Библиотека

Теология

Конфессии

Иностранные языки

Другие проекты







Ваш комментарий о книге

История английской литературы

Том II. Выпуск первый

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Лучшее из того, что было создано прогрессивными английскими
романтиками, вошло живым творческим началом в историю дальнейшего развития
английской литературы. Как ни усердствовали реакционные "продолжатели"
Скотта, как ни опошляли Байрона бездарные эпигоны, рядившиеся в "гарольдов
плащ" байронизма, как ни омертвляли Китса и Шелли их мнимые "ученики",
эстеты и декаденты, Скотт и Китс, Байрон и Шелли оказали могучее
плодотворное воздействие на развитие отечественной литературы и поныне
представляют для широкого демократического английского читателя живой
познавательный и эстетический интерес. Это объясняется тем, что сквозь
романтический вымысел, в образах, зачастую фантастических и нереальных, в
творчестве этих писателей отразились большие общественные столкновения их
эпохи, отразились - с большей или меньшей силой и глубиной - бедствия, гнев
и надежды народных масс, участвовавших в этих столкновениях. Это объясняется
и тем, что романтическое творчество этих писателей, заключая
демократические, жизненные элементы в своем содержании, было вместе с тем и
глубоко национально по форме, и смело вводило в литературу богатства живого,
народного языка.
Преемственность между позднейшими демократическими, прогрессивными
направлениями в английской литературе XIX века и прогрессивным наследием
английского романтизма не всегда проявляется в прямой и открытой форме.
Борьба с романтическими иллюзиями была одной из исторических задач
реалистической эстетики создателей английского реалистического романа XIX
века - Диккенса и Теккерея. Высмеивая эпигонов байронизма, пародируя
вальтерскоттовскую идеализацию средневековья, эти писатели-реалисты не
всегда отдавали себе отчет в том, что объективно, в широкой перспективе
историко-литературного развития, их творчество было до известной степени
подготовлено завоеваниями, осуществленными их предшественниками. Книги
Скотта с их широким общественным фоном и "простонародными" персонажами,
впервые вошедшими в роман в качестве полноправных людей, с богатой и сложной
духовной жизнью, с ярким и образным, полным поэтичности и юмора языком,
подготовили почву для расцвета реалистического социального романа в период
чартизма. А поэзия революционных романтиков, с ее всеобъемлющей широтой
гневных сатирических обличений и страстной мечтой о внебуржуазном,
истинно-человечном общественном строе, дающем свободу развитию личности,
прокладывала путь реалистическим обобщениям "блестящей школы романистов в
Англии" (недаром Теккерей в молодости зачитывался "Восстанием Ислама" и
избрал произведения Шелли предметом своего выступления в студенческом
клубе).
В более непосредственной, прямой и осознанной форме проявляется в
середине прошлого века преемственная связь между творчеством английских
революционных романтиков и литераторов, связанных с чартистским движением,
ставившим себе задачу сознательного революционного преобразования общества.
Гражданский, обличительный пафос поэзии Байрона и Шелли, народность их
творчества были той базой, на которой вырастала историческая преемственность
между их поэзией и пролетарской поэзией чартистского движения.
Шелли и Байрон стали для английского пролетариата любимейшими поэтами.
"Насколько английскому пролетариату удалось добиться самостоятельного
развития, - писал Энгельс в 1845 г., - доказывает особенно тот факт, что
наиболее замечательные произведения новейшей философии, политической и
поэтической литературы читаются почти исключительно
рабочими. Буржуа - раб данного социального строя и связанных с ним
предрассудков - боится всего, что действительно знаменует собой прогресс, и
усердно открещивается от него; пролетарий же смотрит на
все новое открытыми глазами и изучает его с наслаждением
и успехом" {К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. III, стр. 519-520 (подчеркнуто
мною. - Ю. Г.).}. Говоря о поэтической литературе, Энгельс имел в виду
Байрона и Шелли.
Борясь за идейное, пропагандистское, жизнеутверждающее искусство для
народа, чартистская пресса в качестве примера для творческого подражания
указывала рабочим поэтам на Байрона, который первым внес в поэзию XIX века
"демократические тенденции", и на Шелли, "который обладал счастливой
способностью никогда не отвлекаться от практической цели даже в своих
наиболее идеалистических произведениях". (Так писал в 1847 г. Эрнест Джонс,
известный чартистский политический деятель, поэт и критик {"The Labourer",
1847, vol. I, p. 284.}.) Призывая чартистских поэтов выработать ясную,
четкую, понятную широким массам форму, Джонс рекомендовал им учиться у Шелли
и Байрона демократической общедоступности, "свежей силе" выражения и
"подлинной простоте".
Произведения Байрона и Шелли не сходят со страниц чартистской прессы. С
1845 по 1848 г. "Северная звезда" печатала стихи Байрона в специальном
литературном отделе под заголовком "Beauties of Byron" (Красоты Байрона).
Произведения Шелли печатались в отделе "Песни для народа", причем его
знаменитая "Песнь людям Англии" за три года была перепечатана трижды в самые
напряженные для чартистского движения моменты {"Northern Star", 1846, Э 428;
1847, Э 510; 1848, Э 560.}. На первых страницах журнала "Лондонский
демократ" чартист Гарни поместил стихотворение Шелли "Свобода".
Объясняя появление в газете отдела "Красоты Байрона", "Северная звезда"
подчеркивала народность поэзии Байрона и Шелли, оценивая их творчество в
свете задач и перспектив чартистского движения: "Мы ответим клеветникам
Байрона, чем его произведения являются для нас. Они выражают
наши мысли... Они - протест против установленного порядка вещей в этом
"лучшем из миров", протест, который созвучен
тысячам, может быть, миллионам сердец... Он
(Байрон. - Ю. Г.) не так полон надежд на будущее, как Шелли, но только время
покажет, кто из них, он или его благородный поэтический брат, был прав. Что
до нас, то хотя мы рассматриваем прошлое больше в свете байроновского
отношения к нему, в будущем мы склонны верить в человеческий прогресс и
надеяться вместе с Шелли, что

A brigther morn awaits the human day

(для человечества наступит радостный рассвет)" {"Northern Star", 1846,
Э 426 (подчеркнуто мною. - Ю. Г.).}.
Другой чартистский критик, Т. Фрост, в своей статье "Скотт, Байрон и
Шелли" пытается дать социальный анализ их творчества. Перекликаясь с
известными замечаниями Белинского, Фрост пишет: "Байрон был моральным
антиподом Северного барда; он был представителем современности, как Скотт -
прошлого; его поэмы воплотили новый дух демократии... Байрон был воплощением
того неудовлетворения существующим режимом, того непрерывного стремления к
более высокой форме существования, которыми характеризуется все современное
поколение". Далее Фрост пишет: "Если Байрон был выразителем современного
состояния умов, то Шелли был представителем и истолкователем будущего; не
туманной идеи "загробной" жизни, внушаемой нашими проповедниками, но идеи
морального процветания мира, осуществления сказки об Аркадии и библейского
мифа. Шелли был наиболее талантливым предвестником грядущего светлого мира;
все его устремления обращены в будущее, как это видно в "Королеве Маб" и не
менее прекрасном "Восстании Ислама". Он не писал о прошлом, как Скотт, не
задерживался на настоящем, как Байрон, но направлял все свои мысли и
стремления навстречу будущему". Если Байрон связывал свои надежды, прежде
всего, с национально-освободительными движениями своего времени, то Шелли,
по словам Фроста, "проницательнее смотрел в будущее и видел в грядущем
осуществление своих мечтаний об Утопии - не только свободу Греции от
мусульманского ига, не только объединение и независимость возрожденной
Италии, но единение и братство всего человечества.., когда личное сольется с
общим, и "Утопия" Мора, и "Океания" Гаррингтона обретут свое место и имя"
{"Northern Star", 1847, Э 480.}.
Лучшее в наследии английского революционного романтизма, таким образом,
обретало новую жизнь, участвуя в борьбе народа, возглавляемого чартистами,
против капиталистического гнета.
Прогрессивное, демократическое наследие английского романтизма
продолжает жить и в наше время и служит народу духовным оружием в борьбе с
силами империалистической реакции. Американские империалисты и их английские
пособники пытаются отнять у британских трудящихся вместе с их национальной
независимостью и национальным суверенитетом их демократическое культурное
наследие. Они навязывают им в качестве духовной пищи уродливые и
бессмысленные "комиксы", упадочные романы, грязные и садистские кинофильмы,
распространяющие вкус к насилию и убийству, расовую ненависть и проповедь
империалистической агрессии. Народу Англии пытаются отрезать путь к чистым
источникам науки и искусства.
Коммунистическая партия, возглавляющая борьбу британских трудящихся за
мир, демократию и социализм, видит одну из своих важнейших задач в защите
национального демократического культурного наследства.
В 1951 г. в Лондоне Коммунистической партией Великобритании, по
инициативе Национального комитета по делам культуры, была проведена массовая
конференция в защиту британской культуры от угрозы американского
империализма; в 1952 г. последовала вторая массовая конференция, проведенная
под лозунгом: "Поставим британскую культуру на службу делу мира и
независимости Британии!". Знаменательно, что, перечисляя с законной
гордостью все то неповторимое и драгоценное, что внес английский народ в
сокровищницу мировой демократической культуры, участники конференции с
любовью называют и имена передовых поэтов английского романтизма - Китса,
Байрона, Шелли.
Реакционные фальсификаторы истории английской литературы пытаются
всячески умалить, исказить и опошлить значение творчества лучших
представителей английского романтизма. Прогрессивная литературная
общественность Англии борется за правильное истолкование этого наследства.
Еще английский критик-коммунист Ральф Фокс в своей книге "Роман и
народ" (1939) указывал, например, на то, как извращают буржуазные
литературоведы значение романов Скотта, и энергично боролся против этих
извращений. "Сейчас, - писал он, - принято сводить Скотта на роль простого
рассказчика умело построенных и невыносимо сентиментальных историй".
Опровергая эту пошлую "концепцию", Фокс смело подчеркивал новаторское
значение деятельности Скотта и извлекал из его опыта уроки для современной
прогрессивной литературы Англии. "Он был, - писал Фокс о Скотте, - в
известном смысле, революционным новатором, ибо он первый четко поставил
вопрос о том, что недостаточно наблюдать человека, что его также следует
рассматривать исторически. Он знал, что у человека, наряду с настоящим,
имеется и прошлое, и его изумительный и плодовитый гений предпринял попытку
синтеза, который XVIII веку не удалось осуществить, в котором роман должен
был объединять в себе как поэзию, так и прозу жизни...". Отнюдь не
идеализируя Скотта, Фокс показывает, что и ему не удалось реализовать этот
синтез поэзии и прозы в области романа. Скотт "потерпел неудачу, но эта была
славная неудача, и причины ее стоит рассмотреть". Эти причины, по мнению
английского критика, заключаются в том, что Скотт оказался слишком
консервативен для того, чтобы усмотреть и воспроизвести те новые героические
силы, которые возникали в его эпоху. "Скотт, первый великий романист новой
индустриальной эры,... убежал от нее в идеализированное и романтизированное
прошлое..." {Ральф Фокс. Роман и народ. Л., Гослитиздат. 1939, стр. 94.}.
На значении лучших исторических романов Скотта для современного
широкого английского читателя особо останавливается в своей книге "Старые
верные друзья" (1950) ветеран английской марксистской критики Т. Джексон. Он
подчеркивает также новаторство Скотта-художника, показавшего роль больших
общественных конфликтов в поступательном движении человечества и умевшего
тепло и выразительно рисовать образы простых людей из народа.
Арнольд Кеттль, один из младших представителей марксистского
литературоведения в Англии (посвятивший Скотту особую главу в своем
"Введении в английский роман", 1951), также видит основу жизненности лучших
исторических романов Скотта (в частности - его "Эдинбургской темницы") в
том, с какой силой отразились в них, наперекор торийским предубеждениям
писателя, картины действительных бедствий его народа. Скотту удается, как
доказывает Кеттль, "проникнуть вглубь реальных и жизненных столкновений сил
шотландского общества, поскольку ему удается постичь в своем воображении
действительное положение крестьян шотландских Лоулендов" {Arnold Kettle. An
Introduction to the English Novel, vol. 1. London, 1951, p. 121.}. Такие
романтические образы, как, например, Мег Меррилиз из "Гая Маннеринга",
являются у Скотта, по замечанию Кеттля, символом страданий
экспроприированных бедняков, находящихся во власти крупных землевладельцев в
период "огораживания" и "очистки" земель. "Знакомство Скотта с бедностью не
было академичным, при всем его торизме, хотя оно и имеет часто
нереалистическую окраску" {Там же, стр. 117.}, - замечает Кеттль,
справедливо видя именно в этих демократических элементах творчества Скотта
основу жизненности и художественной убедительности его лучших романов.
Особенно актуальное, животрепещущее значение приобретает в настоящее
время для прогрессивной общественности Англии и для ее передовых писателей и
критиков наследие великих революционных романтиков - Байрона и Шелли.
Подходя к этому наследию в свете ленинского учения о двух нациях в каждой
нации, о двух культурах в каждой национальной культуре, передовые люди
сегодняшней Англии по праву видят элементы демократической английской
культуры в свободолюбивой поэзии Байрона, в пророческих прозрениях Шелли и
используют их творчество в своей борьбе за мир, национальную независимость,
демократию и социализм. В нашу эпоху, когда социализм стал действительностью
и многомиллионные народы навсегда освободились от капиталистического
рабства, с особой исторической наглядностью и убедительностью раскрывается
смысл мудрых слов Белинского, усмотревшего в поэзии Байрона намек на будущее
Англии. В мечте Байрона о торжестве свободы над силами международной
реакции, в его ненависти к несправедливым захватническим войнам, в его
идеале гордого и вольнолюбивого человека-Прометея передовые люди его родины
видят не только романтические порывы, порожденные социальными конфликтами
прошлого, но и живую поныне, устремленную в будущее идейную силу, способную
воодушевлять борцов за свободную и независимую Англию.
Английским трудящимся дорог Байрон - патриот-демократ, для которого
борьба за свободу, честь и национальное достоинство Англии была неотъемлема
от борьбы за свободу народов, угнетаемых английской реакцией. Им дорог образ
Байрона, отдавшего свою жизнь делу освобождения Греции от турецких
захватчиков. Прогрессивный английский журнал "Арена" выразил чувства простых
людей Англии, опубликовав в 1951 г. перевод поэмы греческого поэта Н.
Вреттакоса, рисующей образы греческих патриотов, бойцов студенческого
батальона имени Байрона. Молодые патриоты, которые героически сражались в
1944-45 г. против британских солдат, шли на смерть, воодушевленные стихами
великого английского поэта.
Могучей, вдохновляющей идейной силой входит в современность и поэзия
Шелли, "гениального пророка", предугадавшего грядущее освобождение людей от
бесчеловечной власти частной собственности, создавшего возвышенные и
оправдавшие себя в ходе истории картины расцвета преображенного, свободного
человечества на преображенной земле.
Газета "Дэйли уоркер", центральный орган британской компартии, горячо
приветствовала недавнее переиздание работы Элеоноры Маркс-Эвелинг и Э.
Эвелинга о Шелли - "одном из величайших поэтов Англии". "Дейли уоркер" особо
подчеркивает жизненность общественных идеалов Шелли: он "понимал значение
классовой борьбы и считал труд - основным источником богатства, и может
поэтому по праву рассматриваться, как предшественник современного
социализма..." {"Daily Worker", 22 января 1948 г.}.
Еще Ральф Фокс указывал английским писателям на жизнь Байрона, как на
пример единства литературного творчества и гражданской общественной
деятельности: "Байрон, первый и величайший из романтических поэтов, не
только написал "Чайльд-Гарольда", но и произнес речь в палате лордов в
защиту луддитов" {Ральф Фокс. Роман и народ. Цит. изд., стр. 195.}.
Журнал "Коммюнист ревью" в статье "Борьба против войны в истории
Британии" (1952, октябрь) ссылается на Бернса, Байрона, Хэзлитта, воскрешая
их славные традиции в борьбе против агрессивных, контрреволюционных войн.
Джордж Томсон, основной докладчик на Лондонской конференции 1952 г. в защиту
национального культурного наследия британского народа, цитирует пламенные
строки стихов Шелли как поэтическое прозрение тех великих побед, которые
одержаны ныне "в странах, где рабочие завоевали власть" {"Britain's Cultural
Heritage". Arena Publication. London, 1952, p. 6-7.}.
Так прогрессивные, демократические достижения английского романтизма
продолжают жить и сейчас, участвуя в освободительном движении английских
трудящихся.
В борьбе за национальный суверенитет, независимость и свободу
английского народа, растоптанные и преданные буржуазией, неумирающее
наследие лучших прогрессивных писателей Англии будет играть все более и
более значительную роль.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел литературоведение











 





Наверх

sitemap:
Все права на книги принадлежат их авторам. Если Вы автор той или иной книги и не желаете, чтобы книга была опубликована на этом сайте, сообщите нам.