Библиотека

Теология

Конфессии

Иностранные языки

Другие проекты







Ваш комментарий о книге

Омельченко О. Всеобщая история государства и права

ОГЛАВЛЕНИЕ

§ 63. Государственно-политический строй Франции периода Третьей республики

Падение монархии и установление III Республики

Падение Второй империи было предопределено двумя обстоятельствами. Во-первых, цезаристская монархия изживала себя социально-политически: монархические настроения в обществе проигрывали республиканским, и власть могла держаться только политическими интригами и полицейским давлением; это показала либерализация режима Второй империи. Во-вторых, неудачная для Франции война с Пруссией не только дискредитировала режим, но и стала прямым фактором падения монархии. 2 сентября 1870 г. французская армия капитулировала после проигранного сражения под Седаном, Луи-Наполеон был пленен в числе других.
Фактическое низложение императора, пусть с помощью внешней силы, активизировало республиканские настроения в столице и в Законодательном корпусе. Уже с начала августа 1870 г. Париж был охвачен волнениями, в значительной степени подогретыми левыми радикалами и международными организациями коммунистов (Первым Интернационалом К. Маркса и Ф. Энгельса, организацией О. Бланки и др.), в пользу республики. 11 августа был принят закон о начале воссоздания Национальной гвардии для отражения нашествия. 3-4 сентября 1870 г. Законодательный корпус под давлением левых депутатов проголосовал за низложение Наполеона и за организацию переходной правительственной комиссии. Под напором народных демонстраций и требований парижских депутатов 4 сентября 1870 г. было провозглашено восстановление республики во Франции (Третьей в исторической традиции).
Власть была передана правительству национальной обороны во главе с Л. Гамбеттой. В связи с продолжением немецкого наступления правительство разделилось на две части: большинство оставалось в Париже, делегация управляла остальной Францией из Бордо. Гамбетта и члены правительства пытались организовать сопротивление Пруссии «до крайности». Парижская часть повела с немцами переговоры о перемирии. Кроме всего, события в Париже приняли практически неуправляемый характер. В октябре 1870 г. левые радикалы, объединившиеся вокруг сторонников О. Бланки, провозгласили Коммуну (в воспоминание событий 1789-1792 гг. и 1848 г.), попытавшись отстранить правительство. Правительство было вынуждено организовать плебисцит среди парижан, который подтвердил его полномочия (360 тыс.: 62 тыс.).
После вынужденного подписания перемирия при условии капитуляции Парижа правительство приступило к реорганизации системы власти. В феврале 1871 г. прошли выборы в Национальное собрание, проведенные при восстановлении конституционных правил Второй республики. Также аналогично судьбам республики 1848 г. большинство из 750 депутатов оказались сторонниками монархических партий – орлеанистов и легитимистов, ратовавших за восстановление порядка 1814 – 1830-х гг. Окончательное политическое поражение настигло только бонапартистов.
Созванное в Бордо Национальное собрание (12 февраля – 20 марта 1871 т.) отказалось провозгласить республику, объявив, что «решение, к которому должна прийти Франция относительно формы правления», откладывается до стабилизации обстановки. Были приняты несколько важнейших государственно-организующих законов, а также сформирована исполнительная власть во главе с Л. А. Тьером, видным историком и политиком. Тьер должен был управлять государством при помощи им самим выбранных министров, но под наблюдением Собрания. Собрание утвердило низложение Наполеона, одобрило мир с Пруссией и избрало резиденцией государственной власти Версаль.
Становление Третьей республики было осложнено, помимо продолжавшегося режима прусской оккупации, сепаратистскими настроениями Парижа, которые вылились в крупномасштабный мятеж – революционный в социальном и политическом отношении.

Мятеж Парижской коммуны  

В период с 18 марта по 28 мая 1871 г. государственная власть в Париже перешла к особому органу, объявившему полную самостоятельность от общефранцузского парламента и правительства – Парижской коммуне. Ее образование было обусловлено оппозицией столичного населения, принадлежащего главным образом к низшим, рабочим классам общества, к политике правительства национальной обороны, а также активной деятельностью леворадикальных группировок и европейского коммунистического Интернационала, которые желали воспользоваться моментом обострения политической обстановки в стране для разжигания социальной революции мирового масштаба.
Поводом к коммунальной революции стало неосторожное возрождение центральным правительством   Национальной гвардии. В Париже Национальная гвардия была использована для организации революционной партии. В начале марта 1871 г. отряды гвардейцев рабочих кварталов столицы, находившиеся под особенно социалистическим влиянием, организовали Республиканскую федерацию; она поставила целью защиту республики и интересов Национальной гвардии. 15 марта был образован ее Центральный комитет, который принял управление Парижем. Попытки центрального правительства разоружить восставшие части гвардии окончились неудачей, и 18 марта 1871 г. правительство Тьера потеряло контроль над столицей. Население западных кварталов, сохранявшее верность правительству, организовало демонстрацию, которая окончилась побоищем. После этого мэры Парижа согласовали создание общегородского органа власти – Совета коммуны, выборы в который прошли 26 марта. Правительство Тьера не поддержало своих сторонников в оставило город.
Органом власти в городе стал Генеральный совет в составе 90 чел., выбранный примерно половиной избирателей, согласно восстановленным в силе правилам Конституции 1848 г. Однако в работе приняли участие не более 70-ти. В основном это были сторонники революционно-демократической диктатуры в духе О. Бланки, который также вошел в состав Генсовета. Роль лидеров взяли на себя бывшие депутаты 1849 года – Делеклюз, Пиа. В составе Совета было также до 40 сторонников коммунистического Интернационала и международного анархистского союза. Сохранил свое значение и Центральный комитет национальной гвардии. Это институализированное двоевластие и получило название Коммуны.
Вначале Коммуна пыталась низвергнуть правительство Тьера в общенациональном масштабе и перенести социальную революцию на всю страну. Войска сепаратистов были отброшены. В некоторых городах Южной и Средней Франции с 23 марта по 3 апреля также образовались коммуны, провозгласившие себя независимыми от Собрания. Но сепаратизм был везде быстро подавлен, в Марселе – достаточно жестоко.
Деятельность Коммуны носила открыто революционный характер. 19 апреля была принята Декларация к французскому народу. В ней провозглашался новый идеал коммунальной организации власти, означавший практически ликвидацию централизованного и единого государства: «Автономия коммуны должна быть ограничена только одинаковыми правами всех прочих коммун, союз которых должен укрепить единство Франции». За каждой коммуной признавались законодательные права по вотированию бюджета, организации исполнительной власти, полиции, народного просвещения, управлению имуществами. Объявляя автономию, Парижская коммуна предполагала самостоятельно провести у себя реформы, с тем чтобы «сделать власть и собственность общим достоянием».
В апреле 1871 г. Коммуна сделала попытку организовать несколько специализированных ведомств для разных управленческих функций: Военную, Продовольственную, Финансовую, Юридическую. Общественной безопасности. Общественных служб и др. – всего 9 комиссий. Координирующим органом должна была служить Исполнительная комиссия, которая бы проводила в жизнь декреты коммуны, но без нее не обладала властью. Такая организация исполнительной власти не реализовалась из-за обострения военной обстановки. 1 мая Коммуна организовала Комитет Общественного спасения (по образцу 1793 г.).
Под влиянием членов Интернационала Коммуна издала несколько декретов, которые должны были засвидетельствовать принципиально новую социально-экономическую правовую политику, направленную на отрицание частной собственности и на социалистическую организацию производства и социального обеспечения. Реквизировались брошенные дома и квартиры в городе, аннулировались закладные обязательства, организовывались рабочие кооперации для новой организации производства. Мероприятия свидетельствовали об исключительно популистской направленности политики социалистического государства и используемых методах преимущественно государственного управления. Декреты остались без практического употребления в связи с быстрым падением Коммуны.
Попытки ряда синдикалистских организаций. Лиги республиканцев и даже масонов примирить Коммуну с центральным правительством окончились неудачей. С 21 мая войска версальского правительства вновь вступили в город. Оборона коммунаров и атаки правительственных войск характеризовались обстановкой революционно-террористической войны: коммунары прибегли к устрашительной практике расстрела заложников из числа духовенства и имущих, версальцы – к массовым расстрелам взятых с оружием в руках. К 28 мая Коммуна была подавлена. Число жертв, подобранных в городе, достигло 20 тыс.
Подавление Коммуны и сочувствующих носило характер репрессивного террора. Военные суды в отношении коммунаров действовали до 1876 г. Суду были преданы 36 300 чел., значительная часть которых была осуждена на депортацию и ссылку.
Политическая реакция на мятеж Коммуны 1871 г. стала важным фактором, повлиявшим на восстановление республиканского строя.
Революционный мятеж и особенно попытки государственно-реформаторской деятельности Коммуны имели также важное идейно-политическое значение. Создание Коммуны как органа социалистическо-анархистского рабочего движения было истолковано политической идеологией формировавшегося марксизма как доказательство стратегического направления развития государственности. В малоудачных административных преобразованиях, тесно связанных с традициями французского самоуправления, теоретики марксизма, главным образом К. Маркс, увидели попытку «слома бюрократически-военной машины» государства как «предварительное условие всякой действительной народной революции на континенте». Коммунальная практика стала как бы образцом отрицания прежней государственности вообще и формирования на ее месте качественно новой формы народовластия (имея в виду революционную диктатуру рабочего класса). Этот вывод самым решительным образом сказался на развитии государственной теории марксизма, повлияв на все последующие доктринальные конструкции преобразования государственности в ходе социалистических революций XX века (см. §§ 76, 86).

Конституция 1875 года    

Национальное собрание после подавления Парижской коммуны вновь взяло полноту власти в свои руки. Формально Собрание было избрано на неопределенный срок (сохранив полномочия до января 1875 г.). Этот период стал временем конституирования новой республики.
31 августа 1871 г. Собрание объявило себя учредительным и в качестве такового постановило, что глава исполнительной власти – Тьер – считается впредь и президентом республики, с правом назначения и смещения министров. Вместе с тем и президент, и министры были сделаны ответственны перед Собранием. В области местного управления была проведена столь настоятельная децентрализация: советам департаментов были предоставлены широкие права выборного самоуправления, а также права избирать мэров. Была проведена важная реорганизация армии, сопряженная с ликвидацией милиционной Национальной гвардии и с созданием регулярной на основе воинской повинности.
Конституирование республики было осложнено все нарастающими противоречиями большинства Собрания с президентом. Тьер настаивал на окончательном провозглашении республики, правовое большинство рассчитывало в удобный момент реставрировать монархию в том или другом виде. В марте 1873 г. Собрание приняло ряд процедурных ограничений на законодательную инициативу президента, ему было предложено не входить без предварительного согласования в парламент, сокращены полномочия в управлении министрами. Тьер, оценив все это как «китайские церемонии», пошел на конфликт, в результате которого был вынужден уйти с поста президента. В мае 1873 г. новым президентом был избран приверженец монархического крыла маршал Мак-Магон.
Согласно закону 20 ноября 1873 г. срок полномочий президента был установлен в 7 лет (странная цифра была компромиссом двух позиций в собрании: 5 и 10 лет). Тем же законом была организована конституционная Комиссия 30-ти. Одновременно делегация Собрания отправилась в Австрию на переговоры к условному наследнику престола Генриху V по вопросу о реставрации. Переговоры окончились неудачей из-за разногласий о «цвете знамени страны» (белом или трехцветном), но по сути из-за проблемы преемственности наследия Революции. Усиление республиканцев на местных и промежуточных выборах 1873-1874 гг. заставило правительство активизировать решение вопросов государственного строя. После длительных споров о полномочиях и сроке президентской власти, об организации двухпалатного парламента, 30 января 1875 г. Собрание косвенно и большинством всего в один (!) голос признало республику окончательной формой правления.
Вслед за этим были приняты три закона: 1)О публичной власти, 25 февраля 1875 г., 2) О Сенате, 24 февраля 1875 г., 3) О взаимоотношениях властей, 16 августа 1875 г., – которые вместе с органическими законами о выборах, законами 1871 и 1873 гг. о власти президента составили новую Конституцию 1875 года (в 34 ст.).
Конституция 1875 г. установила странно смешанный строй парламентско-президентской республики, в которой под институтом президентства скрывалась фигура конституционного, но выборного монарха (по типу конституционной монархии Бельгии).
Законодательной властью обладали одновременно две палаты – Палата депутатов и Сенат. Палата депутатов избиралась на 4 года всеобщим голосованием согласно установившимся законам и системе. Сенат формировался двояко: 225 его членов избирались на 9 лет особыми избирательными коллегиями по департаментам, 75 членов назначались пожизненно Национальным собранием. Выборные члены каждые три года на 1/3 обновлялись. Полномочия палат были примерно равными: решение вопросов войны и мира, принятие законов, запросы министрам, парламентские расследования; однако бюджетные законы первоначально принимались Палатой депутатов. Верховной властью располагали только обе палаты вместе. Объединившись в Национальное собрание, они избирали на 7 лет президента и единственно могли пересматривать конституцию.
Президент был главой республики. Он имел право законодательной инициативы, обнародовал законы, назначал на государственные должности, имел право помилования. При согласии Сената президент имел право распустить Палату депутатов и назначить новые выборы. Однако большинство этих полномочий требовало реализации при посредстве других институтов власти, даже внешнеполитические полномочия требовали такого согласия. Президент не был главой правительства –эта важнейшая новая особенность президентской власти во Франции еще более роднила его с фигурой конституционного монарха.
Правительство обладало наиболее значительной реальной властью. Назначал министров президент, но они были солидарно ответственны за политику перед парламентом. Поэтому право президента по закону 1871 г. увольнять министров не могло быть реализовано: парламентский обычай предполагал, что министры назначаются по мнению большинства депутатов. Официально была учреждена также должность председателя Совета министров, хотя президент сохранял право председательствования в собраниях министров.
В течение ближайших последующих лет Конституция 1875 г. включила в себя несколько дополнительных важных положений. Большинство из них были приняты в ходе острой политической борьбы, принесшей победу открытым республиканцам. Они постарались закрепить невозможность воссоздания монархии в той или другой форме. Некоторые поправки были незначительными, хотя, и характерными: в 1879 г. столицей был заново признан Париж вместо Версаля. Законом 14 августа 1884 г. было запрещено возбуждать вопрос в парламенте о пересмотре республиканской формы правления. Одновременно были изменены принципы формирования Сената: категория несменяемых сенаторов упразднялась, всех их отныне избирали коммуны. По закону 9 декабря 1884 г. представительство коммун определялось соответственно численности проживавшего там населения, а не механически. Ликвидировались значительные ограничения пассивного права при выборах в Сенат. Вместе с тем члены ранее правивших в стране династий отныне не могли претендовать на пост президента республики.
Двойственность общего государственного уклада, установленного Конституцией 1875 г., предопределила важнейшее обстоятельство последующей конституционной истории Третьей республики: преобладающее значение политического режима, который, в свою очередь, зависел от реальной расстановки политических сил. После победы республиканцев на выборах 1876 г., а затем на внеочередных 1877 г., последовала отставка президента Мак-Магона. С нею был положен конец авторитарным устремлениям в государственном укладе. С 1879 г. во Франции на основе законов 1875 г. установился новый республиканско-парламентский режим, в главном просуществовавший до начала Первой мировой войны.

Политическая система

    Провозглашение Третьей республики, а затем и утверждение в ее государственном строе парламентского режима вывели на новое важное место в политической системе политические партии. В силу традиций французского общественного движения политические партии имели особые черты и характер, отличавшие их от классических образцов партийного парламентаризма в Великобритании или США.
Политические партии периода Третьей республики имели характер в большей степени общественных движений, связанных с борьбой за качественно разные формы государственно-политического устройства. Соответственно резким становилось и размежевание представителей того или другого движения в органах власти – как на общенациональном, так и местном уровне. В начальный период Третьей республики (до конца 1880-х годов) главенствующими общественными движениями – партиями были монархисты и республиканцы. Монархисты вели свою историю с 1820-х гг. в качестве сторонников монархически-конституционной и авторитарной организации власти; важное место в их политической позиции занимала всесторонняя поддержка католической церкви и, исходя из этого, отрицание всеобщих политических свобод, поддержка всестороннего государственного вмешательства в общественную жизнь. Движение это не было вполне единым и подразделялось на сторонников легитимной монархии Бурбонов, на орлеанистов и даже на бонапартистов (последних в годы Третьей республики становилось все меньше). Последним взлетом монархического движения было патриотическое движение под маской национальной республики в поддержку генерала Буланже (1887-1889), ввиду обострения обстановки в Париже и недовольства республиканцами, даже чреватое государственным переворотом. После этой неудачи разные партии монархического толка постепенно преобразовались в преимущественно националистические течения.
Республиканцы выросли главным образом из движения в поддержку Второй республики и парламентской оппозиции периода Второй империи. Их политическое оформление пришлось на 1869-1870 гг., когда они выдвинули требования парламентских преобразований. Республиканцы также представляли сочетание самых разных течений, для которых общим было только отрицание монархической государственности. Наибольшее значение в 1880-е гг. получил Республиканский союз, возглавляемый Л. Гамбеттой, выдающимся оратором и публицистом эпохи. Однако уже в это время относительное единство республиканцев стало распадаться, выделилась группа радикалов во главе с Ж. Клемансо. Радикалы требовали демократического развития конституции, демократической социальной политики, отделения церкви от государства, светскости образования. Параллельно был выдвинут социализированный лозунг «Собственности для всех!». В 1902 г. радикалы сформировали отдельную Республиканскую партию радикалов и радикал-социалистов.
Как монархические, так и республиканские партии не обладали сложившейся организационной структурой. Они практически не вели никакой организационной работы вне избирательных кампаний (кроме просветительно-пропагандистской). Поэтому роль политических центров в них играли, как правило, те или другие политические газеты.
Несравненно большую силу, чем в других западных странах того времени, во Франции Третьей республики получило организованное социалистическое и коммунистическое движение. Предпосылками этому были революционные традиции страны, несколько худшее социальное положение рабочих и особо активная деятельность здесь международных коммунистических групп и Первого интернационала (несмотря на официальное запрещение его в 1873 г.). Из рабочих объединений в 1880 г. сложилась самостоятельная Рабочая партия марксистского направления – во главе с Ж. Гедом и П. Лафаргом. Тогда же возникла Анархистско-радикальная партия преемников коммунаров и теорий О. Бланки – Центральный революционный комитет. Однако впоследствии она не играла самостоятельной роли, примыкая то к республиканцам, то к рабочим-социалистам. Самой мощной левой силой стали социалистические партии, заявившие о себе успехом на парламентских выборах 1893 г. Социалистическое движение было неоднородно: одна его часть, сохранявшая марксистские позиции, стремилась к социалистической революции и широким социальным реформам, другая считала приемлемым своего рода «либеральный социализм». Окончательному размежеванию послужил т. и. казус Мильерана (1899), когда один из видных деятелей социалистической партии вошел в состав республиканского «буржуазного» правительства. Практика участия социалистов в таких правительствах послужила толчком к внутреннему расколу., В начале XX в. окончательно сложились две самостоятельные социалистические партии: Социалистическая партия Франции, сохранявшая марксистские традиции, во главе с Ж. Гедом (1903) и Французская социалистическая партия во главе с Ж. Жоресом, допускавшая политический оппортунизм и более демократическая по своей программе (1902).
Многочисленность и разнородность политических партий во Франции предопределили то, что близкие по программам и отношению к главным государственным вопросам партии на выборах организовывали временные блоки: Республиканский блок (1902), Национальный блок (1919). Их существование также было одной из особенностей политической системы Третьей республики.
Постоянная партийная борьба, сопряженная с чисто парламентским режимом (в начале XX в. значение президентской власти упало, после 1914 г. он стал чисто номинальной государственной фигурой), предопределила также частые правительственные кризисы. За немногим более 40 лет Третьей республики (до 1914 г.) сменилось 49 правительств (правда, большинство министров персонально оставались теми же). За последующие 20 лет – более 40. Это было едва ли не важнейшим показателем внутренней государственной неустойчивости власти, ее зависимости от меняющейся под влиянием самых разных посторонних обстоятельств (финансовых мошенничеств, судебных ошибок, приобретавших политическое звучание, внешнеполитических конфликтов) расстановки сил политических партий и общественной их поддержки.
Третья республика оказалась наиболее исторически долговечной. Она прекратила свое существование в 1940 г. под влиянием главным образом внешних военных и политических обстоятельств, связанных со Второй мировой войной. В целом именно за период Третьей республики (1870-1940 гг.) во Франции сложился республиканский парламентаризм, характерный для Нового и тем более для Новейшего времени.

§ 64. Формирование новой судебно-правовой системы Франции

64.1. Создание новой юстиции

Реорганизация суда в период Революции XVIII в.

Одним из требований нового гражданского порядка, формировавшегося Революцией, было создание независимой и самостоятельной юстиции (следуя началу разделения властей), а также обеспечения равенства граждан в судах. Старая французская юстиция, напротив, характеризовалась запутанной юрисдикцией, сословностью правоприменения и крайней неупорядоченностью законодательства, что, в свою очередь, рождало неограниченный судейский произвол.
Старая судебная система и судопроизводство были реорганизованы уже на этапе конституционной монархии – в 1790 г. Принципы реорганизации заключались в ликвидации частной и сеньориальной юстиции, в подчинении друг другу судебных учреждений, в отрицании системы пожизненной покупки судейских должностей, отказе от привилегированной королевской «удержанной юрисдикции» (права взять к личному рассмотрению особо значимое дело). На место этих утверждалось упорядочение соотношений судебных и административных учреждений, разделение гражданских судов от уголовных, упрощение судебной системы в целом, гласность и открытость судопроизводства. Последнее в особенности должно было служить повышению гражданской безопасности в судах от произвола, так же как и требование мотивировать судебные постановления и приговоры.
Новые принципы судебной системы и новые учреждения юстиции были закреплены законом 16-24 августа 1790 г. Суды провозглашались независимыми от короны, их организация основывалась на выборности судей гражданами на местах, судебные функции были полностью отделены от административных. Гражданская и уголовная юстиция были разделены по разным органам.
Органами гражданской юстиции были: 1) мировой судья в кантоне или в городском квартале, который разбирал небольшие по сумме иски; 2) уездные трибуналы, которые разбирали более значительные иски, а также споры о недвижимости и апелляции на решения мировых судей; 3) Кассационный трибунал, который обладал правом отменять решения низовых судов, передавая их обратно на повторное рассмотрение. Все судьи были выборными (на разные сроки – от 2 до 6 лет), для судей второй инстанции и Кассационного суда предполагался судейский опыт.
Органами уголовной юстиции были: 1) трибунал муниципальной полиции в общине, в котором 3 выборных судьи устанавливали факт правонарушения; 2) трибунал исправительной полиции в кантоне, где разбирались проступки граждан небольшой серьезности соответственно специальным кодексам (см. § 60.3); 3) уголовный трибунал в департаменте, в котором 3 выборных судьи разбирали основную массу уголовных дел; 4) Высший национальный суд, который составлялся из некоторых судей Кассационного трибунала и особых присяжных; в нем разбирались дела против высших должностных лиц, преступления против безопасности государства или особо тяжкие обвинения. Одним из важнейших новшеств стало то, что уголовные трибуналы возбуждали обвинения и слушали дела с участием присяжных – Обвинительного и Судебного жюри (первое в составе 8-9, второе – 12 членов, избиравшихся случайно). Традиция была очевидно перенята из английской юстиции.
Созданная Революцией система юстиции оказалась несовершенной. Главное несовершенство коренилось в, казалось, наиболее прогрессивном принципе выборности судей. Неуверенные в своем статусе и зависящие от местных избирателей судьи не выносили суровых приговоров. Либерализм коллегиальной юстиции также оказался лживым и превратился в полную безответственность. Не случайно действенным орудием оказалась только чрезвычайная юстиция в виде Ревтрибунала, созданного в год революционно-радикальной диктатуры.
После принятия Конституции 1795 г. судебные учреждения были несколько изменены. С отменой окружного (уездного) административного деления ликвидировались уездные трибуналы и трибуналы исправительной полиции. В основные, департаментские трибуналы стали избирать по 20 судей, которые делились на секции. Вводилось право подавать жалобу на приговоры и решения в трибунал соседнего департамента (!), а не в вышестоящий суд – это была несомненная крупная ошибка судебной реорганизации, снизившая доверие к суду и его правовое качество. Исчезла коммунальная полиция в уголовных делах, и мировой судья стал разбирать и уголовные, и гражданские дела малой значимости (по которым наказания не превышали небольших штрафов или 3 дней тюрьмы). Наконец, Кассационный трибунал стал высшим судебным органом, разделившись на секции (уголовных дел, пересмотра гражданских приговоров, собственных судебных расследований). Выборность судей также изменилась. Уголовный кодекс 1795 г. ввел в судопроизводство начало строгой законности и формальности действий.
Окончательное становление новой юстиции пришлось на эпоху Консульства и Империи и было взаимосвязано с общей политикой Наполеона в направлении жесткой централизации и упорядочения всех сфер государственной деятельности.

Общие начала реформы   

Новая организация юстиции основывалась на Конституции 1799 г., которой судьи ставились в зависимость от власти Первого консула, и законе 18 марта 1801 г. Возвращалась строго иерархическая организация юстиции – низшие суды и высшие, апелляционные. Ограничивалась независимость судей: вместо выборности вводилось их назначение верховной властью, вводилась дисциплинарная ответственность судей. По Конституции 1799 г. (ст. 41) судей всех судов, кроме особых, коммерческих и кассационных, назначал Первый консул. Согласно постановлению Сената (1803) устанавливалось подчинение всех судов канцлеру (носившему титул Великого Судьи и являвшемуся одновременно председателем Кассационного суда); его административному контролю подлежали также адвокаты и прокуроры. Для всех работников юстиции вводилось обязательное требование о профессиональном образовании в государственных школах права (1804); для низших служащих – возрастные и служебные ограничения. Судьи считались несменяемыми: они назначались на должность пожизненно и могли быть только продвинуты на более вышестоящую.
Гражданская и уголовная юстиция были разделены по особым институтам, соприкасаясь только в самом низу иерархии – на уровне общин. Судопроизводство в них также подчинялось разным правилам.

Организация юстиции    

Низшую инстанцию юстиции представлял единоличный мировой судья. Его назначал на 10 лет глава государства (Первый консул, император с 1804 г.). Его юрисдикции подлежали незначительные гражданские дела (с ценой иска до 500 франков, кроме дел о недвижимости и т. п.), а также первичные полицейские и следственные действия. Более значительные дела подлежали рассмотрению в окружных трибуналах (заменивших собой уездные и департаментские суды, существовавшие по Конституции 1795 г.). Трибунал составляли от 3 до 10 судей, а также специальные служители и секретари. При нем был и общественный обвинитель (прокурор). Компетенция окружного трибунала была смешанной. Он разбирал как гражданские дела (основную массу дел и апелляции на решения мировых судей), так и уголовные (приговоры по малозначительным делам, апелляции на решения мировых).
Далее система гражданских и уголовных судов разделялась. Для гражданской юрисдикции существовали апелляционные суды (палаты) в составе от 12 до 31 судьи (всего таких судов в стране было 27, с 1810 г. – 34), которые занимались только пересмотром решений низших инстанций. Для уголовной – департаментские трибуналы (палаты) в составе председателя и двух судей (выбиравшихся из судей апелляционных судов), которые рассматривали основную массу Уголовных дел с участием присяжных заседателей. С 1810 г., согласно Кодексу уголовного процесса 1808 г., палаты заменялись судами ассизов.
Единым высшим органом для уголовной и гражданской юстиции был Кассационный суд (из нескольких секций, с 1826 г. – камер). Этот суд не принимал решений по существу дела, а только кассировал (отменял) их в случае нарушения порядка рассмотрения или законодательства и отсылал на повторное рассмотрение в низший суд.
Существовали и суды исключительной юрисдикции. Важнейшим из таких был Верховный императорский суд, где разбирались преступления должностных лиц, знати, должностные преступления префектов, а также обвинения в заговорах и государственной измене. В 1801 г. был создан особый полевой суд, где главным образом рассматривались дела военных и некоторые сомнительные дела. Состав суда определялся главой государства из профессиональных судей, а также офицеров и граждан. В 1830 г. суды эти были ликвидированы.
Особую систему представляли военные суды – сухопутной армии и флотские. Судопроизводство по гражданским делам было урегулировано Кодексом гражданской процедуры (1806). Согласно нему суд должен был проводиться на основе состязательности сторон, гласно и открыто. Разбор уголовных дел регламентировался Кодексом уголовного процесса (1808). Одним из самых важных установлений уголовного судопроизводства было узаконение суда присяжных при разборе дел в департаментских трибуналах. В состав присяжных (список которых составлялся префектом департамента) включались лица старше 30 лет и соответствующие политическому статусу, установленному избирательными законами. Для каждого процесса председатель суда определял из списка 36 присяжных, из которых после отвода сторонами оставалось 12 для слушания дела. Присяжные определяли виновность обвиняемого и соответственность доказательств. Приговор на основе их вердикта выносил коронный суд. Создание суда присяжных было главной гарантией общественного содержания судопроизводства и гарантией гражданских прав, хотя, конечно, изначально обладало всеми особенностями квази-юридической оценки содеянного, и особенно личности обвиняемого.

Административная юстиция  

Одной из самых важных исторических особенностей судебно-правовой системы новой Франции стало раннее возникновение в ней отдельной административной юстиции – со своей юрисдикцией и процедурой.
Возможность проконтролировать в судебном порядке и тем более обжаловать решения органов исполнительной власти (не верховной), чиновников и должностных лиц, уже с XVIII в. рассматривалась в правовой и политической мысли как одна из гарантий должной правовой и подзаконной деятельности институтов управления. В особенности такая возможность была важна для гарантии гражданских прав. Реализовать эти задачи можно было разными способами: наделить органы обычной юстиции правами судебного контроля управленческих решений (так получилось в Великобритании), сформировать особые административные институты надзора (прокуратура, государственный контроль и т. п.). Во Франции сложилась совершенно самостоятельная система органов административной юстиции, автономных и обособленных от обычной юстиции.
Законом 1790 г. судам общей юстиции запрещалось вмешиваться в деятельность органов управления. Это достаточно быстро создало основу для практически бесконтрольной администрации – как на центральном, так, особенно, на местном уровнях. Для предотвращения этого в качестве первой инстанции административной юстиции в 1800 г. были созданы советы префектур. Они состояли из 3-5 назначавшихся главой государства членов. В советах можно было обжаловать решения о национализации имуществ. Здесь разбирались жалобы частных лиц по налогообложению, споры государственной администрации и предприятий общественных работ. Высшей инстанцией административной юстиции (и самой главной) стал Государственный совет. Он был создан Конституцией 1799 г. в качестве чисто политического органа. Законом 11 июня 1806 г. его состав и статус были преобразованы. В Совете была сформирована Комиссия спорных дел из 6 расследователей-судей и 6 аудиторов, которым поручалось разбирать споры частных лиц с центральными органами административного аппарата. Первоначально Совет только представлял результаты своих расследований на утверждение властных органов. Но с 1872 г. Государственному совету было предоставлено полное право юрисдикции, т. е. право самостоятельно выносить решения по делам. С 1807 г. административный процесс мог вестись только с помощью адвокатов.
В период Первой империи был создан специальный орган для разбора жалоб по налогообложению – Счетная и контрольная палата (1807), который состоял из высших судей-председателей, особых контролеров, секретарей; все они были несменяемы, что отчасти роднило административную с общей юстицией.
В период Реставрации появился еще один орган, включенный в систему административной юстиции, – трибунал конфликтов. Особое значение ему было придано в период Второй республики: в состав трибунала определялись высшие судьи республики, председательствовал министр юстиции. Трибунал занимался разрешением споров о подсудности и о противоречиях в юрисдикции разных учреждений и институтов исполнительной власти. В 1852 г. трибунал был уничтожен, но в 1875 г. вновь восстановлен.
Общая и административная юстиция, сформировавшиеся в начале XIX в., в главном сохранили свои учреждения и принципы до Новейшего времени. Преобразования касались только второстепенных сторон деятельности судебных органов и судопроизводства.

64.2. Гражданский кодекс 1804 года

Разработка кодекса      

Законодательство Революции XVIII в. коренным образом преобразовало французское частное право в его принципах. Однако техническая сторона права, многочисленные конкретные правоположения, касавшиеся реализации имущественных, обязательственных, личных прав, оставались на предреволюционном уровне и весьма запутанными. Накануне Революции Франция подразделялась в правовом отношении на две области: писаного права и кутюмного права. Писаное право, в основе своей рецепированное римское право, господствовало на Юге страны. Кутюмное право, зафиксированное в XVI в. (см. § 36), доминировало в Центре и на Севере. Помимо различия источников и разного отношения к законодательству, писаное и кутюмное право различались институционно: одно отдавало приоритет частным правомочиям, другое – семейной собственности, в первом признавался институт главы семейства, во втором – наличествовало примерное равенство супругов в общих делах и т. п. Сохраняли значение королевские ордонансы, каноническое право, феодальные обычаи. По образному выражению Вольтера, в XVIII в. право приходилось «менять так же часто, как переменяешь лошадей».
Кодификация, которая бы имела централизованное значение, развивалась медленно. Самый крупный шаг был сделан во второй четверти XVIII в. под руководством известного правоведа канцлера Дагессо. По его мысли, задачей модернизации права должно было стать «сведение всех кутюмов к одному». Реализована эта задача была только частично: Ордонанс о дарениях (1731), Ордонанс о завещаниях (1735), Ордонанс о субституциях (1748) были в большей степени собраниями процессуальных правил. Они не отменили действия всех других источников права и только повышали в гражданской юстиции преобладающее значение Парижского кутюма.
Требование единого кодекса гражданских законов, ясных и простых, было одним из важных в общественной критике «старого режима». Как одну из политических задач провозгласила Конституция 1791 г. создание «кодекса гражданских законов, общих для всего королевства» (ст. 1).
К конкретной работе над кодификацией гражданского права Комитет гражданского, уголовного и феодального законодательства, созданный Национальным конвентом, приступил только в январе 1793 г. Разработка уголовного кодекса представлялась тогда более настоятельной задачей; вместе с тем она была и более простой. Руководил кодификационными работами Ж. Ж. Р. Камбасерес, видный правовед, впоследствии сподвижник и политический союзник Наполеона.
В августе 1793 г. Камбасерес представил Конвенту проект гражданского кодекса. Он был составлен в духе исторических традиций французского частного права, сочетая римское и кутюмное право, одновременно закрепляя важнейшие революционные преобразования. Излишняя юридичность проекта показалась бесполезной левому крылу Конвента, которое вело политическое наступление на конституционный строй и Республику. Поэтому, частично принятый, проект был отложен.
Второй проект был разработан новым законодательным комитетом Конвента в сентябре 1794 г. В проекте было всего 297 статей, с тем чтобы «отделить принципы от их развития и изложения» (как было сказано во вступительной записке). Такая политико-правовая декларация в сфере частного права была бесполезна для практики. К тому же после термидорианского переворота политическая ситуация вновь изменилась, и проект был отвергнут.
Третий проект, составленный по поручению Директории, Камбасерес представил в Законодательный корпус в июне 1796 г. Проект был «образцом в отношении метода и точности» (как его назвали позднее), конкретен и обладал всеми кодификационными достоинствами. Он был в целом одобрен, но в действие введены только две первые статьи. Государственно-политические преобразования в стране вновь отложили завершение столь важной и настоятельной правовой проблемы. Это, в частности, вызывало обоснованное недовольство крестьянства и многочисленной буржуазии, опасавшейся за посягательство на свои собственнические права, завоеванные в ходе Революции.
Правительство Наполеона Бонапарта рассматривало поэтому завершение кодификации гражданского права как одну из важнейших задач. В августе 1800 г. была сформирована новая комиссия для подготовки кодекса в духе «равенства, справедливости и естественных оснований». Комиссию составили четверо известных правоведов, судей высшего, Кассационного суда: Ф. Д. Тронше, Ж. М. Порталис, Ф. Ж. Бито, Ж. Малевиль. К январю 1801 г. проект был в основном готов. Составители многое взяли в своей работе из предыдущего опыта, в частности из проекта 1796 г., опирались на известную им дореволюционную юридическую литературу. Соответственно духу общей стабилизации, который диктовался режимом Консульства, составители во многих вопросах вернулись на позиции предреволюционного права, сохраняя революционные преобразования только в общем отрицании феодального режима, а также в принципах гражданского равенства. Консерватизм составил одну из важнейших черт общего подхода комиссии к делу кодификации. «Законы должны щадить обычаи, – писал Порталис в объяснительной записке к проекту. – В нынешние времена мы слишком полюбили перемены и реформы; если в области установлений и законов века невежества служили ареной злоупотреблений, то века философии и просвещения слишком часто являлись ареной крайностей».
Проект встретил оппозицию в Трибунате. Это, в частности, стало одной из конкретных причин его реорганизации и утверждения новой законодательной процедуры в Конституции 1802 г. Начиная с сентября 1802 г. по февраль 1804 г. прошло утверждение проекта в Законодательном корпусе. Обсуждение заняло свыше 100 заседаний Государственного совета, которым руководили или Камбасерес, или лично Наполеон. Наполеону принадлежала важная роль в отстаивании общих начал проекта и в ряде поправок, внесенных в будущий кодекс. В частности, Первый консул настоял на признании права на развод по обоюдному согласию, на запрещении поисков отцовства для внебрачных детей, на некоторых имущественных и процессуальных привилегиях солдатам, на большей охране и гарантиях для недвижимой собственности. «Не имеет большого значения, – говорил Наполеон, – как тот или иной распорядится несколькими брильянтами или картинами, но судьба территориальной собственности не может быть безразлична для общества». Наполеон оказал особое влияние на то, чтобы кодекс был составлен подобно «геометрическим теоремам», ясным и простым языком. Хотя позднее он поставил под сомнение благотворность для прав собственности «слишком простых правил, предусматривающих всякий спорный случай».
21 марта 1804 г. отдельные законопроекты (всего 36), посвященные отдельным институтам и областям права, были инкорпорированы воедино и опубликованы под названием Гражданского кодекса французов (2281 ст.). Все старые законы, ордонансы, кутюмы, частные статусы объявлялись утратившими силу. Этим завершилась кодификация частного права.

Система и доктрина кодекса

     Гражданский кодекс 1804 г. был разработан в традиции французской цивилистики XVII-XVIII вв. Главной особенностью этой традиции было взаимное переплетение кутюмного и римского права. Такую задачу и сознательно поставили себе составители: «Мы совершали, если дозволено так выразиться, полюбовную сделку между писаным правом и кутюмами всякий раз, когда нам возможно было согласовать их правоположения или видоизменить одни посредством других, не прерывая единства системы и не покушаясь на общий их дух». Такая традиция позволила сделать новые институты права действительно едиными для всей страны.
Общая схема кодекса была позаимствована составителями из трудов крупнейших французских правоведов XVIII в. – прежде всего Ф. Буржона (автора трактата «Обычное право Франции и кутюмы Парижа», 1747). Для разделов об обязательном праве большое значение имели труды Р. Ж. Потье «Пандекты Юстиниана в новом порядке» (1748) и К. Ж. Оливье «Принципы римского гражданского права». Посредством этих трудов, а также собственной позиции составителей, римское и кутюмное право стали первыми по важности источниками доктрины и собственно текстов ГК.
Содержание первых титулов кодекса, а также принципиальных правоположений, касавшихся гражданских прав и прав собственности, было сформулировано самими составителями, опираясь на принципы революционного законодательства и «Декларации прав человека и гражданина». Текст этих разделов во многом воспроизводил соответствующие нормы из проектов 1793-1796 гг. Хотя в главном революционное законодательство повлияло на то, что не включалось в кодекс из старого права.
Еще одним важным источником правоположений ГК стали королевские ордонансы, изданные в XVII-XVIII вв. Некоторые из них – о дарениях, о субституциях, об актах гражданского состояния, о пользовании водами и лесами – были без значительных перемен включены в соответствующие разделы кодекса.
В целом, главными источниками доктрины и текста нового ГК стали (1) предреволюционная догматика, которая, в свою очередь, представляла сплав римского и кутюмного права, и (2) революционное законодательство.
Кодекс был построен по институционной системе. Эта система, восходящая к «Институциям» Юстиниана, была классической для распространенной во Франции школы рецепированного римского права. ГК был разделен на 3 книги: 1) О лицах, куда были включены разделы о гражданских правах вообще, актах гражданского состояния, семейном и опекунском праве; 2) Об имуществах и о различных видоизменениях собственности, где были собраны институты вещного права; 3) О различных способах, которыми приобретают собственность, включившая наследственное право, обращение имуществ в семье, договоры и иные обязательства. Институционная схема была существенно переработана: третья книга внутренне строилась с учетом уже пандектной систематизации обязательств. Но главное заключалось в том, что составители придавали традиционной систематизации новый естественно-правовой и рациональный смысл: «Три вещи необходимы и достаточны человеку в обществе, – говорил Камбасерес, обосновывая такую структуру еще для проекта 1793 г., – быть хозяином своей особы, иметь имущества для удовлетворения своих нужд и мочь располагать к наибольшему своему интересу своей особой и своими имуществами. Все гражданские права сводятся, итак, к правам вольности, собственности и заключения договоров».
В большей степени институционной была система изложения правовых норм. Многие статьи не были собственно регулирующими правовые ситуации, а научающими: что такое движимое и недвижимое, что такое договор, те или другие виды обязательств и т. п. Это сделало кодекс в значительной степени дидактическим сочинением по праву, за что его впоследствии упрекали. Но такая дидактика одновременно сделала кодекс весьма понятным даже для не очень сведущих в праве.
Составители ГК ориентировались на старую французскую традицию цивилистики. Исходя из этого, они абсолютизировали частное право. Право по закону (т. е. вытекающее из предписаний закона) в кодексе было уравнено с правом, вытекающим из частной сделки. Закон не мог вторгаться в содержание частных соглашений, в сферу частных прав.
Многие нормы кодекса имели излишне общий характер. Это привело к тому, что многое отдавалось составителями на усмотрение судьи. В частности, судья сохранил право истолковывать правовые споры, основываясь на «обычаях мест», «обыкновениях употребления» и т. п.

 

Гражданство и правоспособность

В кодексе устанавливалось единое понятие французского гражданства и связанного с ним единства прав на основе полного равенства. В этом заключалось главное антифеодальное качество нового правопорядка. (Равенство правоспособности не было абсолютным, оно было соответственно своему времени: правоспособность женщин была ограничена семейным правом и преимущественными возможностями мужчин быть участниками оборота.) Гражданство в смысле пользования политическими правами отграничивалось от гражданства в частно-правовом смысле. Гражданскими правами (т. е. правоспособностью) наделялся каждый, имевший или приобретший особое «свойство Француза», которое сообщал конституционный закон. Гражданство можно было не только приобрести, но и утратить. Хотя, в отличие от принципов конституций 1791-1793 гг., ГК установил только частноправовые (не политические) основания к утрате гражданства; не допускалась потеря гражданства через приговаривание к наказаниям. Однако, как бы в компенсацию, вводился институт гражданской смерти (ст. 17), который повторял политическую смерть «старого режима». Права иностранных граждан во Франции были отличны от французов. Они определялись конкретными соглашениями с той или другой страной, и были уже или шире в зависимости от прав, предоставленных французам в этой стране. От иностранного гражданина также требовалось обязательное поручительство француза в случае обращения в суд; это было еще одним важным ограничением, правоспособности иностранцев.
Гражданская дееспособность наступала в 21 год. После этого ограничения дееспособности были возможны только в рамках брачно-семейных отношений или вследствие опеки. Предусматривалась и возможность полного лишения дееспособности, названная по традиции римского права интердиктом. Широкие полномочия в этой инициативе были предоставлены суду и родственникам, что сделало такую опеку институтом архаичным и даже реакционным в правовом смысле.

Вещные права

     В сравнении с правом эпохи «старого режима» круг вещных прав (т. е. форм обладания, пользования и распоряжения имуществами) был сокращен. Признавались только права собственности, правомерного использования и пользования в порядке сервитута.
Центральным институтом вещного права было право собственности. Его понимание в ГК было важным новшеством: «Собственность есть право пользоваться и распоряжаться вещами наиболее неограниченным порядком, лишь бы только это не производило такого использования, которое запрещено законами и уставами» (ст. 544). Согласно доктрине кодекса, собственность имела (1) абсолютный характер: права владельца практически ничем не ограничивались и допускались только изначально предписанные законом ограничения. Основываясь на положении Декларации 1789 г. и почти в тех же выражениях, кодекс закрепил (2) неприкосновенность и неотчуждаемость собственности. Еще одной важнейшей чертой собственности было предельно (3) широкое понимание режима собственности, исходя из почти абсолютного права акцессии (присоединения). Этот последний элемент собственности имел выраженно архаичный характер, заранее предполагая преимущество земельной собственности. Отдельные права не могли быть предметом коммерческого оборота (права пользования недрами, пространством были неразрывны с собственностью на участок земли).
Кодекс выделял три вида собственности в зависимости от субъекта права: 1) индивидуальная, 2) государственная, или общественное обладание, 3) общинно-коммунальная. Преобладающее внимание уделялось частной собственности. Однако оговаривалось, что некоторые объекты могут быть только в государственной (порты, крепости и т. п.) или только в коммунальной собственности.
Все вещи делились на 4 группы. Ранее господствовавшее в праве Франции подразделение на наследственные и на благоприобретенные теряло силу. В общем важнейшим было новое деление на вещи движимые и недвижимые, однако последовательно оно не было проведено, и по-прежнему значение сохранял порядок приобретения и отчуждения вещи. Первой группой признавалась собственно недвижимость (земля, дом – любой стоимости и размера). Второй– принадлежащие недвижимости в силу своего предназначения (мебель и убранство в доме, скот для обработки земли и т. п., висящие на деревьях плоды). Третьей группой были прочие движимые вещи. Четвертую составили особо ценные движимые вещи (деньги, драгоценности, частные бумаги, предметы роскоши, коллекции). Подразделение вещей было существенным для разных требований в отношении отчуждения, разных операций с ними, заклада и т. п.
Собственники недвижимости располагали большими преимуществами. Собственность на землю предоставляла также права и на «то, что ниже и выше» данного участка (ст. 552). Т. е. собственник имел практически неограниченные права использования своего участка, его обустройства, разработки недр. Недвижимость подвергалась только особой форме заклада ее – антихреза, причем должник сохранял право пользования даже в случае просрочки платежа. Недвижимость занимала привилегированное положение при сделках с нею: если продавец терпел значительный ущерб в силу бедственных условий (свыше 60% стоимости), то сделку можно было расторгать в одностороннем порядке. Такие гарантии в особенности должны были обеспечить права мелких земельных собственников – крестьян, которые были главной фигурой социальной жизни той эпохи.
Вторым по важности видом вещных прав стал узуфрукт (букв.: пользование плодами). Институт этот был разработан еще в римском праве. Однако в ГК он означал, по сути, особое право, примерно равнозначное наследственной аренде дореволюционной эпохи. Узуфруктуарий не был собственником, его права ограничивались использованием земли или вещи (например, сада, дома). Но он мог продать свой узуфрукт, заключать с ним другие сделки, передавать его по наследству, завещать. Права узуфруктуария охранялись даже перед собственником, который не мог произвольно лишить пользователя его права; если собственник продавал весь объект в целом, то право-пользование сохранялось и при новом собственнике. Такая замаскированная аренда, восходящая к предреволюционной ц е н з и в е , также была архаичным институтом (особенно, когда под узуфруктом понималось право пользования гражданскими доходами, т. е. по сути земельной ренты).
Третьим видом вещных прав было пользование вещью. Конкретное число случаев было невелико: сельскохозяйственная аренда и проживание в доме. В отличие от узуфрукта это право не могло быть ни переуступлено, ни сдано в поднаем. Пользователь имел право использовать свое право только в личных интересах или для семьи, но не для коммерческого оборота и обогащения.
Хотя владение не фигурировало в качестве самостоятельного права, во многих случаях оно охранялось отдельно. Такое охраняемое законами владение могло быть только добросовестным и только в случае, если обладатель добросовестно заблуждался относительно своих прав на вещь. Обладание вещами первой и второй группы при наличии добросовестности могло стать способом приобретения собственности на эти вещи (если проходили установленные ГК сроки исковой давности). Обладание движимыми вещами приравнивалось к праву собственности, если только вещь не была украдена.

Обязательственное право

Доктрина ГК была сугубо индивидуалистической. Частной сделке, отвечающей воле сторон, в нем был также придан почти абсолютный характер. Ничто и почти никак не могло ограничивать частных лиц. Поэтому главное место среди обязательств уделялось договорным (о второй группе – внедоговорных – говорилось лишь примерно в 20 статьях). Как правило, субъектом договора мог быть собственник, имевший все права распоряжения вещами. Другим случаям (например, рабочему найму, сложным коммерческим сделкам) почти не уделялось внимания.
Одним из краеугольных принципов договорного права закреплялась свобода договора. Под этим подразумевалось, что (1) никто не может быть принужден к заключению соглашения, не соответствующего его намерениям, и что (2) содержание соглашения определяется только по воле заключивших его сторон. Ничто не могло быть основанием для одностороннего отказа от сделки: ни допущенные при ее заключении обман, ошибки (если только все это не превосходило определенную меру выгодности и нормальности и не грозило вообще уничтожить коммерческий оборот). Никакое вмешательство в сделку частных лиц не допускалось, если только она не противоречила закону, добрым нравам и общественному порядку. В истолковании последствий сделок и их выполнимости признавалась большая роль судьи.
Вторым краеугольным принципом договорного права было положение об обязательной силе соглашений. Это означало, что (1) законно заключенные соглашения не могут быть расторгнуты односторонними действиями и что (2) соглашения обязывают и ко всем последствиям, которые могут вытекать из обычая или обыкновений коммерции. Принцип обязательной силы договоров был заново сформулирован в ГК (это сделал Порталис). В нем как нельзя более отражалось представление составителей о всемогуществе частной воли, индивидуализм кодекса.
Помимо общих положений договорного права (возможности вступать с вещью в любые сделки – «дать что-либо, сделать или не делать что-либо»), в кодексе предусматривались 8 типичных и распространенных договоров: продажа, мена, наем вещей, работы или услуг, товарищество, ссуда, хранение, договор вероятной прибыли, залог. Архаичность в наибольшей степени проявилась в договоре найма: здесь предусматривалась только возможность для личного услужения и мелкой работы в сельском хозяйстве. Однако за договором вероятной прибыли (или рисковым) были видны реалии игры на бирже, азартные игры, финансовые операции с чисто денежными ценностями, подчиненные особым условиям выполнимости и возможных потерь.
Вторым по важности источником обязательств признавалось причинение ущерба. Основной идеей ответственности за гражданский деликт (причинение ущерба, связанное с нарушением права) в ГК была виновность. Причинивший ущерб отвечал за деликт в случае как прямого умышленного действия в отношении чужой вещи или прав, так и в случаях небрежности и непредусмотрительности (ст. 1383). Хотя и здесь кодекс сохранял существенные архаические черты: так, лица, пребывающие в услужении или под присмотром других, не отвечали за содеянное – за них отвечали хозяева. Этим закреплялось как бы внутреннее подразделение на полную и неполную правоспособность (что было продолжением конституционных ограничений на политические права лиц, находящихся в услужении или не имевших самостоятельного заработка).

Семейное право

      Самым важным новшеством в области брачно-семейного права было закрепление института только гражданского брака, заключавшегося государственными административными органами по правилам регистрации актов гражданского состояния. Брак был чисто светским, хотя потом не запрещалось проводить желаемые религиозные церемонии. Брачный возраст устанавливался в 18 лет для мужчины и в 15 лет для женщины. До достижения этого возраста браки могли заключаться только по особому разрешению главы государства. Однако до 25 лет мужчины и до 21 года женщины могли вступать в брак только при согласии родителей или семейного совета.
Так же порывая с традицией канонического предреволюционного права, ГК признавал право на развод. Развод допускался в случае супружеской измены (хотя и по-разному понимаемой для мужа и для жены), в случае грубого обращения или взаимных оскорблений, в случае приговаривания одного из супругов к позорящему наказанию. Основанием для развода могло быть взаимное согласие супругов, проживших в браке от двух до двадцати лет. (Это правоположение вызвало особенно резкие нападки клерикальных кругов, и после восстановления официального значения католической церкви в период Реставрации было отменено – в 1816 г.) Для Наполеона, по требованию которого было внесено это положение, оно было одним из показателей гражданского равенства.
Центральное место в семейном праве занял весьма консервативный по своему смыслу институт главы семейства (восходивший к pater familias римского права). Жена и дети в семье обязаны были выказывать послушание мужу в обмен на его «покровительство». Отец имел все права пользования имуществом не достигших совершеннолетия детей, на пользование имуществом жены или дохода с него (в зависимости от установленного брачным договором режима). Власть отца семейства могла приобретать и административный характер. За непослушание члены семьи могли быть подвергнуты заточению в тюрьму или в исправительный дом. Жену, уличенную в супружеской измене, муж мог единственно по личному усмотрению поместить в тюрьму на несколько месяцев. В качестве своего рода промежуточной меры перед разводом (или заменявшей его) – сохранялось католическое правило «отлучения от стола и ложа» – в виде «раздельного жительства». В случае ограничения или полного лишения жены дееспособности муж всегда оставался опекуном.
От кутюмного права в кодекс был перенесен еще один институт – семейного совета. Некоторые вопросы (заключение брака, воспитание, наказание детей) требовали согласования с дедами и бабками. Они, например, в случае смерти мужа, оставившего беременную жену, назначали ей «попечителя чрева», который участвовал в управлении имуществами.
Предпочтение интересов семьи (причем законной) оказало влияние и на наследственное право. Признавая традиционное деление на наследование по закону и по завещанию, кодекс значительно ограничил права завещателя распорядиться своими имуществами. В зависимости от состава семьи завещатель мог распорядиться лишь от 1/2 до 3/4 принадлежавшей ему собственности. Незаконнорожденные и не признанные при жизни дети практически устранялись от прав наследования, и, даже будучи признанными, имели право на меньшую долю, чем законные.
Высокие квалификационные достоинства кодекса все же не сделали его вполне совершенным. В кодексе осталось немало противоречий, особенно между разными книгами. Ряд статей получил практическое значение только посредством богатой судебной практики. Довольно скоро, к концу XIX в., был поставлен вопрос о переработке ГК.
Для своего времени ГК 1804 г. имел выдающееся значение. Это была поистине вторая гражданская конституция нового правопорядка. По оценке видного русского правоведа Е. В. Спекторского, кодекс «переводил на язык права вызванный революцией социальный переворот», тесно связанный с идеей частной и экономической свободы. Это была «золотая книга» французской буржуазии той поры.
Наполеоновские завоевания открыли дорогу широкому распространению ГК по Европе, а затем и по всему миру. Он стал как бы одной из двух основных линий европейского права в целом.
В 1807 г. кодексу было присвоено имя Наполеона. В период Реставрации наименование было снято, в годы Второй империи – временно восстановлено. Довольно скоро начались изменения в тексте. Однако в основе своей ГК 1804 г. и поныне составляет действующий свод гражданского права Франции.

64.3. Уголовный кодекс 1810 года

Разработка кодекса

Уголовное право Франции было кодифицировано уже в годы Революции. Однако обновленный кодекс 1795 г. характеризовался изъянами в определении наказуемости преступлений и по своим внутренним особенностям был неудобным для практики. С проведением судебных реформ начала Консульства и Первой империи ряд положений кодекса пришел в противоречие с новыми институтами.
Подготовительные работы по созданию нового уголовного кодекса были начаты почти одновременно с разработкой Гражданского кодекса. 28 марта 1801 г. по указанию консулов была сформирована комиссия, в которую вошли видные адвокаты и правоведы, фактическим главой кодификационных работ стал Тарже. Работа комиссии первоначально шла в традиции предыдущего кодекса 1795 г.: готовился объединенный свод процессуальных и собственно уголовных норм. Проект под названием Уголовного, исправительного и полицейского кодекса был представлен в Государственный совет в 1804 г.
Обсуждение проекта сосредоточилось первоначально на вопросах процессуального устройства, в частности на целесообразности сохранения суда присяжных. Открытым противником института присяжных заседателей выступил Камбасерес, ссылаясь на участие их в деятельности революционного трибунала и тем самым в политике псевдосудебного произвола. Ввиду разногласий обсуждение было приостановлено в декабре 1804 г. Возобновилось рассмотрение проекта только в 1808 г.
При новом обсуждении проект был разделен на две части. Принципиально решено было разработать два отдельных свода – Уголовного судопроизводства и Уголовный. Наполеон выступил за сохранение суда присяжных, поскольку этим достигается некий уровень общественной справедливости и предупреждается чрезмерное увеличение роли суда, которое могло бы препятствовать подлинному правосудию. Обсуждение было завершено в октябре 1808 г., и в декабре Законодательный корпус утвердил кодекс уголовного процесса. Однако он не мог быть введен в действие без собственно кодекса о преступлениях и наказаниях.
Работа над уголовным кодексом продолжилась с октября 1808 г. по январь 1810 г. Государственный совет обсуждал его по частям, которые представлял Тарже, сопровождая предложения пространными объяснениями. 12-20 февраля 1810 г. со значительными изменениями против проекта Уголовный кодекс был одобрен и с 1 января 1811 г. вступил в силу вместе с Уголовно-процессуальным.
При обсуждении проекта одним из самых острых стал вопрос о сохранении смертной казни. Большинство законодателей, ссылаясь на провозглашенные Декларацией и естественным правом гражданские права, выступали против смертной казни. Тем более что уже в конституциях содержались прямые запреты на ее применение. Однако Тарже удалось представить впечатляющие обоснования целесообразности сохранения такого в общем-то негуманного института, мотивируя это различиями в моральном облике людей обыкновенных и потенциальных преступников: «Души черствые, души, лишенные моральных идей, подчиняются лишь грубым чувствам; леность, развращенность, зависть являются непримиримыми врагами мудрости и трудолюбия, бережливости и собственности. В такой стране кишат преступления всякого рода – не столько в нации, сколько в черни...» Остановить такой слой населения, по мысли Тарже, могла только угроза самому очевидному из примитивных чувств – любви к жизни.

Система и общие принципы

УК 1810 г. (484 ст.) подразделялся на 4 книги: 1) О наказаниях уголовных и исправительных и их следствиях, 2) О лицах наказуемых, освобожденных от ответственности и ответственных за преступления и проступки, 3) О преступлениях, проступках и их наказаниях, 4) О полицейских нарушениях и их наказаниях. Это была довольно своеобразная структура, и обуславливалась она классификацией правонарушений. Всё, что могло стать объектом уголовной репрессии, подразделялось на 3 группы: 1) преступления, собственно подверженные уголовным наказаниям; 2) проступки, наказывавшиеся т. н. исправительными наказаниями; 3) нарушения, за которые полагались полицейские кары. Классификация была не существенной, а формальной: правонарушения относились к той или иной группе в зависимости только от того, какое наказание было предписано за них по закону. Единственным более качественным отличием было различное понимание покушения: в случае преступления покушение каралось наравне с самим преступным деянием, в случае проступка наказывалось лишь в том случае, если это было особо оговорено в законе.
Кодекс установил строгое предписание формальной законности в уголовном праве: «Никакое нарушение, никакой проступок и никакое преступление не могут быть караемы наказаниями, которые не установлены законом до того, как они были совершены» (ст. 4). Такой принцип привел к тому, что квалификация преступлений в кодексе была очень множественной и детализированной, технически многословной. Однако в этом заключалось одно из важнейших правил всей новой уголовной доктрины, направленной на то, чтобы резко ограничить возможный произвол судей. В отношении военно-уголовных нарушений, проступков и преступлений сохранялась собственная система законодательства.
В основе доктрины кодекса лежало представление о преступлении как о проявлении вредной направленности человеческой воли – вредной для сообщества. Поэтому соучастие в преступлении (какого бы рода оно ни было и в чем бы ни состояло: содействии, пособничестве, укрывательстве и т. д.) наказывалось одинаково с самим преступлением. Однако к соучастникам не полагалось применять смертную казнь (таким образом их деяния признавались все же вторичными). Вообще смягчение наказаний допускалось лишь строго в тех случаях, когда это было прямо предусмотрено законом.
Субъектом преступления (проступка, нарушения) признавалось практически любое лицо. В кодексе не было никаких социальных, возрастных и т. п. ограничений. Отчасти это было связано с господствовавшей тогда уголовно-правовой доктриной, отчасти – просто с техническими недоработками составителей. В этом отношении УК, провозглашая условное гражданское равенство, значительно уступал принципам уголовного законодательства «просвещенного абсолютизма» современной Европы. Для преступников моложе 16 лет допускалось (если было установлено, что они действовали без отчетливого представления о свершившемся) применять более мягкие виды наказаний – в виде выдачи родителям для исправления или содержания в исправительном доме до наступления 20 лет. Во всех случаях, когда они все же подлежали наказанию, размер его устанавливался вполовину против предписанного законом для совершеннолетнего (с 16 лет) преступника. Для лиц престарелого возраста (старше 70 лет) также узаконивались ограничения по видам применявшихся в их отношении наказаний.
Кодекс предусматривал возможность полного освобождения от ответственности под предлогом необходимой обороны. Однако содержание этого и аналогичных институтов было не раскрыто, что было шагом назад в законодательстве. От ответственности освобождало состояние невменяемости в момент совершения преступления, а также действие непреодолимой силы. В случае преступлений против личности (убийства, причинения увечий и т. п.) освобождение от наказания могло также последовать, если преступление было совершено как бы в ответ на не правовые действия жертвы.
Кодекс впервые предусмотрел возможность параллельной гражданской ответственности за совершенные преступления, в том числе по принципу объективного вменения (например, для содержателей трактиров или гостиниц за преступления в отношении постояльцев).

Классификация преступлений

 Кодекс 1810 г. был практически первым в истории европейского права (тем самым и мирового) уголовным сводом, в котором на принципиально новых основах систематизировались все наказуемые деяния, определялись конкретные критерии их наказуемости. В этом заключается особое значение кодекса. Он поставил действующее уголовное законодательство на уровень требований сформировавшейся в эпоху Просвещения классической школы уголовного права, для которой характерен идеал умеренного и разумного законодательства на принципах естественного права*.

*  Классическая школа уголовного права (в лице итальянского правоведа Ч. Беккариа, немецкого криминолога А. Фейербаха и др.) призывала к равенству граждан и законности в назначении наказаний, их индивидуализации, устранению жестоких наказаний и ненаказуемости мифических преступлений (связанных с религией, суевериями и т. д.).

 

Соответственно такому общему просветительскому подходу все преступления могут иметь своим объектом только интересы сообщества или интересы личности. Этому следовала и классификация преступлений.
Преступления и проступки против публичных дел были выдвинуты на первое место по важности; это соответствовало общему представлению о предпочтении общественного блага частному. В большинстве случаев за них назначалась смертная казнь. В свою очередь, они подразделялись на три группы. К (1) преступлениям против внешней безопасности государства были отнесены поднятие оружия против Отечества, сношения с враждебно к Франции настроенными государствами и пособничество им во «враждебностях», всякие действия, могущие повлечь вооруженные конфликты. В характеристике этих преступлений многое было взято из революционного законодательства 1790-х гг., поэтому, несмотря на внешнюю законность, многие нормы носили внеправовой характер, никак не определяя юридическое качество преступления или проступка. Особому преследованию здесь подвергались должностные лица. Особый подвид этих преступлений составили посягательства на внутреннюю безопасность государства: покушения на императора или членов императорской фамилии, заговоры с этой целью, покушения на развязывание гражданской войны и т. п. За эти преступления также полагалась или смертная казнь, или самые тяжкие наказания.
К (2) преступлениям и проступкам против конституции были отнесены, во-первых, посягательства на избирательные права граждан (угрозы при выборах, фальсификация результатов и т. п.), во-вторых – многочисленные должностные преступления (нарушения прав граждан чиновниками, их сговор, пренебрежение административными или судейскими обязанностями). Значительная часть преступлений здесь каралась позорящими наказаниями, которые должны были как бы характеризовать общеобщественное осуждение преступников.
Наконец, к (3) преступлениям  и проступкам против публичного мира были отнесены фальшивомонетничество, подделка государственных печатей, знаков оплаты, банковских билетов, изготовление ложных официальных документов, подделка частных бумаг и использование их, взяточничество, злоупотребление властью и т. п. Один из наиболее пространных разделов этой части кодекса составили преступления против свободы отправления культов. Вместе с тем нарушениями общественного мира считались всякого рода порицания власти, допущенные в пасторских проповедях, посланиях и т.п. Создание преступных сообществ (бродяг, разбойников и т. п.) наказывалось здесь весьма сурово. Причем – пожалуй, единственно в этом преступлении – кодекс различил главарей и обыкновенных участников, которые подлежали разным степеням наказания. Организация банды или иного сообщества считалась формальным преступлением, т. е. наказывался в полной мере факт образования банды, даже если она ничего еще не совершила.
Излишние предосторожности против преступных сообществ (а также против разного рода политически оппозиционных клубов и т. п.) определили в кодексе полное запрещение самодеятельного образования обществ численностью свыше 20 чел. – безразлично, в политических, литературных или религиозных целях: для законности требовалось специальное разрешение правительства. И здесь организаторы подлежали большей ответственности.
Вторую основную группу преступлений составили преступления против частных дел. Они были подразделены на преступления против лиц и преступления против собственности. К (1) преступлениям и проступкам против лиц были отнесены убийство, ранение и членовредительство, клевета, оскорбление. Специально были оговорены посягательства на нравственность, куда были включены изнасилование, прелюбодеяние и нарушение семейных устоев. Причем соответственно общим принципам Гражданского кодекса, где, например, прелюбодеяние в семье как причина для развода понималась по-разному для супругов, и по УК мужа и жену ждали разные наказания: мужа – штраф в несколько сот франков за содержание любовницы в супружеском доме, жену – заключение в тюрьму. (2) Преступления и проступки против собственности были кодифицированы более детально. Наибольшее место было уделено различным видам краж – при разных обстоятельствах, разными людьми, при помощи разных инструментов и т. п. На наказуемость не влияла стоимость украденного и приведшие к краже субъективные обстоятельства: «Всякий, кто завладеет жульнически ему не принадлежащей вещью, виновен в краже» (ст. 379). Отягчающими ответственность обстоятельствами были особо злоумышленные кражи: с оружием, ночью, с помощью изготовленных приспособлений, с угрозами и т. п. Особую категорию составили экономические преступления, в том числе такие, которые, пожалуй, вообще впервые стали предметом регулирования уголовного закона: раскрытие коммерческих и промышленных секретов, контрафакция чужих промышленных или литературных произведений. Одновременно запрещались всякого рода стачки с целью повышения ли, понижения ли заработков и т. п.
К нарушениям полицейских правил были отнесены самого разного рода правонарушения, следуя в главном критерию незначительности,  хотя последствия таких могли быть и серьезными: разведение огня в неположенном месте, нарушение правил дорожной езды, почтовых правил, мер и весов и т. п.

Виды и цель наказания     

Наказания по кодексу подразделялись на два основных класса: они могли быть уголовными  которые назначались за то, что расценивалось как преступления) и исправительными (которые полагались за проступки). Разделение наказаний также было чисто формальным, и одно понятие взаимно объясняло другое: преступление уголовное потому, что за него положено наказание первого класса, наказание первого класса налагается потому, что преступление отнесено к уголовным.
Уголовные наказания могли быть мучительными и позорящими или только позорящими (ст. 6). К первому разряду относились: смертная казнь, пожизненная каторга, депортация, срочная каторга, лишение свободы, заключение в тюрьме. Ко второму разряду – поражение в правах, изгнание и выставление в особом ошейнике у позорного столба. Все прочие виды наказаний были отменены, в первую очередь – все телесные наказания и членовредительные, которые составляли историческую особенность старой уголовной юстиции. Полная ликвидация телесных наказаний в уголовной практике стала одним из самых важных прогрессивных новшеств УК. В отношении членовредительных наказаний кодекс не был столь же абсолютно последователен: сохранялся единственный случай применения таких в качестве своего рода пытки, предшествующей смертной казни (до 1832 г.). Физическое изнурение заключенных также входило составной частью в отбытие наиболее тяжких наказаний (заковывание в цепи, ограничение движений и т. п.).


Смертная казнь назначалась за наиболее значительные преступления против безопасности государства, против конституции, а также за преступления против личности. Единственной формой ее осуществления предусматривалось отсечение головы (при помощи гильотины)*. Проведение смертной казни первоначально предписывалось публичным и составляло небольшой спектакль, правила которого (в чем должен быть одет заключенный, как его вести на эшафот и т. п.) особо расписывались в кодексе. Тело казненного могло быть выдано родственникам по их требованию. Всего смертная казнь назначалась за 30 конкретных случаев преступлений. Особо тяжким считалось отцеубийство. За это преступление ответственность не могла быть смягчена ни в каком случае, и смертная казнь назначалась в особой форме: осужденному предварительно отсекали кисть правой руки. К отцеубийству приравнивались покушения на жизнь императора.

*  Способ казни сохранился во Франции неизменным до настоящего времени. С 1939 г. казнь носила ограниченно-публичный характер.

Каторжные работы назначались или пожизненно, или на срок не менее 5 и не более 20 лет. Бессрочная каторга предусматривалась примерно в 15 случаях – главным образом преступлений против безопасности государства. Порядок отбывания каторги различался для мужчин и для женщин. Первых предписывалось использовать на самых тяжелых работах, сковывая цепями с отягощениями, вторых – использовать только внутри смирительного дома.
Депортация рассматривалась как один из самых тяжких видов наказаний. Это было связано не с юридическим его свойством, а с фактическим осуществлением. Места для депортации преступников предписывались законом и обязательно вне континентальной территории империи. Фактически для высылки использовались крайне отдаленные колониальные земли (Мадагаскар, Гвиана, Новая Каледония) с тяжелым климатом, в котором редко кто выживал более 10 лет. Депортация была пожизненным наказанием, и самовольное возвращение влекло осуждение уже к каторге.
Лишение свободы и заключение в тюрьме по своему существу были однотипными наказаниями. Различие состояло в учреждениях, где предстояло их отбывать, и в сроках: лишение свободы могло быть назначено на срок от 5 до 20 лет с пребыванием в особо назначенной крепости, заключение – на срок от 5 до 10 лет с отбыванием в смирительном доме с обязательным привлечением к работам, выгоды от которых могли идти на обеспечение самого заключенного.
Приговаривание к каторге или к депортации сопровождалось полным поражением в правах, которое называлось политической смертью (сюда относились как избирательные, так и судебные, обычные гражданские и даже семейные права).
Назначение позорящих наказаний (ограничение прав, выставление у позорного столба, изгнание) сопровождалось, если прямо не заключало этого, временным лишением политических или общегражданских прав.
Исправительными наказаниями по УК считались временное заключение в исправительном доме (от 6 дней до 5 лет), запрет на пользование некоторыми гражданскими или политическими правами (права участвовать в выборах, быть присяжным, подавать иски в суде, носить оружие, участвовать в семейных советах, быть опекуном, свидетелем и т. п. – вместе или по отдельности), штрафы.
В качестве дополнительного наказания при самых тяжких преступлениях кодекс допускал применение конфискации имущества.
Целью уголовного наказания в целом считалось возмездие преступнику в зависимости от злостности его намерений и тяжести совершенного. Поэтому возможности смягчения наказания предусматривались только соответственно состоянию личности: например для женщин. Если закон допускал применение обстоятельств, извиняющих совершение преступления (например, в ответ на чье-то нападение и т.п. или кастрация как реакция на развратные действия потерпевшего), то размер наказания устанавливался вполовину против предусмотренного законом срока или даже в виде более мягкого по условной лестнице наказания. Напротив, повторность (рецидив) при совершении преступления как бы сама по себе свидетельствовала об особой злостности деяния и опасности преступника, поэтому наказание за проступки удваивалось и могло достигать сроков, сопоставимых с обычными уголовными. Кроме всего, наказание должно было служить целям общественного порицания и одновременно воспитания, и его предписывалось осуществлять публично.
Полицейские наказания, предусмотренные в кодексе за незначительные нарушения (и налагавшиеся не судебным, а судебно-полицейским порядком), заключались в трех видах: штрафы, арест и конфискация предметов незаконной деятельности. Арест назначался на срок от 1 до 5 дней, штрафы – от 1 до 15 франков, конфискация конкретно касалась или предметов преступного промысла, или инструментов, с помощью которых велась наказуемая деятельность.

Подобно Гражданскому кодексу 1804 г. Уголовный кодекс довольно скоро стал меняться и совершенствоваться. Основным направлением его совершенствования была либерализация системы наказаний. Законами 1832-1834 гг. отменялись наиболее одиозные и архаичные виды наказаний: отсечение руки в случае отцеубийства, применение позорящего ошейника. В 1814 г. была отменена конфискация имущества (восстановленная в XX в.). После революции 1848 г. отменялась и смертная казнь за преступления против безопасности государства и против конституции. В связи с изданием нового законодательства о регулировании печати существенному изменению подверглись правоположения, касавшиеся клеветы, оскорблений путем печати, а также нарушений постановлений и регламентов о печати. В 1854 г. был отменен институт политической (гражданской) смерти. Вышло из обихода наказание в виде поражения в правах. Во второй половине XIX в. вошло в практику применение условного освобождения лиц, отбывавших лишение свободы или заключение.
У К 1810 г. оказал значительное воздействие на кодификацию и развитие уголовного права в Европе XIX в. благодаря новым принципам уголовной доктрины, новой классификации преступлений и системе наказаний, в наибольшей степени отвечавших идеям гражданского равенства и индивидуальной ответственности нового правопорядка. Кодекс в основном сохранил свою силу до 1994 г., когда во Франции вошел в силу полностью обновленный свод уголовного права.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Право и Юриспруденция

Список тегов:
парижская коммуна 











 





Наверх

sitemap:
Все права на книги принадлежат их авторам. Если Вы автор той или иной книги и не желаете, чтобы книга была опубликована на этом сайте, сообщите нам.