперфекта, — это понятие того же порядка, что и понятие, которое находит более отчетливое выражение в итеративных или фреквентативных образованиях.

Теперь можно дать следующую сравнительную таблицу временных форм в нескольких наиболее известных языках. В строке первой приводится подлинный перфект; во второй — аорист; в третьей — имперфект со значением обычного действия, а в четвертой — описательный имперфект. Такой обзор ясно показывает, как в некоторых языках смешиваются те различия, которые отчетливо разграничиваются в других языках.

АНГЛИЙСКИЕ РАСШИРЕННЫЕ ВРЕМЕННЫ ? Е ФОРМЫ

В приведенном обзоре латинскому scribebam в английском языке находится два соответствия: wrote — для обычного действия и was writing — для описательного имперфекта. Соответствующие выражения существуют и в настоящем времени и т. д., так как в английском языке имеется целый ряд сложных временных форм: is writing, was writing, has been writing, will (shall) be writing, will (shall) have been writing, would (should) be writing, would (should) have been writing, а в пассиве — is being written, was being written; Суит в своей системе дает даже I have been being seen, I had been being seen, I shall be being seen, I should be being seen, I shall have been being seen, хотя, без сомнения, можно было бы прочесть всю английскую литературу и не встретить там и полдесятка примеров таких „форм“. Об этих сочетаниях была создана огромная литература; грамматисты называют их различными терминами: definite tenses „определенные времена“, progressive tenses „прогрессивные времена“, continuous tenses „длительные времена“. Я предпочитаю называть их „расширенными временными формами“ (expanded tenses), поскольку этот термин достаточно ясно характеризует их образование, но вместе с тем не содержит предвзятой оценки их употребления.

Что касается исторического развития рассматриваемых форм, то я уже дал предварительный отчет о своих исследованиях в книге Tid og Tempus, стр. 406—420 с критикой более ранних теорий, а здесь приведу лишь очень краткий обзор. Мой главный вывод состоит в том, что современная конструкция в очень малой степени обязана своим существованием древнеанглийским конструкциям типа wжs feohtende „был сражающимся“, которые не играли важной роли и в среднеанглийский период; эта конструкция развилась главным образом путем отсечения начального слога из сочетаний отглагольного существительного с предлогом on: is on huntinge „(есть) на охоте“, is a-hunting, is hunting (так же как burst out on weeping, a weeping, weeping; set the clock on going, a going, going). Такое толкование объясняет, почему эти формы стали распространяться в период, когда отсечение начального слога (back из on bжc, aback и т. д. и т.п.) стало очень частым явлением; становится понятным и употребление предлога of перед дополнением (которое до сих пор встречается в нелитературной речи), пассивное значение в случаях типа the house was building „дом строился“, и, наконец, — последнее по порядку, но не по важности — это толкование помогает понять точное значение расширенных временных форм в современном английском языке — значение гораздо более определенное, чем значение древнеанглийских и среднеанглийских причастных сочетаний. Следует помнить, что предлог on раньше часто употреблялся там, где сейчас употребляется предлог in: Не is on hunting „Он на охоте“ означает „Не is in (the middle of) the action of hunting“ и, таким образом, содержит два элемента: первый — „бытия“, с которым связано указание на время, а второй — „охоты“, который образует как бы рамку вокруг „есть“. Действие, обозначенное словом hunting, началось до момента, обозначенного формой is (was), но еще не закончилось; ср. франц. Il й tait а se raser, quand est venu son beau-frиre.

Назначение расширенных форм состоит в выражении не длительности как таковой, а относительной длительности по сравнению с меньшей длительностью другого действия. Methuselah lived to be more than nine hundred years old: здесь мы видим нерасширенную форму lived, указывающую на очень длительный период времени. Не was raising his hand to strike her, when he stopped short „Он поднимал руку, чтобы ударить ее, как вдруг остановился“: расширенная форма обозначает действие очень небольшой длительности. Относительно более продолжительный период можно изобразить прямой линией, а относительно меньший — точкой на линии, которая выражает либо настоящий момент (он не обязательно специально обозначается в речи), либо какой-то момент в прошлом, который в большинстве случаев должен быть специально обозначен:

Глаголы, обозначающие душевное состояние, чувства и т. п., как правило, не могут употребляться в расширенных временных формах; это легко объяснить, если исходить из сочетания is on -ing: ведь едва ли можно сказать Не is on liking fish и т. п. Однако о преходящем состоянии говорят: I am feeling cold.

Особо следует упомянуть расширенные формы глаголов, обозначающих движение: go „идти, ехать“, come „приходить, приезжать“. Во-первых, они могут употребляться обычным образом, если глагол имеет специальное значение, которое само по себе не вызывает представления о начале движения: My watch has stopped, but the clock is going „Мои ручные часы остановились, но стенные часы идут “ , Things are coming my way now; You are going it, I must say. Во-вторых, они могут употребляться, если ясно, что имеется в виду не единичный акт: The real hardships are now coming fast upon us „Настоящие трудности быстро надвигаются на нас сейчас “; She turned to the window. Her breath was coming quickly; Cigarettes were then coming into fashion. Однако в большинстве случаев is coming, is going употребляются в отношении будущего времени, подобно тому, как значение будущего времени появляется у формы настоящего времени соответствующих глаголов в других языках (гр. eоmi и т. п., см. стр. 304). Аукционист обычно говорит: Going, going, gone. Ср . также : I am going to Birmingham next week; Christmas is coming, the geese are getting fat. Таким образом, получается выражение для близкого будущего: Не is going to give up business; даже: He is going to go .

Большинство случаев употребления расширенных форм в современном английском языке подходит под правила, данные здесь; особенно полезно будет сказанное о более длительном промежутке Бремени как о своего рода рамке для другого действия. И все же нельзя отрицать, что есть много случаев, которые нельзя объяснить таким образом, например многие сочетания с субъюнктами вроде always „всегда“, ever „когда-либо“, constantly „постоянно“, all day long „весь день“, all the afternoon „всю вторую половину дня“. Однако следует заметить, что такие случаи встречались особенно часто в среднеанглийский период, до того как массовый приток их в результате отсечения начального гласного в a-hunting и т. п. в корне изменил характер этого сочетания.

Естественным следствием употребления расширенных временных форм, служащих своего рода рамкой вокруг чего-то другого, является обозначение преходящего состояния, в противоположность постоянному состоянию, которое требует для своего выражения соответствующих нерасширенных форм. Расширенная форма наводит на мысль о временных пределах, внутри которых что-то совершается, тогда как простая форма не связывается с представлением о пределе. Ср. Не is staying at the Savoy Hotel „Он живет сейчас в гостинице Савой“ и Не lives in London „Он живет в Лондоне“; ср. также What are you doing for a living? I am writing for the papers и What do you do for a living? I write for the papers. Привычки выражаются обычно нерасширенными временными формами ; ср ., например , следующие предложения : A great awe seemed to have fallen upon her, and she was behaving as she behaved in church; Now he dines at seven, but last year he dined at half-past; Thanks, I don't smoke (cp. I am not smoking).

Однако, если обычное действие рассматривается как рамка для какого-то другого действия, употребляется расширенная форма: I realize my own stupidity when I am playing chess with him „Я осознаю собственную глупость, когда играю с ним в шахматы“; Every morning when he was having his breakfast his wife asked him for money „Каждое утро, когда он завтракал, жена спрашивала у него денег“ (однако, если оба действия полностью совпадают по длительности, расширенные формы претерита могут употребляться в обоих случаях: Every morning when he was having his breakfast his dog was staring at him „Каждое утро, когда он завтракал, собака не сводила с него глаз“).

Употребление расширенной формы для выражения преходящею состояния в противоположность постоянному состоянию в самое недавнее время проникло и в глагол be, хотя различие между Не is being polite „Он вежлив (в данный момент)“ и Не is polite „Он вежлив (вообще)“ только начинает соблюдаться. Однако любопытно отметить, как это же самое различие в других языках выражается при помощи таких средств, которые не имеют ничего общего с временнуй системой глагола. В датском языке av sig служит иногда для указания на качество как на характерную черту (Han er bange av sig „Он робок по природе“), в то время как Han er bange означает „Он робеет в данный момент“; однако добавление av sig встречается не часто. В испанском языке существует различие между двумя глаголами, означающими „быть“: ser для обобщенного времени, a estar для данного промежутка времени: Mi hermano es muy active „Мой брат очень деятелен“; Mi hermano est б enfermo „Мой брат болен“; хороший пример я нашел у Кальдерона („Сал. альк.“, 3. 275): Tu hija soy, sin honra estoy „Я твоя дочь, но я обесчещена“. От других глаголов употребляется расширенная форма, почти как в английском: Йl estб comiendo „Он сейчас обедает“ . (= Не is dining); El comй а las siete „Он обедает в семь часов“. В русском языке предикатив имеет форму именительного падежа, если имеется в виду обобщенное время: Он был купец (вообще), и форму творительного падежа, если имеется в виду конкретный период времени: Он был купцом (в данное время); однако это различие касается только существительных; предикатив, выраженный прилагательным, всегда имеет форму именительного падежа. Об аналогичном различии в современном ирландском языке см. Н . Pederse n, Vergleichende Grammatik der keltischen Sprachen, Gottingen, 1909, 2. 76. В финском языке предикатив стоит в форме именительного падежа, если имеется в виду обобщенное время: Isдni on kipeд „Мой отец болен“ (постоянно, является инвалидом), в противном случае употребляется эссивный падеж: Isдni on kipeдnд „Мой отец болен“ (в данное время). (См. также главу, посвященную падежу, стр. 210.)

Наконец, необходимо рассмотреть пассивную конструкцию в устарелом обороте The house is building „Дом строится “ и в обычном предложении: While the tea was brewing „В то время как чай заваривался “; My MS. is now copying „Моя рукопись сейчас переписывается “ . В моей предыдущей работе я указал, почему я сомневаюсь в раннем существовании этой конструкции, и изложил свою теорию, согласно которой такие конструкции восходят к пассивному употреблению активных форм глагола (His prose reads like poetry „Его проза читается, как поэзия“; It lookes ill, it eates drily, marry 'tis a wither'd pear — Шекспир). Благодаря этому употреблению становятся более понятными некоторые примеры на сочетания is ing (preparing „приготовляется“, brewing „заваривается“, maturing „созревает“), но не все и особенно не те, которые являются, пожалуй, самыми обычными: The house is building „Дом строится“, так как невозможно сказать The house builds „Дом строится“ в пассивном смысле. Главный источник этой конструкции, по моему мнению, — это сочетание on с отглагольным существительным на -ing, которое, как и другие отглагольные существительные, само по себе не является ни активным, ни пассивным (см. выше, стр. 197), а поэтому допускает пассивное истолкование (ср. The house is in construction „Дом находится в процессе строительства “). Сочетание с предлогом а, обладающее пассивным значением, было вовсе не таким редким даже в более ранний период, например This was a doyng (Мэлори); There is some ill a-brewing towards my rest (Шекспир); While my mittimus was a making (Бениян). Отсюда понятны и конструкции while grace is saying, while meat was bringing in. Существует определенная разница между My periwig that was mending there (Pepys) и He is now mending rapidly, поскольку именно в последнем, но не в первом случае возможно употребление нерасширенных форм mends, mended. Ср . также : While something is dressing for our dinner (Pepys) и While George was dressing for dinner (cp. George dresses for dinner).

Подобно тому, как двусмысленность некоторых других сочетаний с существительным на -ing, первоначально не имевшим ни активного, ни пассивного значения, привела сравнительно недавно к появлению новой конструкции с being (Foxes enjoy hunting, but do not enjoy being hunted „Лисицы любят охотиться, но не любят, когда за ними охотятся“), вполне естественно, что прежняя конструкция is building была ограничена активным значением и что была создана новая конструкция — is being built. Известно, что эта громоздкая, но недвусмысленная конструкция стала появляться к концу XVIII в. и что в XIX в. она встретила сильное сопротивление, прежде чем была окончательно признана как законная единица английского языка.

ТЕРМИНЫ ДЛЯ ВРЕМЕННЫ ? Х ФОРМ

Теперь несколько заключительных слов по поводу терминологии. В связи с широким употреблением различных вспомогательных глаголов в современных языках становится невозможным или по крайней мере нецелесообразным иметь специальный термин для всех приемлемых сочетаний — тем более, что многие из них выполняют не одну функцию (Не would go „Он пошел бы“ в предложении Не would go if he could отлично от сдвинутого I will go „Я пойду“ в предложении Не said he would go to-morrow). Почему would go и would have gone должны обозначаться специальными терминами, a might go и might have gone или dared go и т. п. не должны? Единственное основание состоит в том, что эти формы соответствуют простым формам времени некоторых других языков. Право же, нет никакой необходимости в таких терминах, как Future Perfect in the Past „перфектное будущее в прошедшем“ для обозначения сочетания would have written, которое, как мы уже видели, в своем основном употреблении не имеет ничего общего с будущим временем и в первом компоненте сохраняет следы первоначального значения воли . Если мы даем I shall write, you will write, he will write как парадигму будущею времени, мы встречаемся с трудностями при рассмотрении сочетания he shall write в предложении Не says that he shall write, в котором последнее сочетание представляет собой сдвинутое (косвенное) I shall write. Гораздо легче объяснить все это учащимся, если взять отдельно каждый вспомогательный глагол, учитывая его первоначальное и его более позднее ослабленное значение, а затем, с другой стороны, показать, как выражается будущность (будущее время) с помощью различных средств английского языка: то с помощью ослабленного will (воля), то с помощью ослабленного shall и is to (долженствование), а то и другими средствами (is coming) и как часто будущность может подразумеваться в контексте, не будучи выражена ничем. Таким образом, мы не будем говорить, что I shall go и he will go — формы „будущего времени“, а скажем, что в оба сочетания входит вспомогательный глагол в форме настоящего времени и инфинитив. Единственным случаем, который, пожалуй, дает некоторое основание для особою термина, является have written (had written), так как обычное значение have здесь полностью утрачено и это сочетание употребляется исключительно для обозначения одного очень специального временнуго отношения. Но даже и здесь можно усомниться, не лучше ли обойтись без термина „перфект“.

ВРЕМЕННЫ ? Е ОТНОШЕНИЯ У СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ
(ВКЛЮЧАЯ ИНФИНИТИВ)

Рассмотрев таким образом временные отношения, выражаемые временами личных форм глагола, мы постараемся теперь выяснить, нет ли сходных грамматических явлений за пределами этой области. Разумеется, можно представить себе такой язык, в котором из формы слова было бы видно, к какому периоду относится закат, о котором идет речь, — к прошлому, настоящему или будущему. В таком языке слова „невеста“, „жена“, „вдова“ представляли бы три временные формы, образованные от одного корня. Первое незначительное приближение к этому можно усмотреть в приставке ех-, которая стала общеупотребительной в ряде европейских языков в самое недавнее время: ex-king, ex-roi и т. п. В других случаях приходится употреблять адъюнкты различных типов: the late Lord Mayor „ покойный лорд мэр“, a future Prime Minister „ будущий премьер-министр“; ср. также an owner, present or prospective, of property; He dreamt of home, or of what was home once ; the life to соме ; She was already the expectant mother of his child и т. п.

В одном романе я нашел сочетание „governors and ex-governors and prospective governors „правители, экс-правители и предполагающиеся правители“ .

В некоторых отдаленных языках временные различия в существительных выражаются более отчетливо. Так, например, в эскимосском языке на Аляске существительное ningla „холод, мороз“ имеет форму прошедшего времени ninglithluk и форму будущего времени ninglikak, а от puyok „дым“ образуется прошедшее время pujuthluk „то, что было дымом“ и будущее время puyoqkak „то, что будет дымом“ — остроумное название пороха ( Bau m, Grammatical Fundamentals of the Innuit Language of Alaska, Boston, 1901, стр. 17). Подобным же образом обстоит дело и в других американских языках. В частности, суффикс -neen в атапаскском языке (хупа) обозначает форму прошедшего времени как у существительных, так и у глаголов; ср. xontaneen „дом в развалинах“, xoutneen „его покойная жена“ ( Boa s, Handbook of American Indian Languages, Washington, 1911, стр. 105 и III; ср. также Uhlenbec k, Grammatische onderscheidingen in het Algonkinsch, Amsterdam Ac., 1909).

Указание на время представлялось бы естественным у существительных, образованных от глагола или тесно связанных с глаголом. И все же названия действующих лиц обычно столь же нейтральны по отношению ко времени, как и другие существительные: хотя creator „создатель“ чаще всего означает „тот, кто создал“, такой оттенок значения ни в коем случае не является обязательным; a baker „пекарь“, liar „лжец“, beggar „нищий“, reader „читатель“ и т. п. ничего не говорят о времени, когда происходит соответствующее действие . В большинстве случаев подразумевается обычное действие, но есть и исключения (в английском языке чаще, чем в датском), например: the speaker, the sitter = the person who sits for his portrait („говорящий“, „сидящий“ [т. e. тот, кто позирует для портрета]).

В некоторых языках развились временные различия у активных причастий, например гр. graphon, grapson, grapsas, gegraphos, лат. scribens, scripturus. В германских языках существует только одно активное причастие: нем. schreibend, англ. writing „пишущий“; ср. также в романских языках: ит. scrivendo, франц. йcrivant, которые обычно называются причастиями настоящего времени, хотя в действительности говорить о настоящем времени здесь ровно столько же оснований, сколько и о любом другом времени, так как реальное время определяется временнуй формой главного глагола: ср.

I saw a man sitting on a stone „Я увидел человека, сидящего на камне“, I see a man sitting on a stone „Я вижу человека, сидящего на камне“, You will see a man sitting on a stone „Вы увидите человека, сидящего на камне“. Обратите также внимание на выражение for the time being „в данное время“. Сложная форма having written, ayant йcrit больше заслуживает названия перфектного причастия.

Что касается причастий типа ит. scritto, франц. йcrit, англ. written, нем. geschrieben и т. п., то о выражении временных отношений в этих формах уже был сделан ряд замечаний выше, стр. 318. Обычный термин „причастие прошедшего времени“ или „перфектное причастие“ может оказаться подходящим лишь в некоторых случаях, например: printed books „ напечатанные книги“, но он неприемлем, например, для предложений: Judged by this standard, the system is perfect „Если судить по этому критерию, данная система совершенна“; Не can say a few words in broken English „Он в состоянии сказать несколько слов на ломаном английском языке“; My beloved brethren „Мои возлюбленные братья“; Не is expected every moment „Его ожидают с минуты на минуту“, Many books are printed every year in England „В Англии каждый год печатается много книг“ и т. п. Некоторые грамматисты, видя это терминологическое затруднение, употребляют для форм writing и written термины „активное причастие“ и „пассивное причастие“. И это надо признать правильным постольку, поскольку речь идет о причастии writing (если отвлечься от устарелого выражения the house building now = a-building). Однако другое причастие не всегда пассивно по своему характеру. Оно определенно активно в сочетаниях a well- read man „начитанный человек“, a well -spoken lad „молодой человек, умеющий хорошо говорить“, mounted soldiers „конные солдаты“, Не is possessed of landed property „Он владеет земельной собственностью“. И даже в тех случаях, когда причастие в первоначальных конструкциях, лежащих в основе сложных форм перфекта, было пассивно (I have caught a fish „Я поймал рыбу“, первоначально I have a fish [as] caught „Я имею рыбу пойманной“), эта пассивность давно исчезла, как видно в примере I have lost it „Я потерял его“, а особенно при непереходных глаголах: I have slept, come, fallen, been „Я поспал, пришел, упал, был“, где вся конструкция, без всякого сомнения, активная. Бреаль ( Brйa l, Essai de sйmantique, Paris, 1897, 224) даже утверждает, что само причастие стало (par contagion) активным, и подкрепляет свое утверждение примером из телеграфного стиля: Reзu de mauvaises nouvelles. Pris la ligne directe. Таким образом, поскольку для причастий в их реальном употреблении не удается подобрать удовлетворительного описательного названия, я вижу только один выход из этого терминологического затруднения (выход не вполне удовлетворительный) — перенумеровать формы причастий и назвать причастие на -ing причастием первым, а другое — причастием вторым .

Нексусные существительные, как правило, выражают временные отношения не в большей степени, чем другие существительные: his movement „его движение“ в зависимости от обстоятельств может соответствовать по значению формам he moves „он движется“, he moved „он двигался“, he will move „он будет двигаться“. Подобным же образом on account of his coming „из-за его прихода“ может означать и „потому, что он приходит“, и „потому, что он пришел“, и „потому, что он придет“. I intend seeing the doctor „Я намерен повидать доктора“ относится к будущему, I remember seeing the doctor „Я помню, что видел доктора“ — к прошедшему. Однако приблизительно с 1600 г . вошла в употребление сложная форма с having, например: Не thought himself happy in having found a man who knew the world (Джонсон).

Инфинитив, как уже указывалось выше (стр. 159 и сл.), является старым отглагольным существительным; он и до сих пор в какой-то мере сохранил прежнее безразличие к времени: I am glad to see her „Я рад ее видеть“ относится к настоящему времени, I was glad to see her „Я был рад ее видеть“ — к прошедшему, a I am anxious to see her „Я очень хочу ее видеть“ — к будущему . Но в некоторых языках, например в греческом, в инфинитиве развились временные формы; ср. также лат. scripsisse наряду с scribere. Этот перфектный инфинитив вышел из употребления в романских языках; теперь мы находим там сложный перфектный инфинитив типа франц. avoir йcrit и т. п.; соответствующая сложная форма существует также в германских языках: англ. (to) have written, нем . geschrieben (zu) haben.

Английский перфектный инфинитив соответствует не только перфекту ('Tis better to have loved and lost Than never to have loved at all „Лучше любить и потерять, чем не любить вовсе“), но и обычному прошедшему времени (You meant that? I suppose I must have meant that „Вы это хотели сказать? — Должно быть, я хотел сказать именно это“), а также и будущему (перфектное будущее время: This day week I hope to have finished my work „Я надеюсь через неделю окончить работу“). Прежде он часто употреблялся для выражения неосуществленного намерения (With that Leander stoopt to haue imbrac'd her, But from his spreading armes away she cast her — Марло); этот случай нельзя отделить от употребления перфектного инфинитива, параллельного употреблению формы прошедшего времени для выражения нереальности; такое употребление часто не замечается грамматистами, а между тем в нем есть много интересного; однако я не могу останавливаться на нем подробно; ограничусь тем, что приведу несколько примеров из моего собрания без классификации и без комментариев: То have fallen into the hands of the savages, had been as bad (Дефо; = It would have been as bad if I had fallen); It would have been wiser to have left us (Раскин); It would have been extremely interesting to have heard Milton's opinion (Saintsbury); A lew would haue wept to haue seene our parting (Шекспир); She would haue made Hercules haue turnd spit (Шекспир); She was old enough to have made it herself (Лэм); It seems likely to have been a desirable match for Jane (Дж. Остин ; = that it would have been); We were to have gone and seen Coleridge to-morrow ( Карлейль ). Форма инфинитива в выражении It would have been better for him to have stayed outside „Для него было бы лучше остаться вне дома“ предполагает (точно так же, как if he had stayed „если бы он оставался“), что он в действительности не остался вне дома; у простой формы to stay в предложении It would have been better for him to stay outside такого оттенка значения нет: простой инфинитив в той же степени „нейтрален“ по отношению к реальности или нереальности, как и Staying outside would have been better; также и He ought to have come here предполагает, в отличие от Не ought to come here, что он в действительности не пришел.

Отсюда такие синонимические выражения , как I should like to have seen „ Я хотел бы видеть “ и I should have liked to have seen наряду с I should have liked to see. В некоторых сложных глагольных выражениях указание на прошедшее время может с одинаковым основанием присоединяться к тому и к другому глаголу: англ. Не could have done it „Он мог бы сделать это“ и дат. Han kunde ha gjort det соответствует франц. Il aurait pu le faire, нем . Er hatte es tun konnen . По-датски можно также сказать Han havde kunnet gшre det, но по-английски это невозможно, так как глагол can не имеет причастия; по той же причине приходится употреблять перфектный инфинитив в сочетаниях типа Не might (must, should, would, ought to) have done it.

Вместо того чтобы сказать You needed not say that „Вам не нужно было это говорить“ (ср. нем. Das brauchten Sie niclit zu sagen) с отрицанием необходимости в прошедшем времени, теперь чаще говорят You needn't have said that, где указание на время перенесено в инфинитив. Противоположный сдвиг налицо в предложении I shall hope to see you to-morrow „Буду надеяться увидеть вас завтра“, где в действительности имеется в виду существующая в настоящее время надежда на будущее посещение; поскольку в английском языке инфинитив не имеет формы будущего времени, показатель будущего времени присоединяется к глаголу hope .

ВИД

Я должен здесь очень кратко остановиться на вопросе, который уже был затронут и который в последние десятилетия обсуждается очень горячо; имеется в виду явление, по-английски называемое aspect „вид“, а по-немецки — Aktionsart, хотя некоторые авторы различают эти термины. Обычно предполагается, что индоевропейские языки первоначально не имели глагольных форм времени, а выражали различные виды — совершенный, несовершенный, мгновенный, длительный, начинательный или другие — и что на основе этих видовых различий постепенно возникали системы временных форм, которые мы находим в древнейших индоевропейских языках и которые послужили базой для современных систем. Ученые заимствовали это понятие вида у славянских глаголов, где оно очень существенно и сравнительно ясно очерчено; однако, когда они стали обнаруживать нечто подобное в других языках, каждый из них, как правило, частично или полностью отверг системы своих предшественников и создал свою собственную терминологию, так что сейчас можно было бы, если бы было время и желание, составить весьма длинный список терминов, многие из которых имели бы два, три и даже большее количество определений, иногда малопонятных . Не всегда эти авторы разграничивали и четыре возможных выражения „вида“: 1) обычное значение самого глагола, 2) окказиональное значение глагола под воздействием контекста и ситуации, 3) словообразовательный суффикс и 4) временнбя форма. Критикуя таким образом своих предшественников, я, кажется, могу уподобиться человеку, живущему в теплице, поскольку я представляю свою собственную классификацию, которая, вообще говоря, может быть, немногим лучше предшествующих. И все же я осмелюсь надеяться, что она может явиться определенным шагом вперед, поскольку я не выдаю ее за систему различных „видов“ (aspects или Aktionsarten) глагола, а подчеркиваю, что те различные явления, которые были соединены другими в этом одном разряде (или в этих двух разрядах), с чисто понятийной точки зрения не должны объединяться; они должны занимать совершенно различные места. Вот каким образом я предложил бы подразделять и описывать рассматриваемые явления:

1) Различие в темпе между аористом и имперфектом; в некоторых языках оно затрагивает (независимо от значения самого глагола) формы времени; см. выше, стр. 321.

2) Различие между конклюзивными и неконклюзивными глаголами. Здесь значение глагола отражается на значении второго причастия в романских и германских языках и таким образом влияет на временнуе значение пассивных конструкций; см. выше, стр.318.

3) Различие между длительным или постоянным и мгновенным или преходящим. Мы уже видели выше, что в этом заключается одна из функций различия между расширенной и нерасширенной формами в английском языке: в других языках это различие выражается совершенно иными средствами.

4) Различие между законченностью и незаконченностью. Выражение незаконченности является одной из функций английской расширенной формы: Не was writing a letter, в отличие от Не wrote a letter; в датском языке незаконченность выражается с помощью предлога pе: Han skrev pе et brev; cp. нем. an etwas arbeiten.

5) Различие между однократностью и многократностью или обычностью действия или события. Это различие, в сущности, относится к главе, посвященной числу. Обычное действие очень часто не выражается особо (he doesn't drink „он не пьет“); в некоторых языках для выражения его имеются специальные суффиксы; в этом случае мы говорим об итеративных или фреквентативных глаголах. Сюда относится много английских глаголов на -er и -le: totter „трястись“, chatter „болтать“, babble „лепетать“ и т. п.

6) Различие между устойчивостью и изменчивостью. Иногда мы находим пару соотносительных глаголов, например have „иметь“: get „получить“, be „быть“: become „стать“ (и его синонимы — get, turn, grow) . Отсюда два типа пассивных конструкций, упомянутых выше, см. стр. 320 (be married, get married). Большинство глаголов, образованных от прилагательных, обозначают изменение (становление, превращение): ripen „созревать“, slow (down) „замедлять“; изменение передают также и переходные глаголы соответствующего образования: flatten „сглаживать“, weaken „ослаблять“ и т. п. (каузативные глаголы) . Однако глагол halt „хромать“ (от устарелого прилагательного halt) выражает состояние. Многие глаголы обозначают как состояние, так и изменение; в случае lie down „ложиться“ последнее значение выражается наречием. Существуют и другие способы выражения подобных изменений: fall asleep „заснуть“, go to sleep „заснуть“, get to know „узнать“, begin to look „начать смотреть“; ср. состояния: sleep „спать“, know „знать“, look „смотреть“. В некоторых языках есть специальные словообразовательные окончания для выражения перехода из одного состояния в другое и начала действия (инкоативные, инцептивные, ингрессивные глаголы) . Но интересно отметить, что во многих случаях значение начала действия с течением времени слабело или стерлось, например у романских глаголов, образованных от латинских инкоативных на -isco: франц. je finis, je punis, откуда англ. finish, punish. Подобным же образом и ср.-англ. gan утратило свое первоначальное значение в конструкциях типа he gan look, которые стали означать просто „он (действительно) посмотрел“. Предлог to в более раннее время употреблялся в предикативе только тогда, когда обозначалось изменение (take her to wife „взять ее в жены“), но теперь он употребляется и без этого значения (Не had her to wife „Она была его женой“); так же обстоит дело и с датским предлогом til.

Противоположный вид изменения, когда какое-нибудь состояние прекращается, выражается иногда специальными языковыми образованиями, как в случае нем. verb l ьhen „отцвесть“, дат. avblomstre, но обычно это значение выражается с помощью таких глаголов, как cease „прекращаться“, stop „останавливаться“.

Заметьте три параллельных выражения, соответственно обозначающие: (а) переход в состояние, (b) нахождение в состоянии и (с) выход из состояния: fall in love with „влюбиться“, be in love with „быть влюбленным“, fall out of love with „разлюбить (кого-либо)“; fall asleep „заснуть“, sleep „спать“, wake (wake up) „просыпаться“. Однако глагол wake „просыпаться“ можно рассматривать и как глагол, выражающий переход в состояние; тогда соответствующий глагол, выражающий состояние, будет to be awake „бодрствовать“, иногда wake (ср. дат. vеgne : vеge = франц. s'йveiller : veiller).

7) Различие, связанное с тем, подразумевается или не подразумевается результат. Немецкие сложные образования с er- часто имеют результативный характер, например ersteigen „взойти“; такие случаи приводят обычно в качестве одного из основных примеров, показывающих, как глагол приобретает перфективный характер в результате сложения (Perfektivierung durch Zusammensetzung). Однако трудно понять, почему, например, глагол ergreifen „захватывать“ более перфективен, чем greifen „хватать“.

Английский глагол must „должен“ представляет собой подлинный претерито-презентный глагол, а его прежняя форма настоящего времени mot была перфектно-презентным образованием.

В англо-ирландском есть любопытный случай перфекта: he is after drinking = has drunk „выпил“.

Dixi — старый аорист на -s, a pepuli — перфект с удвоением.

Мак-Керроу (R. B. MсKerro w, Engl. Grammar and Grammars, Essays and Studies by Members of the Engl. Assoc., 1922, стр. 162) остроумно подме­чает, что предложение Caesar had thrown a bridge across the Rhine in the pre­vious autumn „Цезарь перебросил мост через Рейн предыдущей осенью“ обычно означает, что этот мост существовал в тот период, о котором рассказывает историк, но такой вывод моментально нейтрализуется, если добавить что-нибудь вроде: but it had been swept away by the winter floods „но он был сне­сен зимними паводками“. По моей терминологии had thrown в первом случае будет формой ретроспективного прошедшего времени, а во втором — формой чистого допрошедшего.

У некоторых неконклюзивных глаголов может появляться известный оттенок в значении, в зависимости от того, какой из вспомогательных глаго­лов употреблен. В датском языке существует также форма страдательного залога на -s: elskes, overvindes, способствующая возникновению очень тонких различий в значении некоторых глаголов. Случаи употребления вспомогатель­ного глагола venire в итальянском языке соответствуют немецким конструк­циям с werden и датским с blive: viene pagato отлично от и pagato.

В английском языке нет средств точно передать следующее предложе­ние из Гете: Was heute nicht geschieht, ist morgen nicht getan.

В начале евангелия от Луки в переводе 1611 г . говорится : thy prayer is heard; am sent; is borne this day; which was told them; it was revealed; в Twen­tieth Century Version: has been heard: have been sent; has been born; what had been said; it had been revealed.

Представляют интерес следующие предложения в одной из пьес Шоу, так как во втором предложении требуется эмфатическая форма, a they are killed легко могло быть понятно неправильно: „No man goes to battle to be killed“. — „But they do get killed“.

О соответствующих различиях в будущем времени и в императиве в со­временном греческом языке см. A. Thumb, Handbuch der neugriechischen Volkssprache, 1895, стр . 73, изд . 2- е , 1910, стр . 119; С . Buc k, Classical Philo­logy, 1914, 92.

Ср . ит . sta mangiando.

Ср . с прилагательным : this august or once-august body.

Поэтому агглютинация названий действующего лица и глагола „есть“ может давать, в зависимости от обстоятельств, или будущее или перфектное время. Примеры из различных языков см. у L. Нammeric h, Arkiv fцr nord. filol, 38. 48 и сл.

В некоторых сочетаниях инфинитив с to можно рассматривать как своего рода заместитель отсутствующей формы причастия будущего времени, напри­мер: a chapter in a book soon to appear in London „глава в книге, которая скоро должна появиться в Лондоне“; пассивный инфинитив — a book soon to be published by Macmillan „книга, которая скоро будет опубликована М.“; ср. также: A National Tricolour Flag; victorious, or to be victorious, in the cause of civil and religious liberty (Карлейль). В итальянском языке: Non c'era nessuna tavoletta, nи abbozzata, nи da abbozzare (Джакоза).

Инфинитив относится к (относительному) будущему времени и тогда, когда выражает цель: Не said this (in order) to convert the other „Он сказал это, чтобы обратить (на путь истинный) другого“; ср. также In 1818 Shelley left England never to return „B 1818 году Шелли покинул Англию и больше уже не возвращался“, где инфинитив обозначает послепрошедшее, см, стр. 307.

В этом и в некоторых из приведенных выше примеров грамматисты считают перфектный инфинитив своего рода излишеством или ошибкой.

Ср . также То ble r, Vermischte Beitrage zur franzosischen Grammatik, изд . 3- е , Leipzig, 1921, 2. 38 и c л .: Il a du venir „Er mu? gekommen sein“, Il a pu oublier = Il peut avoir oublie и т . п .

С этими сдвигами можно сопоставить конструкцию I can't seem to remem­ber, которая употребляется вместо конструкции I seem not to can remember ввиду того, что у глагола can нет инфинитива.

Привожу список главных, если я не ошибаюсь, работ и статей по этому вопросу: Мiklosic h, Vergleichende Grammatik der slavischen Sprachen, Bd. IV; Streitberg,Paul und Braune's, „Beitrage zur Geschichte der deutschen Sprache“, 15. 71 и сл .; Herbi g, „Indogermanische Forschungen“, 6. 157 и сл. (с хорошей библиографией); Delbrьc k, Synt., 2. 1 и сл.; ср. Streitberg, там же , 11. 56 и сл .; H. Pederse n, Kuhn's „Zeitschrift fur vergleichende Sprachforschung“, 37. 220 и сл .; Sarau w, Kuhn's.., 38. 145 и сл .; Lindrot h, см . выше , стр . 319; Noree n, Vart Sprak, 5. 607 и сл . и 645 и сл .; Deutschbei n, „Englische Studien“, 54. 79 и сл .; Pollac k, „Beitrage zur Geschichte..“, 44. 352 и сл .; Wackernage l, Vorlesungen uber Syntax, 1. 53. О терминологической пу ­ танице см . также H. Pederse n, „Indogermanische Forschungen“, Anz. 12. 152.

В предикативе в финском языке при глаголах, обозначавших изменение; и становление, употребляется специальная падежная форма (транслатив).

Многие из этих образований употребляются как в переходном, так и в непереходном значении.

Например, в идо: staceskas „поднимается“ (stacas „стоит“), sideskas „са­дится“, jaceskas „ложится“, dormeskas „засыпает“, redeskas „краснеет“ и т. п.

То же самое мы видим и в древнеанглийском языке: winnan „сражаться“ — gewinnan „взять с боем“; в более позднее время приставка в этом глаголе была утрачена, но глагол сохранил значение др.-англ. gewinnan без понятия боя. Большинство готских примеров — hausjan, gahausjan, sai ? an, gasai ? an („слышать“, „услышать“, „видеть“, „увидеть“) — следует отнести к п. 6, напри­мер: Wildedun sai ? an юatei jus sai ? iю jah ni gase ? un „хотели видеть, что вы видите, и не увидели“. Однако это различие не всегда ясно, в частности, в следующей строке: jah hausjan юatei jus gahauseiю jah ni hausidedun (Лука, X.24), где Штрейтберг берет на себя смелость внести изменение: hauselю jah ni gahausidedun. В XIV. 35 он также изменяет рукописный текст, стремясь внести последовательность, о которой Вульфила, возможно, и не помышлял.