Тертуллиан. К мученикам

1. Ученики Христовы, которым предстоит мученичество! В то время как наша мать и владычица Церковь, а также отдельные братья-христиане помогают вам в темнице поддерживать свое бренное тело, примите и от меня скромный дар для подкрепления вашего духа. Бессмысленно кормить тело, когда голодает душа, и если немощная плоть нуждается в помощи, то тем более в ней нуждается еще более слабый дух. Едва ли я вправе поучать вас, но даже опытным гладиаторам иной раз помогают не только учителя и наставники, но и выкрики зрителей и болельщиков. Итак, прежде всего, не огорчайте Духа Святого (Еф. 4,30), Который вместе с вами вошел в темницу; ведь если бы Он не был с вами, то и вас сегодня не было бы там. Старайтесь, чтобы Он оставался с вами, и Он приведет вас оттуда к Господу. Конечно, и темница — обитель дьявола, в которой он держит рабов своих, но вы туда вошли, чтобы посрамить его в его же твердыне, как уже делали это и в других местах. Пусть не хвалится он тем, что вы в его власти, что он искусит вас упадком духа и взаимными распрями; да убежит он от вас, да скроется в глубоких пещерах, и да пресмыкается там, как ядовитая змея, укрощенная заклинанием. Да не будет он настолько удачлив, чтобы победить вас у себя дома; да найдет вас постоянно готовыми и облаченными в доспехи любви. Мир между вами — для него война. За этим миром к мученикам в темницу даже с воли приходят их собратья по вере. Тем более вы должны хранить между собою мир, чтобы при случае могли поделиться им с другими.

2. Пусть остальные заботы, как и родители ваши, провожают вас только до темничных дверей. Тут разлучились вы с миром и не жалейте, что распрощались с ним. Если учесть, что мир сам по себе — темница, вы скорее вышли из темницы, чем вошли в нее. Темна ваша темница, но мир покрыт еще большим мраком, ослепляющим ум. Вы — в оковах, но мир налагает на душу еще более тяжелые цепи. Вы — в грязи, но мир полон еще большей грязи людского распутства. Наконец, в мире заключено еще больше подсудимых, а именно весь род человеческий, и ему грозит суд не проконсула, но самого Бога. Поэтому вы, благословенные, попали не в тюрьму, а скорее в надежное убежище. Оно мрачно, но вы сами — свет мира (Мф. 5, 14). Здесь оковы, но в глазах Бога вы свободны. Здесь зловоние, но вы сами — благоухание. Вы ждете приговора, но настанет время, когда вы сами будете судить судей ваших. Неважно, что вы в мирской темнице, ибо сами вы — уже вне этого мира, и если вы лишились радостей жизни, то приобрели гораздо больше. Я уж не говорю о награде, которую Бог обещает мученикам. Продолжим сравнение мира с темницей и посмотрим, не больше ли выигрывает в ней душа, нежели теряет тело. Скажем больше: плоть тут не теряет необходимого благодаря попечению церкви и любви братьев, а душа обретает поддержку в вере. Здесь ты не видишь ложных богов, не встречаешь их изображений, не присутствуешь на языческих празднествах, не вдыхаешь нечистые запахи ладана, не слышишь рева зрителей в цирке и театре, не видишь жестокости гладиаторов и бесстыдства мимов. Глаза твои не прикованы к распутным зрелищам; ты в безопасности от соблазнов, искушений, дурных помыслов, и даже от самого гонения. Темница дает христианину то же, что пустым пророкам. Господь нередко искал уединения, чтобы молиться. удалясь от суетного мира. Даже славу Свою он явил ученикам в уединенном месте [1].
Перестанем же темницу именовать темницей и назовем ее лучше местом уединения. Хотя в нем и заключено ваше тело, но духу вашему нет преград. Вы можете не только мысленно гулять по тенистым аллеям и под сенью длинных портиков, но и идти по дороге-ведущей к Богу. Мысленно идя по ней, вы уже свободны. Тело не чувствует тяжести оков, когда душа возносится к небу. Она уносит человека, куда пожелает: Где будет душа твоя, там и сокровище твое (Мф. 6,21). Поэтому пусть будет душа наша там, где мы хотим обрести сокровище.

3. Допустим, что темница даже христианам в тягость. Но мы призваны на службу Бога Живого с тех пор, как при крещении дали присягу. Между тем, ни один воин в походе удобств не знает. Не с мягкой постели он встает, чтобы идти в сражение, но выходит из лагеря, где жесткость земли, суровость воздуха и грубость пищи закалили его тело. Даже в мирное время воины заняты упражнениями: маршируют с оружием, ходят в учебные атаки, роют окопы, учатся строить «черепаху» [2]. Они делают все это в поте лица, чтобы закалить тело и душу — и в тени, и на солнце, и под дождем; сменяя платье на доспехи, тишину на крик, отдых на тревогу. Вот почему, воины Христовы, какими бы жестокими ни казались ваши испытания, считайте, что они призваны закалить вас. Вам предстоит прекрасное состязание, устроитель которого — Бог Живой, распорядитель — Святой Дух, а призами служат вечная жизнь, ангельское обличье, небесная обитель и слава во веки веков. И вот, ваш наставник Иисус Христос, который умастил вас Святым Духом и вывел на эту борцовскую площадку, пожелал, чтобы вы накануне состязания подвергли себя определенным ограничениям для укрепления сил. Ведь и борцы для укрепления тела соблюдают строгий режим: воздерживаются от роскоши, от тонких лакомств и изысканных вин. Чем больше они потрудятся в воздержании, тем больше уверены в предстоящей победе. Но они, по словам апостола, ищут тленных венков, а мы стремимся стяжать нетленный (1 Кор. 9,25). Так будем же тюрьму считать площадкой для тренировок, откуда нас выведут подготовленными на старт: ведь мужество в испытаниях крепнет, тогда как роскошь его расслабляет.

4. Господь учит нас, что плоть слаба, но дух вынослив (Мф. 26,41). И не будем обольщаться тем, что плоть Он признал слабой. Сначала Он сказал, что дух вынослив, и этим показал нам, что плоть должна подчиняться духу, то есть слабое — сильному, чтобы почерпнуть от него стойкости. Пусть дух беседует с плотью об их общем спасении, не думая о тяготах тюрьмы, но готовясь к предстоящей борьбе. Плоть, может, и испугается тяжести меча, высоты креста, ярости зверей, казни на костре и палача, искусного в пытках. Но дух должен напомнить себе и плоти, что, хотя это и жестокое испытание, многие со славой выдержали его — не только мужчины, но даже и женщины, чтобы и вы, любезные сестры, не опозорили своего пола. Долго было бы перечислять людей, добровольно пронзивших себя мечом. Так, Лукреция, став жертвой насилия, пронзила себя кинжалом на глазах своих родных, чтобы слава о ней сравнялась с ее целомудрием [3]. Муций сжег правую руку на жертвеннике, чтобы заставить о себе говорить [4]. Не меньшую доблесть показали философы: Гераклит, который сжег себя, обмазавшись бычьим пометом; Эмпедокл, прыгнувший в жерло Этны [5], и Перегрин, недавно бросившийся в костер [6]. Даже женщины отважно бросались в огонь: Дидона, чтобы избежать ненавистного второго брака [7], и жена Гасдрубала, которая, видя, что муж ее молит о пощаде Сципиона, бросилась вместе с детьми в пламя горящего Карфагена [8]. Плененный карфагенянами римский командующий Регул, желая, чтобы те заплатили за него множеством пленных, предпочел вернуться к врагу и, будучи посажен в деревянный ящик с торчащими из стенок гвоздями, испустил в страшных мучениях дух. Женщина с радостью приняла смерть от хищников более страшных, чем бык или медведь, когда Клеопатра дала укусить себя аспидам, чтобы живой не попасть в руки врагу [9]. Впрочем, смерть не так страшна, как пытки. Но не сдалась же палачу афинская блудница! Когда ее, посвященную в заговор, тиран истязал пытками, она не только не выдала заговорщиков, но, откусив язык, выплюнула его в лицо тирану [10], чтобы тот знал, что даже если продолжит пытки, все равно от нее ничего не добьется. Вы знаете также о бичеваниях, которые происходят еще и поныне в Лакедемоне [11]. При совершении этого торжественного обряда знатных юношей пред алтарем подвергают порке в присутствии их родителей и друзей, которые призывают их проявить стойкость, и юноши эти считают величайшей славой скорее умереть от мучений, чем не перенести их. Если тщеславие придает людям мужество презирать меч, огонь, крест, пытки и хищных зверей, то наши страдания не так велики, если учесть уготованную за них награду. Неужели стекло равноценно жемчугу? [12] Кто откажется за настоящую ценность заплатить столько же, сколько иные платят за ложную?

5. Что говорить о стремлении к славе, если даже простое тщеславие и безумие толкают людей на такие же подвиги. Скольких бездельников тщеславие побудило взяться за ремесло гладиатора, а некоторые из тщеславия даже участвуют в звериных травлях и считают, что шрамы от когтей и зубов сделают их привлекательнее. Другие обрекают себя на сожжение, лишь бы им позволили пробежаться в горящей рубахе [13]; а третьи готовы терпеливо расхаживать под ударами бичей из воловьей кожи. Не случайно Бог допускает в миру такое, но для того, чтобы поощрить нас сейчас или привести в смятение в день Страшного суда, если мы побоимся ради истины и себе во спасение вытерпеть то, что другие терпят ради тщеславия и себе на гибель.

6. Впрочем, оставим примеры стойкости, проистекающей из тщеславия. Обратимся к примерам несчастных случаев, чтобы они убедили нас стойко встречать то, что иным приходится претерпеть и невольно. В самом деле, сколько людей сгорают живьем при пожарах! Сколько растерзано хищниками в лесу или в амфитеатре, когда звери, перескочив рвы, нападают на зрителей! Скольких разбойники пронзили мечами, а неприятели даже распяли на кресте, предварительно замучив издевательствами и пытками! Всякий может даже из верности человеку [14] претерпеть то, что не решается претерпеть из верности Богу. Наше время дало тому много примеров, когда особы знатного рода погибают смертью, какой не должны бы подвергаться по своей знаменитости, достоинству, возрасту или красоте. И все это они претерпевают либо от того человека за то, что изменили ему, либо от его противников, за то, что сохранили ему верность.

[1] См. Мф. 17,1; Мк. 9,2

[2] «Черепаха» — особое построение для штурма крепостей, при котором сомкнутые щиты напоминают панцирь черепахи. См. Цезарь. Галльская война II 6,2; Тацит. История III 27,2; IV 23,2

[3] Обесчещенная сыном царя Тарквиния Гордого, Лукреция лишила себя жизни, завещав отцу и мужу отомстить за нее (см. Ливии I 58; Овидий. Фасты II 685—852).

[4] О подвиге Гая Муция Сцеволы в войне с этрусским царем Порсеной см. Ливии II 12; Валерий Максим III 3,1; Флор I 4,10; О знаменитых мужах 12. Пример приведен невпопад: Муций, держа руку на огне, демонстрировал стойкость и презрение к боли, но не собирался покончить с собой.

[5] О смерти Гераклита см. Диоген Лаэртский IX 4. Различные версии о смерти Эмпедокла см. там же, VIII 67—72. Ср. также Свида. «Эмпедокл»: «Увенчанный золотым венком, обутый в медные сандалии, с дельфийскими венками в руках, Эмпедокл обходил города, выдавая себя за бога. Состарившись, он ночью бросился в жерло вулкана, чтобы от его тела ничего не осталось, а после гибели одну из его сандалий выбросило наружу».

[6] Публичное самосожжение этого философа-киника во время Олимпийских игр осенью 165 г. подробно описано Лукианом в сочинении «О смерти Перегрина». Любопытно, что если для Лукиана Перегрин — шарлатан, к тому же запятнавший себя близостью к христианам, то в глазах Тертуллиана он — вполне почтенный языческий философ. С таким же уважением о Перегрине отзывается Геллий (XII 11).

[7] Согласно греческому варианту мифа (см. Юстин. История XVIII 6), карфагенская царица Дидона покончила с собой, чтобы избежать брака с мавританским царем Иарбом. Более известна версия Вергилия (Энеида кн. IV), связывающая ее самоубийство с несчастной любовью к Энею.

[8] Эпизод относится к III Пунической войне и разрушению римлянами Карфагена в 146 д. X. (см. Полибий XXXIX 3; Аппиан. Пун. 131; Ливии. Эпит. 51).

[9] Неточность: Клеопатра уже попала в плен к своему врагу Октавиану Августу, а покончила с собой, чтобы не быть проведенной в триумфе (см. Плутарх. Антоний 84—86; Светоний. Август 17,4; Веллей Патеркул II 87,1; Флор II 21,11; Страбон XVII 1,10).

[10] Имя этой женщины – возлюбленной одного из афинских тираноубийц (Гармондий и Аристогитон в 514 г. до Р. Х. Убили тирана Гиппарха) – Леайна. Такой же подвиг Диоген Лаэртский приписывает философам Зенону Элейскому и Анаксарху (IX 27; 59).

[11] О кровавых бичеваниях спартанских юношей в честь Артемиды Ортии см. Павсаний III 16,10. Подобно бичеванию женщин на празднике Диониса в аркадской Алее (там же VIII 23,1), такие ритуальные порки были реликтовой, смягченной формой человеческих жертвоприношений.

[12] Поговорка, засвидетельствованная также в письмах Иеронима (107, 8; 130, 6).

[13] Речь идет о пропитанной смолой или нефтью тунике, которую надевали на приговоренных к смерти через сожжение преступников перед казнью их на арене амфитеатра (см. Сенека. Письма 14,5; Марциал X 25,5; Ювенал XIII 235).

[14] Намек на римского императора. Примечательно, что, призывая мучеников смело идти на смерть, Тертуллиан не решается прямо высказать то, что может быть истолковано как призыв к неповиновению властям.

Источник:
Квинт Септимий Флорент Тертуллиан. Избранные сочинения. М.: "Прогресс", 1994. С. 273-275.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел патрология